Затем обнаружила неподалеку огромное кресло и с ногами забралась в него.
Как только моему телу представилась возможность расслабиться, как меня тут же ощутимо затрясло. До такой степени, что я слышала стук своих зубов. И дрожала я до тех пор, пока мне в голову не пришла гениальная мысль растопить камин, несколько отрезвившая меня и вернувшая в реальность. Вновь обретя способность думать, я сграбастала с кровати лишнее одеяло и завернулась в него, а вскоре и чай подоспел. К тому моменту, как я дожевала пирог, жизнь обрела вполне приемлемые очертания, и вскоре я мирно задремала, не забывая чутко прислушиваться к малейшему шороху.
Разбудил меня стон, донесшийся со стороны кровати. Подняв голову, я разлепила заспанные глаза и обнаружила, что Акси сидит, закутавшись в одеяло, и растерянно озирается вокруг.
— Как я сюда попала? — с изумлением поинтересовалась она и, поморщившись, схватилась за голову.
— Ты не помнишь?
— Что я должна помнить? — хлопнула девушка длинными ресницами.
Тут я, непонятно с чего, несколько рассердилась. Главной причиной тому, должно быть, послужили крайне неудобная постель и, как следствие, затекшие и теперь ноющие мышцы. Довольно резко я ответила:
— Ничего особенного. За исключением того, что вчера вечером одной дурочке было лень ждать, пока догорит камин, и она закрыла трубу, надеясь, что страшного ничего не случится. Не повезло.
— Но я... — Подавившись глотком воздуха, Акси на миг замолчала, потом сосредоточилась и очень серьезно и вместе с тем испуганно произнесла: — Айлия, я никогда не закрываю трубу сама. Даже зимой, когда мы топим камин каждый день, это всегда делает Мари.
Переварив услышанное, я вскочила с кресла и, крикнув Фарьке: «Ты за старшего», — бросилась вниз, срочно отправить сообщение Генри. Из только что сказанного Акси ясно следовало, что покушение на ее жизнь, в которое я так упорно не верила, состоялось и его организатор был мне практически наверняка известен. По крайней мере, я заслонку точно не закрывала, мадам Фау значительно раньше приняла снотворное, а вот дверь комнаты Антея подозрительно скрипела, когда я глубоко за полночь бродила по дому.
Как всегда в последнее время, попав в сложную ситуацию, я испытала непреодолимое желание немедленно посоветоваться с драконом, но, увы, в настоящий момент такой возможности не было — мне следовало дождаться прихода Генри, описать тому ситуацию и, оставив жениха сторожить чудом уцелевшую невесту, отправиться на назначенную встречу с детективом. Велев Мари принести завтрак во временные апартаменты моей подопечной, я поспешила наверх. Вряд ли за мое кратковременное отсутствие могло случиться что-либо серьезное, да и Фарька поднял бы крик до небес. Но после ночных событий я ощущала насущную необходимость своими глазами лицезреть целую и невредимую наследницу имущества мсье Энниля.
Ближе к полудню я начала дергаться, поскольку категорически не могла разорваться между охраной Акси и разговором с детективом, а тащить едва избежавшую смерти девушку с собой было как минимум глупо. К счастью, принимать сложное решение не пришлось — Генри успел вовремя, с каменным лицом выслушал мой рассказ и уселся у кровати невесты с таким видом, что будь я злоумышленником, то немедленно хлопнулась бы в обморок.
С одной проблемой временно разобрались, но не успела я с облегчением вздохнуть, как на горизонте тут же появилась новая дилемма — кому именно идти на встречу с мсье Руаппи. Точнее, кому — было вполне понятно, естественно мне, но вот в чьем обличье? Вариант исконной мадемуазель Нуар казался мне очень привлекательным, да и на скурре перемещаться по городу значительно проще, но с другой стороны, основная моя задача в настоящее время — привлекать к себе как можно меньше внимания, а неспешно бредущая по рынку пожилая дама совсем не вызывает желания задержать на ней взгляд. Да и Зенедин совершенно определенно велел не смущать столичную публику моими приметными зелеными глазами. Вздохнув, я наконец соизволила подняться в свою комнату, стащить с себя все еще влажный и изрядно испачканный халат и переодеться в чистое и сухое, пусть даже абсолютно не модное платье. После появления Генри я чуть расслабилась, и у меня появились простые человеческие желания, наподобие принятия ванны, но время поджимало, и, закрутив волосы в изрядно надоевший пучок, я отправилась по делам.
Хм... помнится мне, вчера кто-то ругал хорошую погоду? Было такое? Так вот, этот кто-то — полная дура, которая теперь, застегнув платье на все пуговицы, дрожит от холода. Придется впредь быть осторожнее в своих желаниях, дабы не скрипеть зубами от досады, когда они неожиданно исполняются. Продолжая и в повозке внутренний монолог в подобном стиле, я добралась до рынка, для виду немного поторговалась с извозчиком и вошла в небольшие деревянные ворота.
От Льонского рынок Теннета отличался примерно так же, как... хм, пещера дракона от здания городского совета. То есть это были просто совершенно разные категории, и то, что оба они назывались одним словом — рынок, говорит лишь о скудости нашего языка. Хотя чисто по-человечески все было более чем понятно — если в Льоне рынок является сердцем города, то в Теннете — лишь данью традиции да подарком от города немногочисленной пожилой части населения, коротающей свои будки за торговлей старым барахлом или покупкой совершенно ненужных вещей. Еды тут продавалось на удивление мало, все немногочисленные частные фермеры, видимо заразившиеся столичным духом, предпочитали надежные долгосрочные контракты с магазинами и пансионами. Охотников таскаться каждый день на рынок практически не находилось.
Я немного опаздывала, и времени на вдумчивое изучение предлагаемого ассортимента у меня не было, так что, особенно не задерживаясь, я прошла в центр рынка, к фонтану. Этот фонтан был еще одним подарком от города бедным жителям, и над его созданием потрудились самые искусные волшебники. Фокус состоял в том, что вместо воды из мраморной скульптуры поочередно били струи молока, кваса, меда, а по праздникам — даже темного пива. Хотя как именно фонтан узнавал, что наступил праздник, лично для меня всегда оставалось загадкой.
Достигнув небольшой площади, я с удовлетворением убедилась, что место для встречи с детективом выбрано правильно — несмотря на будний день, у фонтана клубилась толпа любителей дармовщинки, и пара мирно беседующих пожилых людей ни у кого не вызвала бы приступа ненужного любопытства. Привстав на цыпочки, я тщательно осмотрела толпу, но детектива обнаружить не смогла. Видимо, мсье Руаппи еще не пришел, так что мне ничего не оставалось, как, отойдя в сторонку, присесть на скамейку и терпеливо ждать.
Спустя четверть часа мое терпение несколько иссякло, и я предприняла еще один поисковый рейд.
С тем же успехом. В мою голову закралось нехорошее подозрение: а вдруг излишне мнительный детектив тоже замаскировался и ждет, пока узнает меня сам? Довольно смешно мы в таком случае будем выглядеть. Вновь отойдя, я более пристально вгляделась в толпящихся, выискивая среди них кого-то хоть отдаленно напоминающего нужного человека, и в этот момент моего плеча легонько коснулись.
— Простите, — произнес незнакомый мягкий голос, — это не вы, случайно, ждете мсье Верна Руаппи?
— Да.
Радостно кивнув, я начала оборачиваться, но тот же голос произнес несколько странных слов, и внезапно я ощутила, что не могу и пальцем пошевелить, если мне не велят. Чувство не из приятных. К счастью (или наоборот), приказание последовало довольно быстро.
— Двигайся к выходу из рынка, — распорядился голос — У ворот увидишь повозку, садись в нее и закрой глаза.
Скрипя зубами от злости, я повиновалась. Саму поездку я совершенно не запомнила, осталось только ощущение тряски. Когда же мы остановились, все тот же голос велел мне спуститься и руководил моими движениями, приказывая повернуть направо, налево или шагать вниз по лестнице. Закончилось все тем, что за моей спиной с лязгом захлопнулась дверь.
Глава 7
В которой героиня долго общается с бывшим преступником, узнает местонахождение жемчужины и присматривает себе симпатичную могилку среди камыша
Довольно долгое время я простояла столбом в ожидании новых инструкций, затем, уже смирившись с тем, что их не последует, просто стояла. Не знаю, сколько это могло бы продолжаться, но неожиданно раздавшийся снизу шорох испугал меня, и, напрочь позабыв о необходимости кого-то слушаться, я открыла глаза. Это дало немного — помещение, в котором я находилась, оказалось настолько темным, что я была не в состоянии что-либо различить. Шорох раздался снова, но вместо того, чтобы послушно испугаться, я рассердилась не на шутку и зло тряхнула волосами. Получилось. С некоторым удивлением я попыталась пошевелить руками и убедилась, что мои движения более ничего не сковывает. Видимо, наложенное заклинание прекратило действовать. Возможно, оттого, что его автор более не держал меня в поле своего зрения или просто время истекло. Как бы то ни было, временно я оказалась свободна в своих движениях и не мешкая создала пару светящихся шариков, подвесив их в паре ярдов друг от друга. В результате стало достаточно светло, чтобы я смогла понять, куда меня занесло.
Комната, в которой меня заперли, представляла собой почти правильный кубик трех ярдов по всем измерениям. Пол и с гены облицованы серым, мрачным, кое-где отвалившимся камнем, потолок оставили земляным, но, похоже, обработали при помощи магии, так что сверху не сыпалось ни песчинки. Из мебели мне предлагалось... ничего. Вот совсем ничего — помещение представляло собой прекрасный образец минимализма в обстановке. Пройдясь по всем углам, я с сожалением констатировала, что никакого подобия туалета тут тоже не наблюдалось. И где мне предлагается искать выход из столь щекотливого положения? Утешало одно — в карцере, настолько не подходящем для содержания пленников, тем более преклонного возраста, я вряд ли долго пробуду. Чуть ободрившись при этой мысли, я прикинула, не потратить ли неожиданно появившееся свободное время на тренировки в самолевитации, раз уж стульев не предлагается, но благоразумно решила лишних сил не тратить, они мне еще пригодятся. Например, для объяснения Зенедину, как я умудрилась столь талантливо вляпаться. Тоскливо вздохнув, я опустилась на пол, ликвидировала светильники и принялась наверстывать упущенное ночью в процессе спасения жизни Акси. Попросту — пристроила голову на колени и задремала.
Спала я очень крепко — даже звук открывшейся двери не вырвал меня из лап Морфея, пришлось просыпаться оттого, что меня довольно бесцеремонно потрепали по плечу.
— Мадам, — бодро гаркнул незнакомый широкоплечий тип. — Подъем и на выход. Да поторопитесь, хозяин ждать не любит.
— А кто хозяин? — тут же спросила я, поднимаясь на ноги.
— Скоро увидите, — пообещал конвоир, подталкивая меня в спину.
Поднявшись по ступенькам, мы оказались в холле, из огромных арочных окон которого открывался великолепный вид, разом ответивший на все мои вопросы и изрядно меня напугавший, поскольку находилась я не где-нибудь, а в доме Марева Одноглазого, в который недавно безуспешно пыталась проникнуть. Вот я внутри, и что? Вздохнув, я понуро побрела вслед за охранником на второй этаж. Остановившись перед резной деревянной дверью, инкрустированной кусочками янтаря, спутник постучал, получил разрешение и вошел внутрь, предварительно втолкнув меня. Разозлившись на подобное обращение, я открыла рот, чтобы возмутиться, но не успела — сидящий на кресле, лицом к окну, мужчина заговорил. Хриплым, властным голосом он распорядился:
— Охрана, подождите за дверью. Мадам, пройдите к столу и сядьте.
Этот голос с необычным тембром, казалось, проникал прямо в мозг, вызывая очень неприятное ощущение, и убивал на корню всякое желание спорить, так что я послушалась и заняла предложенное место на высоком неудобном стуле. После того как за конвоиром закрылась дверь, хозяин кабинета одним легким движением развернулся и оказался лицом к лицу со мной.
Ох, лучше бы он этого не делал. В отличие от мсье Эндрю, являвшего собой одного из самых обаятельных людей, несмотря на сомнительность его занятий, лицо мсье Марева отлично отражало всю сущность своего владельца — хмурое, изборожденное складками и морщинами. Блеклые глаза угрюмо смотрели на меня из-под густых поседевших бровей, а под длинным тонким носом лишь приглядевшись можно было заметить сжатые в ниточку губы. Если коротко — то приятным лицо собеседника назвать было никак нельзя.
Убедившись, что мое внимание приковано к нему, хозяин дома заговорил:
— Ваше имя?
— Мадам Габриэлла, — ответила я и перешла в контрнаступление: — А ваше? И за каким бесом я тут оказалась?
— Это и мне интересно узнать. Расскажете? — с холодным ехидством поинтересовался мсье Марев.
Передернув плечами, я фыркнула:
— Не имею привычки беседовать с незнакомыми мужчинами, а возраст у меня уже не тот, чтобы легко менять свои обычаи.
По глазам собеседника было видно, что мой демарш его удивил, и с легким раздражением он бросил:
— Мсье Марто.
— Очень приятно. Что именно вы хотите знать? Как я тут оказалась? Довольно необычным способом, нельзя не признать. Придя днем на рынок, дабы повстречаться с давним другом, я попала под действие неизвестного мне заклинания, подозреваю, что оно тоже из области черной магии, и меня привезли в ваш подвал. Вот, собственно, и все.
Я прикусила язык, но было поздно. Интересно, заметил ли собеседник мою дурацкую оговорку? Я так задумалась над скрывающим мой истинный облик заклинанием, что сболтнула лишнего. Но мсье Марто оставался совершенно невозмутимым, и понять что-либо, глядя на него, было затруднительно.
— Что за старый друг? — продолжил он диалог в своей лаконичной манере.
— А то вы не знаете. — Не видя никаких причин быть вежливой, я огрызалась. — Ведь перед тем, как парализовать меня, ваш слуга поинтересовался, не Верна ли я жду.
— Когда вы в последний раз видели Верна Руаппи?
Похоже, бывшего преступника абсолютно не задевали мои фырканья и хамство. Но и я не собиралась безропотно все сносить. Сложив руки на груди, я с вызовом уставилась на собеседника. В гляделки мы играли довольно долго, у меня уже глаза заболели, но я упорно не отворачивалась. Наконец мсье Марто повторил свой вопрос:
— Когда вы в последний раз видели вашего друга?
Молча я разглядывала роскошно обставленный кабинет, прямо-таки кричащий о богатстве своего владельца. Обитые шелком стены, мебель из натуральной кожи, люстра из янтаря в тон двери, потрясающий витраж на центральном окне... тут было на что взглянуть, но вдоволь полюбоваться обстановкой мне не дали — поморщившись, мсье Марто позвал охрану.
— Отведите пленницу обратно, — распорядился он.
Тут я не выдержала:
— Что значит обратно? Да в вашем подвале сесть не на что, крысы бегают и, простите, ни намека на уборную. А у меня был довольно плотный завтрак.
— Мадам, вы не сочли возможным ответить на мои вопросы, и я не вижу, почему я должен в чем-либо идти вам навстречу. Дискуссия окончена.
Вымолвив последнее слово, хозяин кабинета четким отработанным движением привел кресло в движение, и я удостоилась чести созерцать обитую великолепной бордовой кожей спинку.
— Пройдемте, — потянул меня в нужном направлении конвоир.
Вновь оказавшись в темном подвале и теперь, похоже, надолго, я привычно развесила светильники, присела на пол и попыталась подумать. В результате даже столь малоинформативного разговора многое стало понятно, и в первую очередь то, какого дурака я сваляла, заявившись домой к детективу. Нет бы раньше задуматься, что мсье Руаппи исчез как-то очень уж своевременно, но я зациклилась на привратнике. Теперь совершенно очевидно, что именно произошло: после того как я взбудоражила детектива идеей поиска Розового Солнца, он двинулся прямиком к мсье Марто, а тот, видимо зная, где жемчужина, делиться своим знанием не захотел, и мсье Руаппи нашел пристанище в канаве. Точнее, всегда оставалась вероятность, что умудренный опытом детектив просто затаился на время, но мой оптимизм временно ретировался, и в хорошее я не верила. Далее, не ограничившись только мсье Руаппи, подозрительную девушку, настойчиво желающую попасть в дом, тоже решили ликвидировать и организовали акцию на удивление оперативно, умудрившись, кроме всего прочего, убедительно бросить подозрение на Антея. Виртуозы, нечего сказать. И после всего этого я, как последняя идиотка, приперлась в пансион к мсье Руаппи, а затем и вовсе умудрилась назначить ему тайную встречу...