- Если бы мне не понравилось, ты бы это прочувствовал, поверь. Было неплохо.
- Только неплохо, – обиженно спросил дракон и отвернулся.
- Ммм, – Энтар задумался. – Хорошо? Это слово тебе больше подходит?
- Ты кричал, – все также смотря в другую от дроу сторону, медленно проговорил дракон.
- Да. Потому что было хорошо.
- Только-то... Ну, раз ты так говоришь, – не поворачиваясь, сказал Йаррен и вздохнул.
- Что не так? – искренне не понимал дроу.
- Забудь, – глухим голосом проговорил дракон и начал подниматься, чтобы уйти в другой угол пещеры. – Пойду, посмотрю на алмазы.
- Серые и непримечательные. Гномы даже не обрабатывают камни почему-то...
- А зачем? Они пока их просто хранят, а как понадобятся, возьмут на обработку, – проговорил дракон, поднимаясь и отряхивая штаны от монеток.
- Ну, вот и оставь их в покое, – Энтар поймал его за руку, потянул на себя.
Йаррен успел сделать пасс рукой, с ладони слетело серебристое облачко, и свалился прямо на темного эльфа. Часть золота, впитавшего заклинание, сплавилось в единый комок весом в несколько взрослых дроу. Йаррен зашипел, потирая ушибленную заднюю часть, и обиженно посмотрел на Энтара.
- Я говорил, что валяться на золоте – не самый лучший вариант. Хотя ты на нем смотришься изумительно. Как... эээ... дракон в сокровищнице.
- Я и есть дракон. И мы в сокро...
Дроу предпочел поцеловать его, чтобы заставить умолкнуть. Способ подействовал. Сначала дракон сопротивлялся, выталкивая его язык, но постепенно поцелуй стал нежным, а потом из нежного перерос в страстный. Золото им больше не мешало, тем более, что Йаррен, оторвавшись на мгновение, выплавил для них ровную золотую площадку.
- Мне нравится, когда ты лежишь на спине, – зашептал темный эльф. – Мне нравится на тебя смотреть, когда ты такой расслабленный и раскрасневшийся от моего поцелуя.
Это звучало уже получше, чем его уклончивые ответы про случившееся в камере. Йаррен схватил его ладони и положил себе на бока. Энтар понятливо рассмеялся и стал ласкать своего дракона. Руки скользили, приподнимая одежду, подушечки пальцев гладили кожу, когти слегка ее царапали, щекоча дракона по бокам. Одежда полетела на монеты, потом заскользила вниз, засыпанная кружками из благородного – сейчас презренного – металла. Но на нее никто не обратил внимания, поскольку Энтар склонился над своей ящеркой, чтобы отпечатать дорожку поцелуев от впадинки на груди к животу. Дракон выгнулся и одобрительно зашипел.
- Мне понравилось там, в камере, – тихо прошептал Энтар, выцеловывая круг вокруг пупка дракона. – Правда, понравилось.
Дыхание Йаррена стало прерывистым, а глаза заполнились золотом. Поцелуи темного снова разжигали пожар внутри него. И это было заметно невооруженным глазом: сокровище дракона было в полной боевой готовности. Это было удивительно, как быстро он возбуждался даже под невинными ласками своего супруга. Энтар тоже это ощутил. Странно было бы, если бы он сумел пропустить то, что упиралось ему в подбородок.
- Мне нравится, что ты так быстро заводишься, – прошептал дроу. – Это не может не льстить.
- Прекрати болтать, – прошипел дракон.
Энтар рассмеялся и приник к животу своей ящерки, всасывая кожу и слегка прихватывая ее зубами. Ощущения ему понравились, и поцелуй оставил после себя яркий бордовый след. Йаррен выгнул спину в ответ и тихо застонал. Метка понравилась и ему.
- Еще, – тихо попросил он.
Энтар вжался лицом ему в живот и тихо ответил:
- Я хочу оставить на тебе мно-о-ого своих меток.
- Да.... – простонал дракон.
Энтар улыбнулся и снова взялся выцеловывать ящерке живот и плавно спускаться к тому, что ниже.
Но самое трепетное место, что жаждало его внимания, он обошел стороной, спустившись еще ниже и начав прихватывать зубами и отпечатывать поцелуи на внутренней поверхности бедер и ног дракона.
Йаррен простестующе зашипел.
- Ш-ш-ш-ш-ш, моя ящерка, – прошептал дроу. – Обещаю, тебе понравится, как и мне понравилось быть с тобой. Я не буду спешить....
Поцелуи горели на драконьей коже, и Йаррен сам того не осознавая, раздвинул колени, давая супругу больше доступа.
Дальше последовала вспышка магии, очищая всего дракона от грязи темницы. Йаррен благодарно вздохнул и расслабился, отдаваясь на милость темного.
- Какие у тебя чувствительные пальчики, – улыбнулся тот, вбирая в рот попеременно мизинцы, средние и заканчивая большими пальцами на ногах.
Эта ласка была для Йаррена неожиданной. Новые волнующие ощущения доставляли удовольствие, открывая на теле чувствительные местечки, вспыхивающие искорками наслаждения от прикосновений дроу.
- Мне нравится на тебя смотреть, – снова зашептал эльф. – Твое лицо, прикрытые золотые глаза, полураскрытые губы. Можно я тебя поцелую?
Йаррен ответил едва заметным кивком и громким стоном. Энтар усмехнулся и, оставив в покое ноги, лег на дракона, вжавшись в него, кожа к коже. Оба застонали, так лежать было невыносимо приятно. Энтар посмотрел в лицо дракона, стараясь впечатать его образ в свою память.
А потом приник к губам, раздвигая их языком и проникая внутрь горячей полости, всасывая губы и язык дракона. Поцелуй сразу стал страстным и нетерпеливым, в то время как руки эльфа неторопливо ласкали лицо Йаррена и перебирали его волосы.
Энтар менял угол и наклон головы, стараясь найти положение, приносящее еще больше удовольствия обоим. Наконец, удовлетворившись, нежно прикусив губы и язык дракона, отпустил его.
- Помнишь, ты как-то сказал, что тебе нравится обнимать меня, – спросил Энтар. Йаррен кивнул в ответ, все еще отходя от страстного долгого поцелуя эльфа. – Так вот, – продолжил тот, – мне тоже очень нравится обнимать тебя.
Энтар сел, притягивая дракона к себе на колени.
- Я хочу видеть твое лицо вблизи, ловить губами твои сладкие стоны, – шептал эльф, – приподнимись и впусти меня.
Йаррен последовал тихому приказу, приподнялся, впуская в себя драгоценность темного. Его голова запрокинулась от ощущения наполненности. Было жарко, невыносимо приятно сжимать самую интимную часть супруга в себе, напрягая мышцы, которыми дракон редко когда пользовался.
- М-м-м-м-м, как хорошо, – прошептал дроу, начиная медленно двигаться. – Давай, мой хороший, вместе...
Плавные и медленные движения нагнетали страсть неспешно, как новый круг огня сжимает свое кольцо, обнимая пожаром беззащитный лес. Пламя внутри обоих распространялось медленно, словно огонь по мху, тлея и расширяя границы своей тихой, но неизбежной стихии. Йаррен запрокинул голову назад, красные волосы каскадом стекли по плечам на спину, прямо под ласкающие ладони дроу, который тихо рассмеялся, плавно покачиваясь в вечном танце страсти. Дракон вторил ему, двигая бедрами в такт, не ускоряясь и не замедляясь, но следуя заданному ритму. Обоим хотелось все делать медленно, ощущая каждый толчок, каждое скольжение кожи по коже, сжимая в объятиях партнера.
- А теперь чуть ускоримся, – прошептал эльф, набирая темп.
Дракон тихо зашипел, следуя за ним. Его стон был выпит темным, который после спрятал свое лицо у него на плече.
- Хочу тебя видеть, – прошептал дракон.
Золото тоже участвовало в их соитии, стекая ручейками вниз от их совместных движений.
- Да, еще, – легким стоном отозвался эльф, поднимая лицо. – Смотри.
Дракон распахнул глаза, вглядываясь в лицо партнера. Зеленые глаза мерцали страстью, готовясь испытать пик удовольствия, и Йаррен кивнул в предвкушении оргазма.
- Еще чуть-чуть, – тихо произнес эльф.- А-а-а-а-а-а....
Но Йаррен не дал стону улететь, теперь уже сам выпивая дыхание супруга и падая за ним в наслаждение. Какое-то время в пещере звучало только их рваное дыхание и шелест стекающего золота. Венец на лбу Энтара замерцал, постепенно разгораясь, обзавелся еще парой завитушек. Королевский Венец. Такой же обычно рисовали Ламису на всех портретах, хотя Повелитель драконов так и не предложил ему брак...
Йаррен, прикрыв глаза, молча наблюдал на этим зрелищем. Его сердце трепетало, а из глаз маленькими каплями покатились слезы, оставляя за собой мокрые дорожки.
- Ящерка, ты чего? – дроу перепугался.
- Ты теперь мой, – едва слышно прошептал дракон, сжимая темного руками и вжимая того в себя. – Ты не вернешься к себе в подземелья. Я не отдам тебя.
- Великая Мать прикажет – и я буду вынужден повиноваться, ящерка, я ведь уже говорил тебе – мужчины-дроу не властны собой распоряжаться.
- Уже нет, – еще тише добавил дракон. – Она больше не посмеет тебе приказывать. Теперь ты – только мой. Только мой и ничей больше.
- Если бы еще она была в этом уверена. Но будь моя воля – и я навсегда остался бы с тобой, ящерка.
- Моя кровь – в тебе, – так же тихо ответил дракон. – Мое семя – в тебе, – продолжил он, заглядывая темному в глаза и ища в них подтверждение того, что их союз для Энтара приятен и приемлем. – Мой венец у тебя на лбу. И теперь твои глаза могут воспринимать любой свет без боли. Это один из моих подарков тебе...
В зеленых глазах всплеснулось непонимание.
- Свет? Я смогу.... увидеть солнце? Настоящее?
- Как мой законный супруг, да. – Объятия дракона стали теснее.
Дроу крепко обнял его в ответ, вокруг всплеснулось пламя, сплавляя золото и камни воедино. Йаррен запрокинул голову назад, и пещера наполнилась его звонким, веселым смехом.
- И у Великой Матери Второго Дома нет совершенно никаких шансов не увидеть, что ты теперь принадлежишь мне. – Йаррен смутился и уткнулся лицом в ухо темному. – А я – тебе.
- А что скажет твой дядя?
- На всякий случай, – дракон вдруг отстранился и в упор посмотрел на супруга. – Дядя тоже увидит.
- И испепелит меня на месте? Я не смогу дать тебе наследника...
- А у нас имеется секретное оружие, которое его обезвредит и надолго, – ехидно усмехнулся дракон, снова становясь вредной чешуйчатой рептилией.
- И что это за оружие?
- Мой кузен, конечно же...
- К-к-кузен?
Йаррен оскалился.
- Именно. Дядя, видишь ли, счастливо женат и имеет аж четверых детей...
Энтар тихо застонал, представив себе семейство из кузенов Йаррена, дяди Йаррена, деда Йаррена, любовника деда Йаррена. Ну и самого Йаррена вдобавок. Словно услышав его мысли, дракон задумчиво потер подбородок и добавил:
- Ну и Ламиса ему сдадим... как рычаг влияния. А дед сам вернется... – дракон продолжал пребывать в задумчивости. – Может, на радостях, что его лопоухое вернулось, мы сможем спихнуть ему власть обратно...
Задумчивость, однако, не мешала дракону шевелить пальцами, с которых продолжало слетать то самое серое облачко, спаивающее окружающее их золото в один гигантский пласт.
- А что ты делаешь, собственно говоря?
- Ах, это, – Йаррен словно очнулся от забытья и расплылся в острозубой улыбке, – гадость. Гномам.
- А в чем заключается гадость?
Йаррен усмехнулся в ответ, поглаживая пальцем щеку супруга.
- Золото и монеты можно нагрузить на гномьи тележки и увезти. Вот только все это золото больше не сыпучее. – Дракон снова ехидно хихикнул. – Теперь все золото в этой пещере – один большой кусок золота.
- Что ж, им придется славно потрудиться с кирками. Надеюсь, это не послужит предлогом войны?
- В общем-то, вряд ли. Расплавить все это безобразие можно только драконьим огнем. Кирками и молотами гномы умучаются его разбивать. Сколько, ты говоришь, там за меня требовали, – поинтересовался дракон.
- По твоему весу золотом... Правда, не уточнили, в какой ипостаси.
- В самом деле? – брови Йаррена взлетели в удивлении. – Странно, обычно эти бородатые нахалы более осмотрительные.
Дракон огляделся. Кругом золото все также сверкало, все так же лежало, сразу и не заметишь, что все оно теперь представляло собой единый кусок. Йаррен хихикнул.
- А знаешь, в драконьей форме я вешу даже чуть меньше, чем тут было насыпано.
- Ничего, будем считать, что ты малость отощал за время странствий и...
Договорить Энтар не успел, согнулся пополам, зажимая виски ладонями. Колокол в голове звучал мерными ударами – Великая Мать призывала к себе.
- Что с тобой? – Йаррен с тревогой смотрел на супруга.
- Мне пора обратно в Подземье... Меня призвали. Лучше торопиться, пока я еще могу думать...
- Нет, – твердо произнес дракон. – Ты никуда не пойдешь. Иди ко мне.
Дракон обхватил лицо Энтара ладонями и соединил их лбы вместе.
Колокол утих.
“Лиэнтар, поторопись!”, – недовольно произнес женский голос.
“Я не могу вернуться, Великая Мать. Меня не отпускает мой супруг – племянник Повелителя драконов”.
- Ты больше не властна над ним, – мягко прогремел у темного в уме голос дракона, передаваясь женщине. – Оставь его. Он теперь принадлежит только мне. И не тебе оспаривать мою волю над ним. Смирись”.
“Что ж, могу сказать на это лишь одно. Второй Дом отрекается от тебя, Лиэнтар. Тебе больше нет возврата в Подземье. Живи изгнанником там, на поверхности”.
- Ты пожалеешь о своем решении, Великая Мать Второго Дома, – прошипел в ответ дракон. – И больше ты не сможешь взывать к моему супругу, я разрываю связь между вами”.
Энтара пошатнуло, когда магия рода жалобно звякнула, обрывая нить. Дракон отстранился, но продолжал сидеть с закрытыми глазами, напряженный, как струна.
“Более того, женщина, – теперь Йаррен мог не опасаться за разум своей живой темной драгоценности и вещать в полный голос, – я лишаю тебя способности слышать и говорить в умах других. Ты высокомерна, за что и поплатишься. Я сказал, и это последнее, что ты услышишь”.
Жрица что-то прошипела о том, что об этом она поговорит с Повелителем, а не с его безмозглым приемышем. Йаррен мысленно взревел и ударил магией наотмашь, вложив всю свою силу. Магия отразилась, ощутимо шарахнув его по носу. Йаррен вскрикнул, однако щелчок оказался не таким уж и болезненным. Затем разговор прекратился.
- Идем, надо найти дядю.
- И заодно придумать, что сделать со светлыми, – добавил Энтар.
- Ничего? – предположил Йаррен. – Зачем с ними что-то делать вообще? Все и так неплохо. Пускай остаются здесь, гномы постепенно их приучат к нормальной жизни. Или светлые их – к чему-нибудь.
Они поправили одежду и вышли из сокровищницы. Коридоры остались теми же, но для темного эльфа теперь они были другими: он мог все видеть, не защищая глаза, и это наполняло его душу восторгом. Они шли, и он то и дело оглядывался на дракона. Для Энтара это были невероятные ощущения. Свет факелов не резал глаза, все было не просто хорошо видно, вокруг него словно взорвался огромный котел полный разных красок, которые смешались многообразием оттенков. Мягких, резких, гармоничных и неожиданных. Такое богатство радовало глаза, и дроу был в полном восторге. На этом фоне новость про изгнание из клана терялась. Тем более, что никто не мог помешать ему видеться с соклановцами на поверхности. Хотя червячок досады зашевелился в душе и… сдох. Йаррен поймал его за руку и обнял.
- Я так разозлился, – тихо прошептал он на ухо супругу. – Твоя магия – это сокровище для меня, прости, но я такой собственник. Меня взбесило ее высокомерие. Надо же ’’изгнанником на поверхности’’...
- Ш-ш-ш, ящерка, и чего ты так завелся на ровном месте? Ну, изгнали... все к этому шло... Зато теперь я – твой.
- Мой... – дракон прикусил любимое ухо и тихо прошептал, – люблю тебя, мое пламя.
Энтар усмехнулся.
- Взаимно, ящерка.
- Но моя драконья душа все равно требует мести, – ехидно ухмыльнулся Йаррен и прижал ладонь к стене. Где-то в отдалении послышался глухой грохот, словно упало нечто объемное. Дроу вскинул брови в немом вопросе, но дракон только отмахнулся, типа ’’не обращай внимание’’. Они двигались по тому коридору, по которому шли из темницы. Навстречу им вылетел Анир, подлетевший к дроу и усевшийся к нему на плечо.
- И как там наши светлые? – поинтересовался дракон.
Ламис встряхнулся и вернул себе человеческий облик, на этот раз полностью в одежде. Глаза его смеялись, но сам он пытался быть серьезным.