– Сашка, дорогой мой!
Паскевич снял очки и, часто моргая глазами, стал протирать стекла.
– Откуда у нас курица? – спросил я Евгению, отхлебнув глоток горячего, щедро сдобренного укропом бульона.
– Утром принесла Христинка. Вероника Сергеевна прислала.
– Они что, уже перебрались?
– Я не видела Веронику, но Христина сказала, что еще не все. Но большая часть уже в Грибовичах. Остальные управятся дня за два. Там еще кое-какие дела с оборудованием фермы.
– Им помогли?
– Да! Всем этим занимается теперь Алексей.
– Где он? Мне надо его видеть!
– Он приходил, но Александр Иванович поставил у нашего дома «караул» и никого не велел пускать еще два дня!
– Саша! Что это значит?
– Это значит, что лежи и не рыпайся! Здесь командую я! Хватит того, что ты три дня не приходил в сознание. Пойми, я хирург и в нервных болезнях не разбираюсь. Вначале я подумал, что у тебя инсульт! Но, слава богу, ошибся. Ты просто переутомился. Откровенно, я еще не встречался с подобным. Но в таких случаях самое лучшее лекарство – покой.
– А как там наши раненые?
Сашка помрачнел:
– Ярославу пришлось ампутировать ногу. Остальные скоро поправятся.
– Бориса Ивановича похоронили?
– Вчера!
– Что нам теперь делать? Кто его заменит?
– Ты его в бреду несколько раз звал! – произнесла Евгения.
– Что и говорить! Старик был большой души человек, – вздохнул Александр Иванович, – девчонки ревели на похоронах в три ручья.
Я попробовал приподняться, но почувствовал, что даже это движение дается мне с большим трудом.
– Да! Если бы не он, то наша судьба могла бы сложиться совсем иначе. Может быть, многих из нас уже не было бы в живых!
По-видимому я побледнел, так как Сашка бросил на меня тревожный взгляд и, взяв руку, стал считать пульс.
– Давай-ка, постарайся заснуть!
Он направился к выходу, бросив взгляд на Евгению, которая вышла за ним, но вскоре вернулась, видимо по-лучив от Паскевича инструкции.
Глава XIX
МЕЖДУ ДВУХ ОГНЕЙ
На следующий день ко мне, наконец, пропустили Алексея. Сашка не снял караул, но позволил посещения с его, Паскевича, разрешения.
– Ну, рассказывай! – встретил я Алексея.
Несмотря на теплую погоду, я что-то мерз, и Евгения с Катей затопили камин.
– С чего начать? – он вытащил трубку и опасливо посмотрел на Катю.
– Кури уж! Кстати, я тоже закурю, Катюша, – обратился я к ней, – дай мне табак, он у меня в левом ящике стола.
Мы закурили.
– Вы меня здорово напугали. Я подошел, чтобы рассказать о результатах допроса, а вы лежите на земле без сознания.
– Ладно! Это можешь пропустить и, вообще, перестань мне «Выкать»!
– Хорошо! Так вот, я допросил пленных, – он достал из кармана карту и расстелил ее на коленях, – вот где их логово, – указал он место на границе между Белоруссией и Польшей, – это от нас приблизительно километрах в ста пятидесяти.
– Сколько их?
– Человек двести. Тех, что входят в банду. Ну, и около пятисот рабов.
– Не понял?
– Самых настоящих рабов. Банда занималась тем, что захватывала в окрестных селах оставшихся в живых людей и заставляла их переселяться в свое расположение вместе с имуществом и скотом.
– И рабы не разбегаются?
– А куда? Вокруг собаки.
– Какое у них оружие?
– Стрелковое. Техники нет. Нет горючего, людей, которые бы ремонтировали технику. За зиму у них сели аккумуляторы и они даже не догадались их подзарядить. Потом они рассуждали, что конный транспорт выгоднее. Поэтому банда приехала на телегах, а машины, которые мы встретили в селе, были отобраны у попавших в засаду солдат.
– Чем они занимаются?
– Пьют, гуляют, насильничают. Остальные работают на них.
– И люди терпят?
– Двоих особо строптивых повесили. Ну, а так, за неподчинение бьют, введены телесные наказания. Привязывают к столбу и бьют кнутом. Недавно насмерть запороли польскую шестнадцатилетнюю девочку, посмевшую отказать во взаимности главарю банды.
– И кто же он?
– Некий Степан Можиевский. До катастрофы работал не то в милиции, не то в прокуратуре. Толком никто не знает.
– Там что, я не понял, есть поляки?
– Всех понемногу. Поляки, белорусы, украинцы. Как среди бандитов, так и среди рабов. Банда, в основном, состоит из бывших уголовников. Этот Можиевский тоже вроде бы до катастрофы был осужден за должностные преступления и сидел в тюрьме. Там и набрал себе дружков.
– Как далеко они заходили в своих «экспедициях»?
– Белоруссия, Польша, Литва!
– И никто не сопротивлялся?
– Отчего же! В Литве, например, они столкнулись с хорошо вооруженной общиной и ушли, потеряв около двадцати человек. В Польше хуже. Там населения почти не осталось. Иногда встречаются маленькие группы по десять человек. Они, естественно, не могут оказать сопротивления.
– Что сделали с пленными?
– Их судили. Одного оставили в живых. Это мальчишка лет шестнадцати. Он не участвовал в зверствах.
– Потом мне надо будет самому поговорить с ним. Где он?
– Пока под стражей.
– Ладно. Словом, такое дело, Алексей! Соседство для нас неприятное. Но сейчас мы не имеем достаточно сил, чтобы избавиться от него. У меня еще раньше сложился один план. Попробуем его осуществить. Я потом расскажу на Совете. Что там с переселением?
– Дня через два закончим. Сейчас заканчиваем ремонтировать дома в Грибовичах и усадебное хозяйство для скота и птицы. Там еще работы от силы на день.
– Добро! Нам скоро понадобятся люди. Скорее кончайте! Пока еще сухо и не пошли дожди, надо будет посетить воинские склады. Ты не сможешь обучить человек пять управлять вертолетом?
– Почему нет? Конечно можно. Трудно только найти хорошо законсервированные вертолеты. Но попытаемся.
– Как там «десантники»?
– Хорошие ребята! – понял мой вопрос Алексей. – Быстро подружились с нашими. От работы не отлынивают. Кстати, они-то и должны уметь управлять вертолетом.
– Пусть зайдут ко мне завтра.
– Хорошо.
– И вот еще что, Алеша! Надо подумать о том, кто заменит Бориса Ивановича.
– Может быть Вероника? Я присмотрелся к ней. Хозяйственная баба!
– У нее будет много работы по животноводству. Нужен мужик. Как ты думаешь насчет своего бати?
– Я знаю? – неуверенно протянул Алексей. – Надо будет поговорить. Хотя, думаю, что согласится.
– Поговори! В основном, ему надо будет заботиться о состоянии складов. Полевыми работами руководит Наталья, Вера будет заниматься животноводством. А от Петра Тихоновича потребуется только забота о сохранности нашего урожая и других запасов. Техникой занимаешься ты, а оружием – Николай. Да, когда поедете на военные склады, то поищите по лечебным заведениям медицинскую аппаратуру.
– Тогда придется ехать и Александру Ивановичу. Я в ней не разбираюсь.
– Хорошо.
– Когда ехать?
– На следующей неделе. И вот, что! У нас есть женщины, умеющие водить машины?
– Пятеро.
– Маловато. Но возьмешь их. Из ребят могу дать человек пятнадцать, не больше. Положение такое, что даже на короткий срок нельзя ослаблять наши силы. Дело в том, я тебе еще не сказал, что наше расположение известно «Армии Возрождения». Как бы они к нам не пожаловали.
– Я постараюсь управиться в два дня. Максимум – в три!
– Выясни у «десантников» насчет вождения вертолетов и срочно обучи хотя бы еще троих ребят.
– Сегодня же займусь этим.
Алексей выбил в пепельницу потухшую трубку. Вошла Евгения. Она принесла Алексею кофе, а мне – стакан брусничного сока.
– Дай и мне кофе! – попросил я.
– Александр Иванович не разрешает!
– Ты все-таки думаешь, что нам придется воевать? – поинтересовался Алексей.
– Кто знает? Надо быть готовыми.
Евгения поморщилась:
– Вас и так мало осталось, мужиков, а вы еще продолжаете стрелять друг в друга. Может быть, пора кончать?
– И то! – поддержала ее Катя, – я вот слушаю вас и думаю, когда же все это кончится? Вроде на Земле и народу не осталось, все еще «гонка вооружений» идет.
– Разве мы против?
– Вы, Катюша, не видели, что делалось там в вашем селе! Иначе бы так не говорили! – Алексей встал и подошел к двери балкона.
– Я проветрю. Мы тут накурили.
– Подождите! – Катя вышла и принесла мне шерстяной плед, – укройся.
– Прости меня! – Евгения подошла ко мне и положила руку на плечо, – я вспомнила тот день, когда мы встретились! Как за мною гнались! Вы правы. Пока существуют такие изверги – надо стрелять. Я сама буду стрелять! И Катя тоже!
– Не знаю. Я не видела всего этого, о чем вы говорите…
– И надеюсь, что не увидишь! А что касается этих банд, то не знаю… Можем ли мы сидеть здесь спокойно, зная, что рядом творятся зверства и насилие над людьми, причем, в самой первобытной форме.
Катя взяла у меня, трубку и, подойдя к камину, выбила пепел.
– Но всем вы не поможете. Сейчас, наверное, всюду творится такое.
– Но есть же такие группы, как наша? Последнее слово, уверен, останется за ними!
Алексей меня поддержал:
– И я уверен! Не может быть, чтобы катастрофа превратила всех людей в насильников и грабителей. Надо искать! Может быть такие группы есть поблизости. Хотя теперь «близость» понятие относительное. Возможно, что тысячу километров в этом отношении надо считать близким расстоянием.
– Надо хорошенько «обыскать» эфир.
– Я начал было налаживать радиоаппаратуру, но текущие дела помешали. Как только появится отдушина, обязательно займусь. К сожалению, я механик, а не электронщик, и мне трудновато разбираться в радиосхемах.
– Алексей Петрович! – Женя многозначительно посмотрела на часы.
– Уже ухожу!
– Завтра в 11 собери Совет. Я приду!
– Если разрешит Александр Иванович, – возразила Женя.
– Разрешит, – рассмеялся я, – и вот еще что: сегодня вечером, когда стемнеет, пришли ко мне «десантников».
– Их не пропустят!
– Я спущу веревку с балкона.
– А если их увидят и подстрелят?
– А что, у моих охранников автоматы? – удивился я.
– Ты что не знаешь Паскевича! Он теперь командующий женской армией.
– Они не вернули оружия?
– Не все. Я, знаешь, не стал с ним спорить. Решил подождать твоего выздоровления.
– Хорошо! Пусть приходят в 23.00. В это время Женя спустится к охране и отвлечет их внимание. А я буду ждать на балконе с веревкой.
– Так от Паскевича можно дождаться вооруженного государственного переворота! – сказал я, когда за Алексеем закрылась дверь.
– Просто он тебя очень любит! – не поняв шутки, ответила Женя.
– Итак, что мы решим? – спросил я присутствующих, кончив свой доклад о текущем моменте.
– Я думаю, ждать до весны нельзя, – взял слово Юрий, – весною дороги будут непроходимы и мы не сможем использовать свое преимущество в технике.
– А если в это время нам в тыл нанесет удар «Армия Возрождения»? – возразил Николай.
– Мы будем об этом знать заранее. Но, я надеюсь, что нам удастся оттянуть эти события до следующего года. А если мой план с «десантниками» удастся, то вообще ничего не случится.
– Ты им полностью доверяешь? – спросил Паскевич.
– Да.
– Они согласились сразу? – допытывался Паскевич.
– Нет. Им не хотелось возвращаться. Но потом согласились, что другого выхода нет.
– Не провалились бы? – обеспокоенно спросил Алексей.
– Мы разработали для них легенду. Ее надо будет уточнить и подкрепить некоторыми деталями. С ними пойдет еще один парень. Это Миша, тот, что нас встретил автоматной очередью у сторожки лесника. Он укроется с рацией в ближайшем селе.
– Так он, оказывается, радист?
– Да, через него и будем поддерживать связь.
– Когда они пойдут?
– После вашего возвращения. Ты подобрал людей?
– Если мы решили затеять такое, – опередил Алексея Николай, – то я настаиваю, чтобы в экспедицию за оружием было направлено больше людей. Иначе мы не успеем.
– Но мы не можем оголять оборону!
– Пусть едут! – Паскевич торжественно оглядел присутствующих, – в эти дни мы сможем обеспечить оборону силами женщин. Я их уже обучил стрелять и скажу, что многие это делают не хуже мужчин. Не правда ли, Светлана? – обратился он за поддержкой к своему «адъютанту».
– Конечно! Мы справимся! Но, – продолжала Светка, – я хочу заявить следующее… уже на правах Трибуна…
– Говори!
– Я думаю, – Светка сделала паузу, и я заметил, что она бросила вопросительный взгляд на своего «генерала» (Паскевич смотрел в окно), – что такое решение должно быть обсуждено и одобрено общим собранием!
– Стоит ли? – поморщился Алексей, – это военное дело и здесь слово за командующим. Все по закону.
– Я не согласна! Речь идет не о тактике, а о принятии крупного стратегического решения. Вдобавок, рискованного.
– Она права. Так и сделаем, – заключил я. – Действительно, риск велик и каждый должен знать, на что он идет. Оксана! Ты, пожалуйста, доведи до сведения всех, но только в общих чертах, наш план и мы поставим его на обсуждение после возвращения Алексея. Затем, – я обратился к Наталье, – надо составить повестку дня общего собрания. Первый вопрос – принятие в общину новых людей.
– Мы не поместимся в нашем зале.
– Что ты предлагаешь?
– Надо использовать актовый зал в санатории «Лесная сказка».
– Хорошо. Но приведите его в порядок. Хватит времени?
– Постараемся. Сейчас нет срочных работ.
На этом мы разошлись.
Через полторы недели на поле возле нашего расположения опустились один за другим пять вертолетов, а еще через три дня подошли танки. Их было шесть. Вместе с уже имеющимися двумя это являло внушительное зрелище.
Машины с грузами пришли раньше. Алексею удалось добыть несколько гранатометов и противотанковых ракетных установок. Привезли также два огнемета. Правда, припасов к ним удалось достать немного. Два грузовика были заполнены военной формой и другими мелочами. Привезли еще около пятисот автоматов и два грузовика с боеприпасами. Еще через два дня были пригнаны три бульдозера и четыре цистерны с горючим. Все это разместили в «Лесной сказке».
Я вызвал к себе «десантников».
– Ну как? Сделали снимки? – спросил я их.
Дело в том, что у их командира, погибшего в засаде, был фотоаппарат. По легенде наши десантники вынесли из боя своего тяжелораненного лейтенанта. Когда тот умер от ран, они сняли с него фотоаппарат. Затем они обнаружили наше расположение и «украдкой» сделали несколько снимков. Их засекли, но они успели спрятать аппарат. Руководителю общины, то есть мне, было известно о существовании «Армии Возрождения» со слов попавшего к нам ранее дезертира (Виктора). В связи с этим, Президент общины на словах передал командованию «Армии Возрождения» пожелание жить в добрососедских отношениях и сообщил волну радиоприема, на которой можно было бы вести переговоры. Естественно, о снимках, сделанных «десантниками», президент ничего не знал.
«Десантников» высадят с вертолета километрах в пяти от части. Чуть раньше, в одном из сел будет высажен Миша с рацией. Мы разработали код радиопередач. Пеленгаторов у военных не было, так что обнаружить нашего радиста они не могли.
На снимках были танки на марше, колонны солдат, площадка с вертолетами, вокруг которых стояли солдаты. В общем, снимки должны были произвести впечатление и удержать командование от скоропалительного вмешательства в наши дела. Вместе с этим, наши «десантники» должны были начать подбивать к дезертирству солдат. Если это удастся, мы вышлем на заранее обусловленные пункты проводников с припасами продовольствия. Дезертирам будет сообщаться меняющийся по цепочке от первого до последнего пункта пароль.
Больше всего мы опасались, что к нам пришлют «инспектора» под видом посланника для переговоров. В этом случае нами был разработан сценарий представления под кодовым названием «Камуфляж». Этот сценарий должен был бы убедить «инспектора» в реальности наших вооруженных сил и их постоянной боевой готовности.