— Альтор, ты видать бессмертный, раз так далеко забрался в земли кхтага. — проговорил один из стражников, я разглядел у него на шее какую-то пластину желтого металла. — Что ты делаешь на нашей земле?
— Жду вас.
— Зачем? Хочешь умереть? Я слышал, что вы, альторы, предпочитаете умирать в бою. Но для этого ты мог бы найти местечко поближе к своим горам.
— Нет, умирать я пока не собираюсь. У вас есть кое-что, что мне нужно. — как не странно, но я отлично понимал этих людей. А они меня, хотя язык их показался мне абсолютно незнакомым.
— И что же это?
— Рабы.
— Альтор, ты же знаешь, рабы нынче дороги, а я что-то не вижу здесь гнила, груженного золотом.
— Мне не нужно золото, чтобы выкупить у вас пару рабов. У меня есть кое-что получше.
— Да, и что же это?
— Ваши жизни. Я вас не трону, а вы мне отдадите двух рабов, тех, на которых я укажу. — ответом мне стал хохот трех здоровых и довольных жизнью мужиков.
— Альтор, ты, наверное, перегрелся под лучами солнца. Может быть ты и силен, может быть ты даже и непобедим… там, у себя в горах, но здесь степь и нас семеро.
— А разве важно, где мы и сколько вас? Не торопись с ответом, иди и передай мои слова своему хозяину, пусть он решает, жить ему и вам, или нет. Пусть он подумает и скажет, стоят ли ваши жизни двух рабов.
— Да, ты прав, альтор, я пойду и спрошу у великого Хабультор-Хана, нужен ли ему еще один раб. — имя своего хозяина стражник произнес нарочито выделив его, наверное, я должен был как-то прореагировать на него, не знаю. Но мне это имя практически ничего не говорит, так что я продолжал также лениво «точить» молекулярный меч. От телеги с балдахином послышался какой-то недовольный рык. Всадник сорвался с места и поскакал туда. Через несколько минут он вернулся, ехидно улыбаясь.
— Альтор, великий Хабультор-Хан сказал, что наш путь был долгим и трудным и ему было очень скучно. Но ты, наверное, ульм, раз смог его развеселить. Поэтому он предлагает тебе самостоятельно выбрать место на рабском поводке. Великий Хабультор-Хан думает, что пока мы не придем в Кхтаг-Сапар, ты еще не один раз сможешь порадовать его душу и тело.
— Передай своему Ха… как там его, что он еще глупее чем самый глупый гнил. Я предложил ему очень выгодную сделку, а он отказался. Что же, он выбрал сам. А что выбираете вы?
— Альтор, твоя мать согрешила с гнилом! — крикнул старший стражник и направил на меня своего скакуна.
Оказывается, рога этой лошаде-оленя служат ему не только для красоты, да и зубам этого интересного животного могут позавидовать даже волки. Вот только сравниться в скорости реакции со мной ни скакун, ни его наездник не могут, да и усиленные нанонитями и Имплантом мышцы и сухожилия оказались намного крепче чем они могли себе представить, а мой меч оказывается легко и свободно проходит и через небольшой кулачный щит, и через дубленую кожу с нашитыми металлическими бляхами, да и через плоть, что животного, что человека.
Рога и пику я принял на силовое поле, пропуская их мимо себя, а сам нанес всего один удар мечом, вот только после него на землю уже упали куски пополам разрулённого животного и перерубленное в пояснице тело его всадника.
— Еще не поздно передумать, ваши жизни за двух рабов.
Но похоже, что эти «гордые сыны степей» так и не поняли что произошло, через пару мгновений мне пришлось отражать град ударов пиками, мечами и рогами. Пару я все же пропустил, но скафандр с честью выдержал испытание неплохо заточенными железками, а еще через десяток секунд бой закончился. Молекулярный меч не дал моим противникам ни малейшего шанса. Не все они были мертвы, троим повезло, если так можно сказать, остаться без рук. Ну а принимая во внимание, что никто не собирался оказывать им помощь, то жить им осталось, пару минут, не больше.
Я стоял и смотрел на хозяина погибших стражников, назвать их войнами, у меня язык не поворачивается. Я думал он испугается, попробует откупиться, но нет взревев как раненый носорог эта гора сала поперла прямо на меня, размахивая оглоблей, вероятно, должной играть роль меча. Нет, я конечно понимаю, что ни один щит не выдержит удара этой рельсы, да и принимать ее на меч станет только полный идиот и неумеха, но ведь и двигаться еще плюс к этому надо, а не переть как баран вперед, ничего не замечая вокруг себя. Я совсем не идиот, да и с мечем, смею надеяться, кое-что могу и уж тем более не собирался стоять и ждать, когда эта железяка обрушится на мою голову. Так что, плавный, стелящийся шаг в сторону, еще подшаг и свист разрезаемого мечом воздуха, а на землю падает отрубленная у самого плеча рука, вместе с рельсой, надо заметить. Жирдяй еще даже не понял почему вдруг его рукам стало так легко, когда и вторая рука покатилась по пыли. Ну а дальше уже дело техники, горизонтальный удар и казан, заменяющий этому Хану голову, загремел по камням. Никто из рабов даже не пошевелился, наблюдая всю эту картину. Никто не попытался дотянуться до валяющихся мечей или кинжалов, не попытался воспользоваться моментом и снять с себя рабский ошейник. Полная апатия и пренебрежение своей судьбой. Странно это все. Только один парнишка, лет пятнадцати, бросил на меня исподлобья ненавидящий взгляд и сразу же опустил глаза. Ну и хрен с ними со всеми, они мне не нужны и неинтересны, меня интересуют только две девушки в клетке, вот к ним-то я и направился.
Непонятные пленницы, так же как и все остальные рабы никак не отреагировали на мое приближение. Пришлось слегка постучать по прутьям клетки. Реакция была молниеносной. Пара мгновений и две девушки буквально вылетели из-под груды тряпья и замерли посреди своего «транспортного средства», потупив глаза и сложив руки перед собой. Я внимательно их разглядывал. Да, я не ошибся, комбинезоны, вот только не флотские, к которым я привык, а скорее всего гражданского образца, донельзя грязные, замызганные, но целые, что в принципе и не странно, в конце концов и они предназначены для, пусть и кратковременного, но нахождения в безвоздушном пространстве. А вот на ногах, вместо коротких сапожек, составляющих одно целое с комбезом, какие-то несерьезные тапочки, по типу земных чешек. Я неспешно покрутил рукой, ну типа повернитесь, девушки беспрекословно выполнили мое требование. А что, неплохо их выдрессировали. Ага, «Принцесса Галактики», прочитал я на нарукавном шевроне, похоже какой-то пассажирский лайнер, да еще и с претензиями. Значит не ошибся и мне не придется всю оставшуюся жизнь провести в средневековом Мире. По крайней мере я на это очень сильно надеюсь.
Два движения клинком и полдесятка прутьев клетки вываливаются.
— Выходите. — говорю я пленницам. — Идите за мной.
Проходя мимо вереницы скованных рабов, так же, мимоходом, перерубая веревку возле запомнившегося паренька и бросаю:
— Вы свободны.
Необычные лошаде-олени спокойно пасутся недалеко. К ним я и направился. Ловить животных не пришлось, едва почувствовав мою руку на узде животное становилось абсолютно шелковым.
— Верхом передвигаться сможете? — задаю я, вроде как лениво, вопрос девушкам.
— Да…господин. — отвечает рыженькая и добавляет — Мы очень важные и ценные пленницы, нас нельзя обижать.
— Ага, я заметил. — с усмешкой отвечаю я. А сам начинаю соображать, три верховых животных нам, одного под припасы, еще одно остается, это, не считая шести штук, запряженных в телеги. Нормально, и нам хватит и бывшим рабам. И направляюсь к телеге с продовольствием.
— Воин! — вдруг слышу — Позволь мне пойти с тобой. — оборачиваюсь, позади стоит тот самый парнишка, уже освободившийся и вооруженный.
— Зачем ты мне?
— Я младший сын Зела Большие Руки. Мой отец сможет тебя отблагодарить.
— А зачем мне его благодарность?
— Ты альтор, я альтор, мы братья!
— Хорошо, выбери себе скакуна. Мои приказы выполнять беспрекословно, если не устраивает, то свободен.
— Я понял, вождь!
Когда мы четверо покидали место моей стычки с работорговцами, все остальные рабы даже не пошевелились и продолжали все так же тупо сидеть на месте. Парень сквозь зубы процедил:
— Рабы.
— Они не хотят вернуть себе свободу?
— Они боятся, мы всего в трех дневных переходах от Кхтаг-Сапар, столицы кизтаг. Оставаясь на месте, они дождутся нового хозяина, расскажут, что тут произошло и тем самым купят себе жизнь. Надо было их всех убить, не позже чем через сутки на нас начнется охота. Ты убил Хабультор-Хана, он был поставщиком их кхтага. Я рад, что встретил тебя, теперь я смогу пропеть Песнь Смерти держа в руках оружие. Мой отец будет мной гордиться!
— Ты конечно как хочешь, но я умирать пока не собираюсь. Кстати, как тебя зовут?
— Я Рихар.
— Я Александр, можешь звать меня Алекс.
— Алекс-Андр, это великое имя. Для меня честь стоять рядом с тобой! А зачем тебе эти чужеземки, стражники говорили, что они колдуньи, никто из них так и не смог овладеть ими и даже убить их они и то не смогли, мечи и пики не причиняют им вреда, только заставляют визжать и корчиться от боли.
— Рихар, ты еще очень молод и многого не понимаешь.
— Мне уже четырнадцать зим. Первого своего врага я убил, когда мне было двенадцать! Я воин!
— Верю. Но все равно, ты еще слишком молод и многого не понимаешь. Эти «колдуньи», как ты говоришь, пришли с небес, и я хочу вернуть их домой, а заодно и сам хочу отправиться с ними. — все время нашего разговора с пареньком я исподволь наблюдал за девушками, после моих последних слов они дернулись как от удара и в первый раз подняли на меня глаза. Странные, надо заметить глаза, у блондинки они оказались цвета морской волны, а у рыженькой густого, фиолетового цвета. Нигде и никогда ничего подобного я не видел и даже не слышал, что подобное бывает. Больше мы в тот день не разговаривали.
Я не забыл слова стражника о том, что забрался далеко в земли кхтага, не пропустил мимо ушей и слова Рихара, что до какой-то там столицы всего три дня пути, поэтому несколько часов мы шли по следам рабского каравана, а потом я свернул под прямым углом, нам было необходимо уйти как можно дальше, сбить возможных преследователей со следа. До конца дня и большую часть ночи мы скакали, не снижая скорости, но все рано или поздно заканчивается, закончились силы и у наших скакунов, да и девушки выглядели неважно, так же как и парнишка, но он еще держался, хотя и на одних морально-волевых, а девушек скорее всего, поддерживали мои слова, что я хочу вернуть их домой, да и сам я вымотался. Последние два часа я выискивал какой-нибудь оазис, ведь там где деревья, там и вода, а значит и возможность отдохнуть, хоть недолго, помыться и дать отдых нашим животным. Наконец я разглядел то, что нам было нужно и уверенно направил своего скакуна к небольшой рощице, лошаде-олень как будто почувствовал скорый отдых и наподдал из последних сил, остальные тоже не отстали от меня.
Едва мы въехали под сень деревьев, как Рихар уверенно показал куда-то в сторону и сообщил, что там вода. Через несколько минут и=мы выехали на берег небольшого озерца, даже скорее большой лужи. Парень с радостным криком скатился с седла и раздеваясь на ходу устремился к воде. Девушки провожали его тоскливым взглядом.
— Рихар, — окликнул я парня — первые женщины, а мы с тобой постоим на страже.
— Но ведь они женщины, а мы войны!
— Правильно, мы войны, мы должны стойко переносить все тяготы и лишения, а они женщины, они матери, жены, сестры и дочери, они слабее и беззащитнее нас, а значит они первые. Потом ты, а потом я. — парень с удивлением посмотрел на меня, потом задумчиво на девушек и несмело сказал:
— Ты говоришь странные вещи, необычные, но почему-то я думаю, что ты прав. Да, мы с тобой будем стоять на страже, пока женщины приводят себя в порядок, это будет правильно. Мы мужчины, мы сильнее, мы крепче, мы можем потерпеть. — я хмыкнул, похоже парень решил у меня поучиться и воспринял мои слова как первый урок. Ну что же, неплохо, значит проблем с ним не будет. А вот девушки отреагировали на мои слова совсем иначе. Они напряглись и насторожились. Ну тут все ясно. Для того чтобы помыться, им надо снять комбинезоны, то есть остаться совершенно беззащитными.
— Рихар, оставь животное и отойди на две сотни шагов по нашим следам. Не пытайся что-то разглядеть в темноте. Прислушивайся, даже можешь закрыть глаза, только смотри не усни. Я буду от тебя в сотне шагов слева. Если что-то заметишь, услышишь или увидишь, тихонько свиснешь. Надеюсь умеешь? Если я что-то почувствую, то тоже свисну, вот так и я изобразил тихий свист. Ночью, да еще и в полной тишине этого достаточно.
— Я понял, Алекс-Андр.
Оставив девушек одних, мы тихо исчезли в ночи. Как бы мне не хотелось посмотреть и послушать, о чем девушки будут между собой говорить, я сдержался и остался на своем месте. Насколько я понимаю, путь нам предстоит длинный и мы еще успеем познакомиться и поговорить.
Я специально отправил парня по нашим следам немного назад, там спрятаться негде и на несколько километров голая каменистая пустыня, а вот чуть в стороне, как раз где я и засел, виднеются какие-то развалины, идеальный способ подобраться к нам незаметно. Но мне легче, намного легче, скафандр-то у меня как не крути боевой и слабое подобие сканера на нем имеется, вот я и поколдовал с ним, теперь в радиусе полутора сотен метров я вполне в состоянии засечь живое существо размером с человека или больше. Так что, у меня все под контролем, Рихара я вижу, он честно и добросовестно несет свою вахту и не поддался юношескому желанию понаблюдать за купающимися девушками.
Прошло уже чуть больше часа, и я начал раздумывать не послать-ли мне паренька поторопить наших наяд, да и помыться самому, когда мой сканер засек пару каких-то крупных существ, медленно идущих от нашего оазиса. Странно, вроде никаких животных я там раньше не заметил. Тихо и незаметно, как тень, я скользнул в сторону, с таким расчетом, чтобы неизвестные существа вышли прямо на меня, ну не совсем прямо, а чуть в стороне, но все же в пределах моей досягаемости. Через пару минут я уже вполне отчетливо мог разглядеть кто же это там бродит по ночам.
— И куда же это вы собрались? Ведь даже не попрощались! — тихий стон стал мне ответом. Говорил я на местном языке, которого, я в этом на сто процентов уверен, девушки не понимали, да это было и неважно, я мог бы точно с таким же успехом рассказывать и какой-нибудь анекдот, эффект был бы тем же. Ну да, девушки решили под покровом темноты и якобы отсутствием присмотра, по-тихому слинять, почти по-английски.
Я свистом привлек внимание Рихара, а потом уже, в полный голос, крикнул:
— Рихар, иди-ка сюда. — ночью, да еще на открытой местности звуки разносятся далеко и хорошо, так что парень меня услышал и через несколько секунд материализовался рядом. — Ты посмотри, какие феи по ночам тут бродят, да еще и с нашими животными. — Рихар усмехнулся.
— Да, норовистые тебе попались рабыни. Кизтаги всей оравой ничего с ними сделать не могли, хотя и пытались, не раз. Потом били их, сильно били, но у меня такое ощущение, что эти женщины кричали от страха, а не от боли, как будто они почти ничего не чувствовали.
— Вполне может быть. Ладно, пошли в лагерь. Как оказалось, этим рабыням не свойственно чувство благодарности. Придется на привалах их привязывать к чему-нибудь, или связывать, а то ведь сбегут, лови их потом, или отбивай у какого-нибудь любителя сладкого женского мяса.
К тому месту где мы разбили что-то типа лагеря, девушки хоть и упираясь, но шли сами. На месте, пока я разводил костер и варил что-то вроде каши из захваченных у работорговцев продуктов, Рихар побежал мыться. Вернулся он минут через двадцать, чистый и блестящий, да еще и переодеться успел. Интересно, а когда он успел помародерить и разжиться вполне пристойными кожаными штанами, сапогами и курткой, что заменяла кизтагам доспехи. Теперь он вполне тянул на молодого война. Пришла и моя очередь, хотя особой необходимости в этом и не было, скафандр отлично справляется со своими задачами, но выделяться не стоит. Рихар остался кашеварить, а я пошел к озерцу.