Да, Антоша, самое главное сказать тебе чуть не забыла. Звонил папа, он говорит, что вчера у него был разговор с Ричардом Ивановичем, и тот вроде бы намекнул, что хватит тебе, зятю Советника по юстиции, пылиться в младших следователях. "Молодёжь надо двигать", - сказал он. А слова самого Наместника это что-то да значит. Нет, Антоша, это дело нужно нам срочно отметить. Так что давай, пораньше там с работы сегодня. И в магазин не забудь заглянуть - накроем сегодня в верхней комнате, возле вольера с попугайчиками. Ну давай, чао.
Положив трубку, Антон потёр вспотевший лоб, глянул на Жогу. Тот, покачиваясь на стуле, по-прежнему смотрел в окно.
- О чём это мы?.. - спросил Антон, припоминая прерванный разговор. Что-то там интересное было. Ах да, призраки...
Призраки... Он вдруг вспомнил самодовольную рожу Николая Журавского. Вот, прости Господи, уродец. Из сопливых философов с чувством неполноценности по поводу собственный оттопыренных супер-ушей выкарабкался наш Ники в старшие уполномоченные Департамента безопасности. И теперь он, Антон Орехов, вынужден дружить с этой амёбой, вынужден ей улыбаться, хихикать над её дурацкими шутками, поддерживать её философию, принимать её у себя дома (в зале с попугайчиками, ёршь твою ити!) и пресмыкаться перед ней...
"Призраки, призраки окружили меня!.." Кто это, кстати сказал? Кто-то из великих? Впрочем, пусть их, великих...
А и не в своём доме принимаю я амёб этих - мой дом давно стоит пустой, и появляться мне там страшно. Почему-то. Наверное потому, что и не Орехов я давно, а Могулян. Антон Могулян, муж дочери Советника по юстиции.
...Взять фамилию жены ему посоветовал три месяца назад, сразу после свадьбы с Ларисой, всё тот же Ник Журавский. От греха подальше. "Ты знаешь, старик, - проникновенно сказал тогда он Антону, - с фамилией Орехов ты далеко в нашем городе не проскочишь. У нас в Департаменте безопасности ещё слишком хорошо помнят твоего отца. Очень он, понимаешь, много крови Наместнику попортил. Ещё до Явления, когда Наместник был только Резидентом..."
Призраки, призраки окружили меня!..
Но где же отец? Ведь как сквозь землю он провалился после той страшной ночи, когда мафия вершила переворот. И по делам Департамента безопасности он не проходил, если верить словам Ники...
О продолжении допроса теперь не могло быть и речи. Антон и так чувствовал себя разбитым и выпотрошенным, а звонок Ларисы его добил окончательно. Вызвав дежурного, он велел увести подследственного, а сам, оставшись один, глянул на часы. Время уже, слава Богу, подходило к обеду.
***
А что же имел всё-таки Жога в виду? Призраки... Почему это призраки? Вон рожи какие. Какие ж это призраки?.. Ну ладно, а как там наша ресторанция? Уже, небось, открылась...
Антон запер кабинет и двинулся по тёмному мрачному коридору районного управления Департамента правопорядка. В предобеденный час вечная суета управления несколько поутихла, рассасывались длинные очереди просителей и свидетелей, уводились вниз, в расположенные в подвале камеры изолятора подследственные, а освободившиеся работники Департамента по одному и группами спешили в столовую-ресторан, откуда тянуло аппетитными запахами.
Настроение Антона по мере приближения навстречу аппетитным ароматам поднималось. Какие, впрочем, поводы для грусти у нас? - спрашивал себя Антон. Никаких, ровным счётом никаких. У меня интересная, нужная людям работа, за которую неплохо, кстати, платят. У меня хороший дом и замечательная жена. У меня сегодня приятный вечерок в кругу порядочных знакомых, за недурственным столом. Можно будет веселиться, глупо болтать и ни о чём плохом не думать. У меня, в конце концов, назревает неплохая перспектива - как никак сам господин Наместник выказал заинтересованность в моей персоне. А Наместник - это вам не Департамент правопорядка, это вам не Ник Журавский со всей его службой безопасности, и это вам даже не родной тесть-Советник по юстиции. Если удастся завоевать расположение Ричарда Ивановича, можно да-алеко шагнуть в наше время.
Четыре месяца назад Антон, чудом оставшись в живых после ракетного удара Уз по Резерву, каким-то ему самому непонятным образом сумел выбраться из разрушенного посёлка, из ханкарского оцепления вокруг Сабуровского объекта, и через леса пешком, преодолев почти восемьдесят километров, дотащился до дачного городка, где жила с родителями Лариса. Он шёл весь день и почти всю следующую ночь после событий в Резерве, и лишь к утру добрался до дач. Уставший почти до беспамятства, с кровоточащей раной в боку, он постучался в двери дачного дома, и ему открыла Лариса. Через месяц они сыграли свадьбу.
Отец Ларисы, Пётр Николаевич Могулян, перед Явлением был одним из ближайших соратников регионального Резидента Ричарда Ивановича Зубова, и после Явления, Ричард, получив от Имперской Миссии статус екатеринбургского Наместника, отдал Могуляну портфель главы Департамента юстиции. А уж Пётр Николаевич без особого труда пристроил новоиспечённого зятя в Департамент правопорядка, благо после Явления и последующей за этим чистки (на предмет поиска отвергов) правоохранительные органы испытывали большую нужду в специалистах. Антон специалистом не был, но зато он был родственником Советника, а значит мог стать и специалистом. О своей эпопее в Резерве Антон благоразумно умолчал. И благоразумно постарался забыть о ней. Тем более выяснилось, что никакие ханкарцы не завоеватели, а наоборот - спасители человечества от атомного уничтожения от рук мафии. А Сабуров всего лишь взбеленившийся вояка, которому ненависть застила здравый смысл.
Н-да. Таким образом - Ричард Иванович Зубов. Наместник, бог и отец всего Уральского региона. Что мы знаем о нём?
О нём Антон знал много. О нём ходили среди жителей региона целые легенды, разобраться в которых обычному человеку было невозможно. Поговаривали, будто Наместник, вообще, родился не на Земле, а на одной из планет Мироздания то ли в семье свободных внеземлян-фермеров, то ли на Малой Вольнице, в семье вольных пиратов-пахарей. Поговаривали, что в прошлом Ричард Золотой Зуб занимался пиратством на торговых дорогах Белого Космоса и был грозой всего флота Объединенных Уз. Как он оказался на третьей планете Солнечной - история ещё более тёмная и загадочная. То ли потерпел крушение над планетой, то ли нарвался на имперский патруль - неизвестно. Однако Миссия Уз вычислила его, когда он уже лет пять жил на планете, в одном из провинциальных городков Урала. Ему предложили работать в резиденции, за что пообещали простить многочисленные грехи пиратской юности. И Ричард Иванович Зубов, в прошлом лихой пахарь Ричард Золотой Зуб, за десяток лет добрался до должности Регионального Резидента на Урале. А теперь вот он - Региональный Наместник.
И с такой легендарной личностью судьба в лице тестя сводила сейчас Антона. У двадцатилетнего парня, честно говоря, даже дух захватывало.
***
Антон вышел на лестницу и, рассеянно кивая встречным знакомым, двинулся вверх, к столовой. Навстречу, грохоча каблуками, двое полицейских конвоировали какую-то прихрамывающую на одну ногу девушку в тёмной одежде. Антон бросил мельком взгляд на её лицо и... и лицо показалось ему знакомым. Где-то он видел эту девушку. Где-то совсем недавно... Или давно?
Стоп! Конвоиры и девушка прошли мимо. Антон остановился и несколько секунд глядел им вслед, вспоминая. Кассандра? Да нет, не может быть. После того, что творилось в Резерве в ночь Явления, шансов остаться в живых у неё не могло быть. Но я же остался!.. Сабуров остался. Ещё кто-то остался, раз теперь Сабуров с кем-то там громит имперские космодромы. Но Кассандра!.. Нет, не может быть. Даже если предположить невероятность их встречи, предположить, что Кассандра принимала участие в неудачном нападении на космодром вместе с сабуровскими бандитами - даже в том случае она не должна быть здесь, потому что отвергами занимается Департамент безопасности, а у них свои управления, свои следственные изоляторы, свои специалисты. Да.
Но ведь это она! Разве можно её с кем-то спутать. Её мальчишеское лицо с короткой стрижкой тёмных волос, её глаза - глаза шамаханской царицы. Но если это она - она должна была узнать меня. А если и она узнала?..
- Привет сыщикам, - кто-то бодро хлопнул Антона по плечу, и тут только Орехов с удивлением осознал, что он давно уже сидит за столиком в столовой.
- Ты чего такой озабоченный? - напротив уселся лёгок на помине Ники Журавский. Уши его оттопыренные блестели под светом неоновых светильников, а самодовольная рожа так и лоснилась от собственной значительности. Чего это его занесло в наше управление?
- Или уголовнички достали? - хохотнул Ники, подзывая щелчком пальцев официанта.
- Достали, - хмуро сказал Антон. - А ты чего здесь делаешь?
- Дела особой значительности, - важно сказал уполномоченный Департамента безопасности, поднимая вверх палец.
Подошёл официант, подал меню и остановился в ожидании.
- Ого, - Ники почтительно склонил голову над меню, - как вас, сыщиков, оказывается неплохо кормят. Выбор богаче, чем в нашем управлении...
- А ты к нам переходи, - посоветовал Антон. - Насовсем.
- У вас скоро совсем работы не будет. Выпинаете всех уголовничков на делеиты - кого ловить станете?
- А вы?
- А что мы? У нас ещё дел прорва. Недовольные существующим порядком всегда были, есть и будут. При любом общественном строе, при любом уровне жизни. Даже у боженьки в Раю, наверное, есть недовольные.
Наконец Ники выбрал порцию солянки и пельменей по-уральски. Антон первое заказывать не стал - как-то вдруг резко пропал аппетит, - а на второе взял сосиски с картофельным пюре.
- Ты не забыл, Ник, что сегодня вечером мы с Ларисой ждём тебя в гости?
Господин оперуполномоченный сделал значительное и озабоченное лицо.
- Как только разделаюсь с делами... - он развёл руками, словно показывая, как много у него на сегодня дел.
Принесли заказ. Сморщенное и будто стремящееся сдвинуться в одну точку лицо Журавского склонилось над солянкой, а Антон принялся ковырять горячую сосиску.
И всё-таки, что же делает наш Ники в районном управлении Департамента правопорядка? Может быть, кто-нибудь из наших клиентов-уголовников замечен в контакте с отвергами, и Ники приехал его забрать в своё ведомство? Да нет, хрен когда из безопасности сами приедут, скорее прикажут - везите. А мы уж повезём. И вообще, им должно быть сейчас не до уголовников, пусть даже и связанных с отвергами, - у них сейчас под носом Сабуров на ханкарские космодромы ломится. Вон даже по московскому каналу в новости попали.
- Слушай, а что это за история с космодромом? - спросил Антон. - О ней сегодня даже Москва в новостях передавала. И у нас в управлении народ шушукается, но толком никто ничего не знает.
- А... - Ники махнул вилкой. - История простая, как арбузная корка. Впрочем, проходит под грифом секретности, но тебе сказать могу. По секрету.
- Валяй, - как можно равнодушнее произнёс Антон.
Ник всегда был любителем прихвастнуть. Направо и налево. Непонятно вообще, почему его ещё из Департамента безопасности не выперли или даже не пустили по этапу за непомерно длинный язык. У них же там секрет на секрете и секретом погоняет. Вот тоже загадка. Впрочем, откуда мне знать, может это метод работы такой - болтать. Может он даже поощряется в Департаменте безопасности. За что-то же господин наш Журавский старшего опера отхватил. Именно старшего и именно опера...
- Так вот, - важно сказал Ники, - всё элементарно просто. Всё началось с того, что хозяева поняли, что без помощи нашего Департамента им просто с окопавшимися в Пещерах отвергами Сабурова не совладать. Пока они своими методами устраивали облавы, выкуривали бандитов из Пещер ихних, Сабуров только набирал силу и опыт. Нетрудно было предположить, что рано или поздно Пещерный Лев захочет получить выход в космос - если он, конечно, не дурак и думает о будущем. Посему и были засекречены все космодромы - Узы без дела не рискуют. Однако наш шеф господин Эрман решил пойти дальше и использовать интерес Сабурова против него же самого. По согласованию с ханкарской Миссией был создан мнимый космодром и пущены слухи, будто это один из самых мощных космодромов Империи в регионе. Сабуров и клюнул.
Ники самодовольно откинулся на спинку стула, значительно, подняв на уровень уха вилку, поглядел на Антона.
- Ну молодцы! - сказал Антон почти искренне. - Вы там не зря, оказывается, свой хлеб едите.
- Возможно, - скромно заметил господин оперуполномоченный, закидывая в рот последний пельмень. - Впрочем, операцию проводили сами ханкарцы, но зато взятых живыми налётчиков они передали нам, поскольку человек человека всегда сумеет лучше допросить и понять. Одна беда - наши изоляторы все забиты, приходится тут у вас "снимать угол".
- Так вот почему ты здесь торчишь! - понял Антон. - Ну это не беда, у нас тоже не так уж плохо. А солянку, согласись, готовят лучше, чем в безопасности. У нас даже при желании можно пропустить за обедом стаканчик-другой винца. Заказать?