Глава 19
Бульдинг, насупившись, поглядывал на всех, как громадный бульдог на растерянных щенков, кашлянул, привлекая внимание.
– Никогда, – сказал он недовольным голосом, – не считал господина Герца великим стратегом, но сейчас признаю и целиком поддерживаю его своевременную идею о наведении порядка внутри страны.
Герц отвесил ему иронический поклон:
– Благодарю.
– Не за что, – ответил Бульдинг невозмутимо. – Вы брякнули очень хорошую мысль… Наверное, жена подсказала, а я поддерживаю все правильное и своевременное. Евреи в стране, все мы понимаем, практически ею рулят… прошу не обижаться нашего дорогого президента, и, тоже признаю, рулят неплохо. Но на них оказывают сильнейший нажим ортодоксы, постоянно обвиняя, теребя, заставляя, требуя денег… и те, я говорю о наших евреях, время от времени вынужденно делают движения… не совсем, скажем так, лояльные нашей стране.
Герц снова ответил поклон:
– Спасибо. Вы тоже высказали неплохое понимание. Видимо, вам внук растолковал эти нехитрые премудрости.
Файтер, чуть повеселев, вместе с другими наблюдал за перепалкой силовиков, а Бульдинг сказал громко и со вкусом:
– Сейчас уникальное время! СМИ настолько сильны, что среднему человеку можно вбить в голову буквально все, что заблагорассудится достаточно умному и умелому человеку. В данное время, как я заметил, уже целое поколение евреев оболванивается историями о подлости и вероломстве неевреев. Я как раз имею в виду, что наших евреев, которые вполне вписались в нашу жизнь, оболванивают либо ортодоксы, либо по заказу ортодоксов. Сперва в холокосте обвиняли только немцев, обвиняли долго и со вкусом, всячески сгущая краски, сейчас, когда это вдолбили в их головы, расширили географию, виноватыми стали уже правительство Штатов, католическая церковь и папа римский, а завтра станет уже и весь христианский мир. Ну, про ислам уже молчим, а Индию и Китай сионистские проповедники оставили на третий, завершающий этап. Те тоже окажутся в чем-то да виноваты…
Уильям Бергманс сказал с раздраженным высокомерием:
– Да вы, господин Бульдинг, антисемит!
Бульдинг не испугался, не обиделся, не начал оправдываться, а только кивнул с самым довольным видом, словно госсекретарь подтвердил его слова.
– Вот-вот! Я давно заметил, что даже простое повторение слов еврейских лидеров является антисемитизмом. Не странно ли?.. Значит, что-то в их словах существует очень нехорошее, не так ли?
Бергманс смолчал, но быстро и взволнованно заговорил Ваучер, министр экономики:
– Нет, все не так!
– А как? – спросил Бульдинг коварно.
– Вы не так трактуете!
Бульдинг покачал головой:
– Я на всякий случай никак не трактую. Просто цитирую слово в слово. Кстати, если вы еще не заметили, цитирую только отцов сионизма, а не каких-то гитлеров. Не понимаю вашего возмущения, господин Ваучер!.. Вроде бы не хасид… или хасид? Ладно, вот еще прелестная книжица «Антисемитизм», автор – Бернар Лазар. Вот у меня закладка на любопытнейшем месте… Читай: «…при такой враждебности, если бы это отвращение проявлялось бы в отношении к евреям только в какой-либо момент времени или в отдельной стране, то было бы легко учесть локальные причины такого отношения. Но данная раса всегда была объектом ненависти со стороны всех наций, среди которых они селились. Но поскольку враги евреев принадлежали к различным расам… то должно было быть так, что общие причины антисемитизма всегда таились в самом Израиле, а не в тех, кто противостоял им».
Ваучер слушал, нахмурившись, наконец кривился, словно слушал пьяную ругань портового грузчика.
– Знаете, все эти цитаты ничего не доказывают. Вы беретесь цитировать отцов сионизма, которые закладывали краеугольные камни Государства Израиль, но это не значит, что государство построено именно таким, как хотели они. Да и они, создавая его, прибегали иной раз к несколько, скажем так, преувеличениям. Образности! Художественным гиперболам. Вы бы еще Тору процитировали, как любят делать антисемиты! Там вообще ох и ах, но надо же делать поправку на время, когда создавалась Тора, и нынешний век!
Он говорил уверенно, с пренебрежительной насмешкой, полностью подавляя оппонента, растаптывая, вбивая в землю и растирая сверху подошвой, однако Бульдинг ну никак не соглашался на роль недоумка, слушал спокойно, тоже с усмешкой. Острые глаза неотрывно следили как за лицом взволнованного Ваучера, так и за выражением его глаз.
– Хорошо сказано, – признал он.
– Наконец-то я вас убедил, – сказал Ваучер с облегченным вздохом. – Вы не совсем безнадежны, господин Бульдинг.
– Нет уж, – ответил Бульдинг, – на меня пафос не действует. Факты как раз в том, что иудаизм становится все опаснее и жестче в отношении неевреев. Посмотрите Еврейскую энциклопедию, что вышла в этом году. Там добавлены очень любопытные статьи! Посмотрите-посмотрите… А еще я уже говорил о мощи кино. Сейчас мир заполонили тысячи и тысячи великолепно сделанных фильмов, в которые вложены огромные, просто баснословные деньги, о том, как неевреи преследуют евреев. Сейчас к ним, правда, прибавились еще и фильмы, в которых превозносится ужасающая мощь МОССАДа, которая может достать любого на любом конце земли. Запугивание началось с фильмов, где МОССАД отыскивает по всему миру боевиков, убивших олимпийских спортсменов, и самих убивает их без суда и следствия, а сейчас уже раскручивается новый виток, на котором обывателя должны запугать так, что он начнет трястись при одном слове «еврей».
Герц, как и Файтер, посматривал с интересом на перепалку директора ФБР с министром экономического развития. Ему едва ли не проще всех пришлось в работе над подготовкой к операции «Эллинизация». Все материалы у него под рукой, собирал не один год, вообще начинал как молодой сотрудник с изучения растущей роли преступных корпораций и трестов, потому и сейчас, будучи директором ФБР, лучше всего знает мир этнических преступных групп.
В отличие от рядовых обывателей он прекрасно знал, что это только по гангстерским фильмам Аль Капоне, Джон Диллинджер и Лански – величайшие гангстеры мира, итальянцы, а самая могущественная мафия в США – итальянская коза ностра, на самом же деле все лидеры преступного мира были и остаются евреями.
Само создание и существование Израиля во многом состоялось благодаря деятельности преступных организаций, из которых выделялся огромный синдикат с базой в Нью-Йорке, который был одним из самых могущественных и жестоких в истории США. Он специализировался на заказных убийствах, и на его счету были сотни смертей, кражи сотен миллионов долларов. Газета «Ньюсуик» сообщала: «Каждый год Лански и его сообщники вкладывают огромные суммы денег в израильские фонды. Правительство боится потери миллионов долларов незаконных денег, которые сначала отмываются бандитами, а затем переправляются в израильский бизнес и промышленность».
Журналист Джек Ондерсон поднимал этот вопрос в «Вашингтон пост»: «Это взятка мировых размеров, она берется из нечестных предприятий в США и отмывается перед тем, как попадает в Израиль». Герц собрал и коллекцию фильмов, из которых не самое последнее место занимает голливудский хит «Багси» о самом жестоком и кровожадном убийце, правой руке Лански, в котором еврейского гангстера играет Уоррен Бетти с его чисто англосаксонской внешностью. Естественно, это приятнейший молодой человек, привлекательный романтик с самыми чистыми идеалами. Сценарий к фильму написал Джеймс Тобак, а режиссер – Барри Левинсон.
Разумеется, все данные на этих сценаристов, режиссеров и прочих-прочих, хасиды они или нет, вот в этой папочке. И когда операция все-таки начнется… а она начнется, иначе Бога нет, то всех их свезут в хорошо охраняемые лагеря. А сейчас уже надо продумать меры, чтобы они из этих лагерей не вышли.
Уже знакомый сержант принес кофе, соки, молоко. Каждый взял свое, только Ваучер запросил минеральной воды. Гартвиг, демонстрируя знание предмета, напомнил веско, что во всех пророчествах каббалы сказано, что тот, кто в последние дни Иерусалима будет им управлять, станет властелином мира. И все израильтяне живут этой мыслью, этой идеей. А если учесть, что иудеи – люди идеи, в отличие от людей вещей Запада, то нужно не только захватить Иерусалим, но и, увы, стереть с земли.
– Мы должны смотреть в будущее, – сказал он твердо. – Будущее – это звезды, это города на всех планетах, это расцвет всех возможностей человека… Какие камни древности? Для них в том чистом сверкающем мире науки и техники места нет, это точно.
Ваучер бледнел, краснел, покрывался синими пятнами. Остальные держались лучше, однако напряжение в помещении сгущалось так, что под потолком начали собираться тучи.
Бульдинг, непоколебимый, как австралийский континент, проговорил упрямо:
– Мы не можем игнорировать факт, что практически все банковские махинации контролируются евреями. Евреями и целыми еврейскими организациями. В том числе отмывание преступных денег, торговля наркотиками… и кое-что похлеще, похлеще! Не надо на меня смотреть такими глазами, не надо. Я знаю, что говорю. И на каждое мое слово – вот ссылка. Еврейская мафия правила всем преступным миром Америки в старые времена, правит и сейчас. Но сейчас в руках преступных организаций такие средства, что превышают бюджеты некоторых европейских стран! Это уже не просто беспокоит в преддверии, так сказать, возможной операции «Эллинизация».
Бергманс произнес задумчиво:
– Но, по слухам, правительство и верхушка организованной преступности достаточно срослись, чтобы вполне доверять друг другу.
Бульдинг нахмурился:
– Это вы на что намекаете?
– Просто передаю то, что говорят в широких народных массах.
– Спасибо, – сказал Бульдинг язвительно. – Вам из вашего лимузина слышнее, о чем говорит народ, чем мне.
– Не сомневаюсь, дорогой Бульдинг. Вы, кстати, тоже вроде бы правительство!
Бергманс покачал головой:
– Я чуть ли не единственный человек в правительстве, который не интересен никакой мафии. Кстати, это у вас не навязчивая идея видеть везде козни и заговоры? Так ведь можно, подозревая всех, настолько расширить список подозреваемых, что не сможем сконцентрировать усилия на действительно важных направлениях! Мы то и дело получаем сигналы о высадке крупных отрядов боевиков, специально обученных где-то в Европе, о сверхнеуловимых киллерах, что получили задание убить нашего премьера и сорвать мирный процесс. О готовящемся морском десанте сирийцев, о зомбированных полицейских из охраны высокопоставленных лиц, что в нужный момент по сигналу повернут оружие против тех, кого охраняют… Все оказывается чепухой, если не считать шахидов-одиночек, но и тех мы научились либо вылавливать, либо расстреливать до того момента, как они приведут в действие взрывное устройство…
Бульдинг сказал с величавым спокойствием:
– Это моя работа – подозревать всех.
Ваучер вздохнул, поинтересовался жалобно:
– Надеюсь, дорогой Жан-Поль, хоть меня не подозреваете?
– С какой стати? – удивился Бульдинг. – Конечно же, подозреваю.
– Ну спасибо, – сказал Ваучер саркастически. – А почему?
– Как «почему»? – еще больше удивился Бульдинг. – А докажи, что не шпион!
Олмиц поддержал как силовик силовика:
– И вообще, где гарантия, что он сейчас не бросится на нас и не покусает? Вид у него еще тот… Может быть, на всякий случай отправить его на перепроверку психической адекватности? А то у него что-то глазки бегают… и руки вроде бы потные…
Файтер поглядывал на повеселевших министров, все инстинктивно стараются уйти от неприятной темы, что так по-человечески понятно, но… теперь уже не уйти.
Первый крупный эшелон суперэлитных частей уже просочился в Израиль поодиночке и малыми группами. Очень кстати пришелся вывод израильских поселений из сектора Газа. Акции протеста охватили тогда весь Израиль, со всех стран мира начали приезжать добровольцы, которые вместе с израильтянами устраивали многотысячные демонстрации, призывали к неповиновению, уговаривали полицию и армию не подчиняться правительству Ариэля Шарона, объясняли, что это предательство – оставить Газу.
Их деятельность частично увенчалась успехом: в армии появились «отказники», что готовы ценой жизни защищать страну от внешнего врага, но отказывались выселять своих же сограждан из их домов, по которым потом пройдется бульдозер, а земля будет отдана арабам. Но правительство Шарона устояло, и тогда эти «сочувствующие» большими группами проникали через все слабые кордоны полиции в район Газы и бросались под бульдозеры, не давая сносить дома израильских поселенцев.
Наступила великая сумятица, чаша весов заколебалась, потому ничего удивительного, что в те дни со всех стран мира массами поехали евреи и просто сочувствующие, которые стремились поддержать выступающих за израильскость сектора Газа. Намного меньше было тех, которые приехали поддержать Шарона, да, такие были. Впрочем, практически все они составляли костяк группы «А». Именно они должны, вооружившись на месте из заранее заготовленных тайников, захватить правительство, депутатов кнессета, все средства телекоммуникации, хотя при всеобщем засилье вездесущего Интернета последнее уже не так важно, как было в прошлые войны.
Но это было давно, те первые давно закрепились, устроили тайники с оружием, которым снабдят второй эшелон, прибывший в Израиль только что. Третьему эшелону местное оружие не понадобится: эти будут сброшены с воздуха уже вооруженные до зубов, высадятся на десантных судах с моря или с транспортных вертолетов.
Они все прибывают в Израиль, прибывают, а слишком долго держать их там нельзя. Будет громадный скандал, если все раскроется. Так что нужно либо поскорее начинать операцию «Эллинизация», либо… отменять.
Глава 20
Файтер вздохнул, пересилил нежелание подниматься и что-то говорить, заставил себя встать, выпрямиться и сказать ровным голосом:
– Что нового может сказать военный министр?
Гартвиг поднялся, окинул всех тяжелым взором, словно прошелся гусеницами тяжелого танка.
– У нас в Генеральном штабе около сотни сценариев на любые случаи. Должен сказать, что еще никогда наш мозговой Центр не разрабатывал операцию настолько тщательно, с учетом буквально исчезающе малых величин. Были задействованы все компьютеры как Пентагона, так и ряда корпораций, причастных к обороне. Даже «Голубой Джин-6», который все еще на стадии испытаний и отладки, решал для нас стратегически важные задачи…
Олмиц спросил осторожно:
– На стадии отладки? Не допустит ли ошибок?
Гартвиг покачал головой:
– Результат был перепроверен на двух других сверхмощных компьютерах. Разница лишь в скорости вычислений. Хочу добавить, что как раз на вооружение поступило оружие нового поколения. В первую очередь я имею в виду три разновидности роботов-комаров: два из них для наблюдения и сбора информации, а третий для уничтожения живой силы и боевой техники. При попытке захвата такой «комар» взрывается, как крупный фугас. С ними мы имеем абсолютный контроль над всем, что происходит.
– А спутники? – спросил Бульдинг.
– Спутники рассмотрят комара на поверхности, – ответил Гартвиг, – но не заметят слона в бункере. А наши боевые «комары» умеют незаметно проникать во все укрытия. Словом, со стороны военных операция обеспечена всем. Другое дело, пришлось повозиться с военными специалистами…
Файтер повернулся к Герцу:
– Насколько обеспечена секретность?
Директор Управления национальной безопасности доложил четко:
– С моей стороны сделано все, чем мое ведомство могло помочь. Но это военный городок, он целиком под управлением военного министерства…
Гартвиг сказал солидно:
– На первом этапе со всех специалистов взята подписка о неразглашении. После чего их всех поселили в закрытый городок типа Лос-Аламоса. Связи с внешним миром – никакой. Кроме того, установлено круглосуточное наблюдение за каждым, об этом знают, специально оговорено в контракте, чтобы не вопили о нарушении их личных свобод…
Файтер прервал:
– Контракт оговаривали заранее?
Гартвиг поморщился:
– Шутите? Уже в городке, когда за спиной захлопнулись железные ворота, когда разместились и сообщили им, какие баснословные деньги получат за свои два-три месяца работы в закрытом городке… Представьте себе, все оказались настоящими американцами!