— А тот клуб, — вдруг спросила Ами, — в самом деле принадлежит тебе и твоей подруге?
— Да, разве есть повод сомневаться?
— Нет, просто… это довольно необычно…
— Ну, я бы не сказала. Не такая уж это редкость.
— А твой муж…
— У меня нет мужа, — усмехнулась я. Тут у меня возник вопрос, который я не могла не задать, — Кстати, а в стае знают о твоём прибытии?
Ами на секунду замерла, ошарашенная, потом произнесла:
— Нет, зачем?
У меня челюсть так и упала. Ведь она оборотень не первый год, я это чувствовала, и при этом не знала первейшего закона. С трудом поставив челюсть на место, я сказала:
— Если ты не поставила в известность местную стаю, приезжая в город, то это может быть расценено как вызов. И ничего хорошего это не сулит.
Ами слушала меня открыв рот, потом пожала плечами и проговорила:
— Никогда ничего плохого не случалось. Да я и не общаюсь с оборотнями. К тому же Кшати оберегает меня.
— Но ты же не тепличное растение, чтобы оберегать тебя от всего! — возразила я.
Она хотела что-то ответить, но в это время появился сам вампир. Сегодня он был не в костюме, а в просторной шёлковой рубашке сочного синего цвета, сдерживаемой у горла сапфировой булавкой, и синих шёлковых штанах вроде шаровар с золотым кушаком. В этом наряде он выглядел ещё более величественно.
На лице Кшати играла приветливо-соблазнительная улыбка. Он сказал:
— Рад, что вы, Лео, приняли приглашение и посетили мой дом. Здравствуйте.
— Здравствуйте, Кшати. Или уместнее пожелать вам доброго утра?
На это вампир лишь ослепительно улыбнулся, даже клыки чуть показались. Приблизившись, он поцеловал мне руку (надо же, я почти привыкла к этому его жесту) и произнёс:
— Надеюсь, вы легко нашли мой дом?
— Да, это не составило труда.
Он снова улыбнулся и сел рядом, аккурат между мной и Ами. У последней в глазах появилось насторожено-ждущее выражение. Такое бывает у собак, ловящих малейшее движение хозяина. Мне это не понравилось.
Я с самой первой встречи подозревала, что здесь что-то не так, и только сейчас поняла, что именно. Ами была сильным оборотнем, её сила тёплым ветром пробегала по моей коже, но в ней совершенно не было доминантности. Её словно стёрли. Парадокс. В стае считалось, что одно невозможно без другого. Ну вот поди ж ты!
— Ами, сейчас придёт твой учитель по вокалу, — между тем сказал Кшати.
— Я знаю.
— Тогда можешь идти.
— Но…
— Если не будешь заниматься — твоё пение не будет и гроша ломанного стоить, — его голос оставался таким же приятным, но в нем появились металлические нотки.
— Да, я понимаю, — покорно проговорила Ами, удаляясь.
Когда она вышла, я не удержалась и сказала:
— По-моему, вы слишком строги с ней.
— Даже такой природный талант, как у Ами, требует огранки. А это труд, — невозмутимо пожал плечами Кшати. — Хотите чаю?
— Нет, спасибо.
— В таком случае, позвольте предложить вам экскурсию по моему дому, — он протянул мне руку с очередной ослепительной улыбкой.
— Хорошо, — согласилась я, принимая руку.
Дом был шикарен — и это не просто слова. Даже не верилось, что здесь жили всего несколько дней. Мы проходили библиотеку со стеллажами, полными книг от пола до самого потолка, уютные гостиные, обставленные, казалось, на любой вкус. Конечно, нашлось место и для музыкальной комнаты, и даже для маленького кинотеатра. Все по последнему слову техники. Глядя на все это, я не удержалась и проговорила:
— Великолепный дом!
— Рад, что вам понравилось.
— Не думала, что вампиры так интересуются современной техникой.
— Я ещё не собираюсь навеки хоронить себя в склепе, — мягко улыбнулся Кшати. — Мне очень интересен современный мир во всех его проявлениях.
— Отрадно это слышать, — проговорила я, отчасти потому, что надо было что-то сказать. — Но как другие относятся к этой вашей публичности? Они не возражают?
— Забота обо мне? Я искренне тронут, — при этих словах очарование из вампира так и хлестало.
— Вы прекрасно знаете, что я имела в виду, — сухо проговорила я.
Свет в его глазах чуть поубавился, но его все ещё оставалось достаточно. С лёгким полупоклоном Кшати ответил:
— Мне уже давно не нужно ставить кого-либо в известность о своём передвижении. А мой образ жизни вообще их не касается. Да, я появляюсь на публике, но не афиширую свою суть.
— Даже делай вы это, вряд ли подобное возымело какие-либо последствия. В шоу-бизнесе это сплошь и рядом, — вырвалось у меня.
— Вполне вероятно, — согласился вампир.
— Вампирская тема стала очень популярна.
— Я заметил, — он усмехнулся быстрой усмешкой. — Уже трудно поверить, что ещё два-три века назад в нас верили всерьёз, а не в идеализированный экранный образ.
Я лишь пожала плечами, а он продолжал:
— Во время моей юности название моего народа лишь шёпотом произносили в храмах, боясь даже этим навлечь на себя беду.
— Это в Индии?
— Да, вы весьма проницательны.
— И как называют вампиров в Индии?
— Ракшасас, — произнёс он не без гордости.
— Хм… по-моему, я уже слышала это слово. Оно из мифологии?
— Теперь да, правда, в те времена я не считал это мифологией.
— Простите, если обидела.
— Нет, что вы! — Кшати бережно взял меня за руку. — Считайте это лёгкой ностальгией, — его губы коснулись моей руки.
— Неужели вы все это время прожили в Индии?
— Нет, конечно. Я много путешествовал. И все реже бываю на родине, с тех пор, как англичане сделали её своей колонией.
Мы как раз прогуливались по зимнему саду. Настоящему уголку джунглей. Воздух был чуть влажным и наполненным ароматом тропических цветов, в большинстве своём ярких и огромных. Орхидеи, различные пальмы, банановые деревья — названия большинства растений я просто не знала.
Здесь я чувствовала себя как-то особенно хорошо. Джунгли. Моя кровь до сих пор хранит память о них, тянется к ним. Мой зверь оживился во мне, чуть выглянул из глаз. На краткий миг они заполнились серебристым светом, а зрачки сузились, как у кошки. Это не осталось незамеченным вампиром. Лёгким, невесомым движением коснувшись моего лица, Кшати тихо и очень интимно проговорил:
— Ваш зверь… леопард?
— Чёрный леопард, пантера, — так же тихо ответила я немного глухим голосом. Во рту пересохло, и тому были причины. От этого лёгкого прикосновения вампира к моей коже я почувствовала дуновение тёплой, искрящейся силы. Она коснулась не только кожи, но и чего-то в глубине меня. Будто ласково погладили моего зверя. Хотелось бесконечно купаться в этой шелковистой силе. Но, пересилив себя, я отстранилась и лишь со второй попытки проговорила, — Что вы делаете?
— Ничего. Ничего такого, что могло бы хоть в какой-то мере вам навредить. Клянусь!
Я подозрительно на него посмотрела, но ничего не сказала. Не хотелось мне сейчас устраивать разборки. Поэтому я перевела взгляд на какой-то диковинный цветок. Но не прошло и секунды, как я опять ощутила его руку на своём плече, и негромкий, вкрадчивый голос спросил:
— Вы скучаете по джунглям?
— Скучаю? — невольно переспросила я. — Но я никогда там не была.
На непроницаемо-прекрасном лице вампира отразилось лёгкое удивление.
— Лео, вам никто не говорил, что вы настоящий кладезь загадок? Вы никогда не были в джунглях, и тем не менее ваш зверь…
— Достаточно редок для этих мест? Это так. И все же подобное случается не так уж редко.
— Но тем не менее в вас есть что-то, что отличает вас от остальных. Поэтому меня и удивило то, что вы не глава местных оборотней.
— Я не желаю ещё раз это обсуждать.
— Как пожелаете, — он мягко улыбнулся.
Внезапно лицо Кшати оказалось в опасной близости от моего. Из него хлестала нежность, пропитанная страстью. Понимая, что так делать не стоит, я все же всмотрелась в его глаза. Не думала, что у вампира они могут быть такими. Тёплые, шоколадные, с искоркой порока где-то на дне. Хотелось смотреть бесконечно, купаться в них. И дело тут вовсе не в чарах. Ну не только в них.
Его руки скользнули по моим волосам, плечам. Потом я почувствовала прикосновение его губ в страстном поцелуе. Они оказались на удивление мягкими, как у девушки. У меня голова начала идти кругом. Далеко не сразу я смогла отстраниться.
— Что-то не так? — спросил Кшати, разжимая объятья.
— Нет… то есть да! По-моему, мы слишком торопим события, — моё сердце трепыхалось в груди, как пойманная птица.
— Я вам противен?
— Вовсе нет! — «скорее наоборот», пронеслось в голове. — Просто я вас совсем не знаю, равно как и вы меня.
— Это легко исправить, — он снова попытался дотронуться до меня, но я отстранилась.
— Возможно, но сейчас мне лучше уйти. Спасибо за приятный вечер.
— Вам спасибо. Обещайте хоть, что мы как-нибудь поужинаем вместе!
— Хорошо, — сейчас я была готова обещать что угодно.
Из дома Кшати я вылетела едва ли не быстрее ветра. И это не от него я бежала, а от всколыхнувшихся во мне почти забытых чувств. Вампир затронул ту часть моей души, которую я тщательно оберегала все эти пять лет. Единственный, кому ещё это удавалось, был Андрэ. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что я чувствовала сейчас.
Я не помнила, как выехала на автостраду. Хорошо хоть была на машине. На мотоцикле точно бы со столбом поцеловалась. Полет шмеля в кювет был бы обеспечен!
Минут пятнадцать я бесцельно колесила по городу, выпуская пар. Наконец съехала на обочину.
— Какая же ты трусиха! — сказала я сама себе, и от досады саданула руками об руль. Он жалобно скрипнул и чуть покосился. Я поняла, что так больше делать не стоит. Нельзя забывать, что твоя сила превышает человеческую!
Я проклинала себя за это бегство, бегство от самой себя. Меня пугало то тепло, которое начало разливаться у меня на сердце. Я старалась затушить искры этого едва занявшегося костра, но не очень получалось. Возможно, я просто устала бороться с собой, возможно, сказались воспоминания о прошлой жизни — не знаю. Даже если бы знала — не думаю, что мне стало бы лучше. А может, махнуть рукой и, как советовала Дени, получать удовольствие?
В общем вывод я могла сделать только один — меня, черт побери, тянет к Кшати. И с этим выводом я и отправилась домой — хватит колесить по улицам!
По дороге я заехала в итальянский ресторан, где заказала ужин с кучей всяких вкусностей, так сказать, на вынос. В основном все это предназначалось для Тины — я чувствовала уколы совести из-за того, что частенько приходилось оставлять её одну. Нехорошо.
Утром (где-то около одиннадцати), опять пришёл посыльный. Правда, на этот раз я его просто не услышала. Ему открыла Тина. Она же и расписалась. Когда я проснулась, то первое, что увидела, была корзина ирисов, цветовая гамма которых варьировалась от темно-фиолетовых до практически белых.
Первая мысль: а я, собственно, где? Потом: что это? Я потрясла головой — вдруг мираж, но все осталось на своих местах. Наконец, я проговорила:
— Откуда эта клумба?
— Ну, тебе виднее, — пожала плечами Тина, нарисовавшись в дверях. — Вообще-то посыльный утром принёс.
— Опять?! Если так и дальше пойдёт, то я смогу открыть филиал цветочного магазина, — пробурчала я, вытаскивая из корзины карточку.
Все тот же изыскано-вычурный почерк Кшати. Он писал:
«Вечер в вашем обществе — чудесен. Сегодня приглашаю вас на ужин. Моя прекрасная деви, буду ждать вас возле клуба. Кшати.»
Поразительное сочетание галантности и самонадеянности. Но не могу сказать, что мне это так уж сильно не нравится. Хотя я пока не знала: принять мне предложение вампира или нет.
Если опустить эпизод с цветами, то утро прошло вполне тихо и мирно. Правда в первом часу Тина ушла, сказала, что пойдёт прогуляется и часам к пяти вернётся. Я не стала возражать — все лучше, чем сидеть дома. Конечно, следовало бы узнать подробнее, куда она направляется, но я по себе помнила, как нервируют подобные допросы. Зачем портить человеку настроение?
Только я проводила сестру и вернулась в гостиную, чтобы почитать в тиши и покое и посмотреть телек, как в дверь позвонили. Я нехотя поплелась открывать, думая, что Тина, наверное, что-то забыла и вернулась. Но на пороге стояла не она, а улыбающийся во весь рот Андрэ.
Сегодня он был одет не так парадно. Просто в синий кашемировый свитер и до невозможности узкие чёрные джинсы. На ногах что-то среднее между ботинками и казаками. Но тот, кто бы сказал, что все это ему не идёт — глубоко бы ошибся.
Да, меньше всего я ожидала сейчас встретиться с Андрэ. Даже растерялась. Так и застыла на пороге, с трудом выдавив:
— Привет.
— Привет, Лео. Пригласишь войти?
— Да, конечно. Проходи.
Он улыбнулся и вошёл. Сколько его знаю, Андрэ везде себя чувствует непринуждённо, даже в присутствии Смерти. Сама видела.
— Как жизнь? — весело спросил он, проходя в гостиную.
— Все нормально, — пробормотала я. И только тут до меня дошло, что в гостиной все ещё стоит корзина с цветами от Кшати. Прошипев: «Твою мать!», я устремилась за Андрэ.
Конечно, он стоял возле этих самых треклятых цветов и с интересом рассматривал их. К тому же карточка все ещё валялась рядом (почему я её не выкинула или хотя бы не засунула куда-нибудь?), и прочитать её не смог бы разве что слепой. Судя по всему, Андрэ таки успел пробежать её глазами.
Я застыла возле дивана, проклиная себя за свою нерешительность. Черт. И почему меня все это так волнует? Волнует, что подумает Андрэ? Попала, ё-моё, меж двух огней!
Закончив разглядывать букет, он перевёл взгляд на меня. И было в нем столько всего, что я еле подавила желание сделать шаг назад. Гнев, досада, боль, любовь. Притом, что лицо оставалось совершенно спокойным. Как ему это удавалось?
— Я вижу, у тебя появился поклонник, — проговорил он со столь привычной весёлостью, но в ней сквозила горечь.
— Да, как видишь, — если Андрэ думал, что я начну отпираться, то ошибается.
— И кто он? Бизнесмен? Шоумен? Принц на белом коне? — мне показалось, или в его голосе была ревность?
— Вполне вероятно, все разу. Я ещё не решила.
— Правда? И как его зовут?
— Вообще-то я не обязана тебе отвечать на подобные вопросы, — я начала раздражаться. — Но я скажу. Его имя Кшати Ранджмир.
— Кшати Ранджмир? — он застыл, словно вспоминая что-то, потом воскликнул, — Он же вампир!
— Думаешь, я не догадалась? — мои губы разъехались в усмешке, и она вышла не слишком доброй.
— Ты встречаешься с вампиром? Я думал, что ты и близко к себе не подпустишь кого-либо из этого народа! Он не человек.
— Странное замечание из уст колдуна и оборотня, — бросила я в ответ.
От этих слов Андрэ вздрогнул, будто я его ударила, и лишь спустя некоторое время произнёс:
— Как же с тобой трудно!
— А с какой стати со мной должно быть легко? — я уже начала собачиться.
— Я не это имел в виду.
— Правда?
— Лео, — он попытался меня обнять, но я отстранилась. Сложно ругаться, находясь в объятьях оппонента. — Имею я право тебя приревновать?
— Но мне казалось, что мы не давали друг другу никаких обещаний.
— Неужели ты готова принять вампира, но не меня? — спросил Андрэ со злостью и горечью.
— Я не хочу это обсуждать, — в голове моей уже был полный сумбур.
— Но почему он? — вопрошал Андрэ, схватив меня за предплечья.
Это невероятно разозлило меня, возможно и потому, что где-то в глубине души я чувствовала свою неправоту. Я обернулась к нему со звериным оскалом и вырывающимся из горла рычаньем. Мне не составило труда высвободиться. Оттолкнув его, я проговорила:
— Если ты и дальше собираешься развивать эту тему, то тебе лучше уйти.
Андрэ взглянул мне в глаза, зрачки которых пульсировали, сужаясь и расширяясь, качнул головой и проговорил:
— Хорошо, я уйду.
Но в дверях он остановился и сказал с неожиданной твёрдостью:
— Я не отступлю, не отдам ему тебя просто так! — и вышел.
Прислонившись спиной к двери, я возмущённо фыркнула. Он меня не отдаст! Словно я не человек, а его вещь! Но не это меня задело. Скажем, не только это. Ситуация сложилась как в дешёвом бульварном романе. И с каких таких яиц мне такая радость вылупилась? Я совершенно не представляла, что мне делать. Почему-то в отношении Андрэ я вместе со злостью чувствовала и уколы совести. Но обида пересилила. И именно она подтолкнула меня к решению.