Тано с видимой неохотой поднялся и поплелся к дому, то и дело оглядываясь на Тай и Джарвиса.
– Тысяча морских демонов! – выдохнул Джарвис, когда за юношей захлопнулась дверь. – Сколько ему лет на самом деле?!
– На самом деле пять, – голос Тай отвердел. – А прожитых – двадцать. Ненавижу солеттских магов!
Джарвис недоуменно воззрился на нее.
– Он действительно не слабоумный, – пояснила девушка. – Он заклятый.
Чуть позже, за ужином, Джарвис узнал подробности от женщины в пестром платке – жены Заглара, госпожи Калин.
– Отиралась тут в порту какая-то нищенка с годовалым мальчишкой, – говорила она, быстро и ловко накрывая на стол. – Потом исчезла невесть куда, а мальчонку нашли на пирсе, где он едва в воду не свалился. А у нас с Ихо тогда было три дочки и ни одного сына. Я даже в храм Белой Леди ходила, а там сказали – и не будет сыновей, судьба твоя такая – рожать одних девочек. Но Ихо уж очень не хотелось, чтобы все на сторону, зятьям ушло, вот и взяли мы мальчонку к себе приемышем. Назвали Тано – в честь брата Ихо, растили, как своего, ни в чем не обделяли. Да только дочки почувствовали, что он главнее их стал, и начали дразниться: мол, скоро надоешь ты нашим папе с мамой, и они тебя назад на помойку выкинут. Ну, знаете небось, какие дети злые бывают – совсем замучили малыша. И вот как-то раз прибежал он к Ихо в контору, а там солеттский маг сидит. И, на свою беду, объяснил Ихо малышу, кто это такой. А потом… – госпожа Калин всхлипнула. – Не уследили мы… Потом поймал наш Тано мага на улице и спрашивает: раз ты колдун, значит, все можешь? Тот ему – не все, но кое-что могу. Тогда Тано и говорит: сделай так, чтобы мама никогда меня не выгнала и всегда обо мне заботилась! Тот усмехнулся, пробормотал чего-то – и с тех пор Тано так и остался, как пятилетний ребенок. Тело растет, душа – нет. Сначала-то не замечали… Потом в школу пошел, даже грамоте выучился, а понятия о распорядке – никакого. Мог встать и с урока уйти – надоело, мол, хочу ракушки собирать. Годам к двенадцати… мальчишки по развалинам старой крепости лазают, на лодках за устье Скодера на рыбалку ходят, а наш все с малышней в камушки играет. А в пятнадцать уже все знали – дурачок Тано у Загларов, и весь сказ, – она снова всхлипнула и утерла глаза уголком передника. – Девки мои давно раскаялись, что от их дразнилок такое горе вышло, а толку-то!
– Теперь понял, за что я их терпеть не могу? – мрачно проронила Тай, когда госпожа Калин умолкла. – Как там Арзаль говорил – «при выполнении просьб смертных непричинение вреда не является для нас граничным условием»! Сколько раз увижу, столько раз убью!
Джарвис только кивнул, не зная, что ответить – разговор был ему довольно-таки неприятен. Неожиданно он осознал, что отношение его сородичей к недолго живущим людям, по сути, мало чем отличается от вышеозначенного. Именно так – «непричинение вреда не является граничным условием». Сам Джарвис не знал за собой ни одной подобной выходки, но все равно, непонятно почему, ему сделалось очень стыдно.
К счастью, в этот момент в столовую вошел сам Заглар и несколько разрядил обстановку.
– Добрый вечер, почтенные гости! – произнес он, присаживаясь за стол напротив них. – Как ваши успехи, лорд Джарвис? Удалось до чего-нибудь договориться?
– Не удалось, – ответил принц, накладывая себе рыбы с тушеными овощами. – «Сатрил» встает на ремонт, и надолго. Перенаправили меня к какому-то капитану Лумтаю, который стоит аж в Малой гавани. Не просветите ли, кто это такой?
На лице Заглара отразилось отчетливое недовольство.
– Одна из самых болезненных заноз в моей заднице… ох, простите, госпожа Тай! Бьюсь об заклад – едва ли не половина тех пряностей, что попадают в страну беспошлинно, ввезена на его «Деве-птице». При этом ни разу не оставил никаких улик, кроме косвенных, а их к делу не подошьешь. Когда-нибудь я все равно до него доберусь, но пока что… не пойман, значит, не вор.
– Капитан «Сатрила» предупредил, что Лумтай обдерет меня, как липку, – проговорил Джарвис с набитым ртом. Рыба госпожи Калин была удивительно вкусна.
– Правильно предупредил, – кивнул Заглар, наливая анисовки из высокого запотевшего графина. – За деньги эта рожа маму родную продаст. Дрянь-человечишко, лорд Джарвис, не хотел бы я, чтоб вы с ним связывались.
– А что, у меня есть выбор? – невесело отозвался Джарвис. – Или общаться с этой, как вы выразились, рожей, или сидеть и ждать, пока «Сатрил» выйдет из ремонта. А в августе погода уже потихоньку начнет портиться…
– Видно, и в самом деле выбора нет, – согласился Заглар. – Ладно, завтра сходите, побеседуете с ним, посмотрите, сколько он затребует. От спросу всяко вреда не будет… Ваше здоровье, почтенные гости! – он опрокинул в себя чарку с анисовкой и тоже потянулся к рыбе.
Джарвис вылил на голову последний ковш чистой воды и начал энергично растирать волосы льняным полотенцем, положенным в уголке заботливой госпожой Калин. И тут его, словно иглой, уколола внезапная мысль. Поначалу Джарвис отнесся к ней с изрядной долей недоверия, но чем дольше мысль пребывала в его голове, тем больше нравилась ему. В конце концов, принц еще прекрасно помнил, как его тело, порабощенное мечом Индессы, перестало ему подчиняться, и отнюдь не стремился к повторению этого…
Вытершись и одевшись, Джарвис поднялся по узкой лесенке наверх, где им с девушкой отвели по комнате. Только бы Тай, успевшая вымыться, пока он ходил на восьмой пирс, еще не ушла в Замок! Принц остановился у двери с вырезом в виде сердечка и тихонько, но отчетливо постучал.
– Кто там? – не сразу донесся голос Тай, уже сонный. – Вы, госпожа Калин?
– Нет, Тай, это я, – отозвался Джарвис полушепотом. – Можно на пару слов?
– Заходи, – милостиво разрешил сонный голос. – Только имей в виду, любовью здесь заниматься негде. Я на этой девичьей постельке еле одна помещаюсь.
– Тысяча демонов, да я и не думал об этом! – проворчал Джарвис, входя. Спаленка действительно была крошечной: узкая кровать, сундук и два столика – один совсем маленький, прикроватный, другой немного побольше, с ящичками и зеркалом – заполняли весь ее объем. Тай лежала в постели, натянув одеяло до подбородка, ее одежда занимала единственный стул, поэтому Джарвис был вынужден усесться на пол рядом с кроватью.
– У меня есть идея, – начал он без предисловий. – Если Берри должен присоединиться к нам на Скалистом острове, почему бы ему не использовать как вместилище для своей души тело Тано?
– Да ты с ума сошел! – протянула Тай, не выказав, впрочем, особого возбуждения. – С какой это стати?
– Очень просто, – начал объяснять Джарвис. – Не говоря уже о том, что мне весьма неприятно терять контроль над собой – существам моей расы вход на остров закрыт. Значит, я отпадаю. Остаешься ты. Но может случиться, что одного тела на двоих, да еще женского, вам окажется мало. А подчинять кого-то постороннего – лишние проблемы, лишние следы, да и захочет ли этот посторонний подчиниться? Так не проще ли притащить запасное тело с собой?
– И чем мы тогда будем лучше солеттских магов? – холодно уронила Тай.
– Да всем! – взорвался Джарвис. – Хуже, чем есть, мы Тано уже не сделаем, но с нами он хоть мир посмотрит. Зато, если Берри его уговорит, никакого конфликта двух сознаний в одной голове не будет – Тано парень послушный. И самое главное – Берри сможет находиться в этом теле столько, сколько понадобится.
Тай задумалась.
– Знаешь, некое здравое зерно в твоей идее есть, – наконец произнесла она. – Тано ведь действительно не слабоумный, у него нормальная неповрежденная голова, и значит, Берри мог бы залезть в нее без особых проблем. Уж кто-кто, а я-то слабоумных навидалась – вечно их к нам в монастырь таскают в надежде, что Белая Леди явит чудо и исцелит. Да что-то на моей памяти не являла ни разу… Так вот, в норме такого урода очень трудно чему-то научить. А Тано учится, как обычный маленький ребенок – несобранный, капризный, но тянется к новому и схватывает на лету. Думаешь, я просто так, от нечего делать ему показывала, как нож правильно бросают? Нет, я его проверяла…
– Ты-то сама откуда это умеешь? – перебил ее Джарвис. – Не женская ведь игра.
– А ты считаешь, что только мужчине может прийти в голову позабавиться ножом, которым он работает? – ответила Тай вопросом на вопрос. – Странный ты какой-то. Мы с девушками из монастыря, когда нас на заготовку трав посылают, порой целые турниры устраиваем по игре в ножички, и скажу не хвастаясь, я в них не последняя… Ладно. Может, ты и прав – Тано в самом деле неплохое вместилище для Берри. Но как мы выпросим его у родителей? Я уж не говорю о том, что в дороге пятилетний ребенок будет для нас такой обузой…
– Знаешь что, – произнес Джарвис, – сходи-ка ты в Замок и спроси самого Берри. Если моя идея покажется ему удачной, то уговорить Загларов всяко будет не труднее, чем твою матьнастоятельницу.
– Тоже верно, – вздохнула Тай. – Хорошо, так я и сделаю. А ты тогда ступай к себе и не мешай. Или, если хочешь, пошли вместе! – и звонко расхохоталась, глядя, как Джарвис после этого предложения стрелой вылетает за дверь.
– Ты не поверишь, но Берри даже подпрыгнул, когда я изложила твою идею! – произнесла Тай с несколько ошеломленным видом.
Они шли по набережной в сторону Малой гавани. Ночью прошел небольшой дождь, и булыжник под ногами влажно поблескивал – невысоко поднявшееся солнце еще не успело осушить мостовую. Ветер трепал волосы, оставляя на губах привкус соли и йода, утренний холодок заползал в открытые вороты рубашек.
– Говорит, что готов всю дорогу возиться с Тано за одну возможность чувствовать на лице свежий ветер, а на языке свежее мясо, – прибавила Тай. – А потом доставит до дома и сдаст родителям почти с рук на руки.
– После десяти лет в одиночном заключении я бы тоже согласился на любые условия, – усмехнулся Джарвис. – Да и ты, я думаю…
В Малой гавани и корабли стояли небольшие – мелкие торговцы да рыбаки. Большинство – потрепанные, потемневшие от времени, некоторые вообще непонятно как держались на плаву. Впрочем, к двухмачтовому суденышку, чей форштевень украшала поясная женская фигура в венце и с развернутыми крыльями, это, слава небесам, не относилось – посудина выглядела грязноватой и запущенной, но при этом вполне крепкой, способной выдержать любые передряги.
Грудь у деревянной особы, давшей название кораблю, была весьма выдающаяся, а глаза – по-коровьи большие и нахальные. «Не дева, а девка», – с усмешкой подумал Джарвис. Одно это уже немало говорило о владельце корабля. Но, как известно, на бесптичье и лягушка – жаворонок…
– Эй, на «Деве-птице»! – крикнул он, приложив ладони ко рту.
– Чего надо? – через борт перевесилась лохматая голова с мусором в волосах и неугасимой жаждой во взоре – той самой, которая обычно бывает после жажды вчерашней.
– Капитан Лумтай на борту?
– На борту, – кивнула голова. – Только дрыхнет. Три часа назад из борделя пришел и сразу завалился, как суслик в нору.
– Плевать, – решительно заявил Джарвис. – Буди. У нас к нему дело.
– Денежное? – ухмыльнулся матрос.
– А это будет зависеть от того, насколько он в состоянии соображать, – неожиданно подала голос Тай.
Им пришлось подождать с четверть часа, а то и больше. Наконец по сходням, слегка пошатываясь, сошел человек, чей возраст совершенно не определялся – это могли быть и сильно подержанные двадцать пять, и крепкие сорок. Национальность его определялась еще труднее – немыслимая смесь самых разных кровей. Желтоватый отлив смуглой кожи и характерная складка век даже вызвали у Джарвиса предположение, что в родословной капитана не обошлось без луррагских кочевников. Но это предположение было отброшено сразу же в силу его очевидной нелепости.
– Итак, вы меня все-таки подняли, – произнес капитан вместо приветствия. – Теперь давайте объясняйте, зачем вы это сделали и что я с этого буду иметь.
– Пассажиров берешь? – отрывисто бросил Джарвис, сам собой подстраиваясь под моряцкий стиль общения – лаконичный и бесцеремонный.
– А зачем вам именно я? – сощурился Лумтай. – В порту до хрена кораблей с куда большими удобствами.
– Затем, что нам до Скалистого острова, – сразу выложил суть дела Джарвис. – Проникся?
– Эге! – Лумтай отступил на шаг и окинул гостей цепким взглядом темно-карих блестящих глаз. Он был на полголовы ниже рослых Тай и Джарвиса, поэтому смотреть пришлось слегка снизу вверх, но было ясно, что это совершенно не добавляет капитану уважения к нежданным посетителям.
– У вас нет таких денег, – наконец уронил он с напускным равнодушием. – И даже не переспрашивайте, сколько мне надо. Все равно ходку на острова с пустым брюхом не оплатите.
– А если оплатим? – небрежно возразил Джарвис.
Лумтай в ответ только рукой махнул:
– Ребятки, я же вас насквозь вижу! Не знаю, какое непотребство вы собираетесь там учинить, но у тех, кто подписывается на подобное дело, в кармане обычно не более чем блоха на аркане. А если среди них есть беломордый, значит, дело совсем гниль.
– Почему бы вам не допустить, – сказал Джарвис, медленно закипая, – что благородная госпожа со своим телохранителем просто желает помолиться…
– Кому? – хохотнул Лумтай.
– Разумеется, Владыке Смерти, – принц уже еле сдерживался. – Отчаявшись вымолить у Белой Леди исцеления для своего несчастного брата, обратила она взор на Черного Лорда, дабы отвратил он от него карающую длань…
– Почтенные мореходы из Большой гавани охотно вам поверят, – скривился контрабандист. – Но, уж простите, не я. Не знаю, какой ты там телохранитель, но твоя подружка – такая же благородная госпожа, как я морской конек. Думает, раз в цвет песка оделась, значит, уже…
– А ты предлагаешь мне скакать по горам в алом бархате, или в зеленом с золотом? Может быть, еще и со шлейфом?! – Тай резко вышагнула из-за плеча Джарвиса, и принц прямо-таки кожей ощутил, как сквозь обличье молчаливой, хорошо воспитанной дамы рвется ее ночная ипостась, та, что дала пощечину самому Повелителю Хаоса. – Я, между прочим, не расспрашиваю тебя о твоем происхождении, хотя думаю, что рассказ о нем заменил бы мне полдесятка романов. Откуда про цвет песка знаешь, а, мужик? – она чуть усмехнулась и неожиданно подмигнула капитану со странно заговорщицким видом.
Лумтай отступил еще на шаг и воззрился на девушку с безмерным удивлением. Джарвис и сам поразился тому, как переменилась Тай за какой-то миг. Чуть хриплый голос, неуловимо иное выражение лица – но сейчас перед ним стояла женщина, которую госпожа Калин, пожалуй, остереглась бы пускать на свой порог.
– Кстати, мы с тобой почти тезки, – спокойно продолжала Тай тем же вызывающим тоном. – Ты – Твердый орешек, я – Миндальный. Тайбэллин, – она по-мужски протянула руку ладонью вверх, вынудив Лумтая пожать ее. – Так что давай разговаривать как умный человек с умным человеком. С мужиками будешь меряться, у кого инструмент длиннее, а со мной не стоит. Для начала скажи, сколько тебе все-таки надо, а потом вместе подумаем, где это можно добыть.
– Хорошо, без понтов так без понтов, – кивнул Лумтай. – Чуть меньше половины закупочной цены полного груза гвоздики и корицы в Сейя-ранга. Иначе я в полном пролете.
– Посредник подставил? – понимающе кивнула Тай.
– Хуже. Налетел на патруль, пришлось все спускать в воду. Давно уже так не попадал, если совсем начистоту.
– Значит, по закону вероятности это должно было когда-то случиться, – уронила Тай без малейшего сострадания и повернулась к принцу: – Джарвис, сколько ты можешь выложить, не выпадая из бюджета?
– Сотню здешним серебром, пожалуй, могу, – нерешительно протянул Джарвис. – Больше – уже нет.
– Вы круче, чем я думал, ребятки, – на этот раз Лумтай посмотрел на странную пару с боязливым уважением. – Но мне-то надо двести пятьдесят!
– В таком случае мы попробуем добыть остальное прямо на Скалистом острове, – спокойно произнесла Тай, будто на упомянутом острове ее уже поджидал нотариус, потрясающий завещанием безвременно усопшей тетушки.