Когда его ноги оказались напротив стены, которая была позади него, он оттолкнулся и поплыл к двери на мостик. Остановился, чтобы передохнуть, и еще минуту потратил на то, чтобы дать отдохнуть больной руке. Затем нажал на кнопку доступа и вошел на мостик.
Мэй и Вонн склонились над панелью управления. Они живо беседовали на техническом языке, который Герцог еще не освоил.
– Не представляю, как ты летал,– заметил Вонн, перемежая свои слова жаргонными выражениями,– без второго пилота и без АПКВ.
– Я старался,– ответил Мэй.
– А вот и я,– сказал Герцог, стараясь говорить с энтузиазмом.
Мэй и Вонн повернулись в своих креслах, чтобы посмотреть на него.
– Что ты здесь делаешь? – кисло спросил Мэй.
– Пришел помогать.
– Не будь тупицей. Тебе надо наложить гипс на руку.
– Я пришел помочь тебе с управлением, пока АПКВ не расцепится с портовой платформой.
– Мы расцепились пятнадцать минут назад.
– Могу помочь с системой навигации.
Мэй вздохнул.
– Послушай, Герцог. Вонн сертифицирован. По сути дела, он в одиночку мог бы вести этот корабль. Ты мне не нужен.– Он помолчал.– Ты мне не нужен здесь, наверху, я имею в виду. Теперь возвращайся в медицинский отсек и пусть Чарлз наложит тебе гипс.
– Ладно,– тупо проговорил Герцог. Он оттолкнулся от стены и одним плавным движением подплыл к люку.
Позже, когда Чарлз накладывал ему новый гипс, Герцог думал над последним замечанием Мэя. Торговец был прав. Герцог был бесполезен. Он и был бесполезным грузом с тех пор, как покинул Тетрос, немного участвовал в торговле и ничего не делал взамен. А теперь, когда на борту появился Вонн, Герцог спокойно мог бы выброситься в открытый космос.
Удивительно, подумал он, как это Мэй мог так внезапно измениться.
Казалось, все было завязано на том факте, что Вонн – квалифицированный второй пилот. Мэй со всеми так обращается, когда дела идут хорошо? Не поэтому ли жена его бросила? Или б он так же обращался со своей командой, с презрением глядя на всякого, кто путался под ногами.
Мэй изменился, это уж точно. И Герцог не был уверен, что ему это нравится.
13
Мэю тоже не понравилась ситуация, когда они прибыли к дому их спонсора в городе Рентор. Вонн решительно постучал в дверь дома из стреспласа, и через мгновение им открыл лысеющий человек с тонкими усиками.
– Мистер Вонн,– с восторгом проговорил он.– Я так счастлив видеть вас.
Мэй уставился на наемника тяжелым взглядом.
– Ты, сукин сын. Ты привел нас прямо в логово зверя.
– Не стоит делать поспешные заключения, Мэй.
Мэй уткнул палец в сторону лысого человека:
– Я не работаю на ублюдков племени ори, потому что…
– Вы полагаете, что я работаю на Юэ-Шень,– заметил лысый.
Мэй удивленно уставился на него.
– Я чувствую, что будет честно, если я вас предупрежу. Я действительно работаю на Юэ-Шень.
Торговец взглянул на Герцога:
– Перед тем как я скажу, что мы уходим…
– Давайте отбросим в сторону наши предвзятые взгляды,– закончил за него Герцог.– Давай-ка, выслушаем его.
Мэй кивнул, глубоко вздохнув.
– Приношу свои извинения,– сказал он, протягивая руку.– Я – Джеймс Мэй. Моего помощника вы можете называть Герцог.
– Майрон Ли,– ответил лысый, отвечая мощным пожатием.– Мистера Вонна, я полагаю, вы знаете.
Мэй вежливо кивнул.
– Мы будем проводить конференцию здесь или войдем внутрь?
Ли почесал за ухом:
– Ах, да. Пожалуйста, входите.
Он провел их в гостиную, предложил сесть и спросил, что пьет каждый из них. Когда все были обеспечены напитками, Ли присел на стул, осторожно отхлебнул и обратился к наемнику:
– Итак, кого же вы привели ко мне, мистер Вонн?
Вонн побарабанил пальцами по своему стакану.
– У мистера Мэя и его помощника возникли некоторые трения с Главной Малайзийской Корабельной. Я полагаю, что дело каким-то образом касается межпланетного торгового корабля.
Ли заинтересованно улыбнулся. Вонн кивнул Мэю:
– Не желаете ли продолжить?
Мэй пожал плечами:
– Что тут говорить? Двенадцать лет я надрывал свою задницу и выплатил половину стоимости по закладной за свой корабль, а после того, как удача мне изменила, Хиро решил изъять судно. Он заявил, что из-за меня он теряет лицо перед своими приятелями по Юэ-Шень.
– Звучит вполне разумно,– заметил Ли,– для Рюити Хиро.
– Мы пытались откупиться от него, но это нам не удалось. Теперь мы в таком положении, как будто похитили у него этот корабль уже дважды, и у нас нет возможностей с ним бороться.
– Вы два раза похитили один и тот же корабль у Рюити Хиро, мистер Мэй?
Ли повернулся и с довольным видом обратился к Вонну:
– Вы знали, кого выбирать.
– Вонн сказал, что вам нужен корабль торгового типа. Будто бы надо что-то забрать и доставить.
Ли отпил длинный глоток.
– Я думаю, что это скорее спасательная миссия,– он почесал ухо и внимательно изучил их лица.– Полагаю, что мне следует начать сначала. Вы когда-нибудь слышали о процессе Ловелла?
Никто ему не ответил.
– Значит, надо вернуться к самому началу,– вздохнул он.– Кто-нибудь из вас слышал о концепции Разделенного Знания?
Герцог выпрямился:
– Это что-то насчет того, что вы можете узнать нечто, что знал кто-то другой, съев часть его мозга?
Ли передернуло от отвращения.
– Очень грубо выражено. Это началось на Соле-3 несколько столетий назад. Ученые, экспериментировавшие с небольшим червем, называемым «планария», открыли, что если его научить пробираться по простому лабиринту и затем скормить эту особь другим планариям, добавив определенные реагенты, то эта вторая группа будет знать, как проходить по лабиринту, которого они никогда в жизни не видели. Поэтому ученые пришли к выводу, что информация хранится в мозгу в виде какого-то биохимического кода. Они проверили эту идею на крысах. Они учили крыс пробегать по сложному лабиринту, нажимать определенную кнопку, чтобы получить пищу, и так далее. Когда их мозги скормили второй группе крыс, то, черт побери, у них были уже определенные знания относительно тех стимулов, которым их подвергали впервые. С этой теорией играли лет сто, пока, наконец, не дошли до опытов с человеческим мозгом, используя инъекции вместо того, чтобы принимать материал через желудок, но возникло одно препятствие. Проблема заключалась в том, что у восприемника должен быть тот же тип тканей, что и у донора, чтобы информация передалась успешно. Это застопорило исследования, пока не появился тип по имени Ловелл. У него возникла мысль, что если протеиновые цепочки замаскировать, то тело могло бы их поглотить. Он создал фермент, который назвал Псевдоаза. Этот фермент концентрировался вокруг протеиновых цепочек и как бы поглощал их. Оказавшись внутри тела, ферменты начинали входить в состав нейронов, то есть оказывались в мозгу. Ферменты поглощались окружающими тканями без отрицательных последствий, а вместе с ними и цепочки информации.
– Облепленные сахаром,– заметил Герцог.
– Именно так. К тому времени Ловелл умер. Его мозг был обработан, и информация была введена одному из его коллег. Это дело тогда не было поставлено на должную ногу, потому что Псевдоаза поглощала только разрозненные обрывки информации. Тем не менее, этот коллега получил достаточно Разделенного Знания, чтобы устранить недостатки метода.
– Интересная история,– заметил Мэй,– но какое отношение все это имеет к забавам, которые вы планируете?
– Коллеги Ловелла с тех пор были очень заняты,– пояснил Ли.– Заняты приготовлением мозгового экстракта, хотя они предпочитали называть конечный продукт «эссенцией» или «сущностью». Они основали корпорацию «Сущность» и начали опрашивать великих мыслителей на предмет приобретения их мозгов – когда самим мыслителям их мозги уже будут ни к чему, имелось в виду. За столетие, которое прошло после того, как процесс был доведен до совершенства, они только тем и занимались, что обрабатывали мозги великих, чтобы сохранить их для будущего.
– За это время у них должна была накопиться целая коллекция,– заметил Герцог.
Ли кивнул:
– Двести фиалов. Две сотни самых выдающихся умов недавней истории – и все они пропали.
Герцог снова выпрямился в кресле:
– Пропали?
– Пропали. Видите ли, аккумулировав всю эту огромную умственную мощь, корпорация «Сущность» обнаружила, что у них нет критерия, по которому они могли бы решать – пускать ли определенный мозг в производство или оставить его на потом? И если да, то кто должен быть реципиентом? На кого этот реципиент будет работать? Как этот человек будет использовать полученную информацию? Возникнут ли какие-либо претензии относительно имущества донора? И что насчет самой корпорации? Все это превратилось в кошмар, и они решили отдать фиалы на длительное хранение, чтобы разобраться во всем не спеша. Они решили переправить свой товар на Каунсил-5, но совершили ошибку, выбрав для перевозки корабль Главной Малайзийской.
– И груз к месту назначения не прибыл,– предположил Мэй.
– Внешне все выглядело так, будто бы на них напали пираты. Главная Малайзийская погрузила фиалы в зафрахтованный космобус, направлявшийся к системе Каунсил. Его обнаружили примерно через год дрейфующим в глубоком космосе и полностью выпотрошенным. Корпорация получила неплохую страховку, но к тому времени стало понятно, что они недооценили свой продукт.
– А где же эти фиалы сейчас? – спросил Герцог.
– В руках Юэ-Шень. И я подозреваю, что криминальные исследователи выльют большую часть в канаву, а остальное используют в своих целях.
Мэй опустошил свой стакан и поставил его на стол.
– И каким образом сюда вписываемся мы?
– Скажем, корпорация «Сущность» очень и очень хочет заполучить свои фиалы обратно. Причем все, а не только некоторые.
– Вознаграждение,– сказал Вонн,– не настолько большое, чтобы заплатить выкуп, который требует Юэ-Шень, но достаточное для того, чтобы решиться их выручить.
– Мы не проживем так долго, чтобы успеть потратить эти деньги,– заметил Мэй.
– У вас будет реальная гарантия того, что Юэ-Шень не станет вас искать после этого,– возразил Ли.– Прежде всего, мы станем героями перед лицом всей остальной галактики, и никто, даже Юэ-Шень, не осмелится посягнуть на героя. Что же касается денежного вознаграждения, то, по моим грубым оценкам, ваша доля составит около семидесяти пяти миллионов кредитов.
Герцог подавился своим напитком.
– Семьдесят пять? Мэй, этого будет достаточно, чтобы…
– Знаю,– сказал Мэй, не желая обсуждать свои финансовые проблемы.– Звучит неплохо, Ли, но почему я должен вам верить? Откуда вы знаете, где находятся фиалы?
– Вы хотите знать, где спрятан этот материал? – спросил Ли.– На Косене-3. На большом складе. Мои начальники, похоже, тоже не знают, что делать с этими фиалами.
– Вы с ума сошли. Косен-3 – это родной мир Юэ-Шень. Эта миссия рассчитана на дураков.
– Это самая легкая работа из всех, которые вы когда-либо выполняли. После того как распространились слухи о вознаграждении, Юэ-Шень стала нервничать по поводу похищенного. Они собираются переместить его в максимально укрепленную лабораторию науки жизни в 217 километрах от склада.
– Максимально укрепленную, да? – Мэй встал и начал ходить туда-сюда.– Ну а что же остальная планета?
– Вонн отключит систему радарного обнаружения в данном секторе,– продолжал Ли.– Вы с Герцогом посадите корабль незамеченным и откроете грузовой трюм. Я заведу внутрь бронированную машину с фиалами, газом мы усыпляем охранников, забираем фиалы и уходим. Вот и все.
– Вы сумасшедший. С чего вы решили, что сможете без всяких проблем завести на мой корабль бронированную машину?
– Вы меня не слушали,– заметил Ли.– Я сказал, что я сам буду за рулем этой машины.
– Вы? – Мэй внимательно посмотрел на Ли.
– Теперь вы знаете, в чем заключается моя работа в Юэ-Шень.
Все изумленно замолчали. Наконец Мэй рассмеялся:
– Это, несомненно, меняет мое отношение к делу. Каким же образом вы достигли такого завидного положения?
– Как и любой другой, я начал работать в компании и добился того, что мне стали доверять.
– А почему вы внезапно решили вогнать нож им в спину?
Ли посмотрел Мэю в глаза.
– А чему вы поверите? Месть? Меня обошли по службе? – Он покачал головой.– Здесь только одна истина, и заключается она в жадности. Цена хороша. Этих денег мне хватит на все: чтобы купить себе новое лицо, новое имя, новый дом. Я смогу исчезнуть и уйти на покой.
– А что, если я все равно не поверю?
– Дверь на выход справа от вас,– ответил Ли.– Но не забывайте, что, отказавшись, вы теряете все.
Мэй с Герцогом переглянулись.
– Так что же, вы с нами?
– Расскажите мне об этом деле,– проговорил Герцог,– еще раз. Как можно детальнее.
– Что тут рассказывать? Фиалы сейчас в Джакссе – это центр обработки и каталогизации всего того, что Юэ-Шень заполучила теми или иными способами. Поскольку еще не решено, куда девать продукт «Сущности», они собираются перевезти его в биологическую лабораторию, максимально защищенную, на тот случай, если у кого-нибудь возникнет мысль похитить его.
Моя задача, как водителя, будет заключаться в том, чтобы нейтрализовать сопровождающего с дробовиком. Ваша, Мэй и Герцог, работа будет заключаться в том, чтобы посадить корабль на выбранной мною лужайке, которая расположена примерно на полпути между Джакссом и центром. Вы приземлитесь незаметно, потому что Вонн отключит радарную подстанцию перед вашей посадкой и оставит там бомбу, которая взорвется, когда мы будем взлетать.
Ваш трюм будет открыт. Я завожу броневик внутрь, и мы заполняем его усыпляющим газом. Охранников, которые находятся внутри броневика, мы вытаскиваем на лужайку, отбываем и летим к какой-нибудь приличной, законопослушной планете, где и передаем эти две сотни фиалов по назначению.
Мэй взглянул на своего молодого партнера:
– Герцог? Твое мнение?
– Ты очень сильно хочешь отыграться на мистере Хиро? – спросил тот.
– А ты как считаешь, Герцог?
– Это твоя битва,– сказал Герцог.– Я буду уважать твое мнение независимо от того, что ты решишь.
– У вас ценный сотрудник, мистер Мэй,– заметил Майрон Ли.
– Тогда ладно,– решительно сказал Мэй.– Мы – в деле.
– Очень хорошо.– Ли начал собирать пустые стаканы со стола.– Прежде всего, вам нужно отвезти Вонна на Сайпресс-13 и забрать оттуда джентльмена, который будет нам помогать. Герцог, вы, если желаете, можете остаться здесь, пока ваша рука не заживет.
– Что за друзья у тебя на Сай-13? – спросил Мэй. Вонн положил ноги на стол:
– Те, кто будет разбираться с сопровождением,
– Сопровождением? – подозрительно проговорил Мэй.– Каким это сопровождением?
– Это стандартная процедура,– ответил Ли.– Юэ-Шень снабдит броневик по причине его содержимого вооруженной охраной.
– Какова численность этой охраны? – требовательно спросил Мэй.
– Два танка и вертолет.
– Вы ничего нам об этом не сказали,– сердито заметил Мэй.
– Это совершенно не должно вас касаться.
– В том-то и дело, что это меня касается, если я буду сажать корабль в разгар боя.
– Вам не придется сажать корабль в разгар боя,– заверил его Ли.– К этому времени все уже кончится.
– Хорошо, если так оно и будет.
– Дайте мне лазерный карабин,– проговорил Вонн,– и я обещаю, что у вас не возникнет ни малейших забот.
– А как насчет топлива? Я не смогу довести дотуда корабль на чистом энтузиазме.
– Я оплачу эту часть расходов,– сказал Ли.– С этого момента я плачу вам заработную плату. Главное – не лениться. Я накопил достаточно для того, чтобы провернуть это дело, но все же нам придется экономить, пока мы не получим вознаграждение.
Мэй улыбнулся Герцогу:
– Никаких проблем. Об экономии мы знаем все, не правда ли?
Герцог не ответил. Он наблюдал, как Вонн работает острием ножа, вычищая грязь из-под ногтей, и с тревогой думал о том, во что же они все-таки впутались.