— Чего, правда? — спросила Ира недоверчиво и с надеждой одновременно, напомнив Роману сестру. — Ты чего, вампир?
Роман надменно скрестил руки на груди и мотнул головой, отбрасывая со лба чёлку.
— Предположим, не вампир, — сказал он, стараясь сохранить серьёзность. — Но — вроде вампира.
Ира уставилась на него поражённо и восторженно — и это тоже напомнило ему сестру. Роман чуть подался назад, рассматривая её. О, какая она была мерзкая! До тошноты. Но её восторг, её удивление, её странная покорность Роману импонировали, они были явно полезны — и отказываться от них в создавшейся ситуации не имело смысла.
Роман улыбнулся холодно и высокомерно, так, как улыбаются вампиры.
— А вот теперь молчи и слушай, — сказал он неторопливо, с удовольствием наблюдая, как выражение почтительного страха и внимания появляется на опухшей Ириной физиономии. — Я недавно поменял ипостась, я пока одинок и мне нужны вечные слуги. Вчера была последняя ночь полнолуния, и я этим воспользовался, чтобы… э-э… дать тебе возможность войти. Ты показалась мне подходящей.
— А чего ты ушёл? — спросила Ира. Как Роман и ожидал, патетический тон сбил её с толку — она уже забыла его удивление в момент встречи и принимала объяснения за чистую монету. — Я ж не поняла ничего! Прихожу в себя: касса раскрыта, кругом кровища, дверь сломана… Хотела на себя в зеркало посмотреть — и не отражаюсь. Я, знаешь, как перепугалась!
— Ну да, — сказал Роман проникновенно, — вышло нехорошо. Но вчера у меня не было другого выхода. Мне пришлось уйти — ты не поймёшь, почему. Зато я пришёл искать тебя сегодня.
Ира кивнула. Она поверила окончательно.
— Ты вчера того… как наелась? — спросил Роман, как о само собой разумеющемся деле.
— Ну… — Ира смутилась. — Там кошка… я кошку… а она царапается, зараза…
Она доверчиво протянула к глазам Романа руку — тыльной стороной ладони. На синюшно-белой коже остались три глубоких борозды, почерневших в глубине. Романа позабавил след зелёнки вокруг царапин.
— Гадко было, — пожаловалась Ира. — Прихожу в себя — и полный рот шерсти. Кости какие-то в зубах застряли…
— Избавь меня ради Древних Хозяев от подробностей, — надменно сказал Роман. — Где ты… провела день?
— Ой, не спрашивай, — пригорюнилась Ира. — В ларьке-то нельзя было оставаться…
— Ты догадалась?
— Ну, тут не надо быть семи пядей во лбу-то! Утром инкассатор придёт — что я ему скажу? И потом — в таком виде… Я и домой побоялась идти — а вдруг милиция, или соседи скажут чего… А на улице под утро чего-то стало не по себе…
— Молодец. И куда ты делась?
— Не поверишь. Просидела весь день в подвале каком-то. Даже задремала. А к вечеру чего-то показалось, что надо к ларьку идти…
— Я тебя позвал, — изрёк Роман, стараясь, чтобы интонация получалась внушительной и таинственной, как у вампиров. — Я проверял, насколько ты чувствительная. Справилась, молодец. Со всем справилась. Теперь я твой хозяин, и я о тебе позабочусь. А ты будешь делать всё, что скажу — и всё пойдёт, как по маслу. Поняла?
— Слушай… а как же… А у меня это… — залепетала Ира, вдруг упав духом. — У меня же это… парень… И что я маме-то скажу? Маме-то? Она же, наверно, подумает, что меня убили…
— Ну хватит уже! — отрезал Роман жёстко. — «Парень, мама, папа!» Утри сопли. Они — просто люди, смертные, ничтожества — а ты — демон! Ты — выше! Ты никогда не состаришься, никогда не умрёшь! Что тебе до всех этих человеческих дрязг?! Впрочем, — добавил он насмешливо, — ты можешь катиться на все четыре стороны, я тебя не держу. Иди — посмотрим, как тебя примут твои папы, мамы и парни.
Ира замолчала, только хлюпала носом. Омерзение Романа даже отступило перед обаянием абсолютной власти. Вдруг появились такие мысли, что стало жарко и весело.
— Ничего, — сказал он вслух. — Не дёргайся. Не пожалеешь.
В этот раз Роман был в форме и точно знал, что ищет.
Бомжа. Лучше всего — упившегося вусмерть.
Ира просто тащилась за ним. Вряд ли она о чём-нибудь думала. Но Роман всё рассчитал точно — потенциальных рабов, свиту надо кормить. В Ирином статусе он не сомневался ни секунды: вероятно, связь между ними возникла в момент её смерти. Убитый упырём сам становится упырём? Любопытная штука… Или тут работает полнолуние, ещё какое-то неучтённое стечение обстоятельств? Ладно, будем впредь контролировать ситуацию.
Побродить пришлось основательно, но не безуспешно. Надо знать ночную жизнь спальных районов. Бомж отыскался по запаху. Причём вонял он не так мерзко, как Роман, было, приготовился — жизнь, которая теплилась в его бесчувственном от дешёвой выпивки теле, перебивала гадкую вонь перегара и грязи. Славно.
— Помогай, — бросил Роман Ире и приподнял обмякшую тушу, закинув руку бомжа на плечо.
Ирина сообразила и присоединилась. Бомж дрых на ступеньках около ночного магазинчика с водкой и презервативами, сюда могли подойти люди — потенциальную добычу надлежало отнести в безопасное место.
Всё это почему-то Романа не ужасало и не шокировало — скорее смешило. Тигры ночей! Ястребы-стервятники… Добыча-то с душком, мягко говоря. Палая такая антилопа… или падшая…
Бормочущее, еле переставляющее ватные ноги существо оттащили во двор дома неподалёку. Двор был тёмен и пуст, но Роману хотелось стопроцентной безопасности — он отправил Иру искать отпертый подъезд с входом в подвал. Только когда всё вышереченное нашлось, только когда бомж был доставлен в подвал, где было темно, воняло кошками и крысами, прыгали блохи, зато имелась гарантия полного одиночества — только тогда Роман позволил себе расслабиться.
Бомжу он прокусил сонную артерию — она просто светилась красным проводом под током на грязной шее. Укушенный даже сообразить ничего не успел. Роман с удовольствием подумал, что вампиры, вероятно, питаются именно так — энергия, тепло, спокойствие, ощущение жизни в трансформированном полумёртвом теле возросли от притока крови в геометрической прогрессии.
Остатки уходящей жизни, почти мертвеца — Роман бросил на Ирино усмотрение. Она устроила такую мерзкую оргию пожирания трупа, что Романа замутило. Надо быть эстетом. Надо держать себя в руках. Надо, по возможности, вести себя сдержанно — примерно такие мысли тасовал Роман, выходя из подвала на воздух.
Ночь была свежа и сладка. Роман потянулся и вздохнул, но тут же вспомнил, зачем вышел. По делу.
Когда он вернулся в подвал, Ира ещё стояла над трупом на четвереньках, как гиена, вымазавшись в крови, урча — отвратительное зрелище.
— Да отойди же ты! — приказал Роман.
Ира отползла нехотя, встала на ноги, отряхиваясь, облизываясь и чавкая. Роман с интересом отметил забавный факт: кошачьи царапины на её руке почти закрылись. От крови? От пищи? Мило. Правда, выглядит она не намного лучше. И, похоже, намного хуже меня. Но это уже её проблема.
Роман подтащил к обглоданному телу обломок тротуарного бордюра, оставшийся во дворе от дорожных работ. Поднял над головой мертвеца.
— Ты чего делаешь! — вдруг вскрикнула Ира, будто после упырячьей трапезы этому телу что-то могло повредить.
— А он тебе понравился? — усмехнулся Роман. — Хочешь, чтобы он встал и составил нам компанию?
— А-а… нет.
— Ну так и не мешай.
Роман брезгливо сморщился и двумя ударами разбил череп бедолаги вдребезги. Отряхнул с брюк брызги крови и мозга. Порядок. Во всех известных ему мистических трактатах повреждение или лишение головы препятствует переходу в иное состояние. Так он не встанет.
К вербовке собственной свиты Роман решил отнестись максимально осмотрительно.
— Приведи себя в порядок, — приказал он Ире и бросил ей свой носовой платок. — Мы идём ко мне. Там я тебя оставлю. У меня ещё есть дела на эту ночь.
Ира закивала, преданно заглядывая Роману в глаза. Как он и думал, убийство бомжа и кормёжка сделали её абсолютно покорной.
Жрала из рук. Всё.
В виде большой удачи Татьяна с Петенькой уже спали. Роман легко провёл Иру в квартиру и запер в своей комнате, а в дверную щель всунул записку.
«Танюша, у меня в комнате — девочка, моя сослуживица. Бедняжка попала в дрянную историю, ей негде ночевать. Сегодня она посидит тихонечко, а к завтрашнему вечеру я что-нибудь придумаю. Целую, малыш. Ромка».
Приказав Ире не шевелиться без нужды, Роман снова ушёл. Третий час ночи был ещё в самом начале. Терять время совершенно не хотелось.
Снова ощутив ночь, одиночество и свободу, Роман вздохнул с облегчением. Но теперь у него были дела поважнее, чем бесцельно бродить по улице и нюхать свежий воздух. Теперь, избавившись от докучного Ириного общества, он занялся поисками всерьёз.
Всё просто и ясно. Перейти — и искать следы по запаху.
Впрочем, он уже окончательно за переходом. Тем лучше.
Пару раз ночной ветер донёс тонкий аромат ладана и свежести. Вечные Князья на охоте. Ну уж нет. Чревато. Связываться с вампирами Роман не стал, обошёл их дорогу стороной. Мелкий хищник уступает тропу крупному, всё правильно. «А мы пойдём на север!»
Случайные ночные прохожие довольно соблазнительно пахли живым теплом, но на это было опасно покупаться. На сегодня хватит. Не стоит слишком светить место своего обитания. Пусть пока пасутся. И вообще — лучше выбирать добычу полегче. И нападать поосмотрительнее. Поберечь тело.
Тело, ухоженное и в боевой форме, нам ещё пригодится.
Роман дождался момента, когда воздух пахнул сырой землёй, плесенью и сладковатым запахом распада. Направился на запах. Обычный труп, в сущности, пахнет почти так же, но тут есть некоторая тонкость — трупы не движутся.
Это то самое, что нужно. Объект поисков.
Роман ускорил шаги и вскоре оказался в пункте назначения. Рядом с помойкой.
В помойке, залезая в бачок по локоть, рылся какой-то субъект довольно неприятного вида, если не сказать сильнее.
— Эй, почтеннейший, — окликнул Роман самым любезным тоном.
Почтеннейший обернулся. Его глаза горели голодным красным огнём на чудовищной физиономии, покрытой струпьями и коростой, бурой, потрескавшейся, сочащейся из трещин чем-то черно-зелёным. Всклокоченные волосы дополняли впечатление. Костюм его состоял из драного ватника, резиновых сапог и штанов из материала, напоминающего брезент. Вся эта кошмарная фигура выражала крайнюю степень удивления.
— На пару слов, — светски пригласил Роман. Удивление сменилось ступором.
— Как, простите, ваше имя-отчество?
— Вася, — хрипло пробормотал кошмар.
— Василий, вас не затруднит прогуляться? Тут, видите ли, в паре кварталов отсюда, свежий труп в подвале…
Упырь торопливо бросил назад в бачок что-то, грохнувшее и посыпавшееся, обтёр руки о штаны и выразил всем видом минутную готовность. Теперь его жуткая рожа выражала нечто вроде признательности и восхищения. Роман улыбнулся.
— Как я понимаю, есть проблемы? — спросил он сочувственно.
— Ещё какие, — готовно откликнулся упырь, подходя. — Третью ночь не жравши.
Роман сделал приглашающий жест и направился со двора. Упырь торопливо зашагал рядом. Роман здраво рассудил, что дорогу надлежит выбирать потемнее, и держался в тени домов, как можно дальше от фонарей. Эта тактика была молчаливо одобрена.
— Вы крыс ловили? — спросил Роман по дороге.
— Иногда и кошки попадаются, — доверчиво поделился упырь. — Иногда и чего поинтереснее найдёшь. Я вот зимой младенца мёртвого нашёл…
— Не охотитесь?
— Куда там… Рожа-то, видите? Болею. Сил нет никаких. Солнце, ептыть…
— Как же это случилось? — Роман прямо-таки излучал сочувствие. Опыта ему было не занимать.
— Да как… наутро после Перехода. Я ещё и не сообразил, чего это со мной сделалось… Занавеску отдёрнул — и мордой в окно. А день, как назло, солнечный попался… Так я неделю встать не мог. Думал — совсем помру. Не, остался, только не оклемаюсь никак.
— Свежей крови надо бы…
— Надо, а где возьмёшь? Охотиться не могу, жить негде, работы нет, ептыть…
— Работы?!
— Хотел устроиться к Эдику в заведение. Деньги, жратва за счёт фирмы — у него, говорят, по моргам лапа и ещё кое-где… Не взял. Сначала, грит, рожу приведи в порядок, ептыть…
Роман нежно улыбнулся. Как говаривали в царской охранке, отбросов нет, есть кадры.
— А я бы вас взял, Василий. С удовольствием. Пойдёте?
Василий квартировал в некоем подсобном помещении, которое называл «теплак». Помещение располагалось во втором этаже высотного дома, где был «перемещённый подвал» с водопроводными трубами, электропроводкой и тому подобными подвальными атрибутами. Интерьер помещения поражал скромным шиком: в нём не было окон, дверь запиралась изнутри на мощный засов, имелась лампочка и выключатель, имелись старый, вероятно, помоечного происхождения, диван, стол, два разнокалиберных хромых стула и неработающий радиоприёмник.
— Восхитительно, — констатировал Роман. — Сюда вполне можно привести даму. Не правда ли?
— Ну её к чёрту! — возмутился хозяин. — Только место занимать будет, да ещё ей и жрать каждую ночь подавай, ептыть…
— Нехорошо, Василий, нехорошо. Даме негде жить. И потом — это же наша дама. Будем вежливы к сотрудникам фирмы.
— Что за фирма-то, Ром?
— Есть мысль, — сказал Роман мечтательно, усаживаясь на диван. — Мы, дорогой Василий, ещё будем ходить в шелках и золотом сорить — и Вечные Князья возжелают водить с нами знакомство, а мы ещё подумаем…
— Ну, насчёт Вечных ты загнул, положим. Они гонорные, аристократы, мать их за ногу — они и с Эдиком не знаются.
— А со мной будут. Ладно, беседы — после. Сперва устроим бедную девочку, которую я перетащил. Упырь в квартире смертных — это опасно. Потом отдельный апартамент купим…
— Рассуждаешь, как миллионер, ептыть…
— А что нам миллионы, когда мы сами — чистое золото! Отдыхай, Василий, дверь запри — я постучу три раза и ещё один после паузы. Про Эдика и беспутную ночную жизнь расскажешь нам обоим.
Роман встал, потянулся и направился к двери. Он чувствовал, что Вася смотрит на него с завистью, именно с той завистью, какой ему всегда хотелось в свой адрес — завистью замученного неудачника к холёному победителю. Начало положено.
Если всё пойдёт по плану — то ли ещё будет!
Следующий день Роман провёл в обществе упырей.
Нельзя сказать, что всё обстояло уж совершенно гладко. Ира при виде Василия взвизгнула и кинулась Роману за спину. Василий обиделся.
— Подумаешь, какая цаца! — фыркнул он уязвлённо. — От самой мертвечиной разит, морда зелёная и зенки ввалились, — а туда же! Сучка!
— Урод! — не осталась Ира в долгу.
— Брэк! — рявкнул Роман. — Милостивые государи и государыни! Ещё один вяк в сторону друг друга — и я ухожу, предоставляя вам разбираться дальше!
Оба упыря моментально умолкли. Перспектива продолжать болтаться Васе не улыбалась, он был относительно сыт впервые за долгое время, а Ира имела перед глазами наглядный пример упыря-одиночки. Роман только усмехнулся.
— Готовы слушать?
Они были готовы. Они уже признали, что Роман — главный и самый умный, без всяких попыток взбунтоваться, нареканий и оговорок.
— Значит так. Спать, мои дорогие, вы будете здесь.
— Чего, на одном диване с этим? — уточнила Ира недовольно.
— Это, леди и джентльмены, как вам будет угодно. Я не собираюсь вмешиваться в вашу частную жизнь. У меня и без того слишком много дел. Итак. Сейчас вы внимательно смотрите на меня и рассказываете о том, что увидели, с банальных человеческих позиций. Я, увы, не отражаюсь в зеркале — и при этом весьма нуждаюсь в информации о своей внешности.
— Кокетка, — съязвила Ира.
— Дура, — отрезал Роман холодно. — Мне предстоит общаться с людьми, я должен знать, какое произвожу впечатление.
— Для упыря вполне себе, — сказал Василий, отступив на шаг. — Сытый такой упырь.