- С чего это мы? - спросил Фухе у него, стараясь припомнить хоть самую малость из вчерашнего кутежа.
- Во даешь! - поразился де Бил. - Тебе же вчера дали должность инспектора, неужели забыл, голубь?
- А ведь и правда! - обрадовался Фухе. - У меня как раз испытательный срок вышел, а тут вчера приказ! И долго мы гуляли?
- Точно не скажу,- признался де Бил. - Но в четыре утра, когда я собирался отрубиться, ты тряс перед всеми бумажником и кричал, что нужно сбегать в "Крот", там еще, мол, можно взять пару бутылок...
Фухе проверил - бумажник был пуст.
- А бутылки хоть взяли?
- Взяли, наверно,- предположил де Бил. - Да ты еще, помню, полез к нашей Мадлен и стал делать ей предложение.
- Да ты что?! - похолодел Фухе. - Ей же все пятьдесят будет!...
- Отчего же столько? - вступился де Бил за уборщицу. - Ей всего сорок три.
- И... и она согласилась? - с содроганием поинтересовался Фухе.
- К твоему счастью она оказалась замужней. Кто бы мог подумать... Да, а ты помнишь, как...
Но Фухе не успел узнать очередную подробность вчерашнего безобразия. Дверь открылась, и в кабинет вошел комиссар Дюмон, огромного роста здоровяк с внушительным пивным брюхом.
- Вставайте, лежебоки! - буркнул он и уселся за стол.
Де Бил вскочил, а вставший к тому времени Фухе обозначил бег на месте, желая проявить усердие.
- Похмелились? - продолжало начальство.
- Никак нет! - мгновенно гаркнули детективы.
- Там, в шкафу... И мне тоже.
Де Бил, хорошо изучивший местную географию, поспешил извлечь из шкафа бутылку виноградной водки и стаканы. Доблестные стражи порядка дружно подняли емкости и булькнули. Фухе закашлялся.
- Закури! - предложил де Бил и протянул молодому инспектору пачку сигарет.
- Да я не курю,- признался Фухе.
- Совсем не куришь? - поразился Дюмон.
- Так точно. Трубкой баловался - не могу. Горло.
- Хм... Так это же не трубка! Это же "Синяя птица". Дыми, не пожалеешь.
Фухе покорился и закурил. Пропустили по второй.
- Вот что! - заявил Дюмон. - Беги-ка ты, де Бил к "Рокфеллер-банку". Там сегодня опять Леонард пошалил.
- И много взял? - деловито осведомился де Бил, вставая и засовывая кольт в кобуру.
- Они еще сами не знают. Пойди разберись, если больше, чем на миллион - позвони.
Де Бил опрокинул еще немного и был таков.
- Я пойду, господин комиссар, у меня еще два дела... - попытался улизнуть Фухе.
- А ну, стой! - распорядился Дюмон. - Не дергайся! О делах пока забудь - их и без тебя успеют завалить. Ты лучше скажи, газеты читаешь регулярно?
- Да я, господин Дюмон, признаться... не очень. Кроссворды разве что... Футбол...
- Ты что, шнурок, не знаешь, что полицейский должен быть в курсе всех событий? - грозно вопросил Дюмон.
- Да я... Да я... Да я радио слушаю! - нашелся Фердинанд.
Дюмон с некоторым сомнением посмотрел на него, пожал плечами и вздохнул:
- Ну и молодежь пошла! Ну ладно, нам пора, двинули!
- Куда? - решился спросить инспектор, чуя недоброе.
- Ага, забегал! Почисть ботинки: мы идем прямо к министру.
5. КОМАНДИРОВКА
В приемной министра Дюмон оглядел Фердинанда, сдул с него несколько пылинок и подтолкнул к двери кабинета.
- А вы? - пробормотал Фухе, сообразив, что его бросают на произвол судьбы.
- Иди, иди! Министр ждет тебя, а не меня! А я здесь подожду. Ну, пшел!
Министр встретил Фухе любезно, очень любезно, даже как-то чересчур. Инспектор видел до этого своего главного начальника всего лишь раз, да и то издали, а теперь он был встречен у самой двери, препровожден к столу и ласково усажен в глубокое черное кресло. Министр долго тряс руку Фухе, прибавляя: "Очень, очень приятно"! Оглядевшись, как следует, инспектор отметил, что наряду с министром в кабинете находится еще одна личность некий огромного роста черноусый детина в штатском костюме. Министр заметил взгляд, брошенный инспектором на этого неподвижно сидящего в кресле громилу.
- А это, э-э-э, прошу знакомиться, господин э-э-э, Конг, он нам не помешает, скорее, э-э-э, поможет.
Верзила, названный Конгом, лениво протянул инспектору огромную лапищу и буркнул:
- Аксель.
- Ф-фердинанд,- неуверенно представился Фухе. - Оч-чень приятно.
- А мне не очень,- недружелюбно промолвил Конг. - Тоже мне, поплавок!
- Почему поплавок? - удивился Фухе, но министр поспешил вмешаться:
- Не обращайте внимания, господин, э-э-э, Фухе, наш Аксель большой, э-э-э, оригинал, но очень хороший специалист.
- В чем? - подумал Фухе, но министр, не давая себя прервать, продолжал:
- Мы хорошо вас знаем, господин, э-э-э, Фухе. Да-да, за все время прохождения вами стажировки мы все следили за вами, э-э-э, очень внимательно. Нам очень, э-э-э, понравилось, как вы раскрыли дело с кражей, э-э-э, трех пустых бутылок из буфета ресторана "Филадельфия". Мы в восторге и от вашей операции в, э-э-э, парке аббатства Во...
"Это что же было? - подумал Фухе, поражаясь осведомленности министра. - Ах да, это когда мы вдвоем с де Билом скрутили какого-то пьяницу!"
- Эти операции,- продолжал министр,- наполняют наше сердце гордостью за доблестную поголовную полицию, где растет такая смена! Я горд, господа! - и министр промокнул навернувшуюся слезу платком.
Фухе и сам был готов расплакаться от умиления, но успел, однако, заметить, что Аксель Конг скорчил при этих словах самую ехидную рожу и еще раз буркнул: "У-у, поплавок!" Поэтому инспектор решил держаться настороже.
- Мой дорогой господин Фухе,- продолжал заливаться соловьем министр, - вам, восходящей, э-э-э, звезде нашей поголовной полиции, да, только вам, мы можем поручить очень трудное и опасное дело...
"Вот оно!" - понял Фухе и превратился в слух.
- Дело это необыкновенно важно и касается главных вопросов безопасности нашей великой, хотя и нейтральной державы. Случилось так, господин, э-э-э, Фухе, что несколько дней назад у нас был проездом некий, э-э-э, господин Отто Скорфани. Он немец, э-э-э, инструктор по альпинизму. Он гостил два дня в нашей столице, мы за ним, признаться, э-э-э, и не следили, как вдруг, как вдруг...
Министр подошел к столу, трясущейся от волнения рукой налил воды из стакана и, булькая, выпил.
- Этот Скорфани,- несколько успокоившись, продолжил он,воспользовавшись благодушием некоторых, э-э-э, нерадивых чинов поголовной полиции, совершил черное преступление. Два дня назад он проник в отель "Глория" и похитил там... Впрочем, даже сейчас я не рискну назвать вам то, что было похищено. Итак, мой юный друг, на вас, только на вас возлагается эта опасная и ответственная миссия - найти негодяя Скорфани и вернуть похищенное!
- А-а где он сейчас? - тут же уточнил Фухе.
Министр и Конг переглянулись.
- Э-э-э, Скорфани сейчас в Германии, точнее, в маленьком городишке на германо-польской границе. Как бишь его? Маленький такой город...
- Гляйвиц,- подсказал Конг и отчего-то мрачно ухмыльнулся.
- Да-да! - обрадовался министр. - Гляйвиц!
- Но ведь это Германия! - поразился Фухе. - Там ведь германская полиция, юрисдикция, гестапо, наконец!
- Мой друг! - величественно произнес министр. - Родина вправе требовать от своих сынов невозможного. И она требует этого от вас! Найдите! Найдите и верните нашей стране ее национальное достояние!
- Но что вернуть-то? - спросил окончательно сбитый с толку инспектор.
Министр оглянулся по сторонам, приблизил губы к самому уху Фухе и что-то ему прошептал.
6. ДРУГ-ПРИЯТЕЛЬ АЛЕКС
Дюмон усадил инспектора за столик в самом темном углу столь любимого сотрудниками поголовной полиции бара "Крот" и взял два виски.
- Ты, надеюсь, все понял? - решительно спросил он у Фухе.
- К-конечно, господин Дюмон, министр мне так все хорошо объяснил...
- То-то! У нас любят понятливых. Ну, будем!
Детективы опрокинули по рюмке и закурили.
- Ага! - обрадовался Дюмон. - Дымишь, малец!
- Так точно! - отрапортовал Фухе и затянулся "Синей птицей".
- Ну вот,- продолжал Дюмон,- вылетаешь завтра, билет тебе взяли до Берлина, а там есть местная линия до Гляйвица. Командировочные получишь сегодня же.
- Спасибо, шеф! - обрадовался инспектор, зная, что командировочными полицейских не балуют.
- Цени, малец! И оправдай доверие!
- Так точно! Но... позвольте вопрос...
- Давай!
- Господин Дюмон, вы знакомы, так сказать, со смыслом операции?
- Конечно! Я тебя и рекомендовал министру.
- Но объясните мне тогда, что... что мне нужно вернуть?
- Ты разве не знаешь? - поразился Дюмон.
- Мне министр сказал всего лишь одно слово, и я боюсь, что понял его неверно...
- Чего ты мнешься? Договаривай!
- Он сказал мне только одно слово: "Сапоги"!
- Ну и правильно! - заявил Дюмон. - Этот мерзавец Скорфани посмел утянуть пару отличных хромовых сапог. Их описание получишь в первом отделе, там, кажется, и фотография имеется.
- Как?! - все еще не мог прийти в себя Фухе. - Из-за пары сапог загранкомандировка? Сколько же они могут стоить?
- Глуп ты еще! - наставительно заметил Дюмон. - При чем тут стоимость? Представь себе, что украли несколько листков бумаги. Сколько они могут стоить? А на них, между прочим, может быть изложен наш мобилизационный план или схема укрепрайонов...
- Но сапоги...
- Ты понял приказ? Или тебя не хватит даже на возвращение пары сапог?
- Так точно! - отрубил Фухе. - Все понял, шеф!
- То-то,- заявил Дюмон, вставая. - И учти: временем мы тебя не лимитируем, но особенно не торчи в этой Германии. И главное,- тут Дюмон зевнул, показав громадные желтые клыки,- без сапог не возвращайся! Голову отвинтим!
Вдохновленный этим напутствием, Фухе быстро решил все вопросы в управлении поголовной полиции: получил билеты, командировочные, описание сапог и фотографию Скорфани. Затем ему осталось лишь принять свои привычные десять кружек пива. Идти в "Крот" не хотелось, поскольку там можно было столкнуться с сослуживцами, и Фердинанд направился в "Медузу" уютный бар на окраине, где никогда не бывало более пяти драк за вечер. После стаканчика виски и пары кружек пива на душе немного полегчало, и Фухе стал представлять свое будущее в несколько более розовом свете.
Было уже около десяти часов вечера, когда у входа послышался сильный шум и мощная ругань:
- Куда пресся! - вразумлял какого-то посетителя швейцар. - И так свинья свиньей, прости господи! Стой! А ну стой, говорю!
Фухе оглянулся. Через толпу, запрудившую бар, проталкивался невысокий парень в спортивных штанах, майке, на одной его ноге красовался домашний шлепанец, вторая же сверкала голой пяткой. Настроение у пришедшего было, судя по всему, чрезвычайно благодушным.
- А чего это вы все тут собрались? - поинтересовался он у публики. У-у, рожи! И откуда столько убоищ выискалось?
- Во дает! - сказал кто-то, и несколько крепких ребят окружили оратора.
- Надо же! - продолжал тот. - Амнистия, что ли, была? Или дурдом разогнали?
- Придется вломать! - раздался авторитетный голос, и кольцо сомкнулось. Но побоище не успело начаться: Фухе, внимательно всматривавшийся в облик буяна, подскочил к толпе и аккуратно вывел его из рокового кольца.
- Ну, будет, ребята! - уговаривал он собравшихся. - Не обижайтесь! Вы же видите: человек душой возвеселился.
Экзекуторы поворчали и отстали. Фухе усадил спасенного за свой столик.
- А! - заорал тот, узнав инспектора. - Это вы, Фердинанд! Вас уже выпустили из кутузки?
- Я это, Алекс! - поспешил успокоить своего собеседника Фухе, ибо это был его давний приятель Габриэль Алекс, спутник бурной юности Фердинанда, которого он не видел полгода. - Но почему ты решил, что я в кутузке?
7. ПРИКЛЮЧЕНИЯ В ГЛЯЙВИЦЕ
Габриэль радостно посмотрел на своего приятеля, выдул единым духом кружку пива и поспешил пояснить:
- Да я же искал вас, Фердинанд! Искал-искал, а мне говорят: Фухе в полиции. Я и решил, что они заштопали вас за все наши...
- Постой, постой, Алекс! Дело в том, что я сам...
- Да ладно! - перебил его Габриэль. - Раз вы на свободе - остальное неважно. Понимаете, Фухе, я влип в одну историю... Только вы сможете мне помочь...
- Бедняга! - вздохнул Фердинанд. - Я бы с удовольствием, но мне завтра лететь за границу.
- Значит, приходится вам все же делать ноги,- понимающе кивнул Алекс. - Понимаю, наши легавые - сущие вампиры!
- Ладно, Габриэль! - поспешил перебить его Фухе. - Что у тебя случилось-то?
- Ох! - вздохнул Алекс. Он решительным движением опрокинул в себя вторую кружку пива и совсем уже собирался начать рассказ, как внезапно его повело. Габриэль сполз со стула на пол, икнул и задремал.
Инспектору не оставалось ничего другого, как вложить своего приятеля в такси, назвать шоферу адрес и отправиться к себе домой - собирать вещи...
В Гляйвиц Фухе прилетел в середине дня 31 августа. Инспектор сошел, пошатываясь, с трапа самолета - его укачало. Придя немного в себя, Фердинанд решил не начинать с места в карьер поиски негодяя Скорфани, а вначале акклиматизироваться, для чего был избран местный пивной бар, где Фухе, разменяв выданную ему валюту, углубился в дегустацию прекрасного баварского темного. Когда инспектор немного отмяк, его внимание привлекла шумная компания, расположившаяся в дальнем углу зала. Среди десятка здоровенных лбов выделялся громадный детина с физиономией, сплошь покрытой шрамами.
- Где-то я его видел,- пробормотал Фухе. - Вроде, похож на Акселя Конга... Где же я его видел?...
Между тем детина со шрамами поднял вверх свою кружку, желая произнести тост. Его приятели смолкли.
- Господа! - начал он. - В час, когда назревают великие события, предлагаю выпить за наш славный батальон - за "Вюртемберг - семьсот семьдесят семь". Хох!
- Хох! - заорала компания. - Слава нашему батальону! Слава Отто!
"Отто! - подумал Фухе и похолодел. - Ну конечно же! Это Отто Скорфани!"
Инспектор достал из бумажника выданные ему фотографии. Первым делом он убедился, что догадка его оказалась верной - это был Скорфани собственной персоной. Затем он сверил фотографию сапог. Сомнений и тут не было: сапоги были именно те, заветные, названные министром "нашим национальным достоянием".
"Вот это удача!" - подумал Фухе, но тут же ему в голову пришла мысль, что, будь Скорфани один, можно было рискнуть, но справиться с дюжиной громил из какого-то загадочного "Вюртемберга-777"...
"Что делать? В посольство обратиться? Это далеко - в Берлине. Консульства здесь нет... Послать телеграмму... Даже если "молнию", то не успеть... О, идея! Здесь же есть радиостанция - пошлю-ка радиограмму!"
Фухе незаметно вышел из пивной, узнал дорогу и поспешил на радиостанцию. Там он начал заполнять бланк радиограммы, лихорадочно вспоминая выученный им в школе поголовной полиции шифр. Он не успел составить и половины текста, когда вдруг над его ухом грянул выстрел, затем другой.
Фухе присел и быстро вынул свое заветное оружие - "Смит и Вессон" образца 1902 года. Правда, патронов у него было всего три, да и те он не имел права тратить - в противном случае у него высчитывали из жалования в тройном размере - следствие проводимой в поголовной полиции кампании по экономии ресурсов. Но Фердинанд решил подороже продать свою жизнь. Вновь грянули выстрелы, и в дверь ворвались несколько громил в конфедератках. Несмотря на конфедератки, Фухе сразу же узнал своих соседей по пивной и прежде всего Скорфани, вошедшего первым.
- Ах, матка боска ченстоховска! - заорал Скорфани, стреляя в потолок. - Ах, холера ясна, пся крев, вшиско пожонкне! Ах, еж тя матку, кляты швабы! Мы есць войско польске, доннерветер! Мы объявляем войну германам, ферфлюхте их тойфель!
Его подручные бросились в радиорубку и стали что-то орать в микрофон, время от времени стреляя в потолок. Остальные начали резво обшаривать карманы всех, находившихся в комнате.