— Да, Ваше Высочество. — Келес поморщился и откинулся на спинку стула. — Ваше Высочество, я польщён, что вы называете меня другом, но одновременно и озадачен. Вы знакомы с моим братом гораздо лучше, чем со мной. Я бы понял, если бы сейчас он сидел перед вами, но почему я?
— Мы уже беседовали. Не сегодня, раньше. А сегодня ваш день. — Кирон поднял руки, обводя широким жестом помещение. В отделке покоев преобладало благородное дерево золотистого оттенка. Двери и окна обрамлял чёткий узор из полосок более тёмной древесины. Движущиеся панели закрывали входы и выходы, ширмы сглаживали углы, отлично подогнанные дверцы шкафов с одеждой были плотно затворены. Кроме столика и двух кресел, мебели в комнате было немного, и каждая вещь имела своё назначение, — как вешалка для одежды или небольшой шкафчик для вина и кубков.
— Я пригласил вас, чтобы дать понять, как высоко ценю сделанное вами для Наленира, и то, что ещё предстоит сделать. Если позволите, я буду говорить откровенно.
Келес моргнул, его голубые глаза расширились от изумления.
— Вам не нужно спрашивать у меня разрешения, Ваше Высочество.
— Но ни слова из услышанного здесь не должно слететь с ваших губ.
Келес прижал к груди обе руки и собрался упасть на колени, но ноющая боль в спине остановила его.
— Никогда, Ваше Высочество!
— Прекрасно. — Кирон подался вперёд, опираясь на подлокотник кресла левой рукой. — Меня охватил страх, когда ваш дед объявил, что собирается послать вас в Иксилл. Мы с ним действительно обсуждали необходимость такой экспедиции. Когда-то именно через земли Иксилла пролегал торговый путь на Дальний Запад. Не попытаться выяснить, что там творится теперь, было бы просто глупо. Если бы появилась возможность восстановить древнюю дорогу, возможно, и не понадобилось бы отправлять в плавание «Волка Бури». И все же… оттуда до нас почти не доходило вестей, так что мы были почти уверены, что путь все ещё закрыт, и будет пока закрыт — лет на девяносто. За это время так или иначе Налениру удалось бы добиться ещё большего благосостояния, и тогда мы нашли бы не этот, так другой способ снова восстановить Империю.
Но ваш дед выбрал вас и произнёс при этом моё имя, что поставило меня в непростое положение. Как вам хорошо известно, он иногда бывает… немного упрямым.
Келес рассмеялся, почувствовав, как робость наконец отпускает его.
— Вы очень деликатны, Ваше Высочество.
— Стараюсь. Однако, полагаю, с вами я могу говорить открыто. Ваш дед время от времени откровенно пренебрегает моей волей, в последние годы все чаще и чаще. Если бы не его заслуги перед Налениром, я, честное слово, приказал бы выпороть его на базарной площади. Вам не хотелось бы на такое посмотреть?
— Посмотреть? Иногда я чувствую, что с удовольствием помог бы!
— Ну, я сомневаюсь, что вам представится такая возможность. Однако помочь вы можете, хотя и иным способом. — Кирон понизил голос, и Келес наклонился вперёд, чтобы лучше слышать. — Выполнение поставленной перед вами задачи очень важно для Наленира. Пойдут разные слухи. Вы ещё их услышите. Этим слухам я сам и положил начало. Люди должны поверить, что вы тайно вернулись ко двору, так как представляете слишком большую ценность для государства, чтобы скитаться в Пустошах, — с последним, кстати, я совершенно согласен.
— Не уверен, что понимаю вас, сир.
— Все это делается ради вашей безопасности. Ваш отъезд станет настоящим представлением. Я уже нашёл кое-кого, кто сможет подменить вас. Я подобрал людей, которые будут сопровождать вас вверх по реке; они привлекут внимание к вашему двойнику, но не позволят чересчур приближаться посторонним. Они двинутся медленно, вызывая всеобщий интерес. Наших врагов отвлечёт эта компания. А вы поплывёте незамеченным на том же судне, сменив имя и облик.
— Простите, Ваше Высочество, но не благоразумнее ли отправить меня на другом судне?
— Нет. Враги попытаются выведать как можно больше у актёра, играющего вашу роль. Вряд ли у них останется время и силы на других. Более того, мы сможем легко вычислить тех, кто станет назойливо втираться в доверие к вашему двойнику.
— Понимаю, Ваше Высочество. — Келес зябко обхватил себя руками. — Вы полагаете, путешествие будет опасным? Я не имею в виду те опасности…
Кирон громко рассмеялся.
— Вы ведь Антураси. Для врагов вы — ключ к вашему деду. Но и сами по себе представляете немалую ценность. Я знаю, что Правитель Пируст предлагал вам работать на него.
— Я отказался, Ваше Высочество, немедленно и без всяких оговорок.
— Успокойтесь, Келес, я знаю, знаю. Я знаю, что вы любите свою семью и свой народ, и знаю, что могу вам доверять, — Кирон снова заговорил тихо. — Ведь я могу вам доверять, верно?
Келес поморщился от боли, но опустился на одно колено и склонил голову, едва не коснувшись лбом поверхности низкого стола.
— Во всем, Ваше Высочество.
— Я так и предполагал. Примите мою благодарность. Я знал, что не ошибаюсь в вас, когда решил говорить откровенно. А теперь послушайте меня. — Правитель откинулся назад. Взгляд его стал жёстким. — Я позабочусь о вашей безопасности. Вы должны довериться мне, независимо от того, как это будет выглядеть. Под моей защитой вы сможете выполнить то, чего хочет ваш дед. Но, возможно, я попрошу вас ещё о паре услуг. В этом случае попытаюсь найти способ передать вам моё сообщение.
Кирон приподнял правую руку, и Келес выпрямился, присев на краешек кресла. Правитель положил руку на деревянный ящичек в центре стола.
— Вам наверняка известна легенда о моем прадеде, который в детстве любил играть с игрушечными солдатиками, и поэтому смог захватить трон и основать нашу династию. Пока другие дети обучались военному искусству и владению мечом, болезненный ребёнок бесконечно командовал своими выдуманными войсками и учился, как выгодней всего использовать в бою имеющиеся отряды.
— Да, Ваше Высочество. В детстве мы с братом часто играли в солдатиков. Отец, — а иногда и дед, — показывали нам фигуры, изготовленные по случаю Празднества, но нам никогда не разрешалось играть с ними.
Кирон улыбнулся.
— Думаю, с ними никто никогда не играл, а жаль.
Он открыл ящичек. На красном бархате лежали девять фигурок.
— Тогда вам известно и то, что Правитель преподносит такой набор каждой семье, приглашённой на приём в Вентокикане. Вы первый, кто видит фигуры этого года, исключая мастеров, изготовивших их, и меня самого. Наборов ровно столько, сколько необходимо; если останутся лишние, они будут уничтожены.
— Они такие красивые, Ваше Высочество.
— Мне тоже так кажется. — Кирон улыбнулся. — Ежегодно я определяю, кто будет запечатлён в следующем наборе.
— Это великая честь — получить такой подарок, Ваше Высочество. — Келес не отводил взгляда от открытого ящичка. — Трудно даже представить, что нужно сделать, чтобы заслужить право попасть в очередной набор в качестве фигуры…
— Попробуйте представить, Келес Антураси. — Правитель взял в руки фигуру Киро. — Ваш дед принёс неоценимую пользу Налениру, и в этом году ему исполнился восемьдесят один год. В честь его заслуг и юбилея была изготовлена эта фигура. Вас с братом ожидает то же. Вы оба станете достойны даже больших почестей, если вернётесь с победой.
Выражение благоговения медленно стёрлось с лица Келеса. Он взглянул на Правителя.
— Если мой дед хотя бы заподозрит, что такое возможно, он может выкинуть что-нибудь… даже страшно подумать.
Кирон кивнул.
— Верно. Поэтому пока мы не будем ему ничего рассказывать. — Он положил копию Киро обратно в ящичек и захлопнул крышку. — Эта маленькая тайна будет храниться, как эти фигуры. И я позабочусь, чтобы вам ничего не угрожало.
— Да, Ваше Высочество. Благодарю вас.
Правитель развёл руками.
— Что ж, возвращайтесь к гостям и наслаждайтесь праздником. Скажите им, что я где-то услышал про лесную кошку цвета красного песка с чёрными полосками и хотел непременно взять обещание, что привезёте с полдюжины таких для моего зверинца, хотя вы и не Джорим. Или что-нибудь в этом роде, неважно. Для большинства вполне сгодится, а прочие всё равно не поверят, что бы вы ни сказали.
— Да, Ваше Высочество. — Келес поднялся с кресла и поклонился.
Прежде чем он успел выпрямиться, Правитель встал и легонько похлопал его по плечам.
— Вы поклонились, хотя это и причиняет вам боль. Это показывает глубину вашей души, Келес. Ваше будущее и будущее нашего народа отныне тесно связаны. Вместе нас ждёт процветание. Никогда не забывайте, что здесь вас любят, чтят и с нетерпением ожидают вашего возвращения.
Келес кивнул, выпрямившись, и вышел из комнаты. Когда дверь за ним закрылась, Правитель обернулся к ширме в углу комнаты.
— Теперь мы можем спокойно поговорить.
В комнату шагнул Моравен Толо, одетый во все чёрное. Только накидку украшали изображения тигров.
— Я слушал, как вы и просили, Правитель Кирон.
— Прошу прощения, серркаи, что вовлёк вас в этот небольшой обман, но мне необходимо было, чтобы вы услышали две вещи. Во-первых, как вы могли убедиться сами, он не имеет ни малейшего представления о том, с чем может столкнуться. Он простодушен, как дитя, и ему необходима защита.
Воин склонил голову.
— Вы хотите, чтобы я защищал его?
— Я никогда не предложил бы вам роль простого наёмника, серркаи. Но мне показалось, учитывая поручение, данное вам дисейсерром Ятаном, что по дороге вам вполне может пригодиться умелый картограф.
— Ваши слова мудры, Ваше Высочество, не стану отрицать. — Моравен обернулся и посмотрел в сторону двери. — Мне ведь не придётся в одиночку наблюдать за успешным завершением его путешествия?
— У вас есть ученик.
— Верно, Ваше Высочество. Но вы не ответили на мой вопрос.
— Он будет не один. — Правитель вытащил из складок накидки запечатанный красным воском бумажный пакет. — У меня есть ещё одно поручение для вас обоих. Откройте пакет, когда встретитесь с ним в Грие.
Глаза Моравена сузились.
— Я не отказываюсь от службы Короне, Ваше Высочество. Мы оба знаем, чем я обязан вашей семье. Однако вы поручили мне выполнение двух заданий. Оба трудны, и оба подразумевают большую ответственность. Вы многого от меня требуете.
Кирон спрятал в уголках губ появившуюся было улыбку.
— Намедни вы развлекали меня по просьбе друга. Теперь я прошу вас отдать долг чести Дому Комира. И после этого Дом Комира будет, в свою очередь, обязан вам.
Моравен едва заметно поклонился и снова поднял голову.
— Даже играя мной, словно игрушкой, вы не поможете мне отдать долг.
— Некоторые долги невозможно вернуть, Моравен Толо. Давайте думать в первую очередь о деле.
Голос Правителя смягчился, и он продолжил, но уже тише:
— Во время странствий вы спасаете отдельных людей от постигших их несчастий. Сейчас же вам предстоит найти способ предотвратить войну и спасти многих. Я возьму на себя долг, ведь мы оба понимаем, что в случае вашего успеха выиграет государство.
— Если бы положение не было настолько серьёзным, я отказался бы, Правитель Кирон. — Моравен почтительно поклонился. — Надеюсь, мне удастся преуспеть.
— И я на это надеюсь. — Кирон поёжился. — А если нет… Возможно, Дом Комира канет в небытие, и долги будет возвращать некому.
Глава двадцать четвёртая
Девятый день Празднества Урожая года Собаки.
Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.
Сто шестьдесят второй год Династии Комира.
Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.
Вентокикан, Морианд.
Наленир.
Келеса ничуть не удивило, что первой после возвращения из покоев Правителя к нему подошла сестра. Многие видели, как Келеса увели, и, разумеется, всем было любопытно: он отправился за наградой или наказанием? Он вернулся без видимых признаков милости Правителя, и большинство решило на всякий случай не обращать на него внимания.
— Чем ты так обеспокоен, Келес? — Нирати взяла брата под руку и погладила по спине. — Ты напуган.
Он взглянул на сестру, осознав, что она совершенно права.
— А я думал, ты не умеешь читать мои мысли.
— У тебя все написано на лице. — Она ободряюще улыбнулась. — Но даже если бы и обладала таким даром, то не смогла бы читать твои мысли, а уловила лишь то, что ты сам захотел бы мне передать.
— Тогда промолчим. — Келес увлёк Нирати в сторону стола с напитками. Слуга поднёс ему небольшой фарфоровый кубок со сладким вином. Он отпил и повёл плечами, словно намереваясь отбросить прочь болезненные ощущения в спине.
— Правитель не сделал ничего, что могло бы меня напугать напротив, он старался сделать все, чтобы придать мне уверенности. Знаешь, я принял его слова близко к сердцу, и ты бы на моем месте чувствовала то же, Нирати. Не бойся за меня.
Сестра взяла кубок с вином и прищурилась.
— Я пообещаю, что не буду волноваться, ты расскажешь мне?
— Не могу. Он запретил мне касаться вопросов, которые мы обсуждали, с кем бы то ни было. Я могу рассказать историю для гостей, но ведь ты всё равно поймёшь, что это неправда.
Нирати посмотрела на него поверх кубка.
— Объясни мне, чем же ты напуган?
— С этим все ещё сложнее. — Келес глотнул вина, мельком подумав, что, возможно, стоит выпить его залпом. Может быть, это поднимет настроение? Но умом Келес понимал, что лучше не станет. Это не упростит положения, в котором он оказался. Лучше уж смотреть трудностям в лицо, чем отворачиваться от них. — Пока мы с Правителем беседовали, я осознал, что на меня возложена огромная ответственность. На днях мы с Джоримом обсуждали предстоящее путешествие, и он обрисовал возможные опасности. Я решил, что всё это не смертельно. Одна-две метко пущенные стрелы — и неприятности позади.
Нирати рассмеялась.
— Ну, умение метко стрелять в любом случае тебе не помешает.
— Это так, но Правитель недвусмысленно дал мне понять, что моя задача гораздо значительнее, чем кажется на первый взгляд. Я еду в Пустоши не только потому, что вызвал гнев деда, испортив ему праздник. Это важно для Наленира, возможно, жизненно важно. Я-то полагал, что все дело в более бурной, чем обычно, семейной разборке. Нет же, все куда серьёзнее.
Она понимающе кивнула.
— Он поднял ставки. Теперь цена гораздо выше.
— Как будто мало простой возможности погибнуть. Совершенно верно.
— И ты хотел, чтобы я не волновалась?
Келес нагнулся и поцеловал сестру в лоб.
— Точно. Моих переживаний вполне хватит на нас двоих. Я хочу быть уверен, что ты осталась в безопасности здесь, в Морианде, что ты веселишься, разбиваешь сердца поклонников и так далее. Найди кого-нибудь, кто станет достойным прибавлением для нашего семейства!
В глазах Нирати промелькнули озорные огоньки.
— Тогда моя задача посложней твоей, учитывая, что дед с матушкой день-деньской неусыпно следят за мной. Но всё-таки надежда есть.
Келес обернулся, проследив за направлением её взгляда. В зал входила Маджиата Фозель с семьёй. Вместе с ними шёл высокий человек, одежда и манеры которого выдавали уроженца Дезейриона. Он был, несомненно, красив, и принадлежал к тому типу мужчин, который определённо нравился Нирати. Граф навещал Келеса во время болезни, и тот нашёл, что он к тому же умён. Это тоже хорошо; Нирати не выносила идиотов.
— Ну-ка, Нир, скажи: он тебе нравится сам по себе или потому, что с ней?
Он почувствовал, что Нирати поражена его словами.
— Ну и ну. Твои губы двигаются, а я слышу слова Джорима.
— Ты не ответила.
— Одна из причин важнее, но другая добавляет ощущениям остроты, дорогой братец. — Нирати смотрела, как Маджиата оставила спутников и двинулась в их сторону. — Я вас оставлю.
— А может, ей нужна ты. Что, если она собирается заявить, чтобы ты не вмешивалась?
— Пусть отправит мне письмо. Правда, для этого придётся выучиться писать. — Нирати поцеловала его в щеку и прошла мимо Маджиаты, не удостоив ту даже кивком.
Келес кивнул подошедшей к бывшей невесте.
— Счастливого Празднества.
— Тебе того же. — Маджиата сложила руки на талии. — Рада видеть, что твои раны зажили.