Обзорный иллюминатор был плотно закрыт экранирующими бронежалюзи, иначе вся электроника отказала бы вмиг.
Жить и работать в системе Ожерелье сложно, быт тут труден, аскетичен, но попасть сюда – предел мечтаний и вершина карьеры для любого ксеноархеолога.
Сегодня Райбек Дениэл вообще не ложился.
В объеме отдельного монитора медленно вращалась реконструкция корпуса аэрокосмического истребителя, воссозданная по фрагментам обшивки, найденным на поверхности Первого Мира. Дополнительные инфомодули отображали процесс автоматического поиска, – в их объеме с неуловимой для человеческого взгляда скоростью мелькали трехмерные изображения различных находок, сделанных не только в системе Ожерелье, но и на просторах освоенного людьми космоса. Выделенный канал гиперсферной частоты связывал личное цифровое пространство Райбека Дениэла с глобальными базами данных Элианского института истории и археологии космоса, – инициированное им исследование велось в масштабах Обитаемой Галактики.
То и дело раздавался тихий сигнал, и тогда подходящий под заданные критерии артефакт, занимал место в конце длинной очереди миниатюр.
Движением зрачков Райбек захватывал и перемещал голограммы, сравнивал их с реконструкцией, пока его расширитель сознания обрабатывал сопроводительные данные.
Не то… Не то… Не то… – Он беззвучно шевелил губами.
– К вам посетитель! – доложил голос.
– Входите, открыто! – не отрываясь от дела, Райбек Дениэл даже не взглянул в сторону двери. Сейчас его вниманием полностью владел обломок носовой части инопланетного корабля, найденный на седьмой планете Ожерелья, после подъема трех колониальных транспортов эпохи Великого Исхода, сорвавшихся на Вертикали гиперсферы.
Опять не то!..
Тихо прошипела пневматика. Сборки логрианских кристаллов, без видимой опоры парящие в воздухе, изогнулись, меняя конфигурацию, потянулись ко входу, сканируя посетителя.
– Одну минуту! – Райбек делал пометки. Игрушечный ослик взвизгнул сервомоторами, повернул мордашку, произнес:
– Адмирал? Какая приятная неожиданность! Если вы уберете норлианский скафандр – кресло в вашем распоряжении.
– Привет, Позитив, – все на станции прекрасно знали игрушечного ослика, оснащенного системой искусственного интеллекта, как, впрочем, и историю с ним связанную[1]. Адмирал Кречетов без видимого усилия приподнял норлианский скафандр, осмотрелся, куда бы поставить громоздкую экипировку, нашел свободное место у стены.
– Нет, нет! Не туда! – встрепенулся Дениэл, нисколько не смущаясь вопросами субординации. – Андрей Сергеевич, если не сложно, отнеси его ко встроенному шкафу! Да, вот так, хорошо! Надо бы убрать лишнее, – археолог окинул взглядом захламленную каюту, сделал пометку: вызвать команду инвентаризации, и тут же успешно забыл об отданном через сеть поручении.
Адмирал Кречетов уселся в освободившееся кресло. Он был сухопар, подтянут, сед. Обветренное лицо, натруженные руки, имплантированные адаптеры для подключения логр-компонентов – все в его облике говорило: этот человек не чурается рискованной полевой работы, невзирая на высокую должность и связанные с ней привилегии.
Райбек Дениэл выглядел полной противоположностью адмиралу. Известнейший археолог современности обладал вполне заурядной внешностью. Лет под пятьдесят, невысокий, полноватый, взлохмаченный и бледный, с глубоко запавшими глазами, что придавало его облику отпечаток крайней усталости, нервозности и неуравновешенности.
«Совсем не таким он прибыл на станцию год назад», – невольно подметил Кречетов. Поначалу они часто встречались по вопросам организации экспедиций, иногда резко спорили, расходясь во мнениях, но за последний месяц произошло нечто странное. Райбек заперся в своей каюте, не появлялся на людях, и лишь сетевая активность выдавала напряженный темп его работы.
Готовит очередное сенсационное открытие?
Дениэл тем временем завершил делать пометки, жестом свернул все голограммы, взял чашку, но та оказалась пуста.
Адмирал Кречетов щелкнул ослика по носу:
– Позитив, сгоняй-ка за кофе, – дружески попросил он.
Ослик вздохнул, но поплелся выполнять поручение. Навострив уши, чтобы не пропустить ни слова из назревающего разговора, он отправился в путешествие к краю бугристой столешницы, что было нелегко, ведь повсюду, создавая препятствия, громоздились археологические находки.
Райбек Дениэл поставил пустую чашку, сцепил пальцы рук в замок. Он выглядел крайне измотанным.
– Чем обязан визиту, Андрей Сергеевич? – хрипловато спросил он.
– Накануне вечером ты запросил транспорт для внеплановой высадки. Хочу узнать, с чего вдруг такая срочность?
Дениэл откинулся на спинку кресла, неосознанно теребя браслет кибстека.
– Нужно проверить одно предположение, – он попытался уйти от прямого ответа.
– А конкретнее? – Кречетов находил все больше странностей в поведении археолога. Как правило, в заявке четко указывается цель полевого выхода и координаты высадки, но на этот раз Райбек оставил обязательные для заполнения графы пустыми. Обычная рассеянность? Нет, не похоже. Он явно встревожен, измучен, как будто что-то гложет его изнутри. – Слухи по станции поползли, – продолжил адмирал в дружеском, полушутливом тоне. – Говорят, ты разгадал тайну Смещения и собираешься втихаря подвергнуть нас смертельному риску?
Дениэл отреагировал нервно:
– Слухи?! Андрей Сергеевич, а кто, позволь спросить, их распространяет?!
– Неважно, – усмехнулся Кречетов и тут же пригрозил: – Давай-ка, выкладывай все начистоту, иначе со станции и шагу не сделаешь.
– Это еще почему? – насупился археолог. – У меня открытый лист, на любые, подчеркиваю –
Кречетов нахмурился, а Дениэл продолжал, все больше распаляясь:
– Мы разбили харамминов, уничтожили Квоту Бессмертных, освободили логриан от рабства, а их древним сущностям вернули единое информационное пространство Логриса! Чем же отплатили они?! – Райбека понесло. Он даже привстал, пылая возмущением. – Скажешь: поделились технологией логров? Но бессмертие-то на поверку оказалось липовым! Они постоянно ведут свою игру, и лишь сделанные нами открытия развязывают их лживые языки, заставляют делиться информацией! Ответь, сколько кораблей сорвалось на вертикали, сколько человеческих душ сгорело в аду Логриса, прежде чем мы изучили дарованные ими технологии, нашли в них изъяны, сделали собственные открытия, которыми попросту приперли логриан к стене, заставляя разговаривать с нами на равных?!
– Ну, и где ты заразился ксенофобией? – выслушав гневный монолог Дениэла, спросил адмирал Кречетов. Справедливости слов археолога он не отрицал. Логриане действительно многое утаивали, но именно в этом и заключался их способ выживания. Древняя цивилизация всеми силами избегала вооруженных конфликтов, предпочитая технологическое господство, что, впрочем, не уберегло их в случае с харамминами.
Райбек резким движением переместил один из голографических инфомодулей, поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее. Мысленная команда сформировала над бугристой столешницей панораму системы Ожерелье.
В центре объемного изображения пылал ослепительный сгусток энергии, по форме напоминающий миниатюрную копию галактического диска. Вокруг него по единой орбите обращались девять планет. Восемь из них опаленные, лишенные атмосфер, выглядели мрачно, и лишь Первый Мир сиял синевой, словно драгоценный камень в оправе из потемневшей меди.
Вне границ искусственно созданной системы царил абсолютный мрак. Здесь никогда не существовало материальных объектов, пока три миллиона лет назад логриане и инсекты не замыслили одиозный проект: совместными усилиями двух цивилизаций в недра гиперсферы были отправлены девять миров. На их основе планировалось создать глобальный транспортный узел, открыть возможность мгновенного доступа к любой из миллиардов звездных систем Галактики.
Реализации их замысла помешала миграция предтеч – загадочной формы космической протожизни. Плазмоиды, питающиеся материей, сметали все на своем пути – они уничтожали целые планетные системы. Под ударом не обладающих разумом орд пала Сфера – титаническое инженерное сооружение, построенное Единой Семьей инсектов вокруг родной звезды, погибла цивилизация дельфонов – удивительных существ, обитавших в водной среде. Общей участи не избежали и логриане. Они так же, как жалкие остатки Единой Семьи, были вынуждены бежать в границы шарового скопления О'Хара, где к тому времени правила цивилизация харамминов.
Логриане передали хозяевам скопления технологию «Вуали». Устройства, искривляющие метрику пространства, скрыли звездное сообщество, благодаря чему миграция предтеч прошла стороной, оставив после себя печально известный Рукав Пустоты – пространство без звезд, где до сих пор блуждают обломки планет, хранящие следы исчезнувших цивилизаций.
Человечество, пребывавшее в ту далекую пору на уровне каменного века, прошло свой нелегкий путь к звездам, – от первых спутников планеты Земля до изобретения мобильного гиперпривода.
В эпоху Великого Исхода десятки тысяч колониальных транспортов покинули Солнечную систему. Судьба большинства из них неизвестна до сих пор. Многие корабли неуправляемо срывались на вертикали гиперсферы – их обломки покоятся сейчас на поверхности безвоздушных планет системы Ожерелье.
Две галактические войны, сотни освоенных звездных систем, три волны Экспансии, – прошло полтора тысячелетия космической эры, прежде чем люди достигли границ Рукава Пустоты, обнаружили полуразрушенную Сферу и шагнули дальше: прорвали вуаль логрианских устройств, открыв шаровое скопление О'Хара, где правили голубокожие гуманоиды из Квоты Бессмертных и влачили жалкое существование их рабы – далекие потомки великих цивилизаций логриан и инсектов.
Потрясения, открытия, войны, – события вдруг последовали одно за другим, тесно вплетая историю древнейших цивилизаций в нить судьбы человечества.
* * *
Райбек Дениэл был одним из немногих, кто подверг критике, а затем развенчал большинство мифов и заблуждений, скрывавших истинные факты истории развития цивилизаций древнего космоса.
Ему принадлежало авторство скандальных работ, вызвавших кризис в отношениях между цивилизациями. Исследования Дениэла представили логриан в невыгодном для них свете. Он стер образ миролюбивых, несчастных существ, показав их коварными и расчетливыми. В своих исследованиях он поставил ряд острых вопросов, многие из которых до сих пор остаются без ответа.
Сидящий напротив него адмирал Кречетов прекрасно знал, каково это – идти против системы, ломать устоявшиеся, удобные взгляды. Он открыл систему Ожерелье, осуществил первый управляемый прыжок с использованием вертикали, несколько лет командовал гарнизоном Первого Мира, а затем возглавил отдельный Флот Конфедерации, контролирующий пространство десятого энергоуровня гиперсферы.
Он помнил Райбека Дениэла молодым практикантом, а сейчас они выглядели ровесниками – таков парадокс системы Ожерелье. Время в глубинах гиперсферы течет иначе. Год в Первом Мире – это девять с половиной лет Обитаемой Галактики.
Глазом не успеешь моргнуть, а друзья постарели, да и события, происходящие в трехмерном космосе, сыплются, будто из рога изобилия.
– Давай все же поговорим спокойно, без фобий, – примирительно произнес адмирал. – Хочу понять, есть ли смысл плодить проблемы. Их и без того хватает с избытком. Расскажи, что тебя гложет? Зачем понадобилась срочная высадка в Первый Мир?
Райбек угрюмо молчал, хотя, зная адмирала, уже понял – от разговора не уйти. На миг во взгляде археолога промелькнул страх.
Взяв себя в руки, он коснулся голограммы. Девять планет системы Ожерелье вдруг синхронно изменили наклон оси, по их поверхности пробежали волны гравитационного удара.
Взгляд Кречетова стал холодным, колючим.
Процесс подвижки планет, смоделированный Райбеком, назывался «Смещением» и происходил каждые двенадцать лет по локальному времени системы Ожерелье, причиняя множество разрушений и бед.
Его регламент был установлен логрианами и нес известный практический смысл. Ровно на неделю пояса порталов – стационарных устройств, способных сформировать устойчивый гипертоннель, совмещались с определенными вертикалями гиперсферы. В период Смещения открывалась возможность моментального доступа к сотням тысяч звездных систем, причем связь устанавливалась двусторонняя.
Ровно через неделю процесс обращался вспять. Миры Ожерелья синхронно восстанавливали прежний наклон оси, порталы деактивировались – разрывалась связь между энергетическими потоками вертикалей и устройствами формирования пробоя метрики.
Поворот планет происходил под воздействием гравитационных генераторов, расположенных вне доступного людям пространства, – это все, что удалось узнать.
Адмирал ждал комментариев, но Дениэл все еще собирался с мыслями. На лице археолога отражалась непонятная внутренняя борьба: сомнения искажали его черты, и Кречетов отвел взгляд, предоставляя Райбеку еще немного времени.
Каждое Смещение сравнимо с неотвратимой запланированной катастрофой. Разрушения от множества локальных землетрясений, уничтоженные коммуникации, гон – панический бег обезумевших животных, – все это блекло перед главной проблемой: в период работы порталов через них на просторы Первого Мира могли беспрепятственно проникнуть представители иных, неизвестных людям рас.
Эту опасность сложно приуменьшить. Три миллиона лет назад логриане проложили множество гиперсферных маршрутов. Они исследовали далекие звездные системы, оставляя доступ лишь к тем мирам, где встречали примитивные формы жизни, но с тех пор прошли эпохи, развились новые цивилизации.