— Годится, — сказал Бабай. — Будем готовить.
— Я подходы-отходы отработаю, — поспешил заявить О-о. — За пару дней — все на мази будет!
— Валяй, — одобрил командир.
Следующее утро вышло каким-то особенно промозглым. Моросил мелкий дождь. Все небо затянуло. Не хотелось выбираться из норы, ставшей такой уютной, обжитой... Лишь О-о непогода была нипочем. Он оделся, собрался, перекусил и бойко двинул на дело.
Прибежал, однако, через полчаса, взволнованный и запыхавшийся.
— Слушайте! Братва!..
Все сбежались:
— Что такое?!
— Слушайте! Я там какую-то такую фигню видел, страсть! Никогда раньше не видал.
Более внятно описать «фигню» он не смог, но слушателей заинтересовал. Им непривычно было видеть такого О-о — в волнении, почти в испуге. И все пошли с ним, остались лишь малыши и Снежана. Даже Шуруп бежал следом, серьезный, пыхтя от усердия.
Шли быстро, но с предосторожностями.
— Такое темное... — силился донести до друзей свои впечатления О-о. — Ну, противное. Шевелится так... Но не в этом дело!
— А в чем? — Костя аж забегал вперед от любопытства.
— Ну, понимаешь... Оно так шевелится, и как бы воздух над ним дрожит. Кажется, вот-вот — и втянет его.
— Кого — его?
— Воздух! То есть над ним как бы воронка такая закручивается. Кажется, вот сейчас вдруг как всосет все! Страшно. Я и близко подходить не стал... Вдруг засосет.
— Не бзди, — успокоил его Кишка. — Не всосало же.
— Ага, не всосало! Раз не всосало, а в другой раз...
— А ну, хватит! — оборвал Бабай. — Закаркали. Оружие с собой?
— Ну так!
— А раз так, то и ссы кипятком на ноги. Семь рыл, каждый с пушкой — чего пугаться?! А если кто так не думает — пусть идет назад. К бабам, детишкам. Пусть там штаны сушит...
— Девчонки здесь тоже! — хрипло вякнула Бешеная Тумбочка.
— Ну тем более.
Так дошли до свалки. Здесь уже начало зарастать травой, но все же видно было, что это пустырь, почва пропитана дрянью. Только-только растительность начала одолевать ее.
— Сюда, — приговаривал О-о, — сюда... Вот, гляньте. Вот оно!
Неведомо, что подумали другие, но Бабай, как увидел этот предмет, сразу понял, что штука эта серьезная. Больше всего это было похоже на оживший вдруг желудок, которому почему-то вздумалось пожить самостоятельной жизнью. Гадкий предмет — тут О-о был прав на все сто, сам по себе он ничего, кроме омерзения, вызвать не мог.
Но в том-то и дело, что он был не сам по себе! Он как-то изменял пространство вокруг себя, воздух над ним дрожал и змеился легким маревом, как над горячим асфальтом в жаркий день, даже переливался неким неуловимо-перламутровым оттенком... Это было и жутко и восхитительно враз, особенно притягательной казалась смесь гадкого и таинственного. Все обступили странную штуковину, смотрели и молчали.
Молчание нарушил Костя.
— Это... — произнес он. — Видите, как подрагивает?
— Не слепые, — буркнул Кишка.
— Это энергетика, — убежденно заявил Костя. — Точно вам говорю! Оно с энергией что-то делает. Смотрите, вон как ходит ходуном!..
Бабай хотел было осадить умника, чтоб не болтал лишнего, да не успел.
Не то чтоб эта пакость лопнула, но как-то мощно вздулась — все отшатнулись, — а она так же резко сжалась, и каждый ощутил на миг что-то вроде падения в пропасть. А затем пространство вокруг «энергетики» как-то вывернулось наизнанку, втянуло всех и выплюнуло — прямо в хаос, к рожам гоблинов и горящим грузовикам.
Глава 3
ПАРЕНЬ ИЗ ПОДОЛЬСКА
1
Все это Бабай как мог постарался передать Дане. Конечно, получилось спешно, скомканно и сбивчиво, но главное Даня усвоил.
— Н-да, — сказал он. — Интересно... Тогда что же получается: эта штука вывернулась и вас перебросило сюда. Вопрос: почему сюда?
Бабай хмыкнул:
— Ты меня спрашиваешь? Даня усмехнулся, кивнул.
— Тоже верно. Но объяснение какое-то должно быть. Гром!
— Здесь, генерал!
Как из-под земли выскочил. Даня глянул на него одобрительно.
— Слушай, Гром. Перед тем как случилось... ну, что ребят сюда бросило — ты ничего не заметил? Что могло стать причиной?
— Ну, — Гром малость замялся, — точно не знаю... Может, показалось только.
— Выкладывай, выкладывай, что показалось. Гром откашлялся, затем высморкался на асфальт.
— Как будто дрогнуло. Воздух дрогнул...
— Где? — перебил Даня.
— Вон там. — Гром ткнул пальцем. — В том месте. Бабай и Даня глянули туда. Но среди обломков, трупов и стреляных гильз не было ничего такого.
— А ну-ка. — Бабай шагнул туда так решительно, как будто все понял. Даня и Гром — за ним.
Но яснее от того не стало.
— Просто дрогнуло, и все? — допытывался Даня.
— Да вроде, — не очень уверенно отвечал Гром. — Я ж так только, краем глаза... Тэйки ближе была, может, она видела?
— Позови ее сюда, — распорядился Даня. Подошла Тэйки:
— Слушаю, генерал!
— Слушай. — Даня чуть улыбнулся и повторил вопрос. Тэйки прищурила глаза, соображая.
— А ведь правда... — пробормотала она. — Было! Только я как-то не подумала.
— Ну, теперь думай.
— Да тут думать-то нечего, только рассказывать... Короче, когда мы с Немо вон оттуда зашли, чтоб гранаты бросить, я смотрю — какая-то хрень лежит и ежится...
— Как?! — Бабай аж вздрогнул. — Как ты сказала — ежится?
— Ну да. Вот так. — Тэйки мимикой и жестами попыталась передать действия «хрени». Зрелище было дикое, но Бабай сразу ее понял.
— Точно! А вид у нее какой был?
Тэйки стала описывать вид, но через три-четыре слова Бабаю все стало ясно. Он махнул рукой.
— Оно? — Даня скосил глаза.
— Именно что, — был краткий ответ.
— Угу. — Даня подумал. — И как оно могло быть одновременно тут и там?..
Он спросил скорее себя, чем кого-либо, но Бабай и Гром дружно пожали плечами. А Тэйки сказала:
— Мне кажется, его кто-то шлепнул. В смысле, пулей. Оно и раскорячилось... Вообще, интересно. Я как это увидела, так и подумала — ну не иначе какая-то гоблинская хрень. Но тут бой, шухер... я, понятно, и позабыла вмиг.
— Пулей, говоришь? — прищурился Даня. — Так. А кто стрелял, не заметила?
— По-моему, сверху. Кто там у нас наверху был?.. Муха, — подсказал Гром.
— Давай его сюда, — велел Даня.
— Муха! К генералу!..
Но тут все перекрыл пронзительный вопль Гульки Конопатой:
— Эй! Сюда! Здесь человек! Живой!..
2
Уфимцы и москвичи, дружно обшаривая грузовик за грузовиком и вытаскивая оттуда провиант, довольно скоро поняли, что эдак они провозятся до вечера.
— Надо разделиться, — сухо обронил Немо. Мысль здравая. Костя Гром сказал:
— Тогда это... Мы пойдем к тем двум, а вы тут. Все в общую кучу. А потом разделим.
Согласились. Уфимцы пошли к двум последним грузовикам. Кишку, О-о и Гондураса Костя отправил осматривать КрАЗ, а сам с Шурупом и девчонками занялся КамАЗом.
Шуруп пулей взлетел в кузов.
— Ух ты! — возопил он фальцетом. — Слышь, Гром, тут консервы! Сгущенка!! Ну, обожремся!.. И салагам хватит!
Он не понимал еще, что им до «салаг» теперь идти и не дойдешь.
Ты откуда про сгущенку знаешь, шкет?! — удивился Костя. Удивиться было чему: за всю Шурупову жизнь никакой сгущенки рядом и близко не было. Костя, впрочем, тоже ее ни разу не пробовал, но ему-то Ольга рассказывала, а один раз даже показала сплющенную ржавую банку от этого продукта.
— Очкарик рассказывал! — хвастливо объявил малец. — Штука — супер!
— Ладно, супер... — Костя оглянулся. — Девчонки, давайте-ка две крепкие доски найдите, по ним сгрузим. Ящики тяжелые.
«Золотого правила механики» он не знал, но своим умом до него допер.
Гулька с Тумбочкой были девчонки расторопные, они мигом нашли доски, приладили их к заднему борту. Шуруп с натугой начал толкать к доскам ящики.
— Т-тяжелые, блин!..
— Дай помогу. — Конопатая вскарабкалась наверх.
— Живее, живее, — торопил Костя.
— Взяли! — бодро скомандовал Шуруп, но Гулька почему-то не откликнулась на этот призыв. Она выпрямилась и застыла.
Шуруп удивился:
— Ну че встала, кастрюля?
— Тише ты! — отмахнулась та.
— Да чего такое?!
— Ты что, мелочь, не слышишь? Там кто-то шевелится!
Костя соображал быстро, как ЭВМ. Молнией мысль его промчалась по трем пунктам:
1. А вдруг там гоблин?!
2. Если б он там был, давно бы снес всех нас!
3. Значит, не гоблин.
Но не успел Костя и рта раскрыть, как Конопатая уже ринулась в глубь крытого кузова. Вот оттуда-то и раздался ее вопль:
— Эй! Сюда! Здесь человек! Живой!..
По ящикам, спотыкаясь, ринулся следом Шуруп, ломанулись в кузов и Костя с Бешеной. Костин автомат зацепился за что-то, сам Костя чуть не упал, чертыхнулся, схватился за ящики.
Девчонки и Шуруп толкались, мешали друг другу.
— Да погодите вы! — гаркнула Гулька. — Не лезьте! Его тут мешками завалило.
Там, дальше, были мешки с крупой.
— Что у вас?! Что там?.. — послышались снаружи встревоженные голоса.
Но им не ответили — не до того было.
— Сейчас, сейчас... — бормотала Конопатая. — А, у него рот заклеен!
Раздался краткий трескучий звук. И сразу хриплый голос:
— Руки развяжите. Затекли.
— Дай помогу! — рыпнулся Костя.
— Мешок развяжи, — велела Гулька.
— Да что там у вас?! — В кузов полезли любопытные.
— Человек, — как-то торжественно ответила Бешеная.
— Как! Чего?! Откуда?.. — Но вездесущий Гром мигом пресек бестолковщину:
— Тихо!.. Не толпитесь там — все равно толку нет. Если он связанный, так ему размяться надо. А ну назад!
Народ полез обратно. А голос из потемок, уже не хриплый, а звонко-мальчишеский, произнес:
— Спасибо! Я сейчас. В самом деле затекло... Разотру.
Тут и начальство подоспело, Бабай с Даней.
— Зачем они его везли, как думаешь? — вполголоса спросил Бабай.
Даня пожал плечами:
— Черт их знает. Чужая душа — потемки, а уж гоблинская... или что там у них вместо души.
— Смрад у них там, больше ничего. — Бабай сплюнул зло. — Ну не сожрать же они его хотели?
— Ну, это вряд ли. Хотели бы — сожрали. Тут другое что-то... Кстати, Очкарик ваш был совершенно прав. У них есть высшие ранги.
— Маги?
— Они.
— Ты их сам видел?
— Видел. И мочил тоже, друг. Много еще чего у них есть. Здесь их верховное правительство проживает. Каганат Раш, неужто не слыхал?
— Не-а.
— Ну и что там наш освобожденный пленник?
— Идет! — радостно крикнул Шуруп.
— Иду, — подтвердил спасенный, ступил на край борта и ловко спрыгнул. — Спасибо, парни!
— И девчонки, — ввернул Костя.
— И девчонки тоже. — Парень рассмеялся, и засмеялись все.
3
Даня с удовольствием разглядывал юношу. Всегда приятно смотреть на человека, которого ты спас.
А тот отряхивался, сбивал с рукавов и бортов куртки всякий мусор так беззаботно, словно бы не из лап погибели вырвали его только что.
— Силен ты брат, — заметил ему Даня.
— Чем же? — Паренек вскинул ярко-голубые глаза.
Он был совершенный блондин, волосы густые, вьющиеся, — правда, грязные, видно, что очень давно не мыл. Сам невысок и щупловат. Черты лица правильные, чуть мелковатые. Как-то сразу он располагал к себе — Даня это почувствовал, а он в таких делах не ошибался.
— Да тем, что на волосок от смерти был — а хоть бы хны. Другой бы на ногах не стоял.
— Э! — с великолепной небрежностью отмахнулся белокурый. — Что такое смерть? Пока мы живем, ее нет, а пришла она — нас уже нет. Вот и все!
Этой фразой он заставил остолбенеть всех, даже Шурупа. Такое никому прежде не приходило в голову.
Даня стряхнул столбняк первым.
— Силе-он... — повторил он с изумлением. — Ловко придумано!
— Ну, это не я, — заскромничал белокурый. — Это Эпикур придумал.
— Кто такой?
— Философ древний.
Бабай смотрел на паренька с симпатией — здорово напомнил ему он Очкарика, хотя внешне сходства никакого. Напомнил, и все тут... Однако, несмотря на сантименты, командир уфимцев головы не потерял.
— Вот что, философы, — сказал он, — мы здесь и так уж лишнего торчим. У вас база есть? — обратился он к Дане.
Тот лишь усмехнулся.
— Не глупее вас, господа пришельцы!.. Но поспешать надо, это ты верно сказал. Ты с нами? — спросил новенького.
— Если не возражаете.
— Ничуть. Звать тебя как?
— Сергей.
— Ладно. Ну, братцы, взялись поживее!
4
Через час все — москвичи, уфимцы и Сергей — сидели в логове Гвоздя и с аппетитом трескали варево из трофейной пшенки и тушенки. Светили два фонаря, сделанные Гвоздем, — они бросали резкий, грубый свет, где тени все перемешались в беспорядке: у кого, казалось, пол-лица нет, у другого вообще были видны рука и кусок туловища, и походило это на робота-миноискателя... Никто, впрочем, не замечал ничего, все были поглощены едой. Лишь Костя, наглотавшись месива, сунулся было к Бабаю.
— Слушай, — шепнул на ухо, — а наши-то там, Снежанка и малышня... С ними-то что будет?!
Бабая это слегка обозлило.
— Твою мать! Ты, Гром, сам, что ли, маленький? — сердито прошипел он в ответ. — Откуда я знаю! Нас кинуло хрен знает куда, за полмира!.. Что мы можем сделать, как ты думаешь?!
— Не знаю. — Костя поник.
— Ну вот. А я знаю, да? Волшебник, твою мать! Сердитое перешептывание от зорких глаз Дани не укрылось, но виду он не подал. Подождал, пока дожуют кашу, догрызут сухари.
— Ну что, воинство, наелись?..
Довольный смех, отрыжка и хлопанье по пузу были ответом.
— И отлично. А теперь... — Даня сделал эффектную паузу, — чай со сгущенкой!
Подвал дрогнул от восторгов. Кто-то зааплодировал, и подхватили все — только криков «бис» не хватало... Здравомыслящий Бабай, однако, не упустил спросить:
— А чай у вас откуда?
Даня заговорщически подмигнул:
— Умеем жить!
Чай, признаться, был плохонький, залежалый, но пили со смаком, с кряхтеньем, уханьем. Потели, утирались, смеялись... Один Немо был невозмутим. Ни малейшего чувства нельзя было прочесть на его лице.
Когда эмоции малость поутихли и чаепитие стало рутиной — прихлебывали, отдуваясь, кто третью, кто четвертую кружку, — Даня, как бы внезапно вспомнив, воскликнул:
— Да! Муха, послушай-ка. Муха оробел.
— Я, генерал... То есть это, слушаю.
— Ты стрельнул в тот предмет на асфальте — темный, скверный такой?
Федор оробел пуще.
— То есть... Что, не надо было?
Даня успокаивающе повел рукой:
— Все нормально. Все правильно сделал. Как ты в него долбанул! Прямо чемпион.
Пацан так и просиял.
— Так я смотрю — лежит, гад! Меня прям колбасить стало от него, такая гнида. Ну, навел, да ка-ак грохну!..
Бабай с Даней обменялись быстрыми взглядами.
— Понимаешь? — спросил москвич.
— Вроде того, — ответил гость. Любознательный Костя был тут как тут.
— Чего — понимаешь?
Бабай нахмурился было, готовясь отсечь любопытство, но Даня сказал:
— Да уж чего тут секретить. По-моему, дело ясное. Ну, конечно, не до конца, но в целом — да.
Гвоздь по натуре был исследователь. И слух у него был острый. Он мигом услышал:
— Это что ясно? Насчет перемещения?
Даня кивнул. Гром торопливо отхлебнул из кружки и завопил:
— Тихо все! Генерал говорить будет!
Все стихли. Даня усмехнулся:
— Ну я сам только в общем представляю...
И изложил свое понимание дела. Выходило так: проникновение в срединный мир не просто исторгло оттуда взрыв нечисти. Оно стало бомбой замедленного действия. С годами измерения пространства-времени нарастают. Появляются такие... ну, как бы их назвать...