– – Нет.
Кассирша скользнула глазами по экрану компьютера:
– – Одна тысяча сто три монеты, пятьдесят семь монеток.
– – ?!
– – Я говорю: у вас на счету одна тысяча сто три монеты, пятьдесят семь монеток – запомнили?
– – Так вы мне … сами сказали?
– – Сказала. – и уже с легким раздражением, – Вы будете брать деньги или нет?
– – Буду, буду … – забормотал Франц, – Сто … нет, триста монет … пожалуйста!
Девица нажала еще несколько клавиш и, пока принтер печатал квитанцию, отсчитала деньги. Франц рассыпался в благодарностях. Уже собираясь уходить, он спросил:
– – А что бы случилось, если б у меня не сохранилось приглашения к адвокату?
– – Показали бы приглашение к следователю.
– – А если б у меня не было и его?
– – Предъявили б другие документы. – она говорила уже с нескрываемым раздражением, – Господин Шредер, вы задерживаете очередь.
– – Какую очередь? – Франц оглянулся … и чуть не оступился от неожиданности.
За ним, затылок в затылок, стояла в абсолютном молчании монолитная очередь человек из тридцати, и – о ужас! – ни у кого из них не было лиц! Франц отшатнулся в сторону … и в него с размаху вонзились глаза-иглы остальных четырех кассиров. У их окошек не было не души.
Помертвев от ужаса, Франц на ватных ногах вышел на улицу и бросился бежать. Внезапно усилившийся ветер бил ему в лицо, деревья мистически шумели, утреннее солнце скрылось за свинцовыми тучами. Через десять минут он уже вбегал в Общежитие. Запершись в своей комнате и немного отдышавшись, он пришел к выводу, что произошедшего не произошло. Францу лишь показалось, что у тех людей не было лиц, – показалось потому, что все они, как один, носили широкополые серые шляпы из жесткого ворсистого фетра и просторные бежевые плащи с блестящими перламутровыми пуговицами.
Спал он в тот день исключительно неспокойно и несколько раз просыпался с неприятным чувством незащищенной спины.
8. Следователь
В 1:25 на следующую ночь невыспавшийся и раздраженный Франц уже сидел на семнадцатом этаже Дворца Справедливости перед дверью кабинета 1723. Как и перед посещением Адвоката, за одну минуту до назначенного времени дверь отворилась, и из кабинета Следователя спиной вперед вышел давешний рыжебородый мужичонко. На этот раз, однако, Предыдущий Посетитель не кланялся и не кричал «Всего хорошего!», а безмолвно затворил дверь замороженным движением руки, повернулся и скользнул по Францу безумными неузнающими глазами.
– – Здравствуйте. – сказал Франц.
Мужичонко вздрогнул всем телом и сфокусировал взгляд – воцарилось тяжелое молчание … А потом Посетителя прорвало – указуя трепещущим перстом на дверь следователева кабинета и воздев другую руку ввысь, он возопил:
– – Это – Сатана в образе агнца божьего … Это – аггел диаволов, коему гореть в геене огненной … Убийца сирот и вдов, растлитель младых отроков … Проклинаю его! – он потряс сжатыми кулаками над головой Франца, – Пр-р-роклинаю!! – Предыдущий Посетитель зарыдал, закрыл лицо руками и побрел прочь. Перемена в настроении была, что называется, «на лице».
Франц постучал в дверь кабинета и толкнул дверь.
– – Здравствуйте. Я – Франц Шредер.
Следователь – лысый дородный мужчина, одетый в дорогой темно-серый костюм, – сидел за столом и писал что-то на листке бумаги ровным бисерным почерком. Дописав до точки, он поднял глаза.
– – Добрый вечер.
Франц застыл на пороге кабинета – лицо Следователя до боли напоминало кого-то. Да что же это, в самом деле, – сначала Таня, теперь Следователь …
– – Проходите, садитесь.
Франц сел и огляделся – в интерьере кабинета произошли существенные изменения: пол был идеально чист, стол – прибран и протерт до слепящего блеска, валявшиеся повсюду книги и коробки исчезли без следа.
Следователь вальяжно откинулся на спинку своего кресла и положил ногу на ногу.
– – Насколько я информирован, господин Шредер, со своим адвокатом вы уже встречались, не так ли? – он говорил гнусавым басом, так похоже спародированным Таней.
– – Так.
– – И, таким образом, ваши права и обязанности были вам разъяснены.
– – Нет.
Следователь неожиданно изменил позу: отъехал с креслом назад, наклонился вперед и уперся обеими ладонями в колени.
– – Впрочем, это неважно. Перейдем к делу: этап первый – Заполнение Анкет.
– – Я уже заполнял анкеты! – удивился Франц.
– – То были другие анкеты и в другом месте. – веско сказал Следователь, – Никаких материалов из Регистратуры мы не получаем.
– – Так зачем же меня заставили тратить на это время?
Следователь вдруг привстал, оперся руками на стол и тяжело посмотрел на Франца.
– – Этого я вам сказать не могу. – зловеще произнес он, и Франц понял, что заполнения новых анкет ему не избежать.
Резко нырнув вниз, Следователь извлек из ящика стола пачку бланков, вложил ее в конверт и осторожно пододвинул по столу к Францу. Затем он встал, с неожиданной для своих габаритов грацией потянулся и упругой кошачей походкой прошелся по кабинету.
– – Заполненные Анкеты отправите почтой не позднее сегодня. – Он вернулся к столу и сел в кресло в позе первого ученика: выпрямившись и сложив руки на столе. – Начинаем допрос. Внимание, включаю диктофон.
Он нажал малозаметную кнопку, утопленную в столешнице, и гнусаво произнес:
– – Сия запись производится в кабинете 1723 в 1:40 ночи, 13 мая 1993 года. Допрашивается Подследственный Франц Шредер. Вопрос первый: расскажите о самом странном происшествии в вашей земной жизни. – Следователь откинулся до предела назад, обмяк и свесил руки по обеим сторонам кресла. Голова его упала на грудь, а шея собралась тремя дополнительными подбородками.
Тут-то Франц его и опознал – это был Адвокат! Да-да, несмотря на перемены в одежде, манере говорить, манере двигаться, перед ним сидел тот самый недотепа и неряха, которого он видел здесь вчера. Франц не мог определить, когда именно проходимец притворялся, а когда был самим собой, – в обоих случаях его поведение выглядело естественным. Однако Франц не сомневался: Адвокат и Следователь – это одно лицо.
«Ну, негодяй, – с холодной яростью подумал он, – я тебе покажу, как дурака валять …» – и нараспев начал:
– – Я всю жизнь прожила в России, тогда еще СССР, и работала архитектором – не таким архитектором, который проектирует новые дома, а таким, который изучает старые. Наш отдел …
Следователь сонно кивал в такт его словам.
– – … С сыном обычно оставалась моя мать, ну а если она не могла, то я просила кого-нибудь из подруг … – монотонно бубнил Франц.
* * *
Следователь тихо додремал до конца рассказа о танцовщице в старинной усадьбе, а потом задал два вопроса: «Чем пахло в поезде, на котором вы ехали из Москвы?» и «Какого цвета у Ляси волосы?». Выслушав бессмысленные ответы застигнутого врасплох Франца, он выключил диктофон и махнул рукой в сторону двери. Франц принял это за разрешение идти и удалился со смешанными чувствами: он не понимал, кто кого разыграл. Единственным его реальным трофеем был конверт с Анкетами.
9. Заполнение анкет
Следователь сказал правду – эти Анкеты и в самом деле сильно отличались от Анкет в Регистратуре: содержали другие вопросы, организованные в другие группы. Даже бумага – и та была значительно лучшего качества. Франц вздохнул (он сидел за столом в своем номере) и придвинул к себе Анкету No 1 «Родители»: даты и места рождения, вероисповедание, происхождение, образование, профессии и т. д. Было довольно много вопросов, касавшихся их культурных привычек.
Вторая Анкета «Братья и сестры»: брат, на 6 лет старше, профессор математики, Франция …
Потом шла бывшая жена (Третья Анкета так и называлась: «Бывшие супруги»). Как бы ни хотелось Францу проскочить эту Анкету как можно быстрее, он заставил себя подробно ответить на все вопросы до единого.
Четвертую Анкету («Нынешний/яя супруг/а») Франц пропустил, а вот с Пятой («Дети») – провозился долго. Ответы на некоторые вопросы даже не уместились у него в отпущенные промежутки, так что пришлось использовать запасные листы (подшитые в конце каждой Анкеты).
Шестая Анкета включала в себя формальные данные о самом Франце и, соответственно, не отняла много времени: родился тогда-то, там-то и тому подобное. Вопросов личного порядка там не было – все они содержались в Анкетах с седьмой по десятую.
Седьмая Анкета «Культурные привычки»: любимые писатели – Чехов, Во и Гамсун; любимые композиторы – Рахманинов и Маккартни; любимые художники – Питер Брейгель, Ренуар, Дали. Пробовал писать фантастические рассказы … играл на скрипке и гитаре на полупрофессиональном уровне … рисовать и танцевать не умею …
Восьмая Анкета «Психологический портрет» состояла из тестов типа «нужное подчеркнуть». Примерно треть вопросов относилась к сексуальной сфере.
Последняя, девятая Анкета «Интеллектуальный уровень» состояла из тестов типа IQ, а также (что особенно понравилось Францу) маленьких задачек по элементарной математике и логике. На каждую задачу отводилось очень короткое время (засекать доверялось самому Анкетируемому), и Франц, в результате, сделал-таки одну ошибку.
Заполнение Анкет заняло около трех часов – теперь их нужно было отнести на почту. Согласно телефонной книге ближайшее ночное отделение находилось в доме 1 по Почтовой Улице, чуть подальше Проспекта Банков И Фонтанов – в сердце Франца зашевелились неприятные воспоминания. Сложив Анкеты в адресованный Следователю конверт, он вышел на улицу.
Как всегда, ночной Город был пуст. Неспешной походкой Франц прошел по Верблюжьей Аллее, спустился по Проспекту Банков И Фонтанов (стараясь сосредоточиться на фонтанах и не замечать банков) и оказался на искомой Почтовой Улице. В полном соответствии с законами математики дом 1 стоял первым – двухэтажное кирпичное здание без особых примет. Франц поднялся по ступенькам и вошел внутрь.
10. Почта
Глазам его предстало типичное почтовое отделение: пергороженный барьером зал и, по эту сторону, столы с ручками на веревочках. В зале не было ни души. На барьере, на видном месте, красовались табличка «ЗВОНИТЕ» и кнопка звонка – Франц позвонил. «Иду, иду!» – отозвался низкий женский голос, и из двери позади барьера выкатилась дородная негритянка в широком белом платье и кружевном чепце. Лет ей было около сорока, лоснящееся лицо источало медовую улыбку. На роль поварихи в доме доброго плантатора ее бы взяли без единой фотопробы.
– – Хай, бэби! – пророкотала негритянка, – Чем я могу тебе помочь?
– – Хай! – Франц выложил конверт с Анкетами на барьер. – Отправкой вот этого конверта, мать.
– – Обычным или заказным?
– – Заказным.
– – Тогда гони 12.50, бэби.
Негритянка с грохотом выдвинула ящик стола, извлекла марки, послюнила их лиловым языком и наклеила на конверт; потом достала металлический штемпель и смачно проштемпелевала письмо. На протяжении всей процедуры она напевала какой-то блюз («Ша-да-да-да! Ша-да-да!») и отбивала ритм ногой – огромные груди ее колыхались в такт. Выписав квитанцию, она протянула ее вместе со сдачей Францу.
– – Спасибо, мать. До скорого! – он повернулся, чтобы уйти.
– – Ты куда, бэби? – удивилась негритянка, – А письмо? – она толкнула конверт с Анкетами по гладкой поверхности барьера по направлению к Францу, – Письмо ты почему не взял?
– – Ты что, мать? – не понял тот, – Письмо ж тебе остается. Не я же его к адресату понесу?
– – Как же не ты, бэби, когда как раз именно ты … Ты разве не слышал, что во всех отделениях курьеров посокращали? Таперича клиент сам свои письма доставлять должон … – Она закатила глаза к потолку и мучительно сморщила выпуклый блестящий лоб, вспоминая точную формулировку, – … э-э-э … для устранения промежуточного звена между клиентом и услугой ему! – выпалила она.
– – А за что ж ты с меня деньги взяла? – возмутился Франц.
– – Так акромя курьеров здесь что, никто и не работает, что ли? А приемщицы? А уборщик? А аренду помещения ты считал, бэби? У нас и помимо курьеров расходы во-о-о, – негритянка задрала короткую колыхающуюся руку вверх, – выше головы!
– – Так зачем же здесь почта вообще существует? – вскричал Франц.
– – А марки на конверт кто тебе наклеивать будет?
Сраженный аргументом, он молча взял конверт под мышку и пошел к выходу.
– – Эй! – спохватилась негритянка, – Расписку в получении принесешь не позже понедельника, бэби!
«Дусту тебе, а не расписку, толстая ведьма!» – думал Франц, шагая к метро.
* * *
Когда он доехал до Дворца Справедливости, там уже никого не было – лишь уборщицы с пылесосами-рюкзаками бродили по пустынным коридорам. В кабинете Следователя на стук никто не отозвался – толкнув незапертую дверь, Франц вошел внутрь. Комната 1723 опять напоминала хлев и была готова к приходу Адвоката – декорации уже сменились. Франц оставил конверт с Анкетами на столе.
Домой он вернулся поздним утром – голодный, усталый и злой. Наскоро перекусив, он заглянул в почтовую комнату и обнаружил в своей ячейке очередную карточку-приглашение:
Настоящим вызывается Франц Шредер для свидания с раввином.
Время свидания: 1:30, 14 мая 1993 г.
Место свидания: Синагога, Улица 174 Церквей, дом 59.
«Что ему от меня может быть надо?» – в угрюмом отупении подумал Франц и лег спать.
Если свои предыдущие приключения он сравнивал с театром абсурда, то эпизод на почте не дотягивал даже до мультфильма.
11. Синагога
Франц мог проехать две остановки на метро, однако пошел пешком – времени имелось предостаточно. Добравшись до Улицы 174 Церквей, он еще раз справился с карточкой-уведомлением: дом 59. Через десять минут он подошел к Синагоге – массивному зданию странного розовато-желтого цвета. Из окон выбивался тусклый красный свет … Франца, видимо, ждали. Он поднялся по ступенькам и с усилием отворил массивную дверь с позеленевшей от времени медной рукояткой – раздался отвратительный скрип, с каким в фильмах ужасов обычно открывается крышка гроба главного действующего лица. Франц вошел внутрь. Дверь захлопнулась за ним с тяжелым тупым ударом.
Он оказался в обширном зале, большую часть которого занимали ряды деревянных кресел; спереди, на небольшом возвышении, располагалась кафедра. Две толстые колонны темно-красного мрамора поддерживали потолок; на стенах были начертаны надписи на иврите, сейчас неразличимые (единственным источником света являлась настольная лампа в багровом абажуре, стоявшая на кафедре). В общем и целом, это было подходящее место, чтобы пить кровь христианских младенцев.
Посмотрев на часы (до назначенной встречи оставалось две минуты), Франц сел в ближайшее кресло в заднем ряду. И тут же позади кафедры распахнулась дверь – в помещение вошел необыкновенно высокий худой человек в черном хасидском лапсердаке и плоской шляпе.
– – Франц Шредер? – спросил он звучным басом.
– – Да.
– – Я – ребе Александр, ваш Раввин.
– – Александр? – невольно переспросил Франц.
– – Воистину так. Матушка и батюшка нарекли меня в честь Александра Македонского, великого воителя Античности. – ребе Александр сделал широкий жест рукой, – Прошу в мой кабинет.
12. Ребе Александр. Часть 1
Франц сидел в глубоком кожаном кресле перед столом, с которого на него ощерилось чучело орла с хищно разинутым клювом и стеклянными глазами. Помимо орла, на столе ребе Александра имелись два серебряных кубка, отполированный человеческий череп, свиток Торы, увеличительное стекло, средневековый фолиант в кожаном переплете и толстая ядовито-зеленая папка. Франц посмотрел на сидевшего напротив хозяина кабинета: пейсы, высокий лоб, печальные черные глаза, крупный еврейский нос – вроде бы, все как полагается, однако …