Он наклонился через стол, разделяющий нас. В его глазах сияла какая-то алчность, хотя на лице не отражалось никаких эмоций.
— Ты права! И раз он тебе так хорошо служит, я рад вдвойне. Дай мне еще раз взглянуть на него.
Я потянула за цепочку и вытащила шар с Грифоном. Но что-то мешало мне опустить талисман на его ладонь.
— Я не расстаюсь с ним ни днем, ни ночью. Ты вернешь его мне, лорд? — я старалась выглядеть беззаботной, хотя тяжелое беспокойство овладело мной.
— Конечно. — Керован, в свою очередь, не сделал ни малейшей попытки показать мой портрет.
— Почему ты не выполнил мою просьбу, которую я передала вместе с подарком? — продолжала настаивать. Мое беспокойство росло, хотя я не понимала, почему. Пока я не заметила ничего подозрительного. Но какая-то зловещая тень пролегла между нами, и она тревожила меня. Я хотела спрятать талисман, как будто боялась его лишиться.
— Сейчас такое время, что нельзя доверять никому, — спокойно сказал Керован. Он рассматривал шар в моих руках явно с большим интересом, нежели мое лицо.
— Прощаю тебя, лорд. — Я старалась говорить легкомысленным тоном, каким говорили глупые девушки со своими поклонниками. — А теперь мне нужно вернуться к своим обязанностям. Твои люди могут лечь отдохнуть, хотя у нас нет мягких постелей.
— Спать в безопасности — самое большое, чего можно желать сейчас. — Он поднялся вместе со мной. — Где ты нас разместишь?
— В западной башне, — ответила я и с облегчением вздохнула — он не требовал, чтобы я по обычаю разделила с ним ложе. Но что это со мною? Ведь жених вежлив и обходителен!
Керован похвалил нашу предусмотрительность в заготовке пищи для путешествия и приказал своим людям взять на себя обязанности часовых, чтобы мы все могли работать в поле.
Он не настаивал, чтобы я все время проводила в его обществе, и я за это была ему благодарна. Но я по-прежнему не могла отделаться от ощущения тревоги. Жених был ласков со мной, говорил почтительно. Но на душе у меня становилось все беспокойней: я была испугана тем, что рано или поздно мне придется лечь с ним в постель.
Иногда Керован ездил в горы на разведку. Тогда я не виделась с ним целыми днями. Порою я обращала внимание, как он беседует с Унгильдой. Причем Керован обращался к ней с такой же почтительностью, как и ко мне или к леди Ислоге.
Я не верила, что он сам ищет встреч с Унгильдой; скорее, это была ее инициатива. Она смотрела на Керована с жадностью. Мне казалось, что я все понимаю: ее муж мертв, перед ней нет иного будущего, кроме унылой жизни в монастыре. А у меня, ее злейшего недруга, есть жених, который приехал, чтобы служить мне. Унгильда вполне могла нарушить наши отношения с Керованом. Однако мне не верилось, чтобы это жалкое создание вторглось в мою жизнь таким образом. Я не старалась прекратить эти беседы, они не беспокоили меня.
Как-то Керован вернулся из разведки раньше обычного. Я находилась в поле — каждая пара рук была на счету. Один из мальчиков занозил ногу. Я привела его в крепость, чтобы промыть и перевязать ранку.
Слезы ребенка высохли, боль утихла, и он убежал к матери, оставив меня собирать в сумку разложенные лекарства. И тут в комнату вошел мой лорд.
— Дорогая, дай, пожалуйста, мой подарок. Возможно, потребуется его помощь. Я немного знаком со старым знанием, и сейчас он мне очень нужен. Эта вещь обладает Силой и при умелом использовании превратится в смертельное оружие. Если получится, то наш путь в Норсдейл будет легкой прогулкой.
Моя рука легла на грудь. Очень не хотелось выполнять такую просьбу, однако отговорки я придумать не могла. Я неохотно достала шар, но долго держала его в руке. Керован улыбнулся мне, словно желая подбодрить упрямого ребенка.
Наконец со вздохом я отдала ему талисман. Ой подошел к окну и поднес шар к глазам, как бы разговаривая с Грифоном без слов.
И в этот момент я услышала голос.
— Счастье этому дому!
Я не видела того, кто говорит, но сразу бросилась на улицу.
— Лорд Янтарь! — я не понимала чувств, которые пробудились во мне при звуках этого голоса.
Все беспокойства и тревоги, не отпускавшие меня столько времени, исчезли. Сама безопасность стояла передо мной на ногах с копытами и смотрела на меня золотыми глазами.
— Ты пришел! — я протянула ему руки, но он не был человеком, и я не осмелилась завершить свой жест.
— Кто там, дорогая моя? — голос Керована нарушил чудесное ощущение свободы и покоя. Теперь мне нужно было подыскивать другие слова.
— Лорд Янтарь, ты слышишь? Приехал мой жених. Он узнал о наших бедах и поспешил на помощь.
В отчаянии я отступила назад, как будто лишилась что-то бесконечно дорогого. Я не смотрела на жениха, я видела только эти золотые глаза.
— Лорд, это мой жених, Керован, наследник Ульмсдейла.
Лицо Янтаря было замкнуто, непроницаемо.
— Лорд Керован? — повторил он, как будто переспрашивая. А затем добавил, произнося слова так, словно всаживал меч в кого-то:
— Это не правда!
Рука Керована поднялась. Шар, зажатый в ней, вспыхнул, и луч света ударил в глаза лорда Янтаря.
Тот поднял руку и, пошатнувшись, сделал шаг назад.
На кисти его руки я увидела другую вспышку, и голубой туман пеленой окутал моего друга.
Я вскрикнула и бросилась на Керована, стараясь вырвать талисман из его руки. Но он отшвырнул меня, и в его лице я увидела то, что превратило мое беспокойство в страх.
Керован крепко схватил меня и поволок к двери.
Лорд Янтарь, закрыв глаза рукой, стоял на коленях и вертел головой так, будто хотел по слуху обнаружить, где мы. Он ослеп!
Я билась в руках Керована, стараясь вырваться.
— Нет! Отпусти меня!
Лорд Янтарь бросился к нам. Я видела, как Керован поднял тяжелый кованый сапог и с силой наступил на руку Древнего. Но Янтарь другой рукой схватил Керована повыше колен и повалил на пол.
— Джойсана, беги! — крикнул он.
Я была свободна…
— Нет! — я выхватила нож, нож Торосса, и бросилась на борющихся мужчин, схватила Керована за волосы и, запрокинув ему голову, приложила лезвие к горлу. — Лежи спокойно, лорд, — приказала я. Он понял, что я готова на все, и повиновался.
Не сводя с него глаз, я промолвила:
— Лорд Янтарь, я держу нож у его горла. Можешь отпустить…
Он поверил мне и откатился в сторону.
— Ты сказал, — продолжала я, — что это не лорд Керован. Почему?
Мой заступник поднялся на ноги, закрывая глаза рукой.
— Керован мертв, госпожа. — Голос его был тих. — Попал в ловушку, устроенную Роджером возле крепости Ульрика, его отца. Этот Роджер обладает Могуществом Древних, тех, что шли по Темным Путям.
О, теперь мне многое стало ясно!
— Мертв? И этот наглец осмелился присвоить имя моего жениха, чтобы обмануть меня?!
Теперь заговорил Роджер:
— Открой нам свое имя…
Лорд Янтарь ответил ему:
— Ты сам знаешь, что мы не называем своих имен людям.
— Людям?..
— Лорд Керован! — я была так удивлена этим голосом, что отпрянула от Роджера, — Что ты…
Один из его воинов стоял в дверях.
Я быстро заговорила:
— Лорду Керовану ничего не нужно. А что касается этого подлеца, забирайте его и уходите!
Вошел второй воин, прицелившись из лука в лорда Янтаря. На лице его было кровожадное выражение, как будто ему доставляло удовольствие приносить смерть.
— Схватить ее, лорд? — спросил первый.
Лорд Янтарь двинулся к нему с голыми руками.
А воин был вооружен мечом.
Роджер откатился от меня.
— Пусть остается здесь. Теперь она мне не нужна.
— А что с этим, лорд? Добить?
— Нет. Предоставим его судьбе.
Я думала, что он прикажет убить лорда Янтаря, если, конечно, Древнего вообще можно убить.
— Мы уезжаем, — добавил Роджер. — Я получил то, что хотел. — Он спрятал шар в карман камзола.
Это побудило меня к действию.
— Нет! Нет! — я бросилась к нему. — Отдай талисман!
Он ударил меня по голове, и я не успела уклониться. Сильная боль пронзила тело, и я погрузилась в черноту.
Я очнулась, лежа на своей постели. В комнате царил полумрак. Но я разглядела лорда Янтаря, сидевшего рядом. Моя рука лежала в его руке. Повязка закрывала его глаза.
— Лорд…
Он сразу повернул ко мне голову.
— Джойсана!
— Он взял.., он увез подарок моего жениха.., шар с Грифоном! — страшное воспоминание выплыло из черноты памяти.
Лорд Янтарь нежно привлек меня к себе, и я заплакала, как не плакала с тех пор, как на нашу землю обрушились горе и несчастье. Я всхлипывала и бормотала:
— Ты сказал правду? Это не Керован?
— Правду. Керован погиб в ловушке возле Ульмсдейла. Роджер был женихом сестры Керована.
— И я никогда не увижу своего суженого… — печально сказала я. — Но его подарок!.. — Гнев придал мне силы. — Клянусь Девятью Словами Мина, руки подлеца не осквернят сокровище! Ведь он использовал талисман как оружие. Лорд, Роджер сжег им тебе глаза! Только твое Могущество спасло тебя. Браслет.. — Я положила свои пальцы на его руку чуть повыше браслета. — Лорд, — продолжала я. — Говорят, что твой народ весьма искусен в медицине. Если у тебя самого нет такого таланта, может, отнести тебя к Древним? Ведь ты из-за меня получил это ужасное увечье. У меня перед тобой кровный долг…
Но он отверг это сразу.
— Нет. Между мной и Роджером всегда существовала вражда. Где бы мы ни встретились, он все равно попытался бы убить меня.
— Я немного умею врачевать, — сказала я. — И Налда тоже. — Но я понимала, как мало мы смыслим, и страх закрался ко мне в душу. — Зрение вернется к тебе!.. О, мой лорд! Зачем он приходил? У меня больше нет ни богатства, ни земель. Ничего, кроме того, что он забрал. Ты знаешь об этом Грифоне? Его послал мне в подарок жених. Неужели Роджер пошел на такой риск, только чтобы заполучить его?
— Это не сокровище Ульмсдейла, Керован сам нашел его. Но хрустальный шар несет в себе Могущество, а у Роджера достаточно знаний, чтобы использовать его. Оставить талисман в руках подлеца, значит…
Я поняла, что он имеет в виду, еще до того, как лорд Янтарь облек свои мысли в слова. Оставить такое оружие в руках Темных просто нельзя. Но Роджер… Он ведь уехал с двумя воинами, да и уже доказал, что может использовать Могущество Грифона…
— Лорд, что нам делать, как вернуть талисман? — вырвалось у меня. Я доверилась этому человеку (человеку ли?) целиком, без оглядки.
— Пока, — голос его был совсем тихим, — пока в наших силах очень не многое. Возможно, Рудо и Ангарл сумеют проследить их путь. Но мы не можем пуститься в погоню.., пока…
Снова я поняла его мысли. Он, должно быть, надеялся, что зрение вернется к нему. Или хотел использовать свою Силу для излечения. В нашем путешествии он будет командовать, а не подчиняться. Я понимала, что это не только моя битва, но и его. Хотя Грифон попал в руки Роджера по моей глупости.
У меня ужасно болела голова, и Налда принесла мне настой трав. Я подозревала, что это заставит меня уснуть, и хотела отказаться, но лорд Янтарь присоединился к уговорам Налды, и я не смогла противиться.
Затем Налда сказала, что приготовила специальную мазь для глаз. Лорд Янтарь позволил ей сделать перевязку, хотя я видела, что в целительные свойства этой мази он не верит. Налда увела лорда Янтаря с собой.
Я уже засыпала, когда ко мне пришла Унгильда.
Она встала над моей постелью и смотрела на меня так, будто за эти несколько часов у меня изменилось лицо.
— Значит, твой жених мертв, Джойсана, — сказала она. Я уловила удовлетворение в ее голосе.
— Да, мертв.
Я ничего не чувствовала. В течение восьми лет Керован был для меня только именем. Как можно горевать по звуку? Зато я ощущала жгучую ненависть к обманщику. А мой жених… Да, он умер. Но он никогда и не жил для меня.
— Ты не плачешь! — Унгильда смотрела на меня с той же злобой, что и раньше.
— Как я могу плакать по тому, кого никогда не знала? — спросила я.
Она пожала плечами:
— Каждый должен горевать.
Мы больше не были связаны родственными узами — с тех пор, как кровавая война обрушилась на нашу землю. Если бы я жила в Иткрипте, я бы, конечно, выполнила все формальные церемонии траура, как требовалось традициями. Мне было жаль, что из-за предательства погиб хороший человек. Но больше я ничего не могла сделать для него.
Унгильда достала из кармана какой-то мешочек.
Я уловила аромат трав и поняла, что это букет, который кладут под подушку тем, у кого болит голова.
— Это мешочек моей матери. Сегодня он ей не нужен, — грубо сказала Унгильда, будучи уверена, что я откажусь.
Я изумилась, но не слишком. Теперь мы в одинаковом положении. Унгильда больше не считала меня счастливицей. Я поблагодарила ее и позволила положить мешочек под подушку.
Запах трав сделал свое дело. Вскоре я уже не могла держать глаза открытыми. Помню еще, как Унгильда пошла к двери, а затем.., я, должно быть, провалилась в сон.
КЕРОВАН
— Налда? — спросил я и повернул голову, хотя ничего не мог видеть.
— Да, лорд, — ответила она. Я немногословно поблагодарил ее за заботы. Она не старалась относиться ко мне, как к беспомощному калеке. Напротив, вселяла в меня уверенность в успех лечения.
— Госпожа Джойсана?
— Спит, мой лорд. Тяжелых повреждений нет.
Удар был сильным, но кости целы, так что ничего страшного.
— Люди уже приехали?
— Когда они появятся, то сразу придут к тебе.
Поешь немного. Человек должен быть сыт, чтобы сохранить свои силы. Открой рот…
Она кормила меня с ложечки, как ребенка. Не мог же я отказать ей?
Однако во мне зрел гнев: я нахожусь в таком беспомощном состоянии, что не могу ничего сделать сам и мне нужна нянька!
Налда отвела меня к постели, я лег, но сон не шел.
Я будто ждал, что меня призовут к оружию, хотя отдавал себе отчет, что, вероятно, мне уже никогда не суждено принять бой.
Я думал о Джойсане, о ее стремлений вернуть хрустальный шар. Она права, талисман нужно забрать у Роджера во что бы то ни стало. Он не погиб во время бури. Может, спаслись и остальные? Хлаймер, леди Тефана, Лисана…
Я поднял руку, пощупал повязку — еще влажная. Я был уверен, что все это бесполезно.
Роджер… Если он пришел за Грифоном, значит, он узнал о нем от Ривала или от Яго. Узнал, что я послал его Джойсане. Зачем ему нужен талисман?
Мне так мало известно о Древних, а сейчас это очень важно.
Моя рука лежала на лбу, тыльной стороной кисти к повязке. Сколько времени прошло так, я не знаю, но вдруг я почувствовал: что-то изменилось.
Браслет! Джойсана сказала, что он отразил луч хрустального шара. А значит… Я вскочил, сорвал повязку. Может, инстинкт, а может, затерянная память руководила мною, когда я поднес браслет сначала к левому глазу, затем к правому, прижимая его к смеженным векам.
Я опустил руку и открыл глаза.
Темнота! Я чуть не закричал от отчаяния. А потом… Свет! Совсем слабый, но свет! И тут я понял, что нахожусь в темной комнате и вижу сияние, еле пробивающееся сквозь щель под дверью. Я быстро вышел на улицу.
Ночь. Да, обыкновенная ночь. И нисколько не темнее, чем всегда.
Затем я поднял голову. Звезды! Звезды сверкали так ярко, так ободряюще…
Джойсана! Мне хотелось поделиться с ней моей радостью.
Дверь ее комнаты была закрыта. Налда сказала, что дала Джойсане снотворное, и теперь девушка будет до утра спать. Но даже если я и не мог сообщить ей о чуде, то должен хотя бы взглянуть на это дорогое мне лицо,. Из-за двери пробивался слабый свет.
Наверное, она оставила гореть свечу.
Я вошел, стараясь не стучать копытами, затаив дыхание.
Постель была пуста. Легкий плащ, которым Джойсана укрывалась, был откинут в сторону.
В углублении на подушке что-то темнело. Я наклонился и увидел мешочек, набитый травами, от которого исходил сильный запах. Среди травы прощупывалось что-то твердое.
Я ахнул, и мешочек упал на пол. Вокруг моего браслета появилось голубое сияние, как будто туман окутал его. Объяснении не требовалось. Рядом Темное зло!