Не в силах больше молчать, Айри спросила:
— Где мы теперь будем жить, Алекс?
Тот взял бурдюк с вином.
— Сделаем шалаш у новой лодки. Теперь только в ней наше спасение.
— Ты думаешь, корабль не придет?
— Завтра утром увидим.
— О чем вы говорите? — настороженно спросил Растор.
Девочка объяснила.
— Скажи ему, что судно обязательно вернется, — твердо проговорил юноша. — Наша семья не даст мне пропасть.
— Поглядим — усмехнулся Алекс и, не дожидаясь ответа, отпил еще вина.
— Еще и пьяница, — фыркнул Растор, отворачиваясь.
— Айри, — проникновенно сказал он. — Если нам суждено вернуться в Тикену, я хочу, чтобы ты стала моей женой.
— Неизвестно, когда мы туда вернемся, — девочка очень устала и не хотела ругаться.
— Даже лучше, если мы здесь немного задержимся!
Она от удивления перестала жевать.
Обрадованный тем, что наконец-то привлек ее внимание, юноша с жаром заговорил:
— Когда мы вернемся мужем и женой, ни отец, ни даже дядя не смогут разлучить нас! Мы дадим клятву верности перед лицом моря и ветра! Они станут свидетелями нашей брачной церемонии. Дома нужно будет лишь сделать богатые подарки родственникам и пожертвование в храм, тогда и жрецы подтвердят законность нашего брака! Я еще не все осмотрел, но того, что есть на острове, хватит не только на подношения, но и на долгую безбедную жизнь! Стань моей женой, Айри!
Он сделал попытку пододвинуться. Девочка отстранилась. Очевидно, Алекс заметил их неуклюжие телодвижения.
— Скажи ему, что Энохсет перед смертью назначил меня наследником всего, что есть на этом острове, — проговорил он, глядя на юношу помутневшими от вина глазами.
Айри с удовольствием перевела.
Растор погрустнел, но ненадолго.
— Пусть так! Я все равно тебя люблю и буду твоим мужем! А если он хочет выбраться отсюда, то поделится своим богатством!
— Еще передай, что я поклялся похоронить Энохсета в гробнице, отвезти Книгу Сета в Абидос, — Алекс прилег на одеяло. — И принести там в жратв… в жрут… в жертву двух быков.
Язык явно его уже не слушался.
— Тикены ему не миновать, — нагло усмехнулся Растор. — А там…
Но собеседник сделал знак замолчать.
— Еще скажи, что треть всего богатства пойдет тебе на приданое, — проговорил Алекс, подкладывая под голову мешок. — Так сказал Энохсет.
— Повтори!? — вскричал Растор, вскакивая. — Повтори еще раз!?
— Гляди, как распрыгался Ромео, — сонно пробормотал Алекс, зевая. — Чего это с ним?
— Хочет, чтобы я повторила, — голос девочки дрогнул.
— Так что же? Уважь влюбленного.
Племянник Минатийца смеялся, воздев руки к звездному небу.
— Благодарю вас, боги! Клянусь, не забыть ни один храм в Тикене! Теперь ты видишь, что я прав, и сама судьба соединила нас навеки!
Он бросился к ней, намереваясь заключить ее в объятия. Айри взвизгнула и рванулась к Алексу, который, казалось, уже дремал.
Растор замер, наткнувшись на холодный и абсолютно трезвый взгляд голубых глаз.
— Я не сказал самого главного, — твердо произнес молодой человек. — Она должна сама выбрать себе мужа!
Услышав перевод, тикенец, с трудом сдерживая счастливый смех, посмотрел на девочку горящими от возбуждения глазами. Облизав пересохшие губы, и тяжело дыша, он медленно пододвинулся к Айри. Та с тревогой взглянула на Алекса. Тот дремал, отчаянно распространяя вокруг запах перегара.
— Ты согласна, Айри? — с трудом выговаривая слова, тихо спросил Растор.
Девочка покачала головой.
— Не сейчас.
— Почему? Скажи этому варвару, что ты согласна стать моей женой! И мы сейчас же…
— Он так торопится? — раздался сонный голос Алекса.
— Как голодная свинья к корыту с помоями, — брезгливо ответила Айри.
— Переведи, что пока не пройдет сорок дней с похорон Энохсета никаких разговоров о свадьбе не будет!
— Почему?
— Траур.
— Что? — не поняла девочка.
— Будем скорбеть, плакать и вспоминать хорошего человека, — все так же лениво ответил Алекс. — Обычай такой. Чтобы боги видели, какой он был замечательный, и как нам без него плохо.
— Ага! — обрадованная Айри быстро протараторила перевод.
— Сорок дней! — взвился Растор. — Ты собираешься мучить меня целый месяц!
— Иначе дух Энохсета проклянет нас! — решительно заявила девочка.
Юноша подался вперед, верхняя губа его поднялась, обнажая белые зубы.
— Ты не понимаешь, как это тяжко видеть тебя и не сметь прикоснуться! Любоваться твоей красотой и не обнять тебя…
— Но, Растор! — вскинула брови Айри. — Зато у нас будет время сделать все, как положено. Получить согласие твоих родственников, организовать свадебную церемонию…
— Так ты согласна! — обрадовался юноша, и глаза его вновь загорелись счастьем.
— Если твое желание не изменится…, — проговорила она, потупив взгляд.
— Нет! — вскричал Растор. — Тысячу раз нет! Сколько бы дней не прошло! Сорок, пятьдесят, год, сто лет, мое желание обладать тобой не исчезнет! Клянусь Тикой!
Айри еще долго слушала его сбивчивые объяснения в любви и красочные описания счастливой совместной жизни. И с каждым словом ей все сильнее хотелось хорошенько стукнуть этого мальчишку. Девочка подбросила в костер очередную порцию дров и улеглась спать, завернувшись в плащ.
Лишенный слушательницы Растор тоже быстро лег спать.
Айри проснулась по малой нужде. Костер почти погас, она бросила на угли охапку хвороста и, зевая, легла. Вдруг девочка услышала тихий стон. Айри подняла голову. Алекс лежал вытянувшись как струна. Сквозь стиснутые зубы вырывался глухой стон, руки беспорядочно шарили вокруг, а на лице блестели крупные капли пота. Встревоженная девочка осторожно дотронулась до его плеча. Миг, и она с ужасом уставилась на острое лезвие, застывшее у ее горла.
— Никогда больше так не делай, — проговорил Алекс, ослабив захват. — В следующий раз я могу вовремя не проснуться.
Айри быстро-быстро закивала головой, отползая подальше. Парень с грустью посмотрел на нее и заморгал, кривя губы в подобии улыбки.
— Прости. Сон страшный снился.
И пряча нож, со вздохом добавил, глядя куда-то мимо нее:
— Уж больно кроваво мне это наследство досталось.
Глава VIII. Богатые тоже плачут
…и тут еще одно серьезное беспокойство пополнило собой растущий список Гарриных забот.
Джоан Кэтлин Роулинг
Гарри Поттер и Тайная Комната
«Бороздящий стихию» тихо покачивался на волнах. Наступавшие сумерки окутывали его мягким полумраком. Оставшиеся в живых члены команды кидали убитых в море, смывали с палубы кровь и возились с ранеными.
Нарон, получивший в короткой, но ожесточенной схватке пару царапин, сверкал белизной наложенной повязки, то и дело поправляя торчавший за поясом меч. Прислонившись спиной к борту, сидел лоцман Мисос, жрец, ловко орудуя кривой иголкой, зашивал ему рану на руке. Несмотря на обезболивающую мазь, мореход морщился и ругался сквозь стиснутые зубы.
— Что с остальными ранеными? — спросил капитан, опираясь на рукоятку рулевого весла.
— Четверо точно выживут, — отозвался Тусет, протыкая покрытую волосами кожу тикенца. — Про остальных скажу завтра.
На корму поднялся Прокл. Бывший раб только что отмылся от чужой и своей крови, на мускулистом теле поблескивали капельки воды.
— Надо бы отпраздновать победу, хозяин, — сказал он, широко улыбаясь.
Нарон согласно кивнул и, перегнувшись через борт, крикнул:
— Эй, Корас! Отправляйся в трюм и принеси большую амфору. Не забудь сыр и солонину!
Команда встретила распоряжение капитана радостным ревом.
Тусет перевязал руку лоцману и помог ему подняться. Нарон прислушался к долетавшему с палубы гребцов шуму и поморщился. Он легко найдет новых матросов, купит рабов, но где отыскать такого кормщика как Боаз? Кроме него в битве погибли трое матросов и пятеро рабов. Трое тяжелораненых лежат на носу и среди них Длин. Хозяин ценил умение надсмотрщика управляться с рабами и искренне желал ему выздоровления. Но, как говорил маг, все в руках богов. Хотя, если бы не его зелье, умерших могло оказаться гораздо больше.
— Хорошо еще, что одна из лодок ушла на остров, — проворчал лоцман, меняя капитана у руля.
— И плохо, что баркас удрал, — отозвался Нарон, морщась от головной боли. Один из дикарей угостил его дубиной. — Интересно, кто это?
— Это посудина Галиса Напа, — ответил Мисос. — Я узнал её.
— Где-то я уже слышал это имя, — проговорил Тусет, отмывая руки в ведре с морской водой.
— Его отец Дмитас рассказал хозяину про Наульские острова.
— Тогда все ясно, — кивнул головой Нарон. — Они думали, что мы везем сокровища того мага.
— Теперь они точно знают, что их у нас нет, — сказал жрец. — И где они спрятаны на самом деле. Наверное, дикари в той лодке, что отплыла к острову, отыскали Энохсета, Растора и Айри.
— Мы должны выручить племянника господина Минатийца, — проговорил Мисос. — Он очень любит парнишку.
— У нас меньше десятка здоровых мужчин, — напомнил капитан. — Одно дело бой на море, другое в лесу, где дикари могут устроить засаду.
— Но лодка-то с острова уплыла! — напомнил лоцман. — Мы же видели!
— Наверное, за помощью? — предположил капитан. — Мисос сколько им плыть до своих островов?
— Быстрее чем за пять дней не доберутся, — уверенно ответил лоцман. — Даже если поплывут через Зубастые рифы.
— А зачем им помощь? — жрец с удивлением посмотрел на собеседников. — Неужели старик и трое детей могли что-то сделать хорошо-вооруженным воинам?
— Это надо выяснить! — твердо заявил Мисос. — Риска никакого. Две лодки из трех мы потопили, баркас с оставшимися воинами ушел. Ну и пусть. Пока доберутся до дома и соберут новую шайку, мы будем уже далеко.
— Я тоже так думаю, — кивнул Тусет. — Нужно использовать шанс, пока боги к нам благосклонны.
— Хозяин! — крикнул вахтенный матрос. — Огонь!
Все повернули головы в сторону острова. На темной вершине, откуда днем шел дым, неярко светилась красная точка.
— Кто-то уцелел, — удивился жрец.
— С рассветом идем на остров, — решил Нарон и, перегнувшись через перила, крикнул. — Эй, принесите и нам выпить!
— Уже несу, хозяин! — радостно отозвался кто-то из матросов.
— Ты будешь? — спросил капитан у келлуанина.
Тот кивнул и протянул руку за кубком.
К утру умерли двое тяжелораненых. Чуть только край солнца показался над спокойным морем, Нарон посадил всех здоровых членов команды за весла. Бывшие рабы ворчали. Пришлось вновь обратиться к ним с речью.
— Когда мы отправлялись в это плаванье, я обещал матросам, что каждый получит награду, если мы отыщем сокровища! Теперь пока мы не вернемся в Тикену вы все моя команда. На острове нас ждет богатство, а свободному человеку деньги никогда не помешают! Так, Прокл?
— Правильно, хозяин! — отозвался бывший раб, ворочая веслом.
Скала, похожая на лежащую корову, с тремя деревьями на безрогой «голове», сразу бросилась в глаза, как только они достаточно приблизились к острову. За ней оказался проход в удобную бухту. На берегу их уже ждали. Растор нервно расхаживал по пляжу, следя за приближением корабля, чуть в стороне на куске дерева сидела Айри. Рядом с ней неподвижно застыл молодой человек в странного покроя куртке, с мечом за поясом.
— Эгеге! — радостно закричал племянник Минатийца. — Мисос! Ты жив, старый бродяга!
— И ты жив, Растор! — ответил лоцман, направляя корабль к берегу.
— Где дикари? — громко спросил Нарон.
— Уплыли! — махнул рукой юноша. — Вы их разве не видели?
— У нас вчера своих хватало! — засмеялся капитан.
Первым на твердую землю спрыгнул бывший раб.
— Прокл! — обрадовалась Айри и остановилась в нерешительности. — У тебя оружие?
— Я теперь свободный человек! — гордо ответил тот. — Хозяин отпустил всех, кто помог отбиться от дикарей.
— Я рада за тебя, — искренне обрадовалась девочка, но ее прервал гневный оклик Растора.
— Айри!
Тем временем матросы сбросили сходни, и на остров спустились Нарон с Тусетом.
— Где Энохсет? — спросил у девочки жрец.
Юноша, все это время стоявший в стороне, услышав знакомее слово, подошел, и коротко поклонившись, сказал по келлуански:
— Господин Энохсет умер и похоронен сегодня в своей гробнице, как он и пожелал.
— Умер? — вскинул брови Тусет.
— Точнее погиб как воин, защищая свой дом от многочисленных и более сильных врагов.
— Кто ты такой? — коверкая слова, спросил капитан, он плохо говорил на языке мага.
— Меня зовут Алекс, — представился молодой человек. — Я тонганин, матрос, мой корабль разбился о скалы этого острова почти полгода назад. Господин Энохсет спас мне жизнь и научил своему языку.
— Откуда ты? — не понял Нарон.
— Империя Тонго, — пояснил Алекс.
— Не слышал, — капитан разочарованно пожал плечами.
— Где книга? — прервал их беседу Тусет.
— В поселке, — ответил молодой человек и, отступая в сторону, жестом пригласил всех следовать за собой.
Как ни торопился жрец обрести заветную реликвию, он все же чуть отстал от основной группы путешественников и жестом подозвал к себе Айри.
— Как ты здесь оказалась?
Понизив голос, девочка ответила:
— Меня ударили по голове и бросили в море. Но я не знаю кто…
Жрец усмехнулся и кивнул на Растора, что-то возбужденно рассказывавшего капитану.
— Он?
Айри отвела взгляд.
— Не помню. Очнулась в воде. Корабль уплыл, а меня вынесло к этому острову…
Она коротко рассказала о своем пребывании здесь, не забыв упомянуть о завещании Энохсета и предложении Растора.
Тусет покачал головой.
— Я, конечно, освобожу тебя от клятвы…
— Не надо, господин, — забыв о приличиях, девочка схватила его за руку.
— Ты не хочешь стать женой племянника самого Котаса Минатийца? — брови жреца полезли на лоб.
— Уж лучше за крокодила, чем за него! — пылко проговорила Айри, сверкнув глазами.
— Боюсь, это будет не просто, — вздохнул Тусет. — Но я подумаю, что можно сделать.
Они поднялись на вершину гряды, откуда открывался вид на глубокую долину. Жрец увидел высокий, покосившийся частокол, окружавший группу строений с высоким зданием в центре.
— Настоящая деревня, — покачал он головой. — Сколько людей здесь живет?
— Один Энохсет, — ответила девочка и тут же поправила. — Жил.
— Но здесь много домов, куда делись остальные?
Айри шепотом поведала господину историю смерти жреца — отступника.
— Он отравил своих людей? — с трудом скрывая ужас и отвращение, уточнил Тусет.
— Так рассказывал Энохсет, — подтвердила Айри.
Жрец молчал, потрясенный страшным преступлением.
Растор остановился на тропинке, показывая куда-то вдаль. Глядя на них, остановился и Алекс, терпеливо дожидаясь, пока юноша закончит рассказывать о том, как он героически наблюдал с дерева за расправой, учиненной Энохсетом над дикарями.
Тусет увидел впереди по склону ровные ряды деревьев и сразу узнал в них яблони.
— Здесь меня нашел Алекс, — сказала Айри. — Я ела яблоки, а он шел с речки.
— Он не пытался тебя обидеть? — заботливо спросил старик.
— Нет, господин, — смутилась девочка. — Он даже защитил меня от Растора. Правда, только на сорок дней.
— Почему? — удивился старик.
Она поморщилась и рассказала Тусету о трауре, который объявил Алекс.
— И Растор его послушал?
Вместо ответа Айри кивнула.
— Сколько же дней будет длиться траур?
— Сорок.
— Ого, — не удержался от улыбки жрец. — Алекс приравнял простого писца к членам семьи самого Кел-номарха, жизнь, здоровье, сила.
Девочка испуганно остановилась.
— Не переживай! — успокоил ее Тусет. — Я никому не скажу. А за это время мы, может, что-нибудь придумаем.
Они вошли в ворота, одна створка которых стояла прислоненная к забору. Жрец сразу угадал в высоком здании, построенном на насыпи, храм Сета.
Алекс встал у подножья лестницы и позвал Айри. Девочка, попросив разрешения у господина, подошла к нему.
— Прежде всего, я должен передать уважаемому Тусету то, что не успел отдать господин Энохсет.