Защелкали клавиши, замерцала на экране траектория. Лица присутствующих вытянулись.
— Мальчик, этот курс проходит через солнечную корону. Тебя кто учил…
— Ну-ка, дайте-ка, — второй каперанг внимательно посмотрел на данные по параметрам короны. — А ведь парень-то прав. «Москва» как раз первой серии несет более тяжелое бронирование, а значит, минут пять выдержит. А больше и не надо, линкорам этот маневр не повторить, а он разгоняется за счет притяжения… В принципе красиво. Только одно «но». Это сработает, если крейсер только с завода и в идеальном состоянии. А сейчас нет ни одной «Москвы», особенно из первых, кто выдаст хотя бы восемьдесят процентов мощности на двигателях. Учти это на будущее. Но все равно красиво.
Офицер полюбовался на картинку, доброжелательно кивнул и сказал Дракону:
— Берем парня. Из него может выйти хороший тактик, если раньше шею себе не свернет.
Вот так, нежданно-негаданно, стажер Виктор Михайлов и попал в экипаж дальнего рейдера «Орел».
Глава 2
Ваше благородие госпожа удача,
Для кого ты добрая, а кому — иначе…
Б. Окуджава
Первый рейд, в котором новоявленный младший штурман в сержантских (А что вы хотели? Два года учиться еще.) погонах принял участие, оказался довольно коротким и совершенно неинтересным. Вернее, неинтересным он был для всех, кроме стажера, — в первый раз, все-таки.
Вообще основным заданием рейдера была разведка. Крейсер должен был выйти к базе «Дальняя» — последнему форпосту России на втором векторе Великого Пространственного Пути. На втором векторе вообще-то доминировали американцы, но на базы друг друга никто пока не рисковал нападать: опасное это дело, база — не корабль, бесследно сгинувший в космосе, она защищена и вооружена намного сильнее, а попытка напасть на нее может кончиться войной. В принципе прецедент уже был — китайцы как-то атаковали базу Бразилии. В результате за Бразилию дружно заступились Россия и Япония, США сохраняли нейтралитет, отправив, тем не менее, в зону конфликта аж пять линкоров, а остальные, видя такое дело, дружно сделали в штанишки и расползлись подальше. Полномасштабной войны тогда удалось избежать, но Китай потерял три крейсера и авианосец и лишился всех баз в том мире. С учетом технологического отставания Китая и того, что в космосе огромные ресурсы неквалифицированной рабочей силы преимуществ не дают и строить корабли не помогают, поражение восточного гиганта было для него тяжелым ударом. К тому же Китай предупредили, что его новые опорные базы в том мире крайне нежелательны, иначе для страны это плохо кончится. Пришлось Китаю смириться, что сильно урезало возможности его экспансии.
На базе предполагалось пополнить бункера крейсера и двинуться дальше, исследовать новый район. Точнее, пространство, лежащее сразу за исследованным по вектору, но еще не имеющее базы. А может, и имеющее — американских кораблей в том районе было много, слишком много, и кораблей военных, а грузовики шли караванами, под охраной. Явно что-то ценное возили. Возможно, части новой станции перетаскивали. Вообще там уже работали три рейдера, но пока что их капитаны ничего не нарыли, поэтому четвертый корабль должен был усилить разведывательную группировку, определиться с присутствием противника и, по возможности, исследовать планету. Хотя каждая из них и была, в принципе, все той же Землей, исторические (а иногда и геологические) процессы на них шли по разному. Поэтому в исследованных пространствах уже были встречены миры, где цивилизация застыла на уровне средневековья (а может, и не застыла, а очень даже развивается, только по своему, непонятному пока пути), миры, выжженные ядерной войной, и даже один мир, почти равный Земле по научно-техническому развитию. Правда, там через пространства не ползали, а вполне успешно осваивали межзвездные перелеты на субсветовых кораблях. Из этого мира, кстати, новоявленных конкистадоров не очень вежливо попросили, приведя в качестве аргумента довольно впечатляющих размеров военный флот. Пришлось базы располагать за пределами системы — там местные обещали их не трогать, но несколько их боевых кораблей постоянно держались поблизости. Вполне разумная предосторожность, если вдуматься.
Однако получилось так, что до базы они не добрались. Сначала забарахлил реактор. Ничего страшного, в принципе, но время потеряли. Потом напоролись на французский рейдер, который, будучи значительно крупнее, чувствовал себя, очевидно, очень уверенно и решительно пошел на сближение. Может быть, французы ничего плохого в виду и не имели (хотя вряд ли, очень уж быстро сближались и на связь выйти желанием не горели), но капитан Москаленко, командир «Орла», решил не рисковать. В конце концов, крейсера «Суркюф», один из которых и встретился «Орлу», были на поколение моложе, а значит, заметно превосходили русский крейсер. В общем-то, оторвались без особого труда — дистанция была еще довольно приличной, в скорости француз преимущества не имел, так что через пару часов погони он отвернул. Но время было потеряно безвозвратно, к месту сбора опоздали почти на трое суток, и с Земли к базе, как и положено в таких случаях, был выслан крейсер-дублер, «Орел» же ушел в свободный поиск, или, говоря русским языком, в пиратский рейд.
Первой жертвой стал норвежский контейнеровоз с грузом обогащенной урановой руды. Русский крейсер решительно приблизился, навел на него орудия и ракеты и высадил досмотровую группу. Как только определились, что за груз на борту корабля, с него немедленно отстрелили контейнеры, вывели из строя антенны и, оставив экипаж в бешенстве сжимать кулаки, отвалили восвояси. Контейнеры зацепили магнитным арканом и отволокли к ближайшей базе. Сам ограбленный грузовик смог сообщить о происшедшем почти на неделю позже, добравшись до международной базы. Ну тут уж все пожали плечами: попал — значит попал, все равно ничего уже не доказать. Обычная история на космической трассе. Особенно с теми, за кем не стоит сверхдержава с крейсерами и пушками. Что поделать, пиратство вновь входило в большую политику.
После этого «Орел» болтался в космосе еще почти месяц, но перехватил только два небольших транспорта, идущих порожняком. Наконец, выработав срок автономности, корабль двинулся на главную базу, по пути вновь нарвавшись на норвежца. Это было весело — корабль был тот же самый и шел с точно таким же грузом. Оставив дважды ограбленный экипаж горевать на обочине звездной дороги, «Орел» вновь доставил контейнеры тем же маршрутом и отправился к порту приписки.
Появление дома (а как же, раз из боевого похода, даже если ты стажер, то отпуск вынь да положь) выросшего, возмужавшего, почти что офицера, да еще и с деньгами в кармане (призовые деньги никто не отменял) — это какая же приманка для местных девчонок! Словом, три недели отпуска пролетели незаметно, хотя по кошельку ударили убойно.
После этого был еще один рейд — пожалуй, в чем-то более простой, чем первый, но зато по основной работе. На сей раз до места (того же самого, кстати) добрались спокойно, загрузились топливом и отправились на непосредственное задание. Маскируясь от американских кораблей, провели съемку системы на большом пространстве, просканировали планеты, набросали спутников-шпионов и смылись. Меньше денег, зато интереснее.
По возвращению из рейда отпуск тоже был, но заметно короче — начинался новый учебный год, и курсант Михайлов учился, учился и учился. Правда, по сравнению с другими, стажировавшимися в лучшем случае на орбитальных крепостях, учеба давалась ему заметно легче. Как известно, теория теорией, но когда ты видишь механизм на картинке — это одно, а когда вживую раскручиваешь гайки в двадцать кило весом каждая — совсем другое.
В общем, учился он теперь с удовольствием, и не в последнюю очередь из-за того, что полноценно внял словам каперанга Кошкина — старшего помощника капитана на «Орле». Кстати, именно он вместе с командиром «Орла» Москаленко был тогда у Дракона. А сказал старпом (для него на «Орле» это был последний полет, он принимал новый корабль и начинал сольную карьеру) буквально следующее: «Запомни — то, чему вас учат, оно нужное и серьезное. Никогда не знаешь, что спасет твою шкуру. И будет правильно, если ты усвоишь это в классе, чем в бою. Лучше грязный гюйс на шее, чем красивый флаг на гробе». Виктор внял и теперь учился с удвоенной энергией. Он тогда даже не представлял, насколько это пригодится ему в будущем.
Со следующей стажировкой проблем не было в принципе — молодой, но многообещающий офицер (а погоны лейтенанта ему, единственному на курсе, торжественно вручили еще после второго похода — постарался командир, выбил, вот только Дракон взял с него страшную клятву молчать об этом, чтоб ни одна живая душа в Академии не знала) пришелся ко двору, и заявка с крейсера на него была направлена заблаговременно. Как рассказали Виктору старшие товарищи, это было для Москаленко скорее правилом, чем исключением. Практически вся его команда состояла из такой вот, воспитанной на этом самом крейсере молодежи. Командир многое давал своим людям — но и в ответ требовал многое, а главное, он мог им доверять. В бою это немаловажно, а в разведке тем более.
На сей раз работали еще серьезнее, чем раньше. Только что прошедшему модернизацию «Орлу» поставили новые двигатели, более мощные и экономичные, чем старые, увеличили запас топлива и усилили вооружение. Теперь кораблю не было смысла отступать перед противниками типа давешнего француза, но и спрос с экипажа стал выше. Крейсер готовили к дальнему походу, и, как только работы были завершены, рейдер «Орел» ушел в поход. В свой последний поход.
На сей раз работа была не то чтобы сложная — скорее, тяжелая и нудная. Крейсер уходил аж за три пространства — предельное расстояние, на которое он после модернизации мог уйти и вернуться. Два ближайших мира были уже обследованы. В одном американцы спешно сооружали базу, а русские пытались от них не отстать. Для этого выбрали, кстати, довольно оригинальный способ — нашли на корабельном кладбище старый, давно списанный линкор, наскоро подлатали, исправили системы жизнеобеспечения, словом, сделали так, чтобы он мог совершить один дальний перелет. После этого перегонная команда отвела корабль в соседнее с запланированным пространство и перегнала разом его и еще с десяток старых грузовиков — списанных жестянок, никому уже не нужных, но с вместительными трюмами, в которые под завязку напихали топливо, провизию, боеприпасы, словом, все, что необходимо для дальнейшего серьезного и вдумчивого освоения очередного мира. Под прикрытием нескольких крейсеров вся эта армада вломилась во вновь осваиваемый мир и состыковалась. Раз — и за двое суток под носом у вероятного противника возникла новая база снабжения, временная, конечно, не очень удобная, но неплохо защищенная, а главное, готовая к использованию.
В следующем пространстве работа просто кипела. Восемь американских крейсеров висело на орбите, и их команды в поте лица исследовали планету. По соседству этим же занимались четыре русских крейсера. Соседи гадили друг другу по мелочи (то ведро с мусором на орбите упустят, чтоб вероятный противник в маневре уклонения потренировался, то двигатели в непосредственной близости прогревать начнут и нос соседям опалят), но всерьез задираться не смели. Американских кораблей было вдвое больше, но зато у русской эскадры флагманом был не обычный разведчик, у которого топливных баков больше, чем пушек, а старый линейный крейсер, наследие Первой Межзвездной войны. Правда, эта жестянка у космонавтов именовалась весьма оригинально — «смерть экипажу», или «братская могила сорока» (по числу членов команды) — из-за своей слабой защиты, но зато огневая мощь корабля была более чем внушительной и обеспечивала уверенный паритет.
Третий мир, согласно полученной информации, еще не исследовался. Во всяком случае, переходов туда американских кораблей никто пока не зафиксировал. Так что «Орел» практически безбоязненно (ну, соблюдая, естественно, элементарные меры предосторожности, без этого никак) вышел на орбиту и занялся своей основной деятельностью — разведкой. Процедура была давно и всерьез отработана — вначале сброс спутников-разведчиков с телеаппаратурой, системами радиоперехвата, локаторами и прочими интересными вещами из набора шпион-любитель. Пока спутники собирали первичную информацию, «Орел» прошелся по системе, но никаких серьезных отличий от Солнечной системы своего родного мира не нашел.
После возвращения к планете со спутников считали информацию. Получался совсем неинтересный мир — геологических отличий минимум, цивилизация на уровне раннего средневековья, по всей планете идут мелкие локальный войны и ни одной крупной. Словом, заштатный мирок, из которого если и удастся что-то выжать, то будут это, скорее всего, руды и, возможно, какие-нибудь самоцветы. Почти аналогичному миру, но в непосредственной близости от дома, повезло больше — на нем устроили базы отдыха, и теперь он был полностью нейтрален, лишен какой-либо промышленности, но неплохо зарабатывал на туризме и санаториях. Но этот мир был далековато, так что коммерческий туризм здесь в ближайшее время не приживется. Еще одна сырьевая база и опорная точка, не более.
Теперь по плану должна была производиться высадка десанта — визуальная разведка, установление контактов с аборигенами и прочее. Заодно можно было и найти что-нибудь ценное для личного употребления. Все равно в этот мир в ближайшие пару лет заглядывать будут разве что военные и контрабандисты, а раз так, то и подхватить что-то для себя — совсем не грех. Тем более что на такие шалости разведчиков начальство традиционно смотрело сквозь пальцы — еще один вид платы за риск, не более, все этим когда-то занимались. Да и что такое прихваченный между делом золотой кубок или мимоходом сунутая в карман горсть необработанных алмазов по сравнению с суммами, регулярно оседающими в карманах адмиралов от снабжения? Так, мелочь.
В первый десант должны были идти трое — второй механик, младший артиллерист и младший штурман. Во-первых, самые молодые, а во-вторых, все равно на крейсере они только на подхвате, так что боеспособность корабля, если что, не снизится. Но едва молодежь, у одного из которых данная высадка вообще была первой в жизни, с шутками и прибаутками успела подготовить десантный драккар, как по всему кораблю заревела сирена боевой тревоги, и ребята разбежались по боевым постам. Вбежав в рубку, в которой было рабочее место всех штурманов, Виктор сразу плюхнулся в кресло, пристегнулся (все-таки некоторые вещи в Академии вбивали в голову так, что потом они выходили на уровне голого автоматизма, без участия сознания), а глаза уже шарили по экрану, определяя обстановку. А обстановка была хуже некуда.
Как показывали радары, за горизонтом на орбите маячили два корабля, причем, судя по характерным пикам на спектрометре индикации выхлопа, это были американские легкие крейсера, аналоги «Орла», или тип «Миннесота», или «Марлины», что, в принципе, все равно. С любым из них в одиночку «Орел» бы справился, но их было двое. Однако самым худшим были не они, а третий крейсер, заходящий со стороны открытого космоса и решительно идущий на сближение. Вот от него, в отличие от первых двух, уклониться никак не получалось и оставалось только одно — драться.
Американский крейсер первым открыл огонь. Залп с дальней дистанции не был особенно эффективным, хотя две болванки из обедненного урана все же нашли цель. Одна, правда, ударила по касательной, пропорола верхний слой брони в районе грузового трюма и, не вызвав даже разгерметизации, ушла куда-то в сторону, зато вторая вдребезги развалила кают-компанию и привела к изоляции как минимум трех отсеков. От второго залпа крейсер изящно уклонился, заработав лишь легкую контузию от разорвавшейся поблизости ракеты.
Но и русские не остались в долгу, очень удачно накрыв американца «сетью». Ну, «сеть» — это для красного словца, на самом деле это всего лишь картечь, вольфрамовые шарики в пять граммов каждый. Даже будучи разогнаны до ОЧЕНЬ больших скоростей, эти шарики не в состоянии нанести сколь-либо значительный урон современному боевому кораблю — слишком прочная броня. Но это в теории, на практике же, как обычно, все чуть-чуть иначе. «Сеть», идя точно навстречу движению крейсера, прошлась по корпусу корабля, оставляя мелкие вмятины, пробила пару небольших дыр в районе батарейной палубы и… снесла все антенны. В результате у американца в активе осталось только визуальное наблюдение, что в орбитальном бою стоит немногого.