- А как вы пришли к такому выводу, Эллис?
Он нелепо моргнул:
- То есть - как? Все же очевидно.
- Боюсь, не для меня, - виновато улыбнулась я. - Может, объясните для нелогичной леди ход ваших мыслей?
- Попробую, - вздохнул Эллис и признался: - Давайте порассуждаем. Нищий сказал, что тот, кто вошел последним, воспользовался парадной дверью, а не черным ходом, как первый визитер, или окном, как та парочка. Обозначим последнего посетителя как "Икс". Этот Икс поднялся по крыльцу, неторопливо прошествовал в особняк, где и находится коллекция картин. Скорее всего, Икс открыл входную дверь ключом. Своим или украденным - это уже другой вопрос. Меньше чем через минуту Икс выскочил на улицу, как ошпаренный, забыв даже дверь прикрыть. Какие у вас предположения о том, почему события развивались именно так? - весело поинтересовался Эллис, переплетая пальцы замком и подпирая подбородок.
Сейчас детектив выглядел не то азартным игроком, не то полным дурного энтузиазма студентом, которого нерадивый профессор отправил вместо себя читать лекцию для младшего курса.
Я нахмурилась, собираясь с мыслями:
- Возможно, Икс увидел труп?
Эллис удрученно вздернул брови:
- Ну же, Виржиния, подумайте получше. То, что Икс увидел труп, и ребенку ясно. Скажу вам по секрету - наш славный доктор Брэдфорд после вскрытия заявил, что сторож был убит между двумя и тремя часами ночи. А последний визитер заявился ближе к утру, когда тело уже начало остывать. Ладно, попробую поставить вопрос по-другому: почему Икс вообще пришел в галерею?
- Украсть картину?
- Вполне вероятно, но удобнее было бы это сделать ночью.
- Чтобы проверить перед выставкой, на месте ли картина?
- Возможно, - детектив сыто улыбнулся, по-змеиному сощурив глаза. - Уже не столь очевидная версия, но прав на существование она имеет столько же. Предположим, что Икс - это Лоренс Уэст. Сам или по поручению отца он направляется в галерею и обнаруживает там пропажу картины - и свежий труп. Кстати, вот что бы вы сделали, оказавшись в таком положении?
- В положении трупа?
- В положении человека, нашедшего труп.
В голосе Эллиса не было и тени иронии. Я сдалась и ответила серьезно:
- Полагаю, что тотчас бы позвала "гусей".
- Это самое правильное, что можно сделать, - кивнул Эллис одобрительно и тут же скривился: - Но, увы, так поступают не все. Кто-то боится, что его обвинят в преступлении, для кого-то потрясение из-за страшной находки оказывается слишком сильным. Но вернемся к версии, что Икс - это Лоренс. Предположим, он видит труп, слишком пугается, чтоб позвать на помощь, выбегает из галереи и бежит до самого дома - потрясение, смятение чувств и все такое... Вряд ли в такой ситуации человек сможет изображать спокойствие и неведенье, верно?
- Верно, - согласилась я, скрепя сердце, хотя чувствовала в логике Эллиса какой-то подвох.
- А Лоренс Уэст, если, конечно, последним вошел именно он, вернулся домой, в свою спальню, и спустился к завтраку вместе с отцом и домочадцами. Как утверждала служанка, Лоренс был мрачен, однако на вопрос отца, не случилось ли чего-нибудь, ответил, что все в порядке - мол, ему просто приснился дурной сон. То есть, - Эллис наставительно поднял указательный палец, - Лоренс ни словом не обмолвился о том, что видел в галерее. Даже близким.
- Значит, он не был в галерее? - попыталась я опять мыслить логически, но Эллис только отмахнулся недовольно:
- Нет, нет, мы сейчас рассматриваем другую версию. Где Лоренс - не убийца, но и очевидец. Не забегайте вперед, Виржиния. Итак, предположим, что все же Икс - это Лоренс. Он видел труп, знал о пропаже картины - но никому не рассказал об этом; возможно, даже солгал отцу, если тот действительно посылал его в галерею. На допросах Лоренс также упорно твердил, что всю ночь он провел дома, в своей спальне. Внимание, вопрос: если он лжет, то почему?
- Боится, что его обвинят в убийстве? - предположила я. Эллис хмыкнул.
- И упорствует даже после того, как это убийство повесили на его отца? Скверного же вы мнения о Лоренсе Уэсте, Виржиния. Мне он не показался трусом или негодяем, способным пожертвовать собственным отцом. Конечно, эмоциям и личным впечатлениям доверять не стоит, но тут и статистика на моей стороне: человек может молчать из страха перед наказанием, однако чувство вины делает молчание невыносимым. Подставить близкого - все равно что отрубить себе руку. Это возможно, но крайне болезненно, и мало кто способен хладнокровно проделать подобное. Однако есть одно исключение... - Эллис прикрыл глаза. - Иногда человек оказывается в таком положении, что ему приходится выбирать, какую из двух рук отрубить. Вы понимаете, о чем я?
Мне стало зябко.
- Вы имеете в виду, что Лоренс мог стоять перед выбором, кем из близких пожертвовать?
- Именно, - кивнул Эллис, не открывая глаз. - Это объяснило бы его молчание. До определенного момента. Вопрос в том, кто может быть Лоренсу настолько же дорог, как собственный отец - или даже дороже.
- Мать? - без тени сомнения предположила я, но детектив только хмыкнул:
- Виржиния, как вы представляете себе миссис Уэст в роли убийцы и воровки? Я бы не стал исключать этого полностью, но вероятность крайне мала. Итак, еще варианты?
- Друг?
- Возможно, если бы у Лоренса были друзья. Но все в один голос твердят, что он вел достаточно замкнутый образ жизни, жертвовал всем ради семьи.
- Тогда... - я почувствовала, что щеки у меня заливаются краской: - Может, он молчит ради своей возлюбленной?
- Тоже хорошая версия, - одобрил Эллис, довольно взглянув на меня. - Так или иначе, эта неизвестная персона очень близка Лоренсу Уэсту, если он хранит ради нее молчание. Назовем ее условно "Ди".
- Почему "Ди"? - я растерялась.
- Да потому что мне буква нравится, - ослепительно улыбнулся Эллис. - Итак, предположим, что Лоренсу очень дорог этот таинственный визитер по имени "Ди" - настолько, что Лоренс готов подставить собственного отца, более того, готов позволить отцу думать, что он покрывает убийцу - то есть его, Лоренса. Каково, а? Вздыхаете? То-то же. А теперь откидываем имена в сторону и оставляем только "Икс" и "Ди". Ди приходит первым, делает, что задумал, и исчезает. Затем появляются двое подозрительных типчиков с альбийским акцентом - скорее всего, профессиональные воры. Уходят они спокойно и быстро. Затем появляется Икс. Видит кровь, убитого сторожа, пустое место там, где должна быть картина - и в ужасе убегает. Судя по тому, что Икс открывает парадную дверь ключами, он имеет непосредственное отношение к галерее, а значит наверняка уже был допрошен... но промолчал о том, что видел, - Эллис вздохнул и подытожил: - И это возвращает нас к самому началу. Он либо боится быть обвиненным в преступлении, которого не совершал, либо не хочет своим свидетельством подставлять другого человека. Версии полностью равнозначные, но вторая мне нравится больше, - сознался Эллис. - Вот в этом и заключается, собственно, самая слабая часть моей теории. Достаточно велика вероятность того, что Икс тоже пришел в галерею не для встречи с Ди, например, а с преступной целью - украсть картину, испортить ее, поджечь галерею и прочее. Но интуиция подсказывает...
- А мне кажется, это не интуиция, а лень. Ведь если ваши "Ди" и "Икс" связаны, то найти их будет гораздо легче.
- Может, и так, - согласился детектив, виновато улыбнувшись. - Думайте, как вам угодно. А мне, к сожалению, пора. Нужно показать нашему свидетелю хотя бы некоторых из подозреваемых. В первую очередь Уэста-старшего, Лоренса, реставратора - мисс Дюмон... да-да, и ее тоже, не надо так смотреть. Она же явно что-то скрывает!
- Но все предполагаемые преступники - мужчины, судия по описанию вашего свидетеля, - возразила я, и Эллис скис:
- Да, неувязка. Но все равно мисс Дюмон может что-то знать. А кроме нее под подозрением все потенциальные покупатели картины - Я уже примерно составил список. Воров с альбийским акцентом найти будет проще, у меня есть кое-какие ниточки, за которые можно дернуть... Словом, буду работать и надеяться на то, что молчун, мистер Икс, все же заговорит.
Я полагала, что Эллис еще немного пробудет в кофейне, но он и впрямь убежал почти сразу, прихватив с собою два свежих пирога, с мясом и с печенкой. Георг немного поворчал, что, мол, такому нахлебнику и вчерашние, черствые сошли бы, но больше по привычке, чем всерьез злясь.
А меня отчего-то мучало ощущение незаслуженной обиды. Конечно, это прекрасно, что Эллис нашел время и зашел, чтобы рассказать о ходе расследование. Только откуда тогда берется тоскливое чувство, будто он это сделал исключительно затем, чтобы отстранить меня от дел? Почему мне кажется, что главным в разговоре был не пересказ событий, а коротенькое замечание в самом начале?
...я зашел сказать, что вам лучше пока устраниться от расследования и не предпринимать никаких самостоятельных шагов...
Вот она, суть. А остальное - просто попытка подсластить пилюлю.
Или я придумала себе лишнего, а Эллис просто пытается позаботиться обо мне?
Я беспомощно прикоснулась ладонью к запотевшему стеклу.
Холодно и мокро.
Вот она, прозрачная граница. Здесь - тепло, уют и запахи кофе и корицы. Там, снаружи - слякоть, пронизывающий ветер и хмурое небо. Любому разумному человеку ясно, что лучше оставаться здесь.
Но почему так тянет туда?
Сидеть в одиночестве наверху, пока остальные заняты делом, было невыносимо. Поэтому вскоре я оставила грустные - и бесплодные! - мысли и спустилась вниз, в зал. А там привычная суета накрыла меня волной светских бесед и сиюминутных забот, растворяя глупую обиду. Правда, мысли все равно то и дело возвращались к расследованию, и разговоры среди посетителей немало этому способствовали. Неудивительно - как мог, к примеру, Эрвин Калле не ввернуть словечко об исчезновении картины, вмиг ставшей знаменитой на всю Аксонию?
Но кое-что меня неприятно поразило. Многие, очень многие и впрямь считали виноватым Уэста-старшего. Только полковник Арч, ничего не смыслящий в искусстве, но зато в разговорах о политике чувствующий себя как рыба в воде, сказал:
- Что-то здесь нечисто. Слишком уж быстро схватили этого Уэста. Может, настоящий убийца заметает следы?
Я представила, какие же длинные должны быть руки у этого убийцы, чтобы дотянуться и до страховой компании, и даже до Управления спокойствия - и мне стало не по себе.
Но вообще-то вечер прошел исключительно спокойно, да и следующий день - тоже, и следующий... Даже ни одного разбитого стакана или случайно опрокинутой на скатерть чашки с кофе, не говоря уже о более серьезных происшествиях. Газетчики тоже, словно устав от недавней истерии, притихли: было несколько смелых статей об Алмании, стремительно портящей отношения со странами материка, да один рискованный памфлет за авторством загадочной особы под псевдонимом "Ехидна Иллинская" о некоем лорде, застигнутом в публичном доме.
Словом, ничего интересного. Скука и обыденность...
Именно поэтому я сразу заподозрила неладное, когда Лайзо не приехал за мною к "Старому гнезду" в условленное время. А уж когда на кухне затрезвонил громоздкий телефон, который использовался крайне редко и почти всегда - по предварительной договоренности, подозрения превратились в твердую уверенность: произошло нечто пренеприятнейшее.
- Леди Виржиния, - протрещала трубка сухим голосом мистера Спенсера. - Боюсь, что вам придется нанимать кэб, чтобы вернуться в особняк. С мистером Маноле произошел несчастный случай.
Резко и сильно заболело над висками. Я шумно втянула воздух и оперлась на стену.
- С мистером Маноле произошло - что?
- Несчастный случай.
- Какого рода несчастный случай? - я начала сердиться на управляющего. Сейчас не время для таких обтекаемых выражений!
- Не могу знать, к сожалению, - спокойно извинился мистер Спенсер. - Мистер Маноле выехал в положенное время, однако примерно через час вернулся без автомобиля и сильно избитый. На мои вопросы он отвечать отказывается. Я бы рекомендовал вам обратиться в Управление спокойствия. Нужно узнать, что случилось с автомобилем - это дорогостоящее имущество...
- Святая Генриетта Терпеливая! Да какое имущество?! - от избытка чувств я чуть не разбила злополучную трубку об стену. - Немедленно вызовите врача для мистера Маноле! Какого врача? Семейного, какого же еще, как будто у меня сто врачей! Я буду в особняке через сорок минут. И, будьте уверены, на мои вопросы мистер Маноле ответит. Мэдди, мою трость и плащ! - крикнула я, обернувшись через плечо. Где-то на другом конце провода мистер Спенсер подозрительно раскашлялся. - И не предпринимайте ничего до моего прихода. Вы слышите?
- Как вам будет угодно, леди. Но я бы рекомендовал...
- Рекомендации составите в письменном виде, мистер Спенсер. Если пожелаете.
И только брякнув трубку обратно на рычаг, я поняла, что наполовину моя злость состоит из страха. Кто-то избил Лайзо - или кто-то напал на машину, в которой могла ехать графиня Эверсанская и Валтерская?
Но, как бы то ни было, эти мерзавцы пожалеют о том, что сделали. Я не позволю никому портить мне ни нервы, ни имущество... ни людей.
Разумеется, срываться с места и вершить справедливость сию секунду мне не дали. Георг, едва услышав, что произошло, встал в дверях и заявил, что одна я никуда не пойду, и точка. Он настаивал на том, чтобы лично проводить меня. Но как оставить "Старое гнездо" в разгар дня без кофейного мастера? Словом, пока мы проводили последнего посетителя, закрылись и дождались кэб, прошло почти два с половиной часа. За это время я успела изнервничаться до трясущихся рук, уронить чашку с горячим шоколадом, успокоиться и опять разволноваться. В ожидании отъезда миссис Хат, которой предстояло остаться в кофейне одной, охала на кухне и обмахивалась неизменным желтым платком. Георг мрачно отстукивал пальцами по столешнице траурный марш. А Мадлен пыталась припрятать поварской нож в рукаве, но у нее никак не получалось - широкое лезвие не влезало. Я же расхаживала с первого этажа на второй. То за забытой шляпкой, то за перчатками, то за тростью... непривычно тяжелой, кстати, в отличие от моей любимой, забытой у маркиза, но сейчас это было весьма кстати.
Когда я спустилась на кухню в очередной раз, Мадлен, уже полностью одетая, старательно расправляла складки плаща, а Георг разговаривал с возницей. Точнее, с водителем - кэб приехал газолиновый, новомодный.
Поварской нож, кстати, так и пропал куда-то.
Несмотря на витающие в воздухе недобрые предчувствия, до особняка мы доехали без всяких проблем - никто не попытался ни напасть на нас, ни даже просто остановить кэб. Надо ли говорить, что Георг этому весьма обрадовался и даже на радостях отсчитал водителю щедрые чаевые? Тот, впрочем, принял оплату как должное и важно пообещал включить нас в список "особых клиентов", к которым "Джексон и сыновья" будут высылать экипажи в любое время дня и ночи.
Но мне было не до особых предложений.
Недалеко от ворот особняка уже поджидал кого-то кэб, возница которого зябко кутался в плащ и клевал носом. По самой площади с самым что ни есть независимым видом расхаживали туда-сюда "гуси" в количестве, превышающем все разумные пределы - человек десять, не меньше. Я только вздохнула - видимо, мистер Спенсер все же решил сообщить в Управление о происшествии.
Магда ждала меня прямо в холле - и, похоже, давно, потому что новости она выложила разом: