– Высадочные средства? – быстро перепросил Томор, поворачиваясь к соответствующему монитору.
– Не думаю… нет, это именно фрагменты, в основном обшивка. Третий вошел… держит глиссаду, падение… черт, рядом с нами! Вошел непораженный! Второй непораженный!
На последних метрах древнего колодца, через который их вытаскивали десантники, уже упираясь руками в гладкие от влажности булыжники, которыми были выложены его стенки ближе к поверхности, Ланкастер услышал далекий тяжкий рев и почувствовал, как все вокруг содрогнулось от жуткого атмосферного удара. Едва его голова показалась над камнями, в затылок ударил тугой порыв ветра, едва не сваливший генерала обратно в зал Суригатта, превращенный в саркофаг для непрошеных гостей.
– Все, – сказал он, прыгая на траву, – Томор начал разгром. Сейчас мы увидим интересное шоу. Вот, Аннат, ты и дождался: к нам пожаловали друзья тех, – Ланкастер указал пальцем на узкий каменный курган над колодцем, – твоих приятелей.
В глазах колдуна появился страх. Он дернул себя за бакенбарды и пропел какое-то длинное слово – транслинг почему-то решил оставить его без перевода.
– Сейчас увидишь, что с ними будет.
Первый появился даже раньше, чем он ждал. Далеко на западе, низко над горизонтом вспыхнула оранжевая капля и, коротко сверкнув, ушла из поля зрения.
– Один есть, – удовлетворенно произнес Ланкастер.
– Это… тоже золотые духи? – недоверчиво спросил Аннат.
– Да, – усмехнулся Моня. – Только уже мертвые. О, второй! Да он и вправду не промахивается.
Жуткий рык, перешедший в грохот, едва не повалил их всех на землю. Ланкастер понял, что это значит – залп всего дивизиона, но среагировать не успел – вслед за грохотом пришел треск ломаемых в лесах ветвей, и колдун все-таки свалился от воздушной волны.
– Ч-черт, ну и с-скорость! – в детском восторге завопил Моня. – Ураган, цунами!
– Да, – хмыкнул Ланкастер, – только к нам катера летят…
С катерами, к счастью, обошлось, и шестой дивизион, вызванный с базы, пришел на пеленг без проблем и потерь. Подозвав к себе Эрику, Анната и потрясенного всем происшедшим кузнеца Беймаа, Ланкастер начал:
– Вы получаете по роте солдат… я тоже буду с вами, так что не бойтесь и не теряйтесь, а делайте то, что я сейчас скажу. Времени у нас мало: даже если они тут и не высадятся, то падать начнут наверняка.
– Командир, – вмешался изумленный комдив-шесть, – вы не вернетесь в легион?
– Бой будет долгим, – вздохнул Ланкастер, – на меня еще хватит. Сейчас главное – это люди…
На подходах к атмосфере полковник Томор выбил не менее тридцати целей. Некоторые, не отличавшиеся большими размерами, погибли мгновенно, другие получили столь значительные повреждения, что рассыпались в плотных слоях, пять кораблей ворвались в атмосферу, хаотически кувыркаясь и камнем рухнули вниз, причем один из них – всего в сотне километров от южных границ базы. Остальные вошли в атмосферу нормально, и на этом работа ракетами закончилась. Что поразило Томора более всего, так это стрельба с кораблей по его дивизиону. Они клали заряды куда угодно, только не туда, куда надо – несколько раз вспыхнул клубами едкой пыли бетон на старинной базе, в мгновение ока выгорела красивая рощица южнее расположения третьей батареи, но ни одного точного попадания зафиксировано не было. В этой дуэли, используя импульсные системы, он разнес в куски еще два десятка носителей. С некоторых успели отделиться десантные боты, однако все они опустились слишком далеко, чтобы сейчас о них думать.
– То ли слепые, то ли дурные, – с сожалением сказал Томор, когда стало ясно, что все выжившие в этой мясорубке пока находятся вне пределов его творческой мысли.
– По всем законам природы мы прожили уже два срока существования отдельного дивизиона, – сказал его главный инженер и добавил, уже нервно: – Не пойму, почему на кораблях вторжения нет «глушилок»?..
– Мне кажется, все они были на самых крупных, – вмешался начштаба. – Или вообще одна – здесь.
Томор поморщился. Сейчас его операторы передавали в БИЦ легиона данные о точках посадки носителей. Благополучно опустились пятьдесят два корабля – несколько, очевидно, все же поврежденные обломками коллег, потеряли траекторию на финальном участке снижения и рухнули в океан недалеко от берега, еще четыре сели неудачно – «триксы» дивизиона засекли серию мощных взрывов в точках посадки.
Мануэль Кертес, сидевший в кресле командира легиона, отдал приказ поднять атмосферные машины еще до того, как закончилась обработка точек высадки. Но через несколько секунд после того, как катера взвились в небо, пришло сообщение о появлении множества воздушных целей и, что хуже всего – о подъеме и продвижении двух крупных носителей в сторону горного района континента. Теперь главная роль в БИЦе перешла к офицерам наведения атмосферников.
Томор тем временем сумел поймать один из этих вновь взлетевших носителей в прицел, несмотря на то, что он шел довольно грамотно, прячась за горами. Томору и его наводчикам хватило буквально двухсекундной ошибки пилотов. Носитель получил залп восемнадцати излучателей, сильно задымил и сразу пошел на посадку.
– Х-хрен вы у меня оторветесь от поверхности! – прорычал полковник, вытирая со лба пот.
– Вы, – Аннат, Беймаа и Эрика – должны убедить вождей немедленно собрать всех людей, по крайней мере тех, кто может ходить, – прихватить с собой запас воды и продуктов на сутки, и укрыться в пещерах. Пока сюда не упал ни один корабль, но нет никакой гарантии, что они не попробуют подобраться к горам ближе. Тогда их начнут сбивать… Каждый из вас получает в свое распоряжение роту солдат. Вперед! Начинаем с самых крупных селений!
Командир шестого дивизиона Артур Фицич недоуменно повертел шеей. Спасать… этих? Да мы даже не знаем, сколько джеров приходится на каждого солдата! А тут целый дивизион расходуется на чертовых дикарей! Но спорить с командиром он не посмел…
Где-то на востоке раздался оглушительный трескучий гром. Аннат с кузнецом испуганно вжали головы в плечи. Для них все происходящее было не просто непонятным – они ощущали угрозу каждым нервом, но не знали, как на нее реагировать. Ланкастер сверкнул глазами и нахмурился.
– Один, кажется, получил свое рядом с нами. Проклятье!
«Значит, я был прав, – подумал он, – они лезут в горы…»
Над его головой стремительно промчались две черные тени, уши резанул короткий свист рассекаемого воздуха. Правее скользнули еще три, в которых он опознал ударные штурмовики – они шли на минимальной высоте, плавно облизывая каждый холм.
– Они начали! – крикнул Виктор. – По машинам!
Первыми бой с десантом приняла пара Ружер – Синг Ти.
От ближайшей цели – группировки из четырех носителей опустившихся к востоку от базы, – их отделяли менее трехсот километров. Следом за ними стартовали два звена штурмовиков по три машины в каждом. Полет до цели занял несколько минут. За это время Ружер успел переговорить с командиром ударных машин и велел тому держаться за хвост Эйка, не отрываясь до самого выхода на рубеж атаки.
Вскоре они увидели противника – сначала на экранах, и первое звено залпом выпустило все свои ракеты по четырем бочкообразным кораблям, что стояли посреди большого травяного поля, не пытаясь хоть как-то замаскироваться. Ракеты ударили в броню, но результаты были не слишком ощутимы – все четыре задымили, из трещин (трещин, но не проломов!) в бортах брызнуло и тут же исчезло пламя. Первое звено отошло в сторону, теперь настала очередь второго. Пилоты постарались уложить своих «свинок» точно в места поражения, и всем троим это удалось. Один из носителей, выдав фонтан синеватого пламени, рухнул с опор шасси, над им вспух огромный черный гриб. Второй и третий загорелись, и сбить пламя им удалось далеко не сразу. Четвертый пострадал меньше других.
Под кораблями вяло шевелились сотни небольших полупрозрачных яиц, светящихся изнутри. Некоторые из них парили в воздухе, другие еще лежали на грунте – с расстояния это напоминало кладку икры. Первое звено штурмовиков развернулось в воздухе на высоте чуть ли не в метр, их острые носы замелькали короткими вспышками очередей. «Икринки» одна за другой исчезали в огне, уцелевшие зачем-то бросились вверх, попав под огонь Анхеля Ружера.
Пара истребителей сделала круг, щедро поливая капсулы из носовых пушек, при этом Ружер ухитрился всадить две свои ракеты прямиком в пролом борта везучего носителя и даже успел заметить, как из глубины корабля брызнуло пламя. Секундой позже Эйк Синг Ти увидел, как на сером полотне брони зашевелилась надстройка, напоминавшая собой глаз хамелеона. Он чуть довернул нос машины и нажал на гашетку. Ракета, влипнув в гнездо «глаза», вбила его в борт, и снова плеснуло струей пламени.
Неожиданно взорвался один из носителей. Находившиеся в воздухе катера сильно тряхнуло, и штурмовик из второй тройки доложил, что у него начались проблемы с компрессором. Так как боезапас на ударных машинах подходил к концу, Ружер приказал им возвращаться на базу для перевооружения.
– Добро пожаловать, ребята! – рявкнул он и отправил свои последние ракеты в ту часть наименее пострадавшего корабля, в которой, как ему, казалось, находились двигатели. Над полем вырос еще один столб дыма.
– Командир, на экране двести с лишним целей! – завопил Эйк. – На двух часах, идут прямо на нас!
– Я пришел сюда не для того, чтобы лгать или запугивать тебя! – проревел Ланкастер, черной глыбой возвышавшийся над старейшиной селения, спрятавшегося в узкой зеленой долине, которая оканчивалась удивительно красивым темно-синим озером.
Старейшина, с распушенной ветром седой бородой, не доходил ему и до груди. Рядом с ним стояли настороженные молодые охотники, у многих были излучатели. Но за спиной Ланкастера мрачно замерли три десятка солдат – такие же огромные, как и он: бородачи не могли не понимать, что, стоит им лишь поднять свое оружие, и все они навсегда останутся тут, на грубо мощеной булыжником рыночной площади.
– Грохот в горах – это смерть! И не время сейчас говорить о войне и прошлых обидах – я пришел к тебе сам, но не для того, чтобы мстить, а для того, чтобы спасти ваши трижды никому не нужные жизни! Говорю тебе, вождь – спеши, времени у тебя уже нет! Скоро они будут здесь, и тогда никто из твоего клана не сможет увидеть солнца!
Старейшина обернулся. Его сын, такой же широкоплечий, с просвечивающей в бороде сединой, облизнул губы.
– Я верю безбородому, отец. Никто не помнит, чтобы безбородые врали. И потом, ведь он и вправду не угрожает нам? Пересидим в пещерах день и ночь, и выйдем. Разве ты думаешь, что он хочет ограбить нас? Зачем ему наши дома и стада, отец?
– Как твое имя, охотник? – спросил Виктор.
– Энба, Черный. Но как зовут тебя?
– Я – военный вождь Ланкастер. Если я останусь жив, то вспомню тебя, Энба, и мы выпьем по чаше за хорошую охоту. А сейчас – собирай людей и уводи их в подземелья! Спеши, Энба, смерть идет за тобой по пятам! Пусть твои лучшие побратимы встанут в пещере неподалеку от входа и умрут, если это будет нужно. Вы опознаете врага без моих подсказок.
Энба резко кивнул головой, признавая старшинство черного великана.
– Хорошо, – проскрипел старейшина. – Мы уйдем. Но если ты солгал и хочешь ограбить нас, то ни один из твоих землекопов не вернется с гор, как бы ты ни хранил их покой. Я сказал.
Три звена штурмовиков, осуществлявших непосредственное прикрытие базы, потратили боекомплект, так и не сумев остановить целую тучу довольно громоздких, метров по триста каждый, штурмботов, двигавшихся с юго-востока. Прежде чем уцелевшие сели, по ним отработали батареи Томора, сократив их количество еще на сорок единиц. Но остальные все же опустились в трех километрах от границ базы. Едва определилась точка приземления, взвыли двигатели двух танковых дивизионов. С жутким ревом и лязгом бронированная толпа пронеслась по космодрому, взяла левее и пошла, ориентируясь на огромные столбы черного дыма, поднимающиеся над травяным морем саванны.
Полковник Кеннет Фицпатрик, шедший в головном танке, посмотрел на картинку, только что выданную группировкой наноскаутов, и весело щелкнул пальцами:
– Да у нас боеприпасов на них не хватит! Вы только посмотрите!
По равнине плыл целый фронт небольших приземистых машин, напоминавших собою вертикально установленную грушу. В головной части антиграва виднелся прозрачный колпак с водителем. Серо-пятнистые, странно неторопливые, «груши» растянулись чуть ли не на десять километров, они шли над самой травой, ничуть не пугаясь несущихся на них приплюснутых пятидесятитонных черепах, каждая из которых могла одним залпом разворотить скалу.
Первый залп ракетами танки дали на границе силового поля, используя для наведения данные наноскаутов. Ракеты исчезли за грядой плоских холмов, и тут же «груши» резко увеличили скорость, поднявшись на пару метров над землей. Некоторым повезло, и мчавшиеся на огромной скорости ракеты влипли в травяное море. Невезучие превратились в ослепительные белые вспышки. Водители танков сбросили скорость, и миг спустя первые вражеские машины показались над холмами. По ним тут же ударили башенные орудия. Танки, поворачивая, разбежались в стороны – Фицпатрик стремился охватить фланги. Но тут стало происходить что-то странное. Никто не видел, как «груши» открыли огонь, просто несколько танков вдруг встали, окутавшись дымом.
Эфир наполнился воплями сгорающих экипажей. Вот в одном из дымящих танков откинулся бортовой люк и на грунт выпали оба члена экипажа – противопопожарные комбезы спасли им жизнь, но машина была прожжена почти навылет.
– Что там происходит? – сверкнул глазами Фицпатрик. – Что это за чертовщина?
Его неуязвимые толстокожие чудовища поражали врага первым же выстрелом, но и сами гибли один за другим, и во многих экипаж навсегда оставался за пультом управления. Такого просто не могло быть, однако это было – вокруг!
Опытный Фицпарик соображал быстро, и сейчас он принял единственно верное решение.
– Прорываемся через линию! – приказал он. – Полный газ, темп огня не терять! Где, черт возьми, наше воздушное прикрытие?
Его водитель, зверея, немного не рассчитал, и танк командира налетел на «грушу», двигавшуюся в метре над землей. Острый нос бронированного гиганта смял обшивку вражеской машины так, словно та была бумажной, отброшенная страшным ударом в сторону, она рухнула оземь – а из нижней части тотчас повалил дым.
Самым странным для Фицпатрика было то, что чертовы «груши» даже не подумали разворачиваться или переносить огонь назад, они все так же упрямо шли в сторону базы, где их уже ждали в укрытиях расчеты тяжелого пехотного оружия. Все прорвавшиеся танки, – а первую фазу боя, к ужасу командира, выдержали не более половины его машин, – тотчас же развернули башни и снова открыли огонь. Но «груш» оставалось еще не менее пяти сотен, и на всех действительно могло не хватить боеприпасов.
– Да где там «воздух»?! – взвыл Фицпатрик по командному каналу. – Ребята, мы тут дохнем, как мухи!
– Сейчас загоним последних в нашем секторе, – доложил Моня. – Вроде все в порядке, Эрика и вправду умеет с ними разговаривать. Не пойму как, но ее эти уроды слушаются с первого раза… – и вдруг затараторил сбивчивой скороговоркой: – Воздушные цели, идут на нас, прямо на нас, дистанция двенадцать… одиннадцать…
– Они?! – рявкнул Ланкастер.
– Рассредоточиться! – услышал он срывающийся голос Мони. – Да плюньте вы на этих, все туда, за камни! За камни! Риккерт, командуй, что встал? Шеф, – это он уже говорил явно ему, – я заперт в долине, вынужден уйти в пещеры вместе с аборигенами. Координаты по пеленгу. Принимать бой не могу, их слишком много.
Где-то рядом ударил тягучий взрыв, и Чечель умолк, было слышно лишь его дыхание.
– Моня? – осторожно позвал Ланкастер.
– Это был катер… – тихо ответил Чечель. – Я бегу в пещеру. Если они попробуют залезть, мы всыпем им как следует. Ч-черт! Они десантируются! Риккерт! Огонь! А-аа, суки!
– Я близко! – успел выкрикнуть Ланкастер, но он не знал, услышал ли его Чечель – связи с ним уже не было.
Ему оставалось «обработать» еще два небольших селения, но по раскладу БИЦа выходило, что на данный момент в горах смог сесть только один носитель, да и того сразу после посадки крепко обработали штурмовики, так что на Моню мог навалиться лишь относительно небольшой отряд джеров. Ланкастер прикинул – нет, встречаться с ними в воздухе нежелательно, за истребитель может сойти лишь его катер, и то с натяжкой, но зато у носителя подвешен полный комплект ударного вооружения, да и пилоты не чета этим мозглякам… он быстро связался с остальными группами и выяснил, что Беймаа приближается к последнему городку, а Аннат заканчивает в предпоследнем. Это обстоятельство давало превосходные шансы врезать по десанту, запершему группу Мони силами всего дивизиона.