Получалось, что Семен просто желал ее как самец самку.
В этом же очень осторожно ее убеждала и Главная жрица, аргументируя вполне логично свои слова, но при этом, не акцентируясь именно на землянине и именно на сейти. Она всего лишь преподавала урок взаимоотношений между мужчиной и женщиной, опуская подробности интимных отношений.
Постепенно служители Модраш добились своего: Фея закаменела и превратилась с холодное и бесстрастное существо, которое казалось само себе более мертвым, чем живым.
Однако за маской каменной статуи пряталась наивная девочка, что по-глупости своей имела несчастье узнать, что такое любовь, та самая отвергнутая как не имеющая место быть флэтонцами, замененная инстинктивными желаниями у землян, но как ни странно, лишь в их языке имеющая хоть какое-то определение.
Именно эта девочка и выходила из тела замороженной связанной по рукам и ногам статусом и долгом сейти, и летела к своему мужчине.
- Сем, а, Сем, ты как? - спросил Петя.
Молчит мужчина, в стену смотрит.
- Горец, ну, чего ты?
- Семен, ты не переживай, утрясется все, - заверил Илья, а в ответ тишина. - Да-а-а. Семен, ну хорошо тебе глухонемого изображать. Смотреть на тебя, ей Богу, страшно. Вставать тебе надо, мышцы разминать, а то ведь вовсе работать перестанут. Пошли, прогуляемся? Се-ем?
Тот хоть бы моргнул.
- Семен, ну хватит тебе душу-то рвать! Елыча похоронили, Витька, осталось и тебя. А если ты за Елыча, то мы молчать будем. В тайге пропал и все тут. Семен?
- Бесполезно, - вздохнул Петя, видя нулевую реакцию на любые уговоры-разговоры. - Это Фея его и дружки ее инопланетные. Так метелели гады!
- Зажило уж все.
- Может у него душа болит. Его же сроду так не укатывали, обидно, понятно. Я бы тоже испереживался.
В комнате Прохорыч с настойкой появился, выгнал говорунов, и к Семену:
- Давай-ка отвар выпей, сынок. Давай, Семушка, вставай, - чуть не силой развернул к себе мужчину старик. Сесть помог, напоил как ребенка. Разговор начал, а Семен опять набок и в стену уставился. Вздохнул старик и вышел.
В коридоре уже совет собрался, как раз его встретил:
- Что делать-то будем, Иван Прохорович? - спросил Илья.
- А бес его знает.
- Я предлагаю силком его с постели тягать, - заявил Иван.
- Поднимешь, дальше что?
- Так день, два - сам вставать начнет.
- Дело-то не в том, - протянул старик.
- А в чем? - полюбопытствовал Петя, желая подтверждение своей версии получить.
- Девка его эта сушит.
- У-у, - взвыл и отмахнулся парень. - Он для женских чар устойчив, к тому же Фея-то та еще женщина. У нее под кожей, поди, щупальца, и вообще, не человек она вовсе.
Мужчины покосились на него, Прохорыч головой качнул:
- Ежели б ему до того дело было. Сдается мне, сил она его как Виктора лишила, а дружки ее, чудь эта инопланетная, вовсе добили.
Илья бороду огладил и пошел к себе в комнату: сапфир-то Феин при нем, порошка заветного почти полон. Пусть-ка на пользу поработает.
- Ты чего задумал, Илья? - спросил Иван.
- Получится - узнаете.
- Ты хуже не сделай.
- Хуже уже не будет - некуда.
На бумагу чуток порошка сыпнул и Семену в рот насильно высыпал. Тот глянул на него как больной пес, дернулся и опять в стену уставился.
Илья рядом сел, ждать принялся. Иван и Петя у окна притулились, Прохорыч в коридоре трубкой пыхтел, в открытую дверь поглядывал. Час прошел - эффекта нет. Илья глянул - а Семен-то спит.
- Мало, видать. Завтра больше насыплю. Сегодня не стану, - мужчинам заявил и потер затылок обдумывая как это с Колмогорцевым получилось? Ведь на себе пробовал - часа не прошло, скакать начал, а этот заснул.
Семену показалось кто-то сел на постель за его спиной, легонький, и аромат Феиных волос почудился. Обернулся - она. Сидит на него искоса поглядывает, взгляд тоскливый, больной и чуть укоризненный. Колмогорцев к ней метнулся, руку протянул - девушка растаяла…
Семена подкинуло. Сел головой затряс, озираясь - приснилось, что ли? Никого в комнате. Мужчина с трудом сел, сгорбился, чувствуя себя стариком разбитым, и подумалось ему: а чего он вдруг сдался? Что дальше-то? Так и будет лежать, в стену таращится, тоской душу рвать да слабнуть? Мужчина он или мышь полевая, что в норке отсиживается? И чего его скрутило? Что это он раскис как дороги по весне? Ведь все четко и ясно - нужна ему Фея, инопланетянкой, вампиркой, хромой, косой - любой. Так чего сидеть? Из-за родственника ее Дракулы хренова? Ну, помяли Семена гвардейцы этого шедевра, ну, ответить не смог и Фею удержать - киснуть теперь? Что Фея о нем подумает? А сам себя уважать за это будет? И ответку не кинет, и девочку свою не увидит больше?
Не жить ему без нее, но помирать, как червяк он не станет. Не отыгран бой - всего-то первый раунд проиграл, второй за ним будет. И плевать с человеком или инопланетянином биться придется. Ишь, напугали! Как же, ждите! За Фею он самого черта порвет.
Семен сжал кулаки - слабо, мышцы плохо слушаются, сил в теле нет. Сейчас его, понятно, и муравей с ног собьет.
Нет, чего он сдался?
Мужчина начал сжимать и разжимать кулаки, напрягая мышцы рук и соображая как быстрее восстановиться. Лежать он больше не станет и в пустую сердце рвать тоже. Нужна ему Фея - значит, пойдет и заберет ее у "Кощея". Эк, напугали инопланетностью. Шалите. Не таких с умом охаживали, не такие преграды преодолевали, не такие бульдозеры на слом пускали.
Да и дел-то: Арчи этого найти или любого другого со знаковой татуировкой, к стенке прижать, по душам поговорить, пусть хоть и кулаками, но информацию об этом братстве инопланетном вытрясти и местонахождение Феи, а там в зависимости от обстоятельств действовать. Надо будет и тарелочку их инопланетную угонит. Не такая уж ситуация гиблая, а безвыходных вовсе не бывает, если с умом дружишь.
Семен сцепил зубы и перебрался на пол. Начал пресс качать, потом обливаясь и челюсти до боли сжимая. Сил нет? Будут. Получил раз под дых - в другой умнее будет, проворнее и сильнее. Не подставится уже как дурак. "Ты подожди, Фея, потерпи, девочка, я приду за тобой. Правильно ты сказала: вместе мы. Вместе и будем".
И ни грамма сомнения у него в том, что он ей нужен не возникло. А отчего так и думать не стал. Главное помнил: верила она ему, верила в него, берегла, и если уж считала чуть не Богом, значит, будет он им. Нет другого пути.
С того дня, как подменили Семена: с утра до вечера то пробежки устраивает, то дрова колет, то качается, за обедом и то с эспандером для кисти рук сидит. И все молчком со зверской физиономией доведенного до края человека. Товарищи косились на него, но в душу не лезли. Куда там - глянет, любой вопрос в горле застревает. Одно и без слов ясно было - задумал что-то Горец.
Глава 34
Состояние здоровья сейти все более ухудшалось, словно в насмешку над усилиями Поттана, который добился значительных успехов в одном и столь же значительный провал получил в другом. Чем больше он закалял Эйфию, тем сильнее она болела, чем больше укреплял ее дух, тем больше ослабевал работу энергетических каналов.
Жрицы стимулировали сейти их работу уже ежедневно, консервировали эмоции и лишали памяти о ненужных событиях, умело воздействуя пальчиками на нужные точки на теле.
Рэй и Поттан стояли на платформе вверху над залой и следили за работой служительниц Модраш. Интерес жреца и сегюр был не случаен - каждого из них беспокоило свое и они пытались понять причину отсутствия должных результатов.
- У нее явное ухудшение общего состояния организма, - сухо заметил Рэй, высказав, наконец, вслух свои опасения. Поттан понял, что сегюр намекает на плохую работу его людей. Пока намекает, но завтра, если состояние девушки не улучшиться может сказать прямо.
- Возможно это от пристрастия сейти к медитативным занятиям. Она затрачивает слишком много энергии для них.
- А должна получать.
- Да. В этом и странность.
- Странность? Скажи еще случайность.
- Нет. У меня есть подозрения, что сейти далеко уходит. И лишь в одном направлении.
- Тогда стоит пресечь занятия.
- Хорошо.
- Если через месяц состояние не стабилизируется, я пришлю кафиров.
- Мы поможем сейти, - решил пока придержать правду при себе жрец. - Прошло слишком мало времени.
- Три недели.
- Миг.
Рэй глянул на жреца и, развернувшись, пошел прочь. Поттан понял, что сегюр недоволен и задумался о тех методах, что еще не были применены. Терять расположение Лоан жрец не хотел, как не мог допустить потери наследницы империи.
Эйфию отлучили от занятий медитацией, не пускали на ритуалы, запретили любые учебные мероприятия. Теперь она слонялась в обществе двух агноликов по къету, сидела в саду и общалась со жрецами на уровне философских бесед и психологических тестов. Это значительно надоедало и она бы ушла из къета если бы не приказ отца оставаться под присмотром Поттана пока он не вернется со свадьбы Марины и Люйстик. Понятно, что Эя не стала противиться, сообразив, что здесь она недоступна ни для Ван-Джук, ни для других возможных претендентов в мужья. Что сватовство не за горами она не сомневалась - отец не однозначно дал это понять, и Поттан в своих речах стал все чаще касаться темы замужества и материнства, склоняя сейти к долгу перед империей.
Не видя смысла открыто сопротивляться, Эйфия не перечила, но тянула время, и радовалось любой отсрочки своего выхода из-под опеки жреца, а значит и выхода в свет к когорте претендентов на нее. Отъезд Рэйсли был, кстати, потому что дарил ей еще минимум месяц покоя и пусть относительной, но свободы.
Она сидела в саду и смотрела как рабы ухаживают за растениями. Один, светловолосый с типичной для землян порослью на щеках, давно привлекал ее внимание и не столько и-цы, сколько возможностью побеседовать, потренироваться в земном языке, узнать что-то новое, и пусть на призрачный шаг, но оказаться ближе к Семену.
- Иди сюда, - поманила, когда тэн покосился на нее. Мужчина сразу же напрягся и уперся, но Ману без слов поднял его и кинул к ногам госпожи, нависнув за спиной для упреждения непочтения. Раб исподлобья выжидательно уставился на девушку:
- Чего ж тебе надо, сука? - прошептал невнятно и еле слышно, но для Эйфии показалось вполне четко и громко.
- Имъя?
Мужчина нахмурился: это-то тебе зачем? Но агнолик поторопил его, недвусмысленно пихнув носком мокасина в бок:
- Олег.
- Олэк.
- Отгута? - Эя стеснялась своего ломаного и скудного знания языка. Учитывая, что ей не выдали лэктор по земному языку, а с мамой общение пресекли, тренироваться и пополнять запас слов она имела возможности. И этот тэн был кстати.
- В Портленде взяли.
Девушка кивнула и жестом разрешила мужчине встать с колен и сесть на землю, а Ману попросила принести две чашки фэй и моколи. Агнолик недовольно нахмурился, заподозрив, что госпожа решила напоить и раба, но слова поперек не сказал. Кивком передал Симгрэйфу свой пост и пошел выполнять приказ госпожи. Через Поттана, которому тут же доложил об интересе госпожи к землянину.
Эйфия в ожидании заказа рассматривала тэн, а тот усиленно поглядывал в сторону - не нравилось ему пристальное внимание девушки.
- Ты понимаешь по-флэтонски?
- Немного, - ответил ломано, настороженно покосившись на нее. Судя по виду, мужчина с удовольствием бы ушел. Тревожила его Эйфия, уверен он был, не к добру пригласила. Сейчас высосет его силы и привет. А зачем еще он ей нужен?
- О Земле с тобой поговорить хочу.
Мужчина с минуту соображал, правильно ли ее понял.
- Зачем? - насторожился еще больше.
- Говори на земном.
- Каком именно? У нас много языков.
- Много? Матушка говорила мне. Как вы не путаетесь? Ведь это удивительно неудобно одной расе иметь множество языков. К чему создавать трудности самим себе?
Мужчина ничего не понял и пожал плечами.
- Симгрэйф, принеси лэктор по языкам, - попросила Эя.
- Хотите обучить раба нашему языку? - спросил появившийся Поттан.
- Что в этом плохого?
- Ничего. Но и смысла в том нет.
- Я желаю пообщаться с ним, потренироваться в земном, потом потренируюсь в другом языке. Уму необходима разминка.
- Конечно, госпожа сейти. Но не слишком ли утомительно учить столь грубый и путанный язык, как у землян? - жрец жестом подозвал эстиба с типично тонорскими чертами лица: узкими глазами, широкими скулами и почти полным отсутствием носа. - Вот вам прекрасный экземпляр для учебы. Язык тонорцев мелодичен, прост и не потребует особого напряжения для изучения.
- Но я знаю тонорский.
- Тренировка лишней не бывает. Я слышал, королевич Тонора Ариспаша дважды предлагал вашему отцу свою кандидатуру в качестве вашего мужа.
- У них скупая энергетика. Каналы замкнуты, и-цы строго контролируемо. К тому же тонорцы бесперспективны, потому что до сих пор раздроблены и ведут междоусобные войны. Они ищут за кого бы зацепиться, чтобы выйти на другой уровень и занять место в совете Высших Цивилизаций. Ариспаша королевич одной из провинций одного из континентов. Мелкий никчемный князек мне не подходит.
Поттан кивнул, довольный рассуждением сейти.
- Вы правы.
Ману принес фэй и вазу с моколи. Одну чашку взяла девушка, другую, к ее неудовольствию, Поттан.
- Вы хотели предложить фэй рабу? - заметив ее взгляд, удивился жрец.
- Нет. Мне мало одной чашки.
- Ману принесет еще. Но лучше взять и-цы этого раба. Оно недурственно.
Эйфия поняла, что жрец стремиться избавится от тэн и пресекает интерес сейти ее же руками, ставя перед выбором. Однако девушка сдаваться не собиралась - пока отец в отъезде Поттан не посмеет перечить ей. Его власть меньше власти сейти. Только нужно напомнить ему об этом.
- Так и сделаю. Но после того, как получу от него другое. Оставьте нас Поттан, я желаю побеседовать с ним.
Жрец холодно посмотрел на раба, потом на госпожу и поклонился, смиряясь перед ее волей. Было ясно, он сегодня же доложит сегюр об интересе дочери.
Но минимум сутки у нее есть.
Поттан не спеша покинул Эйфию, и та предложила рабу моколи:
- Кусат.
Мужчина подозрительно уставился на девушку и отрицательно мотнул головой.
- Я могу идти?
- Уйтит нэт. Лэктор Ману, - требовательно протянула ладонь к агнолику.
- У меня нет, госпожа.
- Симгрейф?
- И у меня нет, госпожа.
- Тогда сходите и принесите! Сейчас же!
Воины переглянулись, и Симгрэйф пошел выполнять приказ.
- Я буду у себя, - бросила ему в спину. - И поторопись!
И махнув Ману: "прихвати тэн", пошла в свои покои, чтобы меньше ушей и глаз смогло наблюдать за ней.