— Вероятно, да, но…
Так, беседуя, мы шли вдоль кромки воды. Время от времени я оглядывался, но никого позади не замечал. Но с противоположного берега, из зарослей, время от времени доносились какие-то шорохи. Вполне возможно, подумал я, что наши голоса потревожили какое-то животное. Мы прогуливались уже больше часа, когда я вдруг почувствовал, что кто-то трогает мою Карту. Я замер.
Билл также остановился и повернулся ко мне.
— Что…
Я предостерегающе поднял руку:
— Междугородный звонок.
Мгновение спустя я ощутил первое возникновение контакта. И в это же время услышал шум в кустах по ту сторону ручья.
— Мерлин.
Это был голос Рэндома, он звал меня. Несколькими секундами позже я увидел его самого. Он находился за столом в библиотеке Амбера.
— Да, — ответил я.
Изображение обрело твердость, полностью реализовалось, словно сквозь проход-арку я смотрел в соседнюю комнату. И одновременно продолжал видеть все, что меня окружало в этом Отражении, хотя с каждым мгновением это видение все более напоминало боковое зрение. Например, я видел, как из кустов на том берегу вышел Джордж Хансен, не спускавший с меня глаз.
— Ты нужен мне в Амбере, Мерлин, прямо сейчас, — сообщил мне Рэндом.
Джордж начал переходить ручей, громко шлепая по воде.
— Давай, быстрей, — поторопил Рэндом, протягивая мне руку.
К этому времени силуэт мой, должно быть, начал мерцать и струиться. Я услышал восклицание Джорджа:
— Стойте! Подождите! Я должен с вами тоже…
Я протянул руку и схватил Билла за плечо:
— Я не могу оставить тебя здесь с этим ненормальным. Пошли!
Другой рукой я сжал ладонь Рэндома.
— Готово, — произнес я, делая шаг вперед.
— Стойте! — крикнул Джордж.
— Пошел к черту, — ответил я ему, и мы оставили мистеру Джорджу в утешение радугу.
7
Рэндом удивленно смотрел на нас, возникших в его библиотеке. Он поднялся из-за стола, оказавшись ниже нас обоих, и уставился на Билла.
— Мерлин, кто это? — спросил он.
— Твой адвокат, Билл Рот. В прошлом ты часто имел с ним дело через доверенных лиц. Я подумал, что было бы неплохо…
Со словами: «Ваше Величество!» Билл уже начал опускаться на одно колено, но Рэндом поймал его за плечи.
— Ах, бросьте эту ерунду, — сказал он и пожал Биллу руку. — Зовите меня просто Рэндом. Я давно хотел поблагодарить вас за работу, проделанную с Договором. Однако так и не смог выбрать свободное время. Очень рад познакомиться с вами по-настоящему.
Я еще никогда не видел, чтобы Билл не мог найти подходящих слов, но сейчас он просто лишился дара речи и только смотрел по сторонам ошеломленным взглядом — на Рэндома, на комнату, в окно на далекую башню.
— Так это все существует на самом деле, — услышал я, наконец, его шепот.
— Мне показалось, что в последний момент к тебе кто-то подбежал, — улыбнулся Рэндом, проводя ладонью по непокорным каштановым волосам. — И надеюсь, твои последние слова были обращены не ко мне!
— У нас были небольшие неприятности, — ответил я. — Потому, собственно, я и перенес Билла сюда. Понимаешь, кто-то пытался меня прикончить, и…
Рэндом поднял руку.
— Погоди, пока без деталей. Все это я обязательно выслушаю позже, но… позже. Похоже, мрачные события завели привычку случаться чаще обычного. И вполне возможно, что твой рассказ — их часть. Но сейчас мне нужно слегка перевести дух.
Только тут я заметил, как обозначились морщины на его обычно юном лице, и понял, как Рэндом устал.
— Что стряслось, Рэндом?
— Каин мертв. Убит. Этим утром.
— Как это случилось?
— Он был в одном из Отражений, в Дейго — это далекий порт, с которым мы торгуем. Он вместе с Жераром отправился туда возобновить старый торговый договор и был застрелен. Прямо в сердце. Умер мгновенно.
— Лучника поймали?
— Лучника? Черта с два! Стреляли с крыши из винтовки! Убийце удалось уйти!
— Я полагал, что порох в Амбере не срабатывает.
Рэндом только развел руками.
— Дейго находится достаточно далеко в Отражениях, и порох там может сработать. Никто не помнит, испытывали его там или нет. К тому же однажды твой отец отыскал состав, который срабатывал и тут, в Амбере.
— Верно, я чуть не забыл.
— Как бы там ни было, похороны завтра.
— Билл! Мерлин!
В комнату вошла моя тетушка Флора, которая, как известно, ответила отказом на предложение самого Россетти[4]. И не захотела стать даже его натурщицей. Высокая, стройная, вся словно отполированная, она поспешила поцеловать Билла в щеку. И я впервые увидел, как Билл краснеет. Мне тоже повезло, но я был тронут в гораздо меньшей степени, вспомнив, что когда-то она была тюремщиком моего отца.
— Вы давно здесь? — голос у нее был такой же прелестный, как и внешность.
— Только что прибыли, — ответил я.
Она немедленно взяла нас с Биллом за руки, чтобы увести из библиотеки.
— Нам о стольком нужно поговорить… — начала она.
— Флора! — раздался голос Рэндома.
— Что, брат мой?
— Можешь уделить все свое внимание мистеру Роту, но Мерлин мне сейчас нужен.
Она недовольно надула губки, но отпустила наши руки.
— Теперь вы понимаете, что такое абсолютная монархия, — обратилась она к Биллу. — Вы видите, что делает с человеком власть?
— Я с детства был испорченным ребенком, — заметил Рэндом.
Фыркнув, она увела Билла с собой.
— Всякий раз, когда она в Отражении отыскивает себе дружка, у нас становится гораздо спокойнее, — вздохнул Рэндом. — К несчастью, в этом году она большую часть времени проводит дома.
Я сочувственно поцокал языком. Он показал на стул, и я присел. Рэндом перешел к библиотечному шкафу.
— Вина?
— Не прочь.
Он налил два бокала, один дал мне, а сам сел на стул по левую руку от меня. Нас разделял лишь небольшой столик.
— Сегодня после полудня кто-то стрелял в Блейза, — удрученно сказал Рэндом. — В другом Отражении. Ранил его, но не слишком серьезно. Тому, кто стрелял, снова удалось скрыться. А Блейз был в этом королевстве всего лишь с обычной дипломатической миссией.
— Полагаешь, что стрелял тот же человек?
— Несомненно. Никогда еще у нас не раздавался подобный выстрел. А тут, ни с того, ни с сего, сразу два. Это наверняка один и тот же человек. Или одна тайная организация.
— Есть какие-нибудь улики?
Он покачал головой и пригубил вино.
— Я хотел поговорить с тобой наедине, прежде чем тобой завладеют остальные. Я хочу сказать тебе вот что.
Я не спеша отпил глоток вина, ожидая продолжения.
— Во-первых, я по-настоящему напуган. После покушения на Блейза это перестает быть делом персональным, делом одного Каина. Кто-то очень сердит на всех нас, или, по крайней мере, на некоторых из нас. Теперь и ты сообщаешь, что кто-то совершил на тебя покушение.
— Не знаю, связано ли это каким-то образом с…
— Ну, этого я тоже не знаю. Но мне не нравится схема, которая начинает просвечивать. Хуже всего, если за этим стоит один из нас, а может, даже и не один.
— Почему?
Он сердито взглянул на свой бокал.
— В течение многих веков личная месть была нашим обожаемым способом разрешать внутренние семейные противоречия. Не обязательно все заканчивалось гибелью, хотя такая вероятность существовала постоянно. Но чтобы отомстить, в ход шло все — смехотворные интриги, лишение противника какой-нибудь выгоды, нанесение увечья, изгнание. Делалось это, чтобы упрочить собственное положение. В драке за наследование престола все это недавно достигло пика. Я считал, что все уже угомонились, когда появилась новая забота, которую я вовсе не искал. Я ни на кого не точил зубы, старался быть справедливым. Я ведь знаю, какой мы все чувствительный народ. И сейчас мне кажется, что дело не в короне, которую я унаследовал. Нет! Все наши, видимо, решили, что я — меньшее из зол, и все действительно работали сообща, чтобы претворить свое решение в жизнь. И потому не думаю, что кто-то из них так уж страстно жаждет короны. После того как она досталась мне, у нас установилось царство дружбы и доброй воли. Но сейчас я спрашиваю себя — не повторяется ли старая история? Вдруг кто-то опять начал старую игру, чтобы отомстить за старые обиды. Мне очень не хотелось бы, чтобы это произошло. Снова подозрения, недоверие, двойная игра… Это нас ослабляет, а ведь всегда существует вероятная опасность, к которой мы должны быть готовы. Я, конечно, с каждым переговорил лично, и все они отрицают причастность к выстрелам и вообще какие бы то ни было злые намерения. Никто из них не слышал ни о заговорах, ни об интригах и вендеттах, но я вижу, что они начинают подозрительно относиться друг к другу. Ведь совсем нетрудно вспомнить старую обиду, которая могла бы, по их мнению, послужить поводом для мести Каину, несмотря на то, что он спас всех нас, окончательно устранив Бранда. То же самое с Блейзом — любой из нас может придумать мотив мести против любого из остальных.
— Значит, ты хочешь поскорее выявить убийцу, пока моральное разложение не зашло слишком далеко?
— Естественно. Мне ни к чему все эти косые взгляды и поиски старых врагов. Дела еще не настолько блестящи, чтобы мы могли позволить себе погрязнуть в новых заговорах и вендеттах, если только мы уже не завязли в них. Малейшее непонимание — и снова прольется кровь!
— Но как ты считаешь, это один из нас?
— Проклятье! Я такой же, как все. И я тоже становлюсь подозрительным, как и остальные. То, о чем ты спрашиваешь, вполне возможно, но я не вижу никаких тому доказательств.
— А кто бы это еще мог быть?
Он скрестил ноги, потом опять вытянул их. Затем сделал еще один глоток вина.
— Черт! Нашим врагам имя легион. Но большинство из них имеют тонкую, прости меня, кишку. Они знают, какое могут понести наказание, если мы их найдем.
Рэндом сцепил пальцы на затылке и уставился на полки с книгами.
— Не знаю, как тебе об этом сказать, — проговорил он немного погодя, — но я обязан это сказать…
Я ждал. Наконец, Рэндом быстро произнес:
— Поговаривают, что это Корвин, но я в это не верю.
— Нет, — прошептал я.
— Я же сказал, что не верю. Твой отец слишком много для меня сделал.
— Но откуда такой слух?
— Ну, говорили, что он сошел с ума. Ты уже об этом слышал. Что, если с ним произошла реверсия, и он находится в придонном состоянии ума и памяти, из поры тех дней, когда его отношения с Каином и Блейзом были далеко не сердечными… Да и с любым из нас тоже, если уж на то пошло. Вот о чем сейчас говорят.
— Я не верю.
— И я тоже, но я хотел, чтобы ты знал, что и такой слух есть.
— Пусть лучше мне его не передают.
Рэндом вздохнул.
— Но не начинай первым. Все наши в подавленном состоянии. Не ищи неприятностей.
Я глотнул вина:
— Да, ты прав.
— Ну, а теперь я хочу услышать твой рассказ. Вперед! Сто бед — один ответ.
— Хорошо. По крайней мере, память об этом еще совсем свежа.
И я еще раз пересказал всю свою историю. На это ушло довольно много времени, и когда я закончил, уже начало темнеть. Рэндом изредка прерывал меня, чтобы задать вопрос, когда ему нужно было что-либо уточнить, но не вдавался в исследование случайностей и деталей, как это делал Билл. Когда я закончил свой рассказ, Рэндом встал и зажег несколько масляных светильников. Я почти слышал, что происходит у него в голове. Наконец он высказался:
— Да, с этим Люком ты поставил меня в тупик. Он ни в какие рамки не лезет. Леди с жалом меня слегка беспокоит. Но я, кажется, что-то слышал о подобных людях, хотя и не могу сейчас вспомнить, что именно. Ничего, позже само всплывет в памяти. Мне хотелось бы побольше услышать об этом твоем «Колесе-призраке». Оно почему-то тревожит меня.
— Ладно, — согласился я. — Но сперва я должен рассказать тебе еще кое о чем. Я только что вспомнил…
— Что?
— Я рассказал тебе все в точности, как Биллу. Для меня это уже почти как выученное наизусть стихотворение. И только об одном я Биллу не говорил. Тогда это показалось мне не слишком важным. Я даже мог бы совершенно забыть об этом, если бы не услышал от тебя о снайпере-убийце. А потом ты упомянул, что Корвину удалось однажды изобрести состав-заменитель пороха для наших мест.
— Поверь мне, об этом у нас все помнят.
— В моем кармане лежат два патрона, которые я нашел в развалинах сгоревшего склада, где находилась мастерская Мелмана.
— И что?
— В них использован не порох, а какое-то другое вещество. Какой-то розовый порошок. Он даже не горит. Во всяком случае там, на Отражении Земля.
Я достал из кармана один патрон.
— Похоже на 30-й калибр, — сказал Рэндом.
— Да, я тоже так думаю.
Рэндом поднялся и потянул за позолоченный шнур, висевший рядом с одной из книжных полок. Едва он успел вернуться к своему стулу, как в дверь постучали.
— Входите, — крикну Рэндом.
Вошел слуга в ливрее, довольно молодой человек.
— Что-то очень быстро, — заметил Рэндом.
Молодой человек удивленно сказал:
— Ваше Величество, я не понимаю…
— А что тут понимать? Я позвонил. Ты пришел.
— Сэр, я на дежурстве в жилых апартаментах. Меня послали сообщить, что обед уже готов и ждет вас.
— А, вот как… Передай, что я скоро буду.
— Хорошо, сэр.
Низко поклонившись, молодой человек удалился.
— Я подумал, что он явился слишком быстро, чтобы… — пробормотал Рэндом.
Немного погодя появился другой слуга, не такой молодой и элегантный.
— Рольф, ты не мог бы сходить вниз в оружейную и поговорить с дежурным? Пусть посмотрит ту коллекцию ружей, с которыми Корвин появился у Колвира в день, когда умер Эрик. Пусть попробует отыскать для меня тридцатый калибр в приличном состоянии, затем почистит его и придет сюда. Мы же пока пойдем вниз пообедаем. Можешь оставить ружье вот здесь, в углу.
— Тридцатый калибр, сэр?
— Точно.
Рольф ушел. Рэндом поднялся и потянулся. Он положил себе в карман мой патрон и указал на дверь.
— Пойдем, поедим.
— Да, видимо, пора.
За обеденным столом нас собралось восемь человек: Рэндом, Жерар, Флора, Билл, Мартин, которого тоже вызвали сегодня, но чуть раньше, чем меня, Джулиан, только что прибывший из Ардена, Фиона, которая тоже совсем недавно явилась откуда-то издалека, и я. Утром должен был появиться Бенедикт, а вечером — Льювилла. Я расположился слева от Рэндома, Мартин — справа. Я уже довольно давно не видел Мартина, и мне было любопытно узнать, чем он занимается. Но атмосфера за столом не располагала к беседе. Стоило кому-то открыть рот, как все остальные начинали прислушиваться к его словам с излишним и несколько придирчивым вниманием, далеко выходящим за пределы обычной вежливости. Мне это казалось довольно неприличным, и Рэндом, кажется, тоже нервничал, потому что послал за Дронной Ма-Панцем, придворным шутом, чтобы он заполнил вынужденные паузы. Поначалу Дронне пришлось нелегко. Он начал жонглировать кое-какими блюдами, поедая их по ходу номера, потом оскорбил всех нас по очереди. И наконец начал очередную свою программу, которая показалась мне весьма забавной. Билл, сидевший слева от меня, тихо заметил:
— Я знаю достаточно на тари, чтобы понимать почти все… ведь это номер Джорджа Карлика! Откуда…
— Понимаешь, как только шутки у Дронны начинают стареть, Рэндом посылает его за новым репертуаром в разные Отражения, — объяснил я. — Подбирать новый материал. Как я понимаю, Дронна часто наведывается в Лас-Вегас. Оттуда и шутки. Рэндом иногда даже составляет ему компанию, чтобы поиграть в карты.
Через некоторое время Дронне и в самом деле удалось всех немного расшевелить. Послышался смех, обстановка за столом перестала быть такой натянутой. Когда мы перешли к напиткам и винам, соседи по столу разговорились. Жерар откинулся в своем кресле, повернувшись вполоборота ко мне.
— Мерлин, — сказал он, — рад снова видеть тебя. Слушай, когда выпадет случай, я бы хотел немного потолковать с тобой наедине.
— Конечно, — согласился я, — но нам с Рэндомом необходимо заняться после обеда одним небольшим дельцем.
— Когда сможешь, — повторил Жерар.
Я кивнул.
Несколько секунд спустя я почувствовал, как кто-то пытается связаться со мной через Карту.
— Мерлин!
Это была Фиона. Она сидела на другом конце стола. Но я видел ее очень четко и ответил: «ДА?», а потом посмотрел на нее через стол, Фиона разглядывала свою салфетку. Она подняла на меня глаза, улыбнулась и кивнула. Одновременно я, удерживая ее внутреннее изображение, услышал, как она сказала:
— По некоторым причинам я не могу говорить вслух. Я уверена, что после обеда ты умчишься куда-нибудь, и я хотела бы, чтобы ты знал — нам необходимо вместе прогуляться, или поплавать на лодке в пруду, или — перенестись в Кабру, или отправиться посмотреть на Лабиринт. Но в самое ближайшее время. Ты меня понимаешь?
— Понимаю, — ответил я, — Я буду держать связь.