— Поздравляю, — хихикнула Джинни, — Завтра твое платье назовут скандальным. «Подруга Избранного оголила грудь!».
Я состроила в ответ рожицу, Поттер рядом отчаянно сдерживал смех. И нормальный у меня вырез. Да там и оголять-то нечего, еще толком ничего не выросло. Да и не будет, вообще-то.
Желающих поговорить с Поттером было много. У того на лице было написано, как он мечтает поскорее сбежать. Я тоже не находила ничего интересного в таких сборищах. Но через полчаса я смогла вырулить нас к четырем магам в возрасте и мы смогли спокойно поговорить. Обсуждали артефакты, всякие новинки. Все же лучше, чем политика и скучные комплименты. Время от времени Слизнорт обеспокоенно посматривал в нашу сторону, но явно не рисковал разбивать кружок по интересам. Глава Британской Гильдии Артефакторов — это вам не кошка чихнула. Могу поспорить, через него Слизнорт неплохо так зарабатывает. И не станет портить ему вечер.
— Я не хотел приходить на вечеринку, — мягко улыбнулся он супруге и нам, — Но меня уговорили. Все же иногда бывает интересно, был не прав.
Наш кружок собрал семь магов, но больше получаса не менять собеседников считалось некультурным, поэтому Поттер затащил меня к стенке, стараясь спрятаться за какой-то статуей.
— А нам уже можно сбежать отсюда? — трагически прошептал он, — Мне уже очень хочется.
— Думаю, мое платье все оценили, можем уходить, — так же шепотом ответила я.
Поттер едва сдержал судорожный смешок. То, что я не особенно хотела идти, он знал. И поэтому шутили, что это просто повод красиво нарядиться.
— Точно можно?
— Пока дойдем до выхода, пройдет еще полчаса, — предположила я.
— Можно тихонечко, по стеночке.
— Так невежливо, — возразила я.
— Ну ладно, — словно набрался храбрости Поттер, — Начали.
Какой-то чудик предлагал Поттеру написать его биографию. Поттер аж из реальности выпал. Я посетовала, что у автора не хватит знаний о мире маглов. Пока несчастный шевелил извилинами, мы попрощались со Слагхорном и вышли из кабинета.
— Отвязались, — выдохнул Поттер, — Погуляем?
— Я сегодня одета не для прогулок по злачным местам, — возразила я.
Поттер же вытащил из внутреннего кармана Карту Мародеров:
— Я приглашаю тебя прогуляться до Астрономической башни, чтобы вместе посмотреть на звезды. Постараюсь вывести нас так, чтобы ты нигде не испачкалась.
Передвигаться по замку, избегая Филча, миссис Норрис и целых трех профессоров было забавно. И с Картой Мародеров вполне выполнимо. Астрономическая башня была открыта всем ветрам, здесь не было окон, лишь проемы без стекол, но удобными перилами. Мы вышли на самый верх, даже выше, чем площадка для проведения уроков Астрономии. Крыши здесь не было. Замок был укутан снегом, но сегодня было безоблачно. Звезды сияли ярко. Поттер наколдовал плед. Накинул себе на плечи и притянул меня.
— Так теплее, — убежденно заявил он.
— Ага, — с иронией согласилась я, — теплее.
Поттер тихо засмеялся, я тоже не смогла сдержаться.
— Директор пытался вытребовать с меня обещание не покидать Нору, — весело поведал Поттер.
— Разумеется, безуспешно? — догадалась я.
— Он пытался убедить меня, что я смогу продержаться вдали от тебя эти две с лишним недели. Представляешь? До вашего дома пешком идти минут пятнадцать, а он мне хотел запретить.
Я усмехнулась. Почти уверена, что он не только ко мне в гости будет ходить.
— Конечно, это ведь совершенно невыполнимо для такого оленя, как ты.
Поттер даже возмущаться не стал, только обнял крепче.
Утром я скептически разглядывала армию сов, что толкалась около меня.
— Не вздумай ничего открывать! — тут же предупредил Поттер.
А Гермиона протянула Ежедневный Пророк. В разделе светской жизни была большая статья о вечеринке в Хогварсе. Мы с Поттером смотрелись мило, доброжелательно улыбались куда-то мимо камеры. Кажется, как раз в этот момент к нам бежал Слагхорн. Мое платье назвали «смелым». Не такие уж ханжи работают в Пророке. Но в статье меня назвали «девушкой героя» и обратили внимание, что мы рано покинули вечеринку. Ой, все. Кто-то огорчился и прислал мне возмущенные письма. Ничего вы не знаете, дамочки, про сетевой троллинг.
Совы от посланий были освобождены, парочка вопилеров сожжены Поттером, остальные свалены в кучку и подвинуты. Если там и есть пожелания счастья, я не горю желанием их искать. Только вытащила журнал про руны и письмо папы.
После завтрака все начали собираться с вещами в холле. Из школы мы приедем на поезде, а вот обратно возвращаться будем камином, нас уже предупредили. Это очень мило, потому что у Лавгудов камин не был подключен к сети. Как и многих других. Для кого-то это было слишком дорого, кто-то считал неприличным, да и параноиков было в достатке. Лавгуды были из тех, кто предпочитал видеть гостей, входящих через двери. То есть относились к категории «Камин — это неприлично». Да и знакомых было мало. Так что в Хогвартс я поеду от Уизли, наверное. Но сначала еще нужно встретится с папой…
Было страшно. Очень. Отношение Луны к этому человеку полностью перешло и мне, но я понимала: он за пару минут разгадает, что я не его дочь. Я не просто изменилась. Я вообще другая. И мне было больно думать, что человек, которого я уже люблю и которого уже считаю отцом, может меня категорически не принять.
И когда я увидела его на перроне, я поняла: он уже знает. Понял по моим письмам, по сообщениям об успехах в школе, или еще как, но он знал. И выглядел обеспокоенным, потерянным и крайне несчастным. Поэтому я выпрыгнула на перрон, чуть ли не снесся с ног Поттера.
— Папа!
Повисла на шее, почувствовала, как он обнимает, словно тоже боялся чего-то. Потом пришлось быстро познакомить Поттера. Ксенофилиус рассеянно улыбался. Поттер впервые на моей памяти не знал, куда себя деть. Видимо, знакомство с родителями девушки у всех парней вызывает состояние шока. Хотя… мне вот у Поттера знакомиться не с кем, сравнивать не с чем.
— Домой? — спросил меня папа.
— Да.
— Может отправитесь с нами? — с добротой спросила Молли Уизли.
— Нет, спасибо, — отказался он. — Мы аппарируем.
Папа взял чемодан, я поудобнее перехватила клетку с Клайдом и мы аппарировали точно к калитке. Дом странной формы, волшебный сад, есть выход к небольшой речушке. И вокруг поля. Ячмень, вроде бы. Сейчас пустуют. Был и небольшой лесок в пределах видимости. Луна помнила, что поле ячменя принадлежит одному сквибу, они предпочитают селиться рядом с магами.
— Я знал, что Луна хочет уйти, — грустно рассказывал папа, разливая по чашкам травяной чай. — Видел ту книгу… но разве могу запретить? Разве смею ее мучить? Я так много сделал, чтобы моя девочка была счастлива.
Мужчина всхлипнул.
— Она меня привела только для вас, — грустно вздохнула я, — Остальное ее не интересовало. Только не учла, что другая душа может сильно отличаться.
— Она была неповторимая, — грустно вздохнул он.
— Но может… ты сможешь и меня полюбить, как ее? — с надеждой спросила я. — Потому что все, что чувствовала она, передалось и мне. Только…
Дальше я не договорила. Только мне никогда не стать таким светлым человеком. Я циничная, неусидчивая, недоверчивая. Еще и вредная. И любопытная. И вторую щеку подставлять не умею. Груба, нахальна и деньги транжирю. Уж если моя родная мама иногда называла меня наказанием, то что говорить об этом человеке?
— Думаю, это будет легко, — с оттенком грусти улыбнулся он, — Такая ты похожа на моего отца. Он тоже был деятельным человеком и за словом в карман не лез.
Я смущенно пожала плечами. Что есть, то есть. А с дедом хочется нормально познакомиться. А то все говорят, никто не показывает. Потом мы пили чай, я рассказывала как прошел первый семестр, а папа восторженно качал головой. И с недоверием смотрел в лист с информацией о родителях. Нас на курсе было пятьдесят два человека. Я занимала юбилейное двадцатое место.
Круглая комната Луны была сплошь украшена ее рисунками. Стены, потолок и даже что-то переходит на пол. Умение Луны передались и мне… но, попробовав пару раз, я больше не бралась за кисть. Наверное, умение рисовать — это не только навык. Но еще и что-то абстрактное вроде таланта. Рвение. Желание. Особый взгляд на мир. У меня его не было. Получалось красиво. Но рядом с рисунками прежней Луны мои картинки были блеклыми и лишенными жизни. Можно предположить, что это дело практики… но мне было интереснее руны разбирать, чем пейзажи рисовать. На потолке пока не было лиц и надписей. Видимо, Луна нарисовала их позже. Пока там было множество птиц.
— Ты хотела на зимних каникулах выбелить потолок и нарисовать что-то другое, — поднялся по лестнице папа.
— Но не буду, — улыбнулась я, — Мы можем сходить погулять в магловский Лондон, как раньше?
— Конечно, — согласился он.
Луна с отцом часто гуляли. Обычно ходили на экскурсии, посещали книжные магазины и деревенские ярмарки. Непосредственно Лондон обычно обходили стороной, но все может измениться.
— И еще кое-что… — вспомнила я о том, что побоялась писать. — Я увидела кое-что… что не могла видеть. Что было скрыто магией.
И он испугался. По-настоящему. Видимо, моя интуиция меня не подвела, что я не стала писать о внезапно проснувшихся способностях Лестрейнджей.
— Только когда прикоснулась, — тут же продолжила я. — Ты ведь говорил, что бабушка с расстояния в пару шагов все замечала, а я только прикоснувшись.
— Ты слишком далеко от них, — дрожащим голосом объяснил папа, — но не говори о своем умении. Если ты вообще начала видеть, значит, скорее всего, у моих кузенов не может быть детей.
И тогда они могут решить выдать меня замуж за идеально рассчитанного партнера, потому что Волдеморту их дар очень нужен. Среднековье во всем своем ужасе несправедливости. Поттер и так молчит, но я ему тоже скажу. Или не стоит? Он ведь может и правда начать конвоировать от кабинета к кабинету…
Вечером мы играли магическую настольную игру. Все тот же кубик и расчерченное поле, только со спецэффектами. А потом папа рассказывал о самых ненормальных статьях. Куда там «Новый министр магии — вампир!». Были такие перлы, что я смеялась до слез. А на следующее утро перед калиткой топтался Поттер.
— Вид у него несчастный, — смотрел в окно папа.
— А я ему сказала, что у нас до Рождества не приемные дни. Честно говоря, надеялась, что хотя бы до завтра дотерпит.
— Запусти парня. Должен же кто-то елку из деревни тащить.
— Точно, — хихикнула я, — раз приперся, будет работать.
Поттер был готов таскать и елки, и меня и что угодно, лишь бы не выгнали. Но сначала папа напоил его чаем. Все таки Лавгуд — тот еще… приколист. Я была занята вытаскиванием из духовки шарлотки, поэтому плохо слышала, что происходит у них за столом. А когда вернулась, вид у Поттера был растерянный. А нечего ухаживать за дочерью главного сумасшедшего Англии. Видимо, именно об этом подумал и папа, поэтому следующие минут пять мы по-семейному ржали над Поттером.
Нет, Ксенофилиус Лавгуд был с приветом, конечно. Эдакий собиратель сказок, коллекционер сумасшедших идей и виртуоз запутывания людей. Странный, но вовсе не сумасшедший. И хотя он и правда верил во многие недоказанные теории из своего журнала, на публике он часто старался показаться чуточку более сумасшедшим, чем он есть.
— Ты умеешь печь? — уминал Поттер уже пятый кусок моей фирменной шарлотки.
Как объяснить человеку, что для этого много ума не надо? Масло, яйца, мука, сахар, разрыхлитель и побольше яблок. Что тут делать-то? Луна тоже могла сварганить что-то вроде булочек и песочного печенья. И это не считая святого правила: любая девушка должна из ничего сварганить прическу, истерику и салатик. Точно знаю, что Гермиона на каникулах тоже готовит. Как и Джинни.
— Не объешься, — посоветовала я. — Хочу большую елку. А нести ее тебе.
Пластиковые елки у магов, как не трудно догадаться, не были распространены. Я бы предпочла пластик. Мне всегда жалко смотреть, как некогда живое дерево увядает. Но раз принято живую, то попробуем.
Идти нужно было в ближайшую деревню. Пешком минут пятнадцать. Маглы, скорее всего, передвигаются на машинах. Магловская деревушка была привычна к странно одетым людям, магов в округе было много. Папа с нами не пошел. Только шаловливо улыбнулся напоследок. Надеюсь, он через три года не начнет требовать с меня внуков…
Здесь было гораздо теплее, чем в Хогвартсе. Там горы, да и Шотландия севернее. Здесь же снега еще не было, к тому же ветер был не таким сильным. Поттер себя вполне вольготно чувствовал без шапки. Я же боялась заболеть.
— Гермиона обещала приехать после дня подарков, — рассказала я.
— Да? Рон не говорил…
— А она и не в Нору приедет. Я ее к нам пригласила. В Норе и так места мало.
— Да, тесновато, — усмехнулся Гарри. — Джинни кипит, потому что спит в одной комнате с Флер.
— А ты как устроился?
— А мы с Роном спим на мансарде. Кажется, Молли скоро пожалеет о своем решении, потому что оттуда особенно удобно сбегать.
Я хихикнула. Знаю, что Гарри по-своему любит Молли с Артуром. Но все же они слишком разные. И такая забота чаще тяготит Поттера.
Елку мы выбрали шикарную. Нам ее по особенному завернули и Поттер понес ее в обратную сторону. В доме мы ее развернули, выставили в нашей небольшой круглой гостиной и я достала из подвала стеклянные игрушки. Оставив папу с Поттером воевать с елкой, сама принялась украшать заготовки веночков, которые повесила на парадную и заднюю дверь. Ну, а потом взялась за развешивание других украшений. Здесь все имело свои места, папа с дочерью всегда вместе украшали дом к Рождеству, и ничего не менялось уже много лет. Папа вышел наружу, вход в погреб у Лавгудов был с улицы, Поттер задорно предложил:
— Повесишь Рождественского Ангела?
Елка была высокая. Папа обычно наколдовывал лесенку, но Поттер явно имел в виду другой способ доставки ангела на вершину праздничного дерева. И так как я не отвечала, то ангела мне всучили в руки, а сам Поттер присел на колено:
— Залезай!
Ну когда мне еще вот так сразу предложат на шею залезть?
========== Глава 15. Соседи. ==========
На утро мы с папой ушли раньше, чем под дверью появился грустный Поттер. Отправились в Лондон, гулять по книжным магазинам и дорогим бутикам. Я себе в подарок попросила фотоаппарат. Дорогой и тяжелый агрегат был мне как родной. Подарок для папы у меня уже был готов. Упрощенная копия моего школьного проекта. Меньше в размерах, поэтому чуть легче. Но сказку уже не показывает, только летящего дракона. Не слишком детализированного, в артефактах такого добиться крайне сложно, зато смотрится эффектно. Вечером добила первую пленку и сходила проявить ее в деревушку. Для магических фотографий нужна была специальная пленка и несколько рун на фотоаппарате, но я не спешила переделывать свой подарок. Прочитала письмо от Поттера. Я жестокая и он замерз нас ждать. А нечего без приглашения приходить.
Ну, а на Рождество мы, прихватив огромную коробку печенья с глазурью, отправились к Уизли. Печеньки испекла сама, в доме были даже формочки в виде елочек и носков. А глазурь купила в деревенском магазине. Все утро мы с папой разрисовывали мои печеньки, так что Рождество мне уже нравилось. Не знаю как у маглов, но у магов это был более расслабленный праздник, чем Новый Год в России. А может просто он был такой расслабленный у Лавгудов?
Вот у Уизли было шумно. К тому же гостей у них много, но было только веселее. Вечером миссис Уизли хотела послушать концерт своей любимой исполнительницы. Это было что-то вроде Селин Дион, я бы не выдержала и трех песен подряд, поэтому мы утащили молодежь на мансарду. Вспомнились игры у Слагхорна, я предложила клеить персонажей на лоб и отгадывать. Гарри остался последним. Под общий дружный хохот, он пытался выяснить, что там у него написано. А написано было «Гарри Поттер».
Утренние подарки меня порадовали. Множество конфет. Книга по рунам и виски от Руса-Снейпа. Сэм подарила забавный блокнот, он может висеть в воздухе рядом с хозяином, пока на нем пишет самопишущее перо. Я ей, как и Гермионе с Джинни, отправила подарок на грани приличия. Для магов, конечно. Мягкую пижаму из трикотажа, в магических магазинах продавали вещи только из натуральных тканей, и полностью кружевную ночную рубашку. У меня тоже такая есть. Вдруг захочется лечь спать особенно красивой. Когда мне было пятнадцать, я такие обожала. Это в двадцать поняла, что лучшая ночная одежда — это трусы. Но не будешь же так спать в комнате-общежитии?