– Дархм заразил тыквы? – удивилась Франсуаз.
– Да, – ответил я. – Теперь единственное спасение для средних землевладельцев – казна Собрания. А ею распоряжается Председатель. Старик обеспечил себе хорошую поддержку в будущей войне.
– Но как это доказать? – спросила Франсуаз.
– Никак. Потому мы и обвиним его в краже скота. Франсуаз помотала головой:
– Майкл, ты намерен добиться правды с помощью лжи?
Я потрепал девушку по щеке:
– Френки, только так и можно добиться правды.
24
– В последние дни, – промолвил Карайа Дархм, – у нас было мало времени для того, чтобы заняться делами. Много вопросов остались нерешенными…
Лендлорды, собравшиеся за круглым столом, одобрительно закивали. Им нравилось, что жизнь вновь возвращается в привычное русло.
Словно и не было всех тех ужасных событий, словно вооруженные патрули не расхаживали теперь по улицам
Беркена.
Председатель обвел собравшихся добродушным взглядом. Райлин, сидевший по его правую руку, передал ему несколько листов бумаги.
– Мы начнем с разведения броненосцев, – продолжал Дархм. – К нам поступило несколько сообщений, что не хватает зарослей можжевельника, в которых происходит спаривание. Необходимо решить, где мы посадим новый можжевельник и сколько…
Он поднял голову и посмотрел на меня.
Я стоял в дверях Зала собраний. Мой взгляд скользнул по Райлину, который занял мое место.
– Не могу поверить – произнес я. – Вы ведете себя так, будто ничего не произошло. Половина ваших товарищей сидит в остроге, ожидая суда, а вы тут говорите о броненосцах?
– Ничего и не произошло, – благодушно ответил Дархм. – Мы собрались, чтобы обсудить насущные дела страны. Разведение скота. Урожай. Это не так интересно, как разоблачение выдуманных заговоров. Но благополучие народа держится именно на таких простых и каждодневных заботах.
Он сделал знак приставу, стоявшему у входа:
– Стюарт, выведите этого эльфа. Мы же, господа… Солдат двинулся вперед, но остановился. Рядом со мной появились Джоэл Линден и несколько гвардейцев.
– А ваше благополучие держится на краже скота, не так ли, – спросил я. – В этих бумагах все доказательства. Они подписаны уважаемыми и честными людьми – сановниками из соседнего города.
Один из гвардейцев Линдена обошел стол, раздавая лендлордам заверенные копии. Карайа Дархм тоже потянулся за документами, но не получил их. Обнесли и Райлина.
Председатель потянулся к сидевшему рядом лендлорду, но тот будто ненароком повернулся в своем кресле так, чтобы Дархму ничего не было видно.
Несколько мгновений прошли в молчании, но шуршание бумаги и скрип старинных кресел были красноречивее всяких слов.
Пару раз Председатель пытался заглянуть в бумаги соседа. Поняв, что ему это не удастся, он выпрямился в кресле, нервный и натянутый, точно струна, хотя глаза его продолжали смотреть все с тем же снисходительным добродушием.
Он походил на мертвеца, умершего за столом и высохшего в той позе, в какой смерть настигла его.
Райлин, напротив, весь сжался, а его лицо покраснело. Реши он действовать сам, без колебаний вырвал бы документы из рук ближайшего землевладельца. Но что-то подсказывало главарю очистителей –лучше позволить действовать Дархму.
– Это серьезные обвинения, – наконец произнес один из лендлордов, подняв голову. – Конечно, требуется проверка, однако…
Все взоры повернулись к Председателю.
Эти люди скорее простили бы позорную связь своей дочери со сворком, чем кражу скота.
* * *
– Вперед.
Рука Джоэла Линдена взметнулась вверх.
И хотя она поднималась, а не низвергалась вниз, жест этот походил на падение топора гильотины.
Два свистящих звука раздались почти одновременно. Точно две змеи, выползшие из-под черного подпола, давали людям знать о своем появлении.
Короткий арбалетный болт пробил горло Карайи Дар-хма. Рот старика растворился, словно Председатель намеревался обрушить на наши головы еще одну свою речь. Однако лишь кровь и неразборчивые хрипы вырвались из его побелевших уст.
Он откинулся назад в своем высоком кресле, мертвые глаза заговорщика устремились к потолку.
Справа от него, в луже крови, лежал на столе Райлин. Арбалетный болт попал ему в переносицу и пробил мозг.
– Джоэл, – произнес я.
Длинная катана Франсуаз со свистом вылетела из ножен.
Двое стрелков, стоявшие позади Линдена, опустили оружие.
Возгласы удивления и ужаса пробежали по круглому столу. Никто из собравшихся не осмелился подняться на ноги. Страх накрыл их тончайшей и прочной сетью, и теперь они были ни на что не способны.
Комендант поднял руку, призывая к спокойствию.
– Эти двое были казнены по законам Золотого леса, – провозгласил он.
Джоэл высгупил вперед, и все взоры обратились на маленького человека в военной форме.
– То, чему мы едва не стали свидетелями – чудовищно, – произнесен. – Собрание лендлордов, призванное хранить мир и порядок в Золотом лесу, едва не погрузило страну в хаос войны.
Из всех дверей в залу начали входить солдаты; они действовали тихо и незаметно, как муравьи, но вскоре за спиной каждого из богачей стояло по несколько вооруженных гвардейцев.
Линден повысил голос:
– Собрание лендлордов предало Золотой лес. Оно показало, что не способно управлять страной.
Вынув из ножен меч, он резко ударил им по круглому столу.
– Этим, – сказал он, – я распускаю Собрание.
– Как? Невозможно! Что он говорит? – Лендлорды перешептывались и смотрели один на другого, ища поддержки.
Но все, что они видели, – это недвижные фигуры гвардейцев.
– Сегодня, – продолжал Линден, – я объявляю себя правителем Золотого леса. Раз и навсегда будет покончено с заговорами и беспорядками. Здесь… – Тонкая книга в кожаном переплете легла на изуродованный мечом древний стол. – Здесь записаны новые законы. И я, перед лицом Великих Деревьев, обязуюсь свято блюсти и хранить их.
Взгляд бесцветных глаз пробежал по собравшимся.
– Любое поселение, будь то город людей, сворков или коронетов, которое не подчинится законам Леса, будет объявлено мятежным и немедленно уничтожено. Знайте, что отряды Вестпекского гарнизона уже окружили город. Я предлагаю всем вам почетную отставку, но прежде вы перед всем народом признаете нового правителя.
– Признаем? – дрожащий голос раздался с противоположного края стола.
Там сидел землевладелец, такой седой и старый, что мог не бояться ни гвардейцев, ни хищных сороконожек.
– Жалкий выскочка! Остроухий эльф. Ты пришел к нам неизвестно откуда и…
Резкий удар обрушился на голову старика; тяжелая палица одного из гвардейцев окрасилась кровью. Мертвое тело осело в кресле, руки лендлорда бессильно свесились по сторонам.
Джоэл Линден вновь обвел глазами притихший зал.
– Думаю, это справедливо, – произнес кто-то. Слова тянулись медленно, причиняя говорившему боль.
– Да, – поддержал другой землевладелец. – Так и надо поступить.
Загнанные, раздавленные, лендлорды выглядели теперь как крысы, попавшие в огромный, один на всех капкан. И огромный стол, бывший когда-то символом их незыблемого величия, стал этим капканом.
– Ты сошел с ума, Джоэл, – внятно произнес я.
– Заткнись, – прошипела Франсуаз. – Не время играть в героев.
– Я не герой, – ответил я. – Просто один эльфийский офицер не может убить другого, не так ли, Джоэл?
– Это так, – новый правитель Леса обернулся ко мне. – Но ты немедленно покинешь мою страну и никогда – никогда, слышишь! – не посмеешь сюда вернуться.
– Ты сошел с ума, – повторил я. – Бедный Джоэл. Ты ведь никогда даже не воевал.
– Замолчи, Майкл, приказал он, но я не слушал.
– Вестпекский гарнизон окружил город? Какая победа. А ты забыл, что у каждого свободного поселения есть своя армия? Ты подумал о сворках, о коронетах, о том, что они телепаты?
Линден поднял свой меч, но я знал, что он не направит его на меня.
– Бедный безумец! – воскликнул я. – Ты готов развязать такую кровавую войну, рядом с которой планы Карайи были детскими игрушками! Боже, да она затмила бы жестокостью даже Лерней. Но ты в ней не победишь. Ты только запустишь маховик насилия, Джоэл, но сам же первый под него попадешь. Одумайся.
Лицо бывшего коменданта изменилось.
Это произошло так стремительно, что могло показаться – передо мной стоит оборотень. Новые чувства исказили лисьи черты Джоэла, превратив его совершенно в другого человека.
– Жалкий шут, – проговорил он. – Пародия на настоящего эльфа. У тебя было все – слава, богатство, почести. Но ты испугался. Уволок хвост в Каменную пустыню и промышлял там позорным воровством. Древняя традиция? К черту! Просто ты трус и дурак.
Меч Линдена взметнулся в воздух – но не для того, чтобы поразить меня.
Это был жест великого полководца, подающего сигнал к решающему сражению.
– Неужели ты думал, что я так же глуп, как и выживший из ума Дархм? Нет, Майкл! У меня есть оружие – оружие, которому нечего противопоставить. Магия Золотого леса.
Вновь рой перепуганных голосов поднялся над столом лендлордов. Боже, как были жалки эти люди, а ведь еще минуту назад они собирались вершить судьбы своей страны.
– Это волшебство слишком опасно, Джоэл, – произнес я. – Я сталкивался с ним; ты не сможешь его контролировать.
– Мне и не нужно. Достаточно одного монстра, которого я вызвал и приручил. С этой тварью впереди моей армии города будут сдаваться мне без боя. Ну что же, Майкл? Чего ты стоишь? Вперед! Я покажу тебе будущее Золотого леса.
25
– Заберите у них оружие.
В тусклых глазах нового правителя на мгновение мелькнула нерешительность. Но это чувство сразу же исчезло. Джоэл отошел в сторону, пропуская вперед двоих
гвардейцев.
– Почему мы до сих пор живы? – негромко спросила Франсуаз. – Что-то мне не верится, что твоего дружка остановят слова про офицерскую честь.
– Линден в них верит.
Я отстегнул от пояса короткий меч и распахнул камзол, показывая, что больше у меня ничего нет.
– Это, конечно, не помешает ему убить нас без всяких сомнений и угрызений совести. Он вступил на путь, с которого уже нельзя свернуть…
Гвардейцы слушали мои слова безучастно, словно до их ушей доносился всего лишь шелест листвы. На оскверненном столе один клинок опускался на другой, словно падшие на поле битвы.
– Сейчас у Джоэла великий день, и он не хочет испортить его, возясь с нами. Нет, он намерен расправиться с нами потом, тихо и незаметно. Так, что никто и не вспомнит…
Линден остановился передо мной; взгляд его был прикован к наградному пистолету в кобуре на моем поясе.
Грозное оружие на полях Лернея, здесь, в волшебном краю, он был столь же бесполезен, как слова разума, сказанные тирану.
По лицу офицера скользнула кривая усмешка – не потому, что ему было весело. Это была чистая и откровенная ненависть.
– Солдат – всегда солдат? – спросил он.
– Нет, Джоэл, – ответил я. – Эльф – всегда эльф.
Рука Линдена дернулась, словно пронзенная током. На какую-то долю мгновения он почувствовал нестерпимое желание вырвать у меня пистолет, но тут же устыдился.
Он не мог отнять у беспомощного пленника то, что было не оружием, а почетной наградой, дарованной за доблесть на поле боя.
Джоэл, никогда не покидавший штабного шатра, поступить так не мог.
Ибо слишком хотел этого – умирающая совесть, растерзанная его недавними поступками, не позволяла ему пасть так низко.
По крайней мере сейчас.
– Выведите этих двоих во двор, – приказал он. – Пусть увидят, как велика наша сила.
Гвардейцы повиновались.
Бывшие лендлорды по-прежнему сидели за круглым столом, притихшие и напуганные. Никто не обращал на них внимания. Их больше и не существовало вовсе.
– Где Эдди? – негромко спросил я, пока солдаты вели нас по опустевшим теперь коридорам.
– Не знаю, – ответила демонесса. – Надеюсь, у него хватило ума сбежать.
Гвардеец толкнул ее в спину. Не потому, что Франсуаз шла медленно, просто ему захотелось ударить красивую девушку.
Когда надеваешь форму, получаешь власть.
– Ты замечала, Френки, что человек, тупо выполняющий чужие приказы, слегка закатывает глаза? – спросил я. – Становится похож на подвыпившего минотавра…
– Так удобнее смотреть на людей сверху вниз?
– Пожалуй, но дело не в этом. Людей учат закатывать так глаза для того, чтобы быстрее заснуть. Тот, кто слепо повинуется другим, наполовину спит…
Накануне, когда я, одетый в парадный эльфийский камзол, шествовал к Залу собраний, коридоры здесь показались мне нестерпимо длинными.'
Теперь они закончились чересчур быстро.
Яркое солнце ударило мне в глаза, я поднял ладонь, чтобы от него защититься.
И вновь я стоял на центральной площади.
Широкий человеческий круг снова обрамлял ее пестрой, неровной бахромой.
Но был то другой город, и чувства, царившие здесь, тоже были другими.
– Знаешь, Майкл, – произнесла Франсуаз, – они не боятся. Они просто возбуждены.
– На их глазах творится История, – отвечал я. – История с большой буквы. Они горды и взволнованны. Им кажется, что тирании лендлордов пришел конец и наступила свобода. Когда кровь польется рекой, они попросту не успеют испугаться.
Джоэл Линден стоял на высоком постаменте.
– Мне пришло в голову, Френки, что эту трибуну сколачивали в спешке, за одну ночь.
– Совсем как виселицу…
– Напротив! Я бы сказал, вместе с десятком виселиц. Просто они установлены не здесь.
– Новая, прекрасная страна, – говорил Линден. – Справедливые законы. Права и свободы каждому жителю Золотого леса.
– Они ему верят? – спросила Франсуаз.
– Дело совсем не в вере… Но им проще убедить себя, что все идет так, как и должно. Ведь в противном случае пришлось бы что-то деладъ, чем-то рисковать. Они будут на все закрывать глаза, пока не закроют их в последний раз.
Линден говорил недолго; речь его была краткой, чтобы никому не наскучить, и в то же время емкой, донося до людей все, что им было позволено знать.
Линден умел говорить.
– А теперь, – голос нового правителя повысился, – я покажу вам наше оружие. То, что обеспечит нашу победу над всеми возможными врагами. Смотрите.
Он поднял руку.
* * *
Тварь, которая возникла рядом с ним, не была похожа ни на что, виденное мной раньше.
Не было ни клубов дыма, ни ядовитого зеленого тумана, ни вспышек света.
Она просто явилась, словно пряталась здесь всегда, невидимая человеческим глазом, и только ждала момента, чтобы ощерить пред всеми свой звериный оскал.
Так же и Джоэл Линден, заслуженный офицер, долгие годы скрывал от людей то, кем был на самом деле.
Прятал ли он это от себя самого?
Тварь повернулась, обведя глазами огромную площадь. Видела она только одно – жертв.
Ни одно колдовство не рождало монстра более уродливого, внушающего больший ужас.
Гигантское тело чудовища в несколько раз превосходило любой дом в городе. Было оно кольчатым, словно у червя или сколопендры, и длинные вывороченные лапы поддерживали его на земле.
– Это она, Майкл, – произнесла Франсуаз. – Та тварь, что напала на нас в Пустыне.
– Да, – согласился я. – Только с тех пор она подросла раз в десять.
Два огромных глаза горели на морщинистой морде. В них не было зрачков – только кровавые прожилки. Не было там и чувств, ибо ничего не чувствует тот, кто умеет только убивать.
Тысячи острых зубов скалились в распахнутой пасти; серая густая слюна пенилась между ними.
– Боже мой, – пробормотал я, – мы думали, это Дархм послал людей на Равнину за бомбой. Нет – это сделал Линден… Вот почему мы видели там мальчишку.
Люди испуганно шарахались в стороны, пытались бежать, но за человеческим кругом стоял еще один, в котором не было уже ничего человеческого.