Этого нельзя допустить ни за что! Надо искать выход!
Вдруг что-то большое появилось на снежной белизне. Миг — и чье-то огромное легкое тело мелькнуло в воздухе. Внизу пролетела его гигантская тень. Твердо стукнули когти. И не успел Юрий опомниться — большой гибкий зверь лег на крыльцо между ним и дверью и устремил на него расширенные горящие глаза.
Юрий не был трусом. Но внезапность и непонятность рождают страх.
Как в Арктике мог очутиться тигр? И почему Таусен до сих пор ни словом не обмолвился о том, что здесь водятся эти страшные хищники?
Расстояние между человеком и зверем было меньше двадцати шагов. Облитый лунным светом, тигр был виден отчетливо, до острых концов настороженных ушей. Юрий видел, как раздуваются розоватые ноздри животного. Время уплотнилось до предела. Что-то произойдет в следующую секунду?! Юрий инстинктивно отступил на шаг. Зверь неотступно следил за ним глазами, но не двигался. Юрий отступил еще на шаг — и почувствовал холод в груди.
Он осторожно оглянулся по сторонам. Никого. Ни звука, ни движения. Юрий вспомнил: нельзя спускать глаз со зверя.
Видно, как дышит тигр, как поднимаются и опускаются его бока, но он неподвижен.
Юрий сделал еще шаг назад. Пойти, пятясь, к дому? Постучать? Но саамы, конечно, спят. Если они не сразу услышат, а стук раздражит зверя? Какая у него странная расцветка! Его пушистый мех — белый, в черных пятнах.
Мгновениями белый цвет неразличимо сливается со снегом, и черные пятна как будто существуют сами по себе.
И вдруг…
Зверь поднимается на пружинные лапы, слегка сгибает их. Как они чудовищно сильны!
Что делать? Нет никакого оружия, даже простого ножа. Голые руки!
Зверь медлит.
Отойти еще? Позвать на помощь?
Это бесполезно. Только взбудоражит зверя. Может быть, он не нападет? А если захочет напасть — никто не поможет: какие-то секунды… Но как не хочется умирать! Юрий сжимает кулаки, напружинивает мышцы. Он не погибнет без борьбы! Неужели гибель?..
И вдруг тигр издает резкий, отвратительный визг, чем-то напоминающий кошачий. Его упругое тело взвивается.
Юрий выпрямляется, подняв для удара крепко сжатый кулак.
Все это длилось какие-то секунды… Внезапно на прыжке зверь столкнулся с каким-то неизвестно откуда взявшимся вторым чудовищем, и оба зверя рухнули на землю. Раздались вопли яростной борьбы. Не зная, в чем дело, можно было подумать, что сцепились гигантская собака с огромной кошкой. Страшный визг и свирепый вой.
Что за животное так отчаянно бросилось на тигра? Судя по вою и рычанию, собака или волк. Но было достаточно светло, чтобы зрение могло обмануть Юрия. Величиной это животное с корову. Оно покрыто густой черной шерстью.
Медведь? Но медведи не воют. Трудно было рассмотреть зверей, когда они сцепились в яростной схватке. Единственно, что понимал Юрий, — это то, что второй зверь спас его от неминуемой гибели. Он вцепился зубами тигру в шею и прижал его к земле.
Но у тигра оставались свободными лапы, и он железными когтями рвал морду своего противника. Что будет дальше? Юрий остолбенел.
Ловкостью и гибкостью тигр явно превосходил второго зверя. Похоже было, что он одолеет, хотя тот держал его шею мертвой хваткой. Тигр перевернулся, лежа под противником, и, верно, нанес ему тяжелую рану, потому что раздался мучительный вой. Зубы напавшего разжались, тигр вскочил, но тотчас же второй зверь схватил его зубами за голову, и тигр закричал так, как кричит от боли кошка, но гораздо громче. Кровь обоих врагов, смешиваясь, заливала снег. При свете луны она казалась черной.
Тигр вырвался из зубов противника. Юрий отбежал в сторону и остановился.
Нет, он не может спокойно смотреть, как гибнет его спаситель. И, не думая о том, что он безоружен, Юрий бросился снова к зверям. И вдруг в следующее мгновение человек невысокого роста, как Эрик или Арне, очутился около свирепых зверей.
Тигр встал на задние лапы, чтобы нанести сокрушающий удар второму животному.
Но тут блеснул нож, и человек всадил блестящее длинное лезвие прямо в сердце зверя. Тигр разом рухнул вперед, вниз мордой. Человек отскочил, но тигр еще успел ударить его мощной лапой по плечу. Человек упал рядом с тигром, и куртка его стала пропитываться кровью. Тигр дернулся несколько раз и застыл.
Второй зверь в изнеможении остался лежать тут же, на снегу.
В эту минуту из дома стремительно выбежал Таусен. Он и Цветков подбежали к раненому человеку.
— Ганс! — встревоженно окликнул Таусен.
Ганс уперся в снег здоровой левой рукой и встал, шатаясь. Цветков обхватил его и осторожно повел к дому.
Раненое животное продолжало жалобно визжать. Цветков уже не сомневался — это была собака. Но какая! Он видел огромных сенбернаров и овчарок. Но собаку величиной с медведя видел в первый раз.
Морда ее была ужасно исцарапана, и вместо левого глаза зияла кровавая рана.
Собака перестала визжать, высунула громадный язык и лизнула руку Таусена.
— Бедный пес, — сказал Юрий, переводя дыхание и чувствуя, что сам с трудом держится на ногах.
— Да, это хороший друг, — отозвался Таусен и, взглянув на Ганса, распорядился: — Ведите его в мою комнату!
Вероятно, начиная с прыжка тигра, все это продолжалось не более трех минут.
Сбежались саамы. Мужчины, женщины и подростки бросились к месту происшествия. Все что-то наперебой говорили. Марта с воплями подбежала к Гансу.
«Очевидно, ее сын», — сообразил Цветков.
Таусен что-то сказал Марте, и она сразу успокоилась, пошла было за ним, но Таусен велел ей остаться. На ходу Таусен отдал какие-то распоряжения и направился к дому. За ним шел Ганс, поддерживаемый Цветковым, а сзади плелась собака, роняя капли крови и изредка болезненно рыча.
У крыльца Таусен обернулся и сказал:
— Юрий Михайлович, собака нуждается в срочной помощи. Отведите ее, пожалуйста, в лабораторию. Я помогу Гансу и сейчас же приду.
— А пойдет она со мной? — усомнился Цветков.
— Пойдет!
Таусен сказал что-то собаке, и она послушно повернула за Юрием, а сам он взял под руку Ганса и поднялся с ним на крыльцо.
Юрии направился к ледяной постройке. Он поминутно оборачивался, однако сомнения его были напрасны: собака покорно следовала за ним, тяжело ступая по рыхлому снегу. Юрию хотелось сказать ей что-нибудь ласковое, и он жалел, что не знал ее клички. У самой двери он дотянулся до ее головы и погладил, как Таусен. Животное ответило благодарным и жалобным повизгиванием. Юрии открыл дверь и повернул выключатель. Лабораторию залил свет сильной лампы.
Юрий оглянулся. Собака остановилась перед открытой дверью тамбура. Снаружи несло холодом, морозный воздух охватывал ноги. Юрий нетерпеливо ждал, пока собака войдет, чтобы закрыть двери. Но животное стояло неподвижно.
— Ну, милый, иди же сюда, — ласково сказал Юрий.
Собака продолжала стоять у раскрытой двери.
Юрий вернулся к ней, тихонько прикоснулся к ее передней лапе и потянул к себе. Собака медленно вошла в комнату, сразу заполнив собой чуть не половину помещения.
Юрий закрыл двери.
Животное легло на пол у порога и стало лизать раны на лапах. Оно все время подергивало головой — видимо, рана на месте глаза мучила его.
Только теперь Юрий пришел в себя. «Откуда же взялся тигр, — недоумевал он, — и почему у него такая странная расцветка? Отчего Таусен не предупредил о возможной опасности? И что это за огромная собака? Почему Таусен до сих пор не показал ее и даже не упомянул о ней? Впрочем, он сказал вчера: «То ли вы еще увидите!»
Цветков уже начинал догадываться, в чем дело…
Снаружи заскрипел снег под быстрыми твердыми шагами. Отворилась дверь, вошел Таусен. Он казался смущенным.
— Что с Гансом? — торопливо спросил Цветков.
— С Гансом благополучно, — ответил Таусен.
Он подошел к продолговатой электропечи и вставил вилку шнура в штепсель.
— Я сейчас окажу помощь собаке, — сказал он, — и попрошу вас мне помочь.
Он подозвал собаку. Она неохотно поднялась на ноги, подошла ближе.
— У нее с этим помещением связаны некоторые неприятные воспоминания, — пояснил Таусен, подвигая под яркий свет лампы низенький белый стол.
— Операционный стол примитивный, — сказал он, — но я делал на нем довольно сложные операции, в частности вот этому животному.
Во взгляде собаки, устремленном на стол, было беспокойство. Однако она сидела неподвижно. А Таусен уже мыл руки под маленьким умывальником.
— Откройте-ка этот шкафчик, — говорил он Цветкову. — Там лежит чистая салфетка. Теперь подайте мне тот флакон с дезинфицирующей жидкостью. Налейте мне, пожалуйста, немного на ладонь. Сейчас я промою ему рану и перевяжу.
Бедное животное лишилось глаза.
Таусен ласково подозвал собаку и ладонью похлопал по столу. Собака нехотя приблизилась, но все же поднялась на стол.
— Достаньте, пожалуйста, марлю, бинты и иод…
Таусен стал укладывать огромное животное на операционном столе. Это оказалось возможным только потому, что собака не сопротивлялась, повинуясь каждому его движению и приказу. Быстро и ловко Таусен прежде всего смазал йодом все царапины на морде и ляпах собаки. Она дергалась, но не мешала врачу.
— Какое умное животное! — сказал Цветков. — Откуда вы его достали?
— У меня есть несколько лабораторных собак, — ответил Таусен. — Это третье поколение от привезенных с Большой земли. Но этот пес — наш общий любимец.
Он очень умен и предан.
— А что это за гигантская порода?
— Объясню потом.
Таусен прибинтовал лапы собаки к столу.
— Это, вероятно, излишняя предосторожность, — сказал он, — животное вряд ли будет сопротивляться.
Действительно, пес сидел смирно, пока Таусен промывал и перевязывал его ужасную рану.
— Мы зовем его человеческим именем — Отто, — сказал Таусен.
Услышав свою кличку, собака высунула язык и хотела лизнуть руку хозяина, но он вовремя отдернул ее.
— Нельзя, нельзя, милый, твой язык не стерильный.
Собака как бы поняла хозяина и успокоилась.
Кончив перевязывать, Таусен освободил лапы животного. Потом достал из шкафа флакон лекарства и вылил половину из него в чистую миску.
— Выпей, Отто!
Пес начал лакать огромным языком, по временам оглядываясь на хозяина и виляя хвостом.
— Все, все пей!
Когда все было выпито, Таусен открыл дверь и сказал:
— Иди домой, Отто!
И гигантская собака медленно вышла.
— Что же все-таки с Гансом? — спросил Цветков.
— Ничего серьезного, к счастью. Зверь, издыхая, вскользь задел его плечо лапой, но ватная куртка помогла. Я промыл рану, перевязал, дал ему лекарство. Полежит дня два и будет здоров.
— Что же это за лекарство?
— То самое, что вы и Лев Петрович пили, когда попали сюда. Отто тоже выпил его — как вы видели, в соответственной порции. Раны у него быстро зарубцуются, и боль скоро пройдет.
По лицу Таусена, по его голосу Цветков чувствовал, что он чем-то сильно взволнован.
Глава 13. Опасная охота
Когда Юрий вошёл в комнату, которую он оставил с час назад, ему на мгновение показалось, что ничего не произошло. Так же светила лампа с потолка. Одетый Гущин спал в той же самой позе. Видно было, что он не просыпался, даже не повернулся и, значит, не слышал воплей яростной борьбы и человеческих голосов.
Гущин умел крепко спать, с ним так бывало.
Обилие впечатлений и утомление действовали на него по-разному. Иной раз он от возбуждения вовсе не мог уснуть. А иногда, наоборот, засыпал внезапно и крепко и не просыпался, что бы ни происходило кругом. После такого сна он вставал освеженный и бодрый. Поэтому Цветков пожалел будить его. Раздевшись, он выключил лампу и лег. Сразу появился гигантский тигр. Но Отто, еще более огромный, вытеснил его и стал расти, расти…
«Куда же мне деваться, ведь он заполнит всю комнату?» — подумал, засыпая, Цветков, и все исчезло.
Его разбудил голос Таусена:
— Друзья мои, пора вставать! Сегодня предстоит много дела!
Гущин вскочил, как встрепанный. Он не мог сообразить, в чем дело: утро, светло, а он одет. Вид у него был такой растерянный, что Таусен и Цветков невольно рассмеялись.
— Ну и спишь же ты! — говорил Цветков. — А тут на живых людей тигры нападают!
— Что за чепуха! — воскликнул Гущин. — Какие тут могут быть тигры?
— И все-таки они есть! — ответил Таусен. — И, если захотите, можете принять участие в охоте на них.
— Нет, вы серьезно?
— Вполне серьезно. Сейчас мы собираемся на охоту.
— Вот это здорово! — крикнул Гущин.
— Но вы обещали рассказать… — начал Цветков.
— Теперь не успею, потом… — прервал его Таусен.
Завтракали на этот раз в комнате гостей, чтобы не потревожить раненого Ганса, который лежал в комнате Таусена.
— Как его здоровье? — спросил Цветков.
— Поправляется.
— Да что же тут произошло? — встревожился Гущин. — Значит, Юрий не шутит?
Кто ранен? Что вы от меня скрываете?
Амалия, как всегда, прислуживала за столом. Вид у нее был взволнованный.
Таусен ей что-то сказал, она кивнула и вышла.
Таусен и Цветков бегло рассказали Гущину о ночных событиях.
С изумлением слушал их молодой журналист.
— Как же я ничего не слышал? — поражался он.
Оказалось, что Таусен еще ночью отдал распоряжение о подготовке к охоте. На острове оставались еще два гигантских тигра, и саамы выследили их на рассвете.
— Это, правда, вовсе не тигры, — поправился Таусен, — но пока мы будем называть их так. Потом все объясню. Эти звери, оказывается, очень опасны.
— «Оказывается»! — усмехнулся Гущин. — А вы не знали?
— Не знал, — смущенно ответил Таусен. — Зверей необходимо уничтожить как можно скорее. Сегодня же!
Москвичи надели пуховые куртки и кожаные сапога; Таусен принес им винтовки.
На дворе потеплело, дул южный ветер, снег таял.
Четыре вооруженных саама ждали у крыльца. Здесь же толпилось все население острова. Труп зверя уже был убран. Только окровавленный снег на месте ночной борьбы напоминал о ней.
Марта и Амалия с тревогой глядели на вооруженных мужчин.
Таусен разделил охотников на две группы. В одной были он сам, Цветков и юноша саам. В другой — Эрик, Арне, Гущин и второй юноша.
Таусен со своим маленьким отрядом пошел на восток, а Эрик повел своих людей на юго-запад, по направлению к бухте.
Едва отряд Таусена отошел около сотни шагов, сзади раздался оглушительный лай. Разбрызгивая грязь и рыхлый снег, вприпрыжку догонял их Отто. Несмотря на перевязанный глаз, он выглядел совсем бодро. Собака остановилась, тяжело дыша. Саамы встретили ее ласковыми возгласами. Таусен потрепал пса по шее, что-то сказал ему, и Отто тихонько повернул обратно.
— Он нам не понадобится, — сказал Таусен. — Оружия у нас достаточно, а зверя мы легко нашем по следу.
В самом деле, охотники вскоре увидели следы тигра, которые отчетливо выделялись на грязном снегу.
Около часу шли по следу. Вдруг он исчез: в этом месте почва оказалась голой и твердой — это была застывшая лава. Снег сдуло ветром.
Люди остановились.
Внезапно раздался свирепый вой. Люди шарахнулись в стороны. Что-то мелькнуло в воздухе, и тигр прыгнул в самую середину едва успевших расступиться людей.
Все это произошло так молниеносно, что никто не успел снять ружья.
«Откуда он взялся? — пронеслось в голове Цветкова. — Лежал, верно, где-то поблизости…»
Зверь очутился лицом к лицу с молодым саамом.
Тот инстинктивно попятился назад, но тотчас же сделал шаг вперед, наступая на тигра. Хищник от неожиданности, в свою очередь, попятился, но тут же поднял лапу. Места для прыжка не оставалось, но зверь замахнулся лапой, как человек — рукой. Чудовищная, несокрушимая сила чувствовалась в этой лапе. И высунулись когти, как стальные кинжалы. Доля секунды — и они вопьются в живое человеческое тело…