Закончив с основными административными делами, Лэйсон первым делом отправилась на запад в те штаты, которые были наиболее активными сторонниками отделения. Она встречалась на улице с простыми людьми, толпами собиравшимися вокруг нее, муниципальными служащими, полицией. Слушала их, говорила сама… Про беду, постигшую их страну, про десятки миллионов погибших, про голодающих беженцев, которым негде укрыться от приближающейя зимы, про то, что выжить можно только вместе, а в случае раскола Америку ждет гибель. Она в первый же день своей поездки объявила всеобщую амнистию для всех задержанных армией во время боев на западе, и это сразу склонило общественное мнение в ее сторону. Оживились и притихшие было местные политики, поочередно выказывая поддержку новому Президенту. В результате за три дня постоянных перелетов, встреч и спонтанных уличных выступлений она поняла, что ей удалось добиться понимания, и приведенное в состояние ужаса событиями последних дней население запада понемногу начинает ей доверять.
Следующим маршрутом Лэйсон был центр и югзапад страны, которые приняли на себя основную массу беженцев. Увиденное поразило и ужаснуло ее. Она, конечно, была в курсе, что где-то в мире происходят катастрофы — землетрясения, ураганы, цунами. Она видела кадры новостей — затопленные наводнением деревни, разрушенные тайфунами города, десятки голодных людей, протягивающих руки к вертолету в надежде получить хоть бутылку чистой воды, хоть пакетик риса… Она еще в свой первый президентский срок досконально изучила последствия удара урагана «Катрина»[97] по Новому Орлеану чтобы иметь представление о наиболее вероятной природной катастрофе, с которой может столкнуться Америка, но то, что она увидела, просто не укладывалось в ее голове. Масштаб трагедии был чудовищным. Беженцев, только по официальным подсчетам FEMA, было более шестидесяти одного миллиона, а ведь прошли всего неполные три недели с начала катастрофы. Огромное количество людей застряло в зонах пепельного выброса. Там же находились и лагеря временного сбора для людей, спасшихся от цунами. Из них эвакуация была приостановлена из-за пепла. По оценке военных, которые пытались хоть как-то контролировать ситуацию в зонах бедствия, оттуда надо было эвакуировать еще более сорока миллионов человек.
Лагеря беженцев, организованные FEMA и армией, были переполнены. Под их размещение было отдано всё: торговые центры, офисные здания, склады, крытые спортивные арены. Сотни тысяч семей согласились принять в своих домах беженцев с маленькими детьми и делились с ними всем, что имели сами. И снова Лэйсон появлялась в лагерях и пунктах временного размещения, слушала, разговаривала, успокаивала, обнадеживала, плакала вместе с убитыми горем матерями, потерявшими детей в затопленных цунами городах… Впервые она чувствовала себя американским Президентом. Не Президентом миллионов — лидером супердержавы, диктующей свою волю остальному миру, а Президентом каждого американца, понимающим его боль, страх и отчаяние. Это было какое-то новое щемящее чувство, в котором переплетались и жалость, и тоска, и безудержное желание помочь.
Во всем, что она делала, очень помогал Кроуфорд. Он отказался от поста вице-президента, предложив взамен кандидатуру авторитетного и опытного сенатора от Калифорнии, который открыто выступил против сепаратистов. Каждый вечер, вконец измотавшись от перелетов и встреч, Лэйсон проводила около часа на связи со своим бывшим вице-президентом, делилась мыслями, выслушивала тонко сформулированные, ненавязчивые советы. Она чувствовала, что Кроуфорд испытывает болезненное чувство вины за то, что происходит, и даже хотела спросить об этом, но так и не решилась, потому что знала источник этого чувства. К тому же фраза «Лунный Свет» у нее самой теперь ничего, кроме отвращения, не вызывала.
Очень беспокоило то, что оживилась ООН, до сих пор занятая эвакуацией своих дипломатов из Нью- Йорка и их размещением в пустующем бизнес-парке в Шанхае. Сразу после начала боевых действий на западе Россия и Китай сделали попытку собрать Генеральную Ассамблею для обсуждения ситуации в США. У них, конечно, ничего не получилось, потому что большинство правительств находились в шоке от произошедших катастроф и не были готовы обсуждать другие темы. Тогда все ограничилось коротким заседанием Совета Безопасности, где США и Англия успешно заблокировали резолюцию, осуждающую применение американской армией силы против гражданского населения. Но было ясно, что русские и китайцы в ООН будут и дальше поднимать тему военного переворота и боевых действий в западных штатах.
— Мэм, Патрик Коэн пересек периметр, — сообщил по связи ее помощник.
— Хорошо. Он должен быть не один. Сразу пригласи их ко мне. Организуй кофе и пару банок энергетика, Патрик, наверняка, опять всю ночь мотался по стране, — Лэйсон отложила последние сводки о состоянии дел в лагерях беженцев, встала и подошла к окну.
Массивный армейский внедорожник подкатил к парадному входу, и из него вышел Коэн, его помощник и молодая женщина в джинсах и утепленной кожа- ной куртке. Если то, что сообщил Патрик вчера утром, правда, если ученые не ошибаются, может все-таки удастся спасти тысячи несчастных, заблокированных в первых зонах пепельного выброса.
— Доброе утро, мэм, — Коэн, пропустив молодую женщину в джинсах вперед, вошел в кабинет. — Знакомьтесь — доктор Сэнди Винник, USGS, руководитель обсерватории Йеллоустон.
— Рада вас видеть, доктор Винник, — Президент сдержанно улыбнулась и, подойдя к небольшому журнальному столику, сделала приглашающий жест. — Прошу вас, присаживайтесь. Мне не терпится услышать по- следние новости о вулкане.
— Спасибо, Мэм. Можно просто — Сэнди, — Винник, стараясь скрыть чувство неловкости из-за того, что оде- та совсем не для встречи с Президентом, устроилась в кресле. — Извините, я прямо из кальдеры и не успела переодеться. Мистер Коэн…
— Прошу вас, Сэнди… Не надо извиняться. Сейчас не до светского политеса, — мягко прервала ее Президент. — Что с вулканом?
— Ситуация со вчерашнего утра не изменилась, — Винник посмотрела на Коэна. — Сэр, вы можете вывести на экран видеофайлы, которые я вам передала.
— Секунду.
Коэн извлек свой планшет, синхронизировал его с настенной видеопанелью и вывел на экран снятые с большого расстояния кадры Йеллоустона, извергающего в небо две огромные клубящиеся колонны пепла.
— Так выглядел вулкан два дня назад, — продолжила ученый. — Уже тогда было ясно, что активность падает, так как почти прекратились выбросы магмы и начала уменьшаться высота пепельного столба… А так вулкан выглядит сейчас, — на экране картинка сменилась, и по- явилось изображение одного из кратеров, над которым висели низкие клубы светло-серого дыма. — Пепельный выброс закончился, магматическая активность стабилизируется. Из кратера идут только незначительные выбросы вулканических газов — в основном двуокись углерода и диоксид серы. Датчики в кальдере продолжают показывать снижение сейсмической активности. Уровень магмы в кратерах стабилен. Все говорит о том, что вулкан утихает.
— Значит, извержение закончено? — с надеждой спросила Лэйсон.
— Не совсем. Закончена его активная фаза. Магматическая камера Йеллоустона огромна, и мы можем только предположить, какие процессы там происходят. Могут быть еще незначительные выбросы пепла, и даже выходы лавы. Вулкан может куриться газами еще долго. Но суперизвержения в том виде, в каком мы его наблюдали последние три недели, уже не будет.
— Это хорошая новость. Как только ветер отнесет пе- пельный выброс на восток, мы можем начать эвакуи- ровать людей из первой и второй зоны выброса. Какая ситуация с толщиной осадков? — поинтересовалась Президент.
Коэн вывел на экран карту США с отмеченной на ней зоной пепельных осадков и сообщил:
— По данным Сэнди, за двадцать дней извержения вулкан выбросил в атмосферу от тысячи восьмисот до двух тысяч кубических километров вещества в Эквиваленте твердой породы[98] в основном в виде пепла и газов. Наши замеры показывают, что высота пепла в ста пятидесяти километрах от вулкана составляет четыре-пять метров и снижается до трех метров к границе первой зоны осадков. По нашим прогнозам, во второй зоне толщина пепла составит от трех метров на западе до полутора метров на востоке и будет снижаться через всю третью и четвертую зону до тридцати-сорока сантиметров на восточном побережье. Ветер быстро сносит облако выброса на восток. Мы предполагаем, что в течение трех дней небо над континентом полностью расчистится.
— Сорок сантиметров в зоне поражения цунами…
— задумчиво проговорила Президент.
— Мы ожидали больше метра, — Коэн посмотрел в свои записи. — На побережье нам еще повезло. Большая часть пепла выпала в первой и второй зонах. Как только отошел пепел, мы послали вертолеты в населенные пункты первой зоны. Там мертвая пустыня. На месте домов — холмы пепла. Почти во всех пунктах временного сбора обвалились крыши. Выжили единицы. Пилоты отказываются туда лететь — многие на грани нервного срыва от увиденного.
— Что можно сделать для людей в первой зоне? — Президент подняла на Коэна усталые глаза.
— По мере отхода пепла на восток, мы облетаем места сбора, чтобы выяснить, сколько там осталось в живых. Затем посылаем транспортники с водой и продуктами и эвакуируем тех, кто остался. В мелкие городки про- бивать дороги в трехметровой толще пепла не имеет смысла, поэтому — приоритет вертолетам. В уцелевших пунктах сбора в среднем по три-пять тысяч человек — эвакуация воздухом займет недели. Завтра нам должны быть доступны штаты Небраска, Канзас, Миннесота, Айова и Миссури. Там мы будем по пеплу пробивать дороги к городам, вывозить людей на юг. Это около во- семнадцати миллионов только в этих штатах…
Президент, плотно сжав губы, молча смотрела на карту.
— Мэм, — осторожно привлекла ее внимание Вин- ник. — Кроме пепла, Йеллоустон выбросил в атмосферу еще около трех миллиардов тонн диоксида серы и других вулканических газов…
Президент умоляюще посмотрела на ученого.
— Диоксид серы в атмосфере соединяется с водой, образуя серную кислоту, — продолжила Винник, опустив глаза. — Мелкие капельки серной кислоты… Как туман… Сейчас эта аэрозоль находится в верхних слоях атмосферы, но как только попадет в область высокого давления, она осядет ближе к поверхности и образует ядовитый смог, вдыхание которого ведет к смерти. Воз- можно также выпадение сернокислых осадков в виде дождя.
— Почему мы сейчас этого не видим? — спросила Президент.
— Облако относится высотными атмосферными по- токами к северо-востоку и сейчас находится над Гренландией и Исландией, потом его потянет на юг, на Европу. Большая часть серной кислоты выпадет над северной Атлантикой и Европой.
— Хоть тут нам повезло, — недобро усмехнулась Лэйсон.
— Не совсем, Мэм. Через некоторое время воздушные массы сделают полный оборот вокруг северного полушария и снова окажутся над нами, поэтому риск выпадения кислотных дождей у нас тоже есть, — Винник сделала короткую паузу, как будто собираясь с силами. — Но это еще не все плохие новости. Не весь диоксид серы превратится в серную кислоту. Не вся серная кислота выпадет на землю в виде осадков. Огромное количество вулканических газов в верхних слоях атмосферы соединится с мелкодисперсными частичками пепла и образует непроницаемый для лучей солнца барьер. Через несколько месяцев он полностью накроет северное полушарие и в течение полугода распространится на всю земную атмосферу. Среднегодовая температура на планете упадет на три-четыре градуса. Наступит вулканическая зима.
Президент и Коэн долго молчали, обдумывая то, что сказала им ученый. Они знали, что извержение Йеллоустона повлечет за собой изменение климата, но в горячке борьбы с пеплом и цунами всерьез не задумывались о последствиях глобального похолодания.
— И чем это нам грозит? — наконец спросила Президент.
— Мы не делали детальной модели вулканической зимы. С этим лучше всего обратиться к климатологам… — ответила уклончиво Винник.
— Конечно, Сэнди, мы обратимся к климатологам, но у вас, наверняка, есть свои мысли, — Коэн вопроси- тельно посмотрел на ученого. — Сколько времени продлится зима, как она повлияет на климат и сельское хозяйство… У вас должны быть данные, ведь такие извержения происходили и раньше.
— Данные, конечно есть. Самое недавнее извержение супервулкана было в Новой Зеландии двадцать шесть тысяч лет назад. Тогда взорвался вулкан Таупо. Извер- жение было значительно меньше Йеллоустона и име- ло иную природу. Магма Таупо была очень текучей, и выход вулканического вещества был в основном в виде риолитовой лавы. Мы полагаем, что из тысячи двухсот кубических километров извергшегося тогда вещества только треть была в виде пепла и газов. Йеллоустон выбросил до двух тысяч кубических километров веще- ства в Эквиваленте твердой породы и почти весь объем в виде пепла, потому что его магма значительно более вязкая. Мы не можем с уверенностью сказать, как по- влияло извержение Таупо на климат, так как оно пришлось на ледниковый период. Пепельные осадки Таупо обнаружены в ледниках Гренландии и Антарктиды, и многие ученые считают, что именно это суперизвержение спровоцировало наступление Последнего Ледникового Максимума[99].
Более похожим по природе было извержение супервулкана Тоба в Индонезии около семидесяти тысяч лет назад, но оно было более мощным. Выход вулканического материала составил около двух тысяч восьмисот кубических километров. Это извержение вызвало глобальную вулканическую зиму длиной в шесть-восемь лет, когда температура упала на пять-шесть градусов, и последующее длительное похолодание на один-два градуса, которое длилось около тысячи лет. Ученые предполагают, что тогда зима, вызванная извержением Тоба, почти полностью уничтожила популяцию чело- века на планете. Период похолодания пережили толь- ко несколько тысяч Homo Sapiens, которые потом в течение тысячелетий восстанавливали свою численность. Ученые отследили этот период в нашем развитии по генетическим маркерам и называют его «генетическим бутылочным горлышком».
— Печальная картина… — покачала головой Прези- дент. — Выходит, супервулкан уже один раз чуть не уничтожил наш вид?
— Я думаю, сейчас об уничтожении вида речь не идет, — сказал Коэн. — Человечество находится на другом уровне развития.
— Нет, нам как виду Йеллоустон не угрожает, — согласилась Винник — Судя по объему вулканического вещества, выброшенного в атмосферу, зима продлится максимум три года. Во всяком случае, к этому времени количество частиц в атмосфере будет настолько малым, что его можно будет игнорировать. Как я уже сказала, температура понизится на три-четыре градуса. Это приведет к удлинению зимы на несколько месяцев. Зона промерзания зимой спустится на юг на полторы — две тысячи километров. Снег будет устойчиво лежать на протяжении нескольких месяцев даже в наших южных штатах. Промерзнут не только Великие Озера, но и Миссисипи вплоть до ее нижнего течения. Та же ситуация будет в южном полушарии… Поскольку значительные объемы влаги будут изъяты из атмосферы и выпадут в виде снежных осадков, климат на планете будет гораздо более сухим. Нам это грозит коротким и очень засушливым летом в центральных и северных штатах. Кроме того, резкое падение температуры приведет к изменению морских течений и потоков воздушных масс. Погода на всей планете станет более экстремальной. Увеличится сила и количество ураганов, тайфунов, жестоких засух и коротких, но очень сильных ливней. Но самое главное, это, пожалуй, то, что снижение прозрачности атмосферы, падение температуры и тяжелые засухи сильно сократят период вегетации растений и сделают практически невозможным возделывание традиционных культур на всей нашей территории. Урожая не будет несколько лет… Та же участь ждет и другие страны. Миру грозит голод…
После того как Винник вышла, Президент долго вышагивала по кабинету, обдумывая то, что рассказала ученый. Коэн остался сидеть, молча ожидая, когда она будет готова продолжить разговор. Наконец Лэйсон опустилась в кресло напротив него.
— Патрик, это слишком много для одного человека. Цунами, извержение, вулканическая зима… Мне нужна помощь.
— Можете полностью на меня рассчитывать, Мэм, — уверенно сказал Коэн.
— Я предлагаю вам лично с этого момента вплотную заняться подготовкой страны к похолоданию. У вас будут самые широкие полномочия, — Президент вопросительно посмотрела на Коэна и, увидев, что тот утвердительно кивнул, продолжила: — Соберите нужных людей, проверьте ресурсы, уточните планы. Я помню, мы семь лет назад довольно плотно занимались проблемой обвального похолодания, поэтому уверена, что мы сможем его пережить