Василий приехал под вечер, обиходил оленей, отужинал, выпил чаю, а затем с таинственным видом вытащил из-за пазухи маленький холщовый мешочек. Раскрыл, аккуратно высыпал содержимое на край стола.
– Что это? – удивился Илья. – Ржавчина какая-то… Ты зачем эту грязь сюда приволок?
– Много ты понимаешь! Грязь! – фыркнул тунгус. – Это земля. С ямы.
– С какой такой ямы? И не земля это вовсе. По виду ржавчина и ржавчина! – возмутился Берестов.
Дуня оторвалась от возни возле печи и заинтересованно приблизилась к столу. Посмотрела. Ахнула. Закричала на Дженкоуля, обещая ему немедленный гнев Огды, если он сей же миг не уберется из дома вместе с землей. Ошарашенный ее напором эвенк не сопротивлялся, позволив вытолкать себя за порог. Причем вместе с ним во дворе оказался и стол. Пораженный Илья просто не узнавал своей всегда такой спокойной и выдержанной жены.
– Дуня, ты что?! – только и сумел вымолвить он.
– Он притащил смерть в наш дом! – прошипела она. В ее узких глазах стояла такая ярость, что Илье вдруг стало страшно.
Василий растерянно мялся во дворе, не зная то ли обижаться, то ли прощение просить. И тут Илья обратил внимание на выставленный Дуней за порог стол. Там, где его касалась "ржавая" земля, он начал светиться светло-зеленым фосфорным светом, что в ночной темноте выглядело довольно зловеще. Берестов подошел ближе, не сводя взгляда со странного свечения.
– Что это?
– Я же говорю, земля из ямы, – вполголоса повторил Василий, опасливо косясь на застывшую на пороге Дуню. – Я по осени пошел оленей искать, в те места забрел, где кручина случилась. Там много молзя (леса) выворотило, комлями наружу… Тукала (землю) утащило… – от волнения Василий начал путать русские и эвенкийские слова. – Помнишь, где нас с тобой накрыло? Если от того места на полдень ходить, там яма большая. По краям земля чудная – ночью светится. Шаман говорит, кручина произошла оттого, что звезды с неба упали. Много звезд упало – сколько пальцев на руке, а то и больше… Звезды сгорели, а следы остались… Я собрал мало-мало тукала (земли). Тебе принес показать… Светится…
Илья осторожно дотронулся до мерцающего следа. Кончики его пальцев тоже начали светиться.
Дуня сбежала с крыльца, вцепилась ему в руку, взглянула умоляюще:
– Надо закопать. Поглубже. В землю.
– Кого? Василия? – мрачно пошутил Илья.
– Стол, – не поддержала шутки Дуня. – Стол надо сейчас же сжечь, а пепел закопать. И землю эту закопать. И руки мыть. Много раз. Золой как следует оттирать. А ему, – она указала на тунгуса, – всему мыться. Несколько раз воду буду греть. А вы стол жгите. – Она поспешно скрылась в доме. Друзья переглянулись и занялись разведением необычного костра…
Потом Илья несколько раз допытывался у жены о причинах ее странного поведения, но она только твердила:
– Это смерть была. Я почувствовала, – и Берестов прекратил бесполезные попытки.
Минула зима, наступило короткое таежное лето.
Однажды к Илье привезли подстреленного Федора Дженкоуля – старшего брата Василия. Как уж тунгус нарвался на пулю – случайно или нет – Берестов выяснять не стал. Он – фельдшер, его дело – лечить, а не дознание проводить. В общем, Илья извлек пулю и наложил швы. После операции он вышел из избы на крыльцо и вдруг услышал громкие голоса, доносящиеся от поленницы. Один голос принадлежал Дуняше, а второй одному из тунгусов-охотников, что принесли раненого. Дуня и охотник говорили на повышенных тонах, но о чем именно Илья не уловил – они говорили по-эвенкийски очень быстро, а Берестов знал местный язык через пень колоду. И все же по интонациям он понял, что Дуня вроде обвиняет, а охотник в ответ угрожает ей. Илья встревожился и пошел на голоса. Он обогнул дом и увидел, что тунгус замахивается на девушку ножом. Илья оцепенел от ужаса, понимая, что уже не успеет вмешаться и предотвратить трагедию. Как в страшном сне он глядел на приближающееся к беззащитной шее Дуни иззубренное лезвие. Он хотел закричать, но не издал ни звука. Хотел сделать шаг, но ноги будто окаменели. Он мог только бессильно стоять и смотреть, как убивают самое дорогое для него существо на свете…
Острие ножа почти коснулось нежной кожи, как вдруг охотник вскрикнул и буквально отлетел от неподвижно стоящей Дуни, отброшенный невидимой силой, и тотчас Илья осознал, что может двигаться. Поспешно подбежал к жене, обнял за плечи, заглянул в глаза и поразился ее застывшему спокойствию.
– Это он стрелял в Федора, пытался его убить, – сказала Дуня.
Илья сделал растерянное движение к лежащему неподвижно охотнику.
– Что с ним?
– Он мертв. – Дуня поежилась и обхватила себя руками за плечи, словно ей вдруг стало холодно.
– Ты… убила его? Но как?! Как ты это сделала?!
– Очень просто – прервала нить его жизни, – устало ответила Дуня.
Илья потрясенно взглянул на нее, словно увидел впервые.
– Кто ты такая, а? – растерянно прошептал он.
– Я твоя жена, ты что забыл? – Дуняша удивленно наморщила носик.
Илья глубоко вздохнул, усмиряя волнение.
– Начнем сначала, – сказал он. – Ты ведь не случайно оказалась тогда на месте кручины, не так ли?
– Да, – согласилась Дуняша. – Да. Мы знали о ней заранее… Знали и готовились… В назначенный час мы все были там…
– Мы? – переспросил Илья. – Мы? И… сколько же вас там было?
Дуня в ответ показала пять растопыренных пальцев одной руки и указательный палец другой.
– Шестеро, – прокомментировал Илья. – Твоя семья?
– Нет, – покачала головой Дуня. – Хотя… семья не по крови – по духу.
– И где они теперь?
– Погибли… Я осталась одна… – Дуняша отвернулась и тихо всхлипнула. Илья обнял ее за плечи, прижал к себе.
– Расскажи мне все, – попросил он.
– Да… Пойдем в избу, там поговорим, – предложила Дуняша.
– Только вначале надо сказать тунгусам о… нем. – Илья содрогнулся и посмотрел на мертвого охотника.
В тот день у Ильи и Дуни состоялся обстоятельный откровенный разговор. Илья был ошеломлен, потрясен, огорошен тем, что услышал. По просьбе жены он поклялся сохранить ее рассказ в тайне. Эта тайна еще больше сблизила их. Но Илье необходимо было выговориться, выплеснуть переполнявшие его эмоции, и он записал рассказ жены в дневник. Чтобы посторонние не смогли прочитать его, они с Дуняшей придумали очень хитрый шифр.
А через год у них родился первенец…
Вечер 29 июня 200… года, Москва, особняк на Рублевке
Марочный коньяк янтарно поблескивал в широком бокале, отражая приглушенно-мягкий электрический свет так, что казалось, будто в руках у мужчины притаилось солнышко. Мужчина был относительно молод – едва за тридцать, ухожен, гладко выбрит, хорошо одет – черные брюки и черная рубашка от Гучи. Его темные волосы были зачесаны назад, что в сочетании с узкими, раскосыми глазами и четко очерченными скулами придавало лицу хищноватое выражение. Он сидел на краешке роскошного, обитого белой кожей кресла, стискивал в ладонях бокал и не сводил напряженного взгляда с огромной панели плоского плазменного телевизора.
На экране импозантный, вальяжный ведущий спрашивал у гостя программы, немолодого, фанатично увлеченного своими изысканиями человека в дешевом костюме и круглых роговых очках:
– Итак, расскажите нам в двух словах, что же произошло в тунгусской тайге около ста лет назад?
– 30 июня 1908 года в семь часов утра над сибирской тайгой в районе Трех Тунгусок на высоте около десяти километров произошел колоссальной силы взрыв, сравнимый по мощности с энергией двух тысяч атомных бомб. Взрывная воздушная волна обогнула весь земной шар. Взрыв вызвал землетрясения в Иркутске, Ташкенте, Тбилиси и в немецком городе…
– То есть землетрясения произошли за много тысяч километров от основного места события? – перебил ведущий.
– Да. – Гость сбился с мысли и растерянно поправил очки. – Э… Тунгусский взрыв вызвал изменение магнитного поля Земли и…
– То есть катастрофа была общемирового масштаба? – снова перебил ведущий. Сидящий перед телевизором мужчина чертыхнулся и раздраженно пробормотал: – Дай же ему сказать, придурок!
Но ведущий предпочитал говорить сам.
– И что же послужило причиной? – с глубокомысленным видом спрашивал он. – Гигантский метеорит?
– Как вам сказать, – замялся гость. Он робел перед камерой и терялся от жесткого натиска ведущего. – Версия о метеорите по-прежнему остается одной из главных, но тут много неясностей. Например, отсутствие подходящего кратера. Вернее, кратер нашли и не один, но следов самого метеорита так и не обнаружили…
– Вы хотите сказать, что точную причину Тунгусской катастрофы так и не установили? – вмешался ведущий
– Да, – кивнул гость. – Существует целое множество гипотез, но ни одна из них не объясняет всех загадок, которые…
– И каковы же еще версии?
– Целое множество: небольшая комета, крупный железный метеорит, облако космической пыли, антивещество, космический корабль пришельцев…
– Последняя версия лично мне нравится больше всего, – обаятельно улыбнулся ведущий.
– Это потому что ты осел, – прокомментировал мужчина у телевизора. – Легче всего все свалить на пришельцев. А то, что на твоей родной планете и без пришельцев чудес хватает, это не приходит в твою куриную голову…
– И все же вернемся к последствиям, – продолжал ведущий. – Вы говорите, взрыв по силе напоминал атомную бомбу. Но, насколько я знаю, радиоактивный фон в районе Трех Тунгусок не повышался?
– Не повышался. Поэтому версию об атомной природе катастрофы отбросили сразу. Хотя в районе реки Хушма, притоке Подкаменной Тунгуски, наблюдался странный вывал деревьев, а так же их частичная мутация, ускоренный рост и…
– Хорошо, – снова перебил ведущий. Он явно не умел долго молчать, и Тунгусская катастрофа, равно как и все загадки Земли, волновали его гораздо меньше возможности подольше самому помаячить перед камерой. – Поговорим теперь об очевидцах.
– Непосредственными очевидцами оказались несколько эвенков или, как их в ту пору называли, тунгусов: оленеводов и охотников. Они очень плохо говорили по-русски. Их показания довольно противоречивы. К тому же опрос очевидцев произошел десятилетия спустя, уже в 30-е годы, когда многие из свидетелей успели подзабыть реальные события, поэтому…
– Ну, понятно, – отмахнулся ведущий. – Да, жаль что на месте катастрофы в то время не оказалось ученых физиков или астрономов. Тогда мы бы точно знали, что же произошло 30 июня 1908 года в далекой сибирской тайге…
– Знали! – фыркнул мужчина, выключая телевизор и раздраженно отбрасывая пульт в сторону. – Ничего бы вы не знали! Не знали, не знаете и никогда не будете знать… – он резко опрокинул в рот порцию коньяка и договорил: -…если не прочтете дневник Ильи Берестова… А вы его никогда не прочтете. Больше того, даже не узнаете о его существовании!
Мужчина замолчал, задумавшись. В этом дневнике заключена величайшая сила вселенной, оружие, пострашнее всех ядерных бомб Земли вместе взятых. И поэтому ему очень нужен этот дневник. Весь вопрос в том, как его раздобыть. Дневник стерегут пуще глаза и добраться до него не так-то просто… Хранители, мать вашу… Ладно, разберемся и с вами. А сейчас… Мужчина встал, зевнул, обнажив ровные, очень белые зубы, и посмотрел на часы. Скоро полночь. Время охоты. Его жертва в этот самый миг тусуется в элитном клубе, хлещет виски или текиллу, наслаждается жизнью и не знает, что к ней уже приближается судьба…
Месяц спустя, Москва, центр
Андрею Петровичу Строеву, лощеному бизнесмену и председателю правления банка "Русский Успех", с самого утра жали новые ботинки. Обувь была качественная, "саламандровская", и, тем не менее, ботинки жали. Андрей Петрович то и дело развязывал шнурки и с наслаждением вытаскивал горящие стопы из пыточных кожаных колодок, благо под роскошным антикварным письменным столом, который украшал его кабинет, подобная вольность была незаметна.
– Андрей Петрович, через полчаса вас ждут в Центробанке, – прощебетал в селектор голос секретарши.
– Да. Выхожу. Давай машину. – Строев страдальчески вздохнул и втиснул распухшие ноги в кожаный ад.
– Машина у подъезда, – поторопила секретарша.
– Да иду уже, иду!
Андрей Петрович раздраженно дернул за шнурок. Не выдержав, тот порвался. "Плохая примета", – нахмурился Строев. День начинался неудачно. Выйдя из кабинета, он размашистым шагом пересек приемную и направился через операционный зал в фойе. Ему показалось или мягкие подошвы его ботинок и впрямь гулкими колоколами загрохотали по матовому мрамору пола?
– Да что ж такое сегодня, – тихонько пробормотал он, проходя мимо огромной кадки с декоративной пальмой. Внезапно коричневый мохнатый ствол заскрипел и с громким треском рухнул буквально под ноги банкиру. Строев охнул от неожиданности. Операционистки заинтересованно вскочили со своих мест и стали глупо, как показалось Строеву, пялиться на него.
– Чего вылупились? – рявкнул он. – Здесь вам цирк что ли?
От дверей бежали охранники.
– Андрей Петрович, что случилось?
– А вы сами не видите? – окрысился на них Строев.
– Может, позвонить и отменить встречу? – робко предложила выглянувшая на грохот из приемной секретарша.
– Куда позвонить? В Центробанк? – ядовито поинтересовался Строев. Его окружали идиоты. – Это тебе что, частная лавочка? Хочу – приеду, хочу – нет?
Девушка поежилась под его гневным взглядом и скрылась за солидной дверью приемной. А гнев начальства обрушился на охранников.
– Где вас черти носят, бездельники? Меня чуть деревом не пришибло, а вы…
Охранники привычно сделали морды кирпичами, терпеливо слушая дурацкий выговор безмозглого начальства, и подумали: "Этим цветочком не только тебя, котенка не пришибешь. А для твоей чугунной башки кирпич надобен, а то и два…"
Немного выпустив пар, господин банкир вспомнил о времени и торопливо зашагал к выходу. Один из охранников по фамилии Ясин услужливо распахнул перед ним дверь, придержал, вышел сам, и вместе с коллегой привычно проследовал справа и чуть впереди "объекта", всерьез, впрочем, не ожидая нападения. Внезапно Строев споткнулся и едва не нырнул головой вперед, метя макушкой прямо в лощеный бок своего престижного черного мерса.
И именно в этот миг прогремел выстрел.
Пуля снайпера проскочила по тому месту в пространстве, где еще мгновение назад находилась голова банкира, и, не встретив сопротивления, пролетела дальше, вонзаясь в кирпичную стену здания.
Киллер оказался опытным – он не стал бессмысленно палить по суетящимся охранникам и укрытому за машиной клиенту. Он предпочел сбежать…
***
– Прикинь, как повезло перцу! – Охранник Костя Ясин откусил здоровенный кусок от гамбургера и запил пивом.
– Да уж, – согласился Максим Вершинин, тридцатилетний капитан милиции, сотрудник отдела по тяжким насильственным преступлениям. Именно ему выпало "счастье" заниматься покушениями на Строева. Именно так – покушениями во множественном числе. С того первого, неудавшегося выстрела, были еще и другие, а также пара взрывов машин банкира.
– Он вообще у нас везунок, – продолжал Ясин, умудряясь жевать и говорить одновременно. Вершинин так не умел. Он ел молча, изредка поддакивая для поддержания разговора. Они сидели в летнем кафе неподалеку от банка и совмещали приятное с полезным.
– Так что там в первый раз произошло? Почему киллер промахнулся? – Максим доел и сыто откинулся на пластиковую спинку стула.
– Я ж говорю, повезло! У банкира в тот день на новом ботинке один шнурок порвался, а второй болтался сам по себе. Вот он на него и наступил. Головой в мерс впечатался, шишку набил, зато жив остался.
– А во второй раз?
– Тоже повезло. У него с утра простуда началась. Так в момент выстрела он чихнул и резко вперед наклонился.