Часового не было. Почему не загнали грузовик во двор? Значит, в ближайшее время вполне возможна поездка. Если эти олени собирались перекинуть пленников еще раз, то пусть не надеются. Никто никуда не едет, Гоблин уже тут. Нет, я, конечно, понимаю, что здесь живут особые люди, социально близкие, никто эту тачку не подрежет… Да что там, царапины не рискнут оставить, в ее сторону не плюнут! Но вы же находитесь в процессе серьезной диверсионно-финансовой операции, в контре с противником, которого сами же и выбрали на свою бестолковую голову, а вот тут нужно предусматривать все.
Конечно, угонять машину или ломать ее я не собирался, такая лялечка и нам может пригодиться. Ну, это уж пусть комсталк решает.
Нормальная атмосфера, рабочая, можно начинать.
Пригнувшись, я пересек улицу и пошел вдоль высокого забора, выбирая место прорыва. В подходящей точке остановился, прислушался… Прыгнув, подтянулся двумя руками и опасливо заглянул во двор. Дождь несколько мешал, все мокрое. Но пальцы не скользили, держали. Во дворе тоже был свет, плафон на кронштейне висел чуть правей капитального крыльца с перилами, там, где виднелась еще одна дверь, с крыльцом гораздо меньшего размера. Парадная дверь и деловая, подсобки.
На ступеньках крыльца деловой двери сидел низкорослый, что определялось и в такой позе, типчик с большим до уродства лбом. Видать, он очень умный человек, мозг на небо давит. Этот умный и чистый лоб давил еще и на маленькие глаза, которые от такой тяжести то и дело закрывались. Из оружия при нем был обрез двуствольной вертикалки, висящей на плече дулами вниз.
Мне нужно другое место. Переместившись вдоль стены, я выбрал точку в мертвой зоне, после чего легко перекинулся во двор. Надел на голову LED-фонарь на эластике, но включать его не спешил.
Теперь, ребятки, держитесь. Сразу лечь на землю и успеть положить шаловливые ручонки на затылок — вот ваш единственный шанс, может, тогда кто-нибудь и выживет. Пленных мне брать ни к чему, выкуп не интересует, вязать будет некогда.
Осторожный обход здания против часовой стрелки показал, что это очень качественный большой сруб, собранный как минимум из трех локалок, на каменном фундаменте, с цоколем из кустарного кирпича. Где-то на втором этаже тихо играла джазовая музыка. Вот ведь счастливчики, надыбали целый склад радиол! Я сразу увидел несколько вентиляционных отверстий, а одновременно и окон подвальных помещений, закрытых толстыми решетками с проволочным обвязом в узлах.
Сердце забилось в бодром радостном темпе — чую, наши где-то там сидят! Эх… Даже шептать не стал для проверки, сначала мне нужно было решить проблему самого умного. Подкравшись и встав за ближний к деловой двери угол дома, я приготовился.
Сторожа валило не на шутку. До меня доносились затейливые рулады густого храпа, от которых бедолага тут же рывком просыпался, какое-то время пытаясь удерживать сознание в тонусе.
— Проверка постов! — тихо объявил я, выходя из-за угла.
Яйцеголовый тут же вскочил, вытягиваясь во фрунт и хлопая сдавленными глазенками. С каждым мгновением на его заспанном лице все сильней и сильней проявлялось бесконечное удивление.
— Па-ачему спим? — прошептал проверяющий из округа.
Он не знал выражения «никак нет!», поэтому просто что-то промычал, пытаясь врубиться в происходящее. Теперь его челюсти свела судорога, словно он смотрел не на приличного человека, а на нечто ужасное, от чего слова стынут на губах.
Тук! На голову несчастного, словно тяжкая чугунная баба парового молота, обрушился удар торцом сжатого кулака. Я всегда так бью, когда не хочу гарантированно замочить. Юра Вотяков называет этот удар «Молотом Гоблина», Кастет бормочет про детство в заднице, а я просто долблю.
Ноги сторожа подкосились, мочевой пузырь выпустил все содержимое на штаны. Схватив его за воротник, я затащил тело за угол, где моментально обыскал. Переломил стволы хаудаха: оба заряжены, хорошо. Рации нет — очень хорошо. В карманах нашел еще шесть картечных патронов: трижды хорошо, этого мне вполне хватит. А теперь мы тебя в кустики перекинем, лежи там… Пульс есть. Моли бога, яйцеголовый, моему первому почти всегда везет.
Я не волновался за его дальнейшие боевые свойства. Даже если мужик очухается, после такого удара ему потребуется три дня на эту, как ее, черт, все из головы повылетало. На реабилитацию!
Вычеркнув первого, я пошел осматривать оконца подвалов, тихо насвистывая одну из любимых мелодий Кастета.
— Гоблин, ты, что ли? — раздалось за спиной, когда я подходил к третьему продуху.
— Здесь, здесь… — ответил я, после оглядки присаживаясь на корточки.
— Ты что так долго возился? — зашипел Кастет из подземелья.
Нашел! Я их нашел! Сумел! И тут меня понесло на болтовню. А как же еще, вы сами попробуйте интенсивно поработать в рейде практически в одиночку, когда посоветоваться можно только с бессловесной свиньей! Конечно, понесло!
— Да я уж думал подождать, когда вас, как каторжников, в цепях, глухо позвякивающих при каждом шаге, поведут по пыльной дороге к распределительному пункту в Кайенне, откуда вы отправитесь навстречу бессмысленному труду.
— Что с тобой, Гоблин, ты там пьяный, что ли? — настороженно потребовал уточнения Костя.
— Как стекло, ты че, командир! Руки связаны?
— Да, у обоих, веревка.
Веревка не кожаный ремень, ее резать проще.
— Сами как, кости целы?
— Несущественные детали. Немножко ввалили, но без фанатизма, они товар берегли, сволочи, — зло произнес комсталк скрипучим голосом. — Горло, трахома, пересохло напрочь, вода у тебя есть?
Я протянул флягу с водой, предварительно и сам сделав пару хороших глотков, за что выслушал из застенков очередную порцию шипения. А чего такого, я тоже пить хочу!
— Разрезать сможете?
— Да распутаемся мы, распутаемся, ты ножик давай! — донесся сердитый голос Даньки. Живой мальчишка!
— Конфетку хочешь?
Они обязательно выпутаются, эта тема неоднократно отрабатывалась нами на занятиях. Вытащив складник, я перемотал рукоять заранее оторванной полоской платка, покрепче завязав пару узлов, чтобы можно было зажать клинок в зубах. Пробовали когда-нибудь сжать зубками полосу гладкого металла и удерживать его с приложением им же усилий? Попробуйте на досуге, поймете.
— На пол кидаю.
— Острый?
— Может, мне прямо сейчас к точильщику сбегать? — чуть не заорал я. — Какой есть! Теперь ловите фонарик.
Компактный тактический фонарь тоже улетел в черную дыру. Внизу завозились, пару раз переругнувшись.
— План изобрел?
— Чего тут планировать, командир, мочить их нужно. Через десять минут начну. Вокруг дома чисто.
— Ох, Сомов… Тогда давай и часы!
— Где я тебе часов наберу, в люксовом бутике? Может быть, ты не помнишь, как мы весь шмурдяк утопили? По звуковому сигналу работаем.
— Именно? — спросил Костя.
— Услышишь, не спутаешь… — пообещал я суровым голосом. — Между прочим, дядя Гоблин для вас подарочек припас, грузовик за воротами. Так что давай без царапин, рулить за тебя я не буду.
— Принял, — отозвался Лунев.
Мне показалось, что за углом что-то хрустнуло, и я лягушкой отскочил от подвала, уходя в тень дерева. По-прежнему шелестел дождь, по-прежнему играла музыка. Крадущейся походкой двигаясь за деревьями сада, я чуть не наступил на лежащего яйцеголового, который все еще не очнулся. Двери дома были закрыты, окна не распахнулись. Ложное срабатывание, никто не вышел проверить несение службы, возвращаемся.
— Что за замок на двери, навесной или врезной?
— Обычный, с личинкой.
— Револьвер держи, — сказал я, протягивая кольт вперед рукоятью, и тут же покачал головой, увидев, что Костян берет оружие уже свободной рукой. Быстро они орудуют! Ну, так школа же!
— Господи, где ты только достал такого монстра…
— Есть места. Самое оно, одним выстрелом вышибешь.
— Ну, тогда давай, Мишка, начинай, а мы подхватим.
***
У главной двери имелось закрытое фанеркой квадратное отверстие, через которое хозяин может выглядывать наружу, если не слишком уверен в тех, кто к нему ломится. Я нежно тронул ручку, чуть толкнул. Дверь дрогнула, потому что была заперта на крючок. Света было достаточно, чтобы определить, что по какой-то причине этим входом давненько не пользуются.
Та дверь, которую я безошибочно, как выяснилось, определил «деловой», глазка не имела, она открылась сразу и без скрипа. Оказывается, оба входа вели в один поперечный коридор. Напротив того места, где я стоял, была еще одна дверь, неказистая, но вполне рабочая. Скорее всего, она вела на кухню или в кладовые. Именно здесь положено вносить продукты и вытаскивать мусор.
Выглянув в центральный коридор, по стенам которого стояли стеллажи и узкие шкафы, я увидел две двери по бокам, а в торце — открытую нараспашку двустворчатую. Там был зал. На самом видном месте напротив коридора в глубоком кресле-качалке со скучающим видом сидел субтильный хипстер.
Значит, ты и будешь вратарем.
Вытащив из поясного подсумка гранату, я с силой швырнул ее низом в проход и, развернувшись, пулей вылетел на улицу.
Бум! В помещении огромного сруба с крепкими и толстыми деревянными стенами разрыв карманной артиллерии австрийской системы «Arges» прозвучал весомо, но акустически совсем не так эффектно, как в кино.
— Есть первая.
Тут же подняв трофейный обрез, я отступил на два шага и выстрелил в окно второго этажа, что располагалось почти надо мной.
Бздынь! На землю посыпались осколки стекла.
Теперь мишень была свободна от препятствий, и я скоренько отправил туда вторую гранату, на этот раз спрятавшись за угол.
Именно в этот момент в разбитом проеме показалась чья-то любопытная рожа — надо же было до такого додуматься! Мужик с изумлением дернул головой, пытаясь проследить полет страшного шарика, который чуть не задел его волосы. Нужных рефлексов у него не было, он даже не догадался вывалиться в окно. Будь ты хоть трижды бандит, но если не бывал в подобных историях и не тренируешься системно, то в такой ситуации и сделать ничего не успеешь. Даже понять не сможешь, что произошло.
Бум! На этот раз взрыв прозвучал несколько громче, хотя на фоне шума усилившегося дождя его легко можно было спутать с очень далеким громом. Свет в окнах погас, здание и двор погрузились во тьму. На первом этаже еще что-то громко хлопнуло, и у меня возникло опасение, не загорелось бы чего… На втором этаже кто-то надрывно стонал, на первом грохотнул одиночный выстрел из гладкого ствола, за которым последовал громкий крик боли. Вы осторожней, бандосы, друг друга перестреляете!
А вот музыка продолжала играть. Зараза, я определенно хочу такую радиолу!
Спустя несколько секунд я услышал три громких хлопка подряд, донесшихся из подвала: мои парни тоже начали действовать. Так как одного патрона такого калибра вполне хватило бы на вынос дверного замка, я предположил, что Кастет сперва дважды шмальнул через дверь по охраннику. Это сработает.
Идем зачищать!
Не надейтесь, я с вами ковбойских дуэлей устраивать не собираюсь, не на темной улице встретились. Включив налобный фонарь, опять зашел в здание. Да уж, не узнать теперь чистенького еще недавно коридорчика! Центральную дверь, сорвав с крючка, открыло взрывной волной, потолочный плафон в коридоре разлетелся на несколько кусков, скобы удержали стеллажи только с одной стороны.
Протиснувшись за первый упавший шкаф, я, не глядя, дважды перезарядив оба ствола, начал палить из обреза, морщась от грохота. Затем еще раз быстро перезарядил обрез и пошел по коридору, кое-как освещаемому фонарем, стараясь побыстрей пролезть через баррикаду к залу. Наклонившись, сунул пальцы под наполовину развалившийся стеллаж и откинул эту громаду из досок и фанеры в сторону. Несколько мгновений конструкция качалась, потом рухнула, а я пошел дальше.
Пару раз стукнувшись голенью о накренившиеся полки стеллажей, я наконец добрался до приоткрытой слева двери, откуда доносились стон и ругань, сунул в щель ствол и разрядил оба ствола, поливая помещение картечью.
— Гоблин! — слабо прозвучало со стороны хозблока. — Ты где?
— Карабкаюсь через горы! — рявкнул я и, пользуясь увеличившимся ракурсом, выстрелил на неясное движение в зале.
— Тут еще один замок, сейчас высажу, держись там!
Спасибо, пацаны, за подмогу, но я тут уже полдома разрушил…
Бесполезный обрез полетел за спину, ваше слово, геноссе «парабеллум»!
На хипстера, размазанного в кресле-качалке, было страшно смотреть, сплошное решето, в этой австрийской игрушке очень, очень много поражающих элементов…
Меченый пират лежал на полу возле большого красивого камина и хрипел, прижимая руки к животу. Крови под ним было много, значит, печень задета.
Шериф, еще не полностью развернувшись, но уже лежа головой ко мне, тщетно пытался оттолкнуться простреленной ногой от ножки стола и дотянуться одной рукой к оружию — американскому пистолету-пулемету «Томпсон» с круглым диском. Когда влетела первая граната, он сидел за столом и попытался укрыться за ним, волей-неволей выставив ноги под осколки.
Бах! Ствол «люгера» чуть подпрыгнул, выпустив дымок, и пират со шрамом отправился в моря вечного плавания.
— Не стреляйте, мистер! — заорал шериф, краснолицый человечек с короткими седыми волосами, еще недавно державшийся в высшей степени уверенно, как истинный хозяин жизни. — Я готов заплатить любые деньги!
— Не интересует.
— Мы сможем договориться!
— Не можем, — отрезал я, поднимая ствол.
Позади послышался скрип и треск, через баррикаду в коридоре быстро лезли ребята. Им хорошо, они маленькие.
— Все зачистил, кабан? — быстро спросил комсталк, подходя с огромным пистолетом в руке.
Улыбающийся во весь рот Данька Змей шел следом с помповым ружьем.
— Привет, Гоб! А мы тут, готовы помочь. — Пацан, пожав не по-юношески широкими плечами, лихо поправил уже добытую где-то пятнистую бандану. Он с трудом заставил себя молчать, проявляя сдержанность, причем глаза его тоже смеялись, а усталое бледное лицо сияло от приятных воспоминаний, полученных только что.
— На втором этаже мог остаться кто-то из зверей, — ответил я, легонько приобнимая друзей за плечи.
Подтверждая мои слова, со стороны ведущей вверх лестницы послышался легкий скрип, мы услышали тихий звук удаляющихся по ступеням шагов. Кто-то поднимался наверх, где вдруг раздался смутный шум и сдавленный стон.
— Сейчас разберемся, — быстро переглянувшись с Данькой, заявил комсталк.
На разборки ребятам потребовалось пять минут и два выстрела. Тем временем я достал рацию, со второй попытки установил связь и дал отмашку уже издергавшемуся от волнения исландцу на движение к бухте.
— Что ты там говорил о грузовике, Миша? — поинтересовался Лунев, на плече которого теперь висел еще один помповик.
— Бортовой Isuzu Elf, помнишь такой?
— Еще бы! — воскликнул Лунев.
— Пошли, посмотрим, — предложил я.
Однако загородная тюрьма так просто своих узников не отпускала. Уже выходя из здания, мы чуть лбами не столкнулись с очнувшимся яйцеголовым охранником объекта, который с абсолютно тупым выражением лица неподвижно, как статуя, стоял напротив крыльца. Зараза, если я еще раз его хлопну, он точно никогда больше не встанет.
А ведь моему первому должно везти, сам заявлялся.
— Как ты там проводишь свой «Молот Гоблина»? — повернулся ко мне Кастет.
— Сильно не бей, Костя, он уже груженый, — быстро предупредил я.
Тук! Незадачливый яйцеголовый опять упал, а Лунев зашипел от боли в ушибленной кисти. А как ты думал, тренироваться нужно.
— Ништяк собирать будем? — поинтересовался ушлый молодой, уже пристроивший на плече трофейный «Томпсон».
Мы с Костей переглянулись. Надо бы, мы же профессионалы, куда без ништяка. А тут несомненно есть чем поживиться.
— Елки, ведь чуть не забыл! — меня вдруг прорвало опять, и я с досадой ударил себя по ляжке ладонью. — Чувствовал ведь, что чего-то не хватает, только никак не мог сообразить, чего именно. Берем ништяк, берем! Я радиолу забираю.