— И еще я должен быть абсолютно предан вам? Не так ли?
— Само собой.
Тем временем обитатели крепости и новички (кроме тех, кого пришлось поместить в госпиталь) расселись за вторым столом. Четыре женщины и шустрый паренек выносили с кухни блюда с закусками.
— Минуточку, — сказал хозяин, поднимаясь. — Вино гостям я должен налить сегодня сам. Вам какое, Виктор Павлович? Красное? Или белое?
— Вы растите здесь виноград? — удивился Ланьер.
— Виноград растет южнее. Вино привозят осенью, мы меняем его на оружие и мясо. И на кое-что ещё. Красное вино мы называем галльским, хотя вряд ли та область похожа на Францию, а белое — истинно здешнее, такого нигде не найти. «Слезы гор».
— Налейте мне галльского вина, — попросил Виктор.
Хозяин наполнил его серебряный кубок до краев. Откуда здесь серебряная посуда? Работа весьма недурная. Похоже, на зимовках, от нечего делать, люди занялись ремеслом. Виктор вспомнил детей у дороги. В мае они торговали серебряными портсигарами.
Бурлаков взял приготовленные заранее кувшины и принялся обходить длинный стол, наливая каждому — постоянному обитателю или гостю — вино на выбор. Для детей на дальнем конце стола поставили кувшин с лимонадом.
Ланьер пригубил вино. Оно оказалось весьма недурным. После долгого пути, бессонной ночи, всех испытаний последних дней Виктора разморило мгновенно. Ему вдруг необыкновенно понравился и замок, и эта обеденная зала. И хозяин, так радушно принимающий людей, которых он сам же и спас. Он благодарил их за то, что они остались живы, за то, что просто существуют. За то, что пришли сюда и будут вместе с ним зимовать.
Сказка. Легенда. У Виктора защипало в носу.
«Жаль, Алена этого не видит, — подумал он. — Мы могли бы здесь жить, вдали от всех, жить вечно. Почти вечно».
Девушка в голубой курточке, та самая, что встречала ролевиков, поставила перед портальщиком тарелку. Кусок окорока, жареные грибы. Аромат восхитительный...
— Рады вашему прибытию, сударь! — она одарила гостя улыбкой. — Вам у нас нравится?
— Здесь замечательно. Вот только с мытьем проблемы. Я сполоснул руки и лицо в умывальне. Нельзя ли будет принять ванну?
— Бани уже топятся. Сразу после обеда вы можете вымыться. Женщины просят не заглядывать в их раздевалку.
— Непременно загляну, — сказал Виктор совершенно серьезно.
Девушка прыснула.
— Как звать тебя, красавица?
— Тая. Только я совсем не красавица, сударь!
— С чего ты взяла?
— Когда увидите герцогиню Кори, то сразу поймете, что не красавица.
— И когда же я увижу герцогиню?
— Хозяин сказал, она приедет завтра.
— Но пока рядом нет герцогини, ты — красавица, договорились? — Виктор подмигнул девчонке. — А там посмотрим.
— Тая! — окликнула девушку женщина постарше. — Некогда кокетничать! Принеси с кухни ещё свинины!
Тая убежала. Вторая женщина принесла тарелки с рыбой.
— Это форель, — сообщила кухарка с гордостью.
Бурлаков вернулся, сел на свое место.
— Спасибо, Светочка. Поставь на большой стол салат и присоединяйся к нам.
— Да я уж, как всегда, на кухне, — отозвалась Светлана. — Мне там удобнее.
— Ничего подобного! — категорически заявил хозяин. — Сегодня — вместе со всеми.
Он налил себе красного вина — полный кубок — и поднялся:
— Господа! Зимовка началась. Я предлагаю свой обычный тост. Многие его слышат в первый раз. Но многие — уже в третий или в пятый. А Светлана — в двенадцатый.
Женщина, водружавшая посреди стола огромную салатницу, подняла голову и улыбнулась хозяину.
— Выпьем, друзья, за то, чтобы всем нам дожить до весны. И чтоб зимой выпало много-много снега.
2
— Не скажешь, что у вас тут война, — заметил Виктор, подливая себе в бокал вина. — Мирная жизнь, только несовременная. Но мне нравится. Чёрт... ролевики наверняка рыдают от восторга, вкушая форель и запивая вином. При свечах.
Он пил и как будто не хмелел. Только почему-то всякий раз он говорил чуть больше, чем нужно.
— Мы ведь здесь не воюем, а живем, — отозвался хозяин крепости.
— Почему здесь, а не там? — спросил Ланьер. — Здесь хорошо, не спорю... но слишком опасно.
— За право быть самим собой надо платить.
— Понимаю, здесь вы — господин, а там — пленник системы.
— Не только, — покачал головой Бурлаков. — Впрочем, я думаю, вы скоро поймете. Если выпьете еще пару бокалов. А теперь отвечайте на мои вопросы. Быстро и четко. Ваш отец Поль Ланьер, уроженец Лиона, погиб на войне или пропал без вести, так вам сказали?
— Так... — Виктор с удивлением глянул на Бурлакова.
— Вы — его посмертный сын. Так?
— Да.
«О, Господи... нет... этого не может быть... невозможно... — Ланьер вцепился в край стола. Сейчас крепость, эта зала, Бурлаков — все исчезнет. — Этого не может быть!»
— Ваша мать — Вера Григорьевна Андреева?
Он кивнул.
— Вам тридцать пять, вы — ведущий новостной программы «Дельта-ньюз».
— Это я уже сказал.
— Хорошо. Теперь слушайте внимательно; ваш отец не погиб. Он прошел вместе со мной врата пятьдесят лет назад. Все эти годы мы жили здесь. Но этой осенью он ушел на ту сторону, чтобы отыскать вас.
Несколько мгновений Виктор молчал, потом расхохотался:
— Вы хотите, чтобы я его заменил?
— Вам придется это сделать.
— Сколько ему лет? Семьдесят?
— На вид примерно столько же, сколько вам.
— Этого не может быть. Невозможно!
— На той стороне тем моим ровесникам исполнилось восемьдесят семь.
— Где жил мой отец? Здесь, в крепости?
Бурлаков нахмурился. И даже махнул рукой, отгоняя невидимую досадную мошку.
— Нет. У него свой замок. Дальше к северу, на самой границе Лысых гор. Наш сторожевой пост. Там тоже есть эпицентр, где время почти не движется. Поэтому Поль так мало постарел за эти годы. Впрочем, у меня в крепости герцог провел немало дней.
— Герцог?
— Герцог Поль.
— Почему вы его так называете?
— Его так все называют. Даже не знаю почему. Кажется, Кори стала его так первой называть. Мой Дьюк.
— А кто такая Кори?
— Его жена.
«Моя мачеха», — уточнил про себя Ланьер.
Он думал об отце и об этой неведомой герцогине не так, как думают о живых людях. Он слышал имена, которые ему ничего не говорили. Его отец, которого он никогда не видел, жив. И... что?
— Зачем герцог направился на ту сторону именно теперь? Хотел сообщить мне что-то важное? Так ведь? Не просто так через столько лет решил со мной встретиться. Кстати, как он узнал о моем существовании? А? — Ланьер задавал вопросы и не мог остановится. Его трясло, как в лихорадке. Он осушил еще один полный бокал, но это мало помогло.
«Стоило бы глотнуть чего-то покрепче», — решил он.
Но фляга с коньяком давно опустела.
— Это долгий разговор — как нашли и что герцог собирался вам сообщить. Теперь вы здесь, а он — там до весны. Поговорим о вашем отце потом. Сначала — о ваших обязанностях. Это неотложно.
— Что конкретно?
— В декабре я обычно часто отлучаюсь. А людей в крепости будет все прибывать. В мое отсутствие всем распоряжаться станете вы. Обычно мне помогает Хьюго, — Бурлаков кивнул на начальника охраны, сидящего во главе большого стола. — Но я никогда не доверяю ему всю крепость. Его задача — безопасность стен. В моё отсутствие он должен вам помогать. В мое отсутствие введет вас в курс дела. Ваша главная задача — поддержать порядок среди новичков. Со всеми вопросами люди должны обращаться к вам, а уж потом — к Хьюго.
— Я не понял, кто кому подчиняется: я — Хьюго или он — мне? Мне, кстати, не хочется иметь такого начальника. Что-то мне подсказывает, что он еще хуже Гремучки. Вы, разумеется, не слышали про Гремучку, но можете поверить мне на слово.
«О Господи! У меня заплетается язык... — вдруг понял Ланьер. — Отличное вино, эликсир правды, да и только. Хозяин знает, что подливать гостям».
— Вы подчиняетесь лично мне. Обязанность Хьюго — безопасность крепости.
— Он тоже умен и порядочен?
— Он абсолютно мне предан. А что касается ума... Не пытайтесь его перехитрить. Вам это не удастся.
— Ладно, не будем больше говорить о Хьюго. У вас что-то вроде коммуны?
— Вы так решили после сегодняшней пирушки? Спешу разочаровать вас: вы ошиблись. Я здесь хозяин, кормлю всех и обороняю. А они мне служат.
— Феодализм, — подсказал Виктор. — Чуть лучше. Но тоже не по мне. Не люблю служить и угождать…
— От вас ничего подобного не требуется. Поступайте, как считаете нужным. Не боитесь, что появится честолюбец, который захочет усесться за этот стол, а вас пересадить туда, к прочим?
— Такие встречались, и не раз. Обычно я предлагаю им выбор: засунуть свои амбиции в задницу или собрать вещички и умотать на все четыре стороны.
— Хорошее предложение. Но человек может сделать вид, что готов остаться на ваших условиях, а сам наточит кинжал и...
— Так тоже бывало. Но я всегда побеждал. Потому что я — первый.
— Именно это держит вас здесь?
— Еще один бокал.
— Ну что ж, попробую. Ну... — Виктор прикрыл глаза. Ему показалось, он летит в пропасть и не может долететь до дна. — Вы — представитель Красного Креста и явились сюда спасать раненых.
— Представители Красного Креста уходят вместе со всеми. Я не ухожу никогда.
— Но вы спасаете раненых.
— Спасаю, — кивнул хозяин.
— Думаю, что вопрос «почему» неуместен.
— Вы верно решили.
Хозяин повертел в руках опустевший серебряный кубок. Осмотрел залу. За большим столом веселье утихло: постоянные жители и гости ушли. Светильники на стенах погасили, остались только свечи, в полумраке колонны и своды едва угадывались. Изредка какая-нибудь из догорающих свечей вспыхивала, и тогда быстрые тени разбегались по гранитным колоннам.
Хозяин перегнулся через стол, опасаясь, что их могут услышать, хотя в зале никого не было.
— А вы? Почему остались вы? Неужели только из-за раненых? Или вас интересует еще что-то... — он понизил голос до шепота.
— Что может меня интересовать здесь?
— Многое. Ведь вы — портальщик.
— Например?
— Например, Валгалла?
— Что вы знаете о Валгалле? — живо спросил Ланьер, даже не пытаясь скрыть, насколько его интересует Валгалла.
Но Бурлаков его разочаровал:
— Практически ничего. Время от времени она высылает свои отряды. Иногда ей нет ни до кого дела, иногда она вмешивается в жизнь каждого. Однажды от них прибыл парламентер и предложил заключить договор; мы не заходим в их зону, они не пересекают наших границ. Но они постоянно нарушают пункты договора.
— Что это такое — Валгалла? Неужели даже вы не можете ответить? — Ланьер недоверчиво хмыкнул.
— Говорят разное, — Бурлаков сделал вид, что не заметил его насмешки. — Будто бы это такая же крепость, как и у нас. Только там постоянный контингент. Другие утверждают, что это мир мертвых, которым управляет спятивший некромант.
— Вы верите в это?
— В мортале все возможно. Валгалла расположена в недоступной зоне.
— Но они как-то вошли туда?
— Не знаю — как. Кажется, это единственное, чего я не знаю. Ладно, хватит об этом темном мире. Поговорим о ваших обязанностях.
О стол брякнули нанизанные на медное кольцо ключи. Металлические, с черными бородками. И все разные. Виктор взвесил связку в руке. Тяжелые. Не похожие на квадратики пластика, которые открывают двери на той стороне.
— Вы будете иметь доступ в любые помещения, — пояснил Бурлаков. — Вот ключ от винного погреба. Но не советую слишком часто вторгаться в подвалы нашего Бахуса. Ганс не любит, когда к нему являются без приглашения. Этот ключ — от кладовых. Точно такой же есть у Светланы. Этот — от калитки в восточной стене. Можно незаметно выйти из крепости, не обязательно у всех на виду топать через главные ворота. А этот... — Бурлаков выбрал из связки массивный ключ с узорной бородкой. — От арсенала. Идемте. Вам надо взглянуть.
Они прошли коридором мимо кухни, спустились на несколько ступенек. Дальше шли двери в кладовые и в винный погреб, но Бурлаков вставил ключ в отверстие в стене, повернул, потом налег плечом. Дверь, замаскированная под нишу, легко повернулась на шарнирах.
Вниз вела узкая лестница. Бурлаков освещал путь вечным фонарем. Еще одна дверь. И за ней — просторное помещение. Вырубленный в скале прямоугольный низкопотолочный зал. Вдоль стен — ящики и стойки с оружием.
— Пулеметы и патроны к ним, — пояснял хозяин. Белый кружок от фонарика прыгал по ящикам. — Огнеметы, — Бурлаков указал на металлические тубы, окрашенные в грязно-зеленый цвет. — Ракеты «стингер»... А это... — Хозяин погладил серебристый бочонок. — Автономный лазер. Такая штука может мгновенно сжечь вездеход. Или танк...
— Но ведь это все запрещено применять во время военных действий.
— Кем?
— Комитетом по контролю врат.
— Сейчас зима. Комитет заседает на той стороне. Странички в инете оформляет, сочиняет новые правила для «синих» и «красных». То есть для дилетантов-игроков. А тем временем отряды «милитари» в своей зоне испытывают самое смертоносное оружие. Поверьте мне, я-то знаю. Как вы понимаете, автономный лазер я не мог изготовить в своих мастерских.
— «Милитари» вам подарили эти экземпляры?
— Скажем так: я их позаимствовал.
— Вы можете проходить в зону «милитари»? — У портальщика загорелись глаза.
Еще никому не удавалось разнюхать, что же происходит там, в зоне отнюдь не детских игр. Профессионалы строго охраняют свои секреты.
— С некоторых пор да, — весьма туманно отвечал Бурлаков. — Но вам это не удастся. Во всяком случае — пока.
— Это вы появлялись около нашего блиндажа? — Виктор дал понять, что понял намек. — Мы называли вас призраком.
Бурлаков сделал вид, что не слышал вопроса.
— Если крепость станут штурмовать, я пущу в ход любое оружие, — хозяин крепости покосился на ящики в углу, накрытые маскировочной сетью. — Разумеется, все это можно использовать лишь для экстренных случаев. Обычно мы обходимся тем боезапасом, что хранится в караульне. Мары ничем подобным не располагают.
— Мы имеем дело только с мэрами? — В голосе Ланьера послышалось недоверие.
— Не только. Но всех своих противников зимой мы называем марами. Так проще. Маров все ненавидят. Все — без исключения. Сюда, в арсенал, доступ имеют только трое. Я, Хьюго. Теперь вы...
— Это ключи моего отца?
— Нет. Мне принадлежит крепость, Полю — замок. Эту связку я в начале зимы вручаю своему заместителю. О том, что здесь видели, никому не рассказывайте. Я имею в виду прежде всего новичков. У вас может появиться желание приблизить к себе своих друзей. Постарайтесь такой ошибки не делать. Теперь вы входите в мой круг.
— Боитесь людей, которых сами же привели в крепость?
— Скажем так... стараюсь быть благоразумным. Мои люди верят в меня, и я их не подведу, О новичках я ничего пока не знаю.
— Но я — тоже новичок.
— Вы — другое дело.
— Другое дело... Забавно. Вы что же, видите меня насквозь?
— Считайте, что так.
— Тогда вы должны видеть, что я не меняю друзей по чужому приказу.
Бурлаков рассмеялся:
— Я вижу, что вы — строптивы. И это хорошо.
«Если я хоть что-то понимаю в людях,,. а я льщу себя надеждой, что понимаю... — думал Ланьер, поднимаясь по лестнице вслед за Бурлаковым, — хозяин приблизил меня, чтобы умерить амбиции Хьюго. Он уверен: я не побоюсь дать ему отпор. Вопрос в другом — сумею ли».
3
«Сейчас я лягу, — Виктор с вожделением смотрел на кровать с белыми простынями. — Сейчас...»
После мытья и переодевания в чистое он был почти счастлив. Почти.
Сейчас он ляжет... настоящая кровать... Здесь, в Диком мире. Это казалось чудом.
Он коснулся ладонью чистой льняной простыни. Синеватая... чуть-чуть (в свете вечного фонаря все приобретает синеватый мертвенный оттенок). На ночь электричество в жилых помещениях отключали: энергию берегли.