Пока технические нукеры инженера Зиганшина были заняты монтажом оборудования в одном из кунгов, а также обрезкой кабелей и распайкой разъемов, в башне у Пал Палыча Одинцова снова собралось полуофициальное совещание, целью которого был мозговой штурм – куда со всем этим богатством лететь. Ибо первоначальная идея с мобильной астрономией и южной авиабазой Кант накрывалась медным тазом под барабанный бой. Астрономические методы оказались делом не дешевым, в смысле необходимого оборудования, и к тому же для определения даты с точностью до года, требующими от недели до месяца работы на одной площадке. Опять же, на проектирование и создание экспериментального образца мобильной обсерватории, являющейся гибридом военных и гражданских технологий, требовалось дополнительное время от месяца до трех. И это при условии, что за основу концерном «Алмаз-Антей» будет взят мобильный пункт боевого управления от системы ПВО-ПРО С-500.
Выслушав это сообщение, Ольга Кокоринцева сказала, что после точного анализа записей сканирования трех уже идентифицированных временных площадок она и без всяких астрономов, с точностью три-пять процентов, может рассчитать глубину погружения в прошлое.
– Пока вас не было, Павел Павлович, – добавил доктор Михеев, – мы прошли двенадцатую по счету площадку и продолжаем погружение. Поскольку испытательная платформа оказалась при этом накрыта массой ледника, что означает глубину не менее десяти-двенадцати тысяч лет назад, то, в общем и целом, эмпирические методы уважаемой Ольги Александровны можно считать заслуживающими доверия.
– Так, что, – спросил Одинцов, – мобильная астрономическая установка не нужна?
– Ну почему же, – вздохнула математик, – на небольших глубинах в пределах исторического периода ее использование действительно избыточно. Но чем глубже мы будем погружаться, тем надежнее должны быть определяемые координаты. Кроме того, за одну лишь возможность картографировать доисторическое небо товарищи астрономы будут носить вас на руках. Сейчас мне даже трудно сказать, что они могут узнать, получив возможность наблюдать звездное небо, так сказать, из прошлого. Согласно законам человеческого развития, прорыв в одной области знания не может не распространиться на смежные с ним научные дисциплины.
– Ольга Александровна права, – сказал доктор Михеев, – жаль, что сейчас здесь нет нашего дорогого профессора Зайцева. Он бы прочел вам лекцию о том, как нам важно уточнить нашу теорию и какие фундаментальные результаты это может иметь. Мы ведь можем достигнуть цели, поставленной еще Эйнштейном, и вывести единое уравнение поля, дающее возможность непосредственного перемещения в пространстве…
– А разве вы его еще не?.. – заинтересованно спросил полковник Одинцов.
– Не до конца, Павел Павлович, – вздохнул доктор Михеев, – во-первых, с пространством у нас пока так ничего и не получилось, а, во-вторых, и Ольга Александровна вам это подтвердит, мы пока еще чего-то недопонимаем в самой теории, и точки ложатся не на саму кривую, а рядом. То есть имеются какие-то нерегулярные воздействия на процесс, которые мы пока описать не можем… Вот как только мы поймем причины отклонений и научимся их заранее рассчитывать, так возможно, тогда… – доктор технических наук вздохнул и замолчал, прекратив дозволенные речи.
– Очень хорошо, Александр Владимирович, – внешне безразлично произнес полковник Одинцов, в мозгу которого в этот момент поселилась историческая мысль, пробужденная к жизни последними словами доктора Михеева. Своего рода моментальное озарение, возгоревшееся от случайно уроненной спички. Он понял, как будет можно обвести вокруг пальца наших вечных оппонентов и организовать ту самую операцию прикрытия, о которой говорил президент.
«Да, – подумал Одинцов, – именно так и никак иначе! Подбросить оппонентам и коллегам из Лэнгли информацию об осуществленном пространственном прорыве на землеподобную планету. Нашей суеты по подготовке исследования прошлого не заметить они никак не смогут. Скрыть весь процесс подготовки целиком и полностью просто никак невозможно – слишком велик сам масштаб операции. Зато возможно увести их в сторону от цели и значительно уменьшить противодействие. Ведь сопротивление нашему союзу со Сталиным с их стороны будет бешеным до истерики. Прорыв на другие планеты таких эмоций вызывать не должен. В этом случае скорее начнется дипломатическая торговля с целью заставить нас поделиться секретом. Ведь известно, что сама суть американской экономики, поставившей мир на грань катастрофы, требует непрерывного расширения объемов единого рынка. Поскольку в масштабах планеты Земля единый рынок больше расширяться не может, то и американской экономике, как раз и основанной на этом расширении, грозит обвал. Если мы намекнем оппонентам, что знаем способ расширить рынок до масштабов Вселенной, то они сделают все, чтобы раздобыть этот секрет. Именно раздобыть, а не уничтожить… Ай да Одинцов, ай да сукин сын. Если все сделать правильно, то это будет величайшее в истории по масштабам кидалово бывшего мирового гегемона. Ничего, пусть побегают, им полезно».
Обдумав свою мысль, Павел Павлович поднял голову и утвердительно кивнул, мол, хрен с вами, будет вам астрономия, если вы так уже ее хотите. Мы государство богатое, на хорошее дело нам денег никогда не жалко.
– Хорошо, – сказал Павел Павлович, обводя суровым взором своих подопечных, – последний и самый важный вопрос. Где будем проводить рекогносцировку на местности? Желательно так, чтобы при перемещении между разными временными зонами нам не пришлось переезжать с места на место.
– А что тут думать, Павел Павлович, – в тон Одинцову ответил доктор Михеев, – ведь Крым – наш! Самая подходящая точка – это авиабаза в Каче. Во-первых, охраняемый военный объект. Во-вторых, есть возможность прямого прибытия-убытия. В-третьих, имеется промышленная электросеть, и дизель-генератор будет нужен только для подстраховки. В-четвертых, какая-никакая цивилизация имелась в Крыму на всем протяжении истории от наших дней до четвертого века до нашей эры. Единственное, между прочим, подобное место на территории современной России. В-пятых, нет риска, что точка выхода окажется под толщей ледника или под слоем воды так называемого Евразийского океана. В-шестых…
– Я вас понял, Александр Владимирович, – прервал Михеева Одинцов, – а, в-шестых, скажем так, что Крым это территория России, и мы ни перед кем не обязаны отчитываться за то, что мы там делаем. И на этом закончим наш разговор. За вами техническое обеспечение процесса. Ну, а группу контакта и прочие меры безопасности позвольте мне взять на себя. Ибо меня тому специально учили, между прочим, вполне профессионально. Хотя, непосредственно по ходу процесса, я никогда не откажусь выслушать ваше мнение, хотя и следовать ему не обязуюсь. Вот такой он из себя – военный демократический централизм. Все, товарищи, совещание окончено, до свидания.
А еще перед собравшимися в этой комнате в полный рост стоял вопрос финансирования планируемой операции. Сумма, требуемая для ее проведения, была огромной. Только что на свое место сел президент России, который в кратком вступительном слове заявил, что операции под шифром «Гроза плюс» быть. Решение принято, и обратной дороги нет. Какой будет эта операция – чисто политической или с участием военного контингента – это еще предстоит решить. Но в новой версии 1941 года вермахт, в идеале, не должен пересечь линию старой границы.
Главным вопросом, обсуждавшимся на совещании, было использование в операции «Гроза плюс» частей постоянной готовности Российской армии и Военно-Морского флота. С одной стороны, использование уже боеготовых частей и соединений сократит сроки подготовки операции, и после ее завершения добавит вооруженным силам боевой мощи за счет получения опыта реальной войны. Сами немцы в свое время перед «Барбароссой» тоже «тренировались на кошках»: сначала на поляках, потом на датчанах, норвежцах, французах и англичанах, греках и югославах.
После этих слов президента министр обороны Шойгу посмотрел на него поверх очков и сказал, что на время проведения операции «Гроза плюс» совершенно нежелательно ослаблять обороноспособность России в частности и ОДКБ и ШОС в целом.
– В современном нам временном потоке, когда станет известно о том, что русские «вступили в союз с дьяволом», то есть со Сталиным, у многих зарубежных политиков вполне может натурально снести крышу. До ракетно-ядерной войны, скорее всего, не дойдет – не тот повод, но многочисленные локальные пограничные конфликты вокруг Армении с Карабахом, Южной Осетии и Абхазии, Крыма, Новороссии, Приднестровья, Белоруссии и в Прибалтике вполне могут возникнуть.
Надо не забывать и о привычке главного оппонента воевать на чужой территории, чужими руками и за чужие деньги, при этом сам дядя Сэм тут будет вроде бы и ни при чем. Белый дом заявит, что, дескать, это азербайджанские, турецкие, грузинские, румынские, польские, прибалтийские и прочие «борцы за демократию» пошли крестовым походом на исчадие ада, вызванное из жуткого прошлого «Империей зла». Для их вразумления как раз и понадобятся части постоянной готовности, которые в это время будут вразумлять вермахт, и Адольфа Гитлера персонально. Кроме того, самое современное вооружение выпуска 2012–2017 годов, которым оснащены эти части и соединения постоянной готовности, против вермахта образца 1941 года просто избыточны.
В то же время на складах и полях мобхранения находится огромное количество техники и вооружений, уже устаревших для XXI века и не использующихся Российской армией, Но вполне пригодных для того, чтобы раскатать гитлеровскую Германию в тончайший блин.
Шойгу взял со стола лист бумаги, надвинул очки на нос и начал читать:
– «На настоящий момент на полях мобхранения находится: танков Т-55 – 2800 единиц, Т-64 – 2000 единиц, Т-72 – 7500 единиц, Т-80 – 4000 единиц. Боевых машин пехоты и бронетранспортеров: БТР-80 – 4000 единиц, БРДМ-2 – 2000 единиц, БМП-1 – 6000 единиц, БМП-2 – 1500 единиц.
Артиллерии: калибра 203 мм, самоходных установок «Пион» – 300 единиц, буксируемых установок Б-4М с тягачами МТ-Т – 40 единиц. Калибра 152 мм, самоходных установок 2С3 «Акация» – 1000 единиц, буксируемых пушек-гаубиц Д-20 с тягачами МТ-ЛБ – 1155 единиц. Калибра 122 мм: самоходных установок 2С1 «Гвоздика» – 1800 единиц, буксируемых установок Д-30 с автомашинами «Урал» – 4200 единиц. Противотанковая артиллерия представлена имеющимися в наличии 100 мм пушками МТ-12Р «Рапира», укомплектованными тягачами МТ-ЛБ в количестве 468 единиц.
Минометы: самоходный 240 мм 2С4 «Тюльпан» – 410 единиц и буксируемый полковой 120 мм – 900 единиц.
Реактивные системы залпового огня: 122 мм РСЗО «Град» – 1700 единиц, 220 мм РСЗО «Ураган» – 900 единиц, 300 мм РСЗО «Смерч» – 106 единиц.
Средства ПВО. Зенитная артиллерия представлена снятыми с вооружения зенитными самоходными установками «Шилка» в количестве около 500 единиц и «Тунгуска» в количестве 250 единиц. Кроме того, имеется некоторое количество – данные уточняются – зенитных орудий, использовавшихся как средство поддержки пехоты: самоходных установок ЗСУ-57-2, калибра 57 мм и ее буксируемого варианта С-60, а также стационарной установки СУ-23-2, переделка которой в легкую ЗСУ возможна даже в кустарных условиях.
Зенитные ракетные комплексы: ЗРК «Круг» – 220 единиц, ЗРК «Куб» – 400 единиц, ЗРК «Оса» – 400 единиц, кроме того, в резерве имеется 256 установок типа С-300ПТ/ПС/ПМУ, снятых с вооружения по причине их замены в войсках ПВО комплексом С-400 «Триумф». Вместе с зенитной самоходной артиллерией, для сопровождения войск на марше и защиты пунктов постоянной дислокации можно использовать мобильные ЗРК «Стрела-1» на базе БРДМ-2 в количестве 200 единиц и ЗРК «Стрела-10» на базе МТЛБ в количестве 400 единиц.
Подсчет стрелкового вооружения еще ведется, но уже сейчас ясно, что накопленных за много лет запасов ручных противотанковых гранатометов, станковых и ручных пулеметов, автоматов и снайперских винтовок хватит не только для того, чтобы оснастить нашу ударную группировку, которую я предлагаю назвать Экспедиционным корпусом, но и на то, чтобы два раза перевооружить всю РККА.
– Солидно, – подвел итог генерал Шаманов. – В конце концов, именно для чего-то подобного все это и хранилось. Нам осталось только набрать личный состав, желательно из уволившихся в запас в течение последних пяти лет, провести боевое слаживание сформированных частей, и пусть тогда фрицы лучше сразу вешаются или сдаются. Других вариантов у них уже не будет.
После этих слов известного генерала в помещении наступила гробовая тишина.
– Владимир Анатольевич, – спросил президент России, чуть приподняв брови, – у вас есть конкретные предложения?
– Так точно, Владимир Владимирович, конкретные соображения имеются, – кивнул Шаманов, – предлагаю для этой операции сформировать отдельное соединение армейского уровня, именуемое, как и предложил генерал армии Шойгу – Экспедиционным корпусом. При формировании дивизий, полков, бригад и отдельных батальонов использовать наименования частей и соединений, расформированных во время предыдущих сокращений Вооруженных сил, а также хранящиеся в Главном Архиве Российской армии их боевые знамена советского образца.
Если мы обратим на вооружение Экспедиционного корпуса хоть десять-пятнадцать процентов накопленного запаса вооружений, то долго там воевать будет некому. Насколько я помню, в начальной фазе плана «Барбаросса» участвовал практически весь боеспособный вермахт, оставив в тылу лишь новобранцев и полицейские части. Имеется реальный шанс разбить все эти силы в приграничном сражении, окружить их остатки и выйти на оперативный простор, учитывая, что на территории Европы до самой Атлантики никаких боеспособных контингентов не будет и в помине.
– Владимир Анатольевич, вы хотите повторить пятидневную войну? – заинтересованно спросил Путин.
– Нет, товарищ Верховный Главнокомандующий, – ответил Шаманов, – к сожалению, немцы не грузины, и даже отставая от нас в технике почти на восемьдесят лет, драться за фюрера и Фатерлянд они будут яростно. Скорее я бы повторил Курскую операцию, с обороной на заранее подготовленных рубежах, и после исчерпания наступательного порыва противника, имея в виду дальнейший переход в контрнаступление, итогом которого может стать окружение и уничтожение вражеских ударных группировок. Ну, а дальше должно последовать то, что по плану «Барбаросса» должно происходить в реальной истории – безостановочное наступление до конечного рубежа, которым для нас может стать побережье Атлантического океана.
– Интересно, – кивнул Путин, – и какова, по-вашему, должна быть численность этого Экспедиционного корпуса?
– От пятидесяти до ста тысяч рядовых, сержантов и офицеров, – ответил генерал, – все зависит от плана операции и соотношения в группировке танковых, мотострелковых и специальных частей. Поскольку такая операция в принципе немыслима без заключения с Советским правительством определенных соглашений, то стрелковая составляющая корпуса может поступить и из состава РККА.