Вар поддержал товарища.
Наши первые поселенцы привезли с собой издалека много пряности, а потом три поколения страдали от пристрастия к ней до тех пор, пока она не закончилась. И что? Мы были вынуждены выживать без нее — и мы выжили. Зачем же нам снова подвергать себя этой чудовищной зависимости? Мои люди прекрасно обходятся без этого зелья.
При разумном использовании меланжа может оказаться очень полезной, — сказал Лиет. — Она поддерживает здоровье, продлевает жизнь, дает способность к пред-знанию. Это ценный товар, который можно продавать, если, конечно, вы восстановите связи с КООАМ и остальным миром. По мере того как Келсо будет высыхать, вам могут потребоваться поставки жизненно необходимых товаров извне.
«Если кто-нибудь выживет после нашествия Внешнего Врага», — подумал Стилгар, вспомнив вечную угрозу пленения и сверкающую сеть. Но эти люди больше заняты своими местными врагами, войной с пустыней и стремлением остановить неотвратимое.
Он вспомнил великую мечту Пардота Кинеса, отца Лиета. Пардот выполнил необходимые вычисления и понял, что фримены могут превратить Дюну в цветущий сад, но для этого должны были потребоваться титанические усилия многих поколений. Если верить истории, то Арракис действительно на какое-то время стал зеленой планетой, но потом черви снова стали наступать, и пустыня отвоевала потерянные позиции. Планета оказалась неспособной сохранить новое экологическое равновесие.
Потрепанный самолет летел на бреющем полете, двигатели натужно выли. Стилгару стало интересно, не привлечет ли рев двигателей червей, но червей не было, зато Стилгару удалось рассмотреть на фоне гипнотически действующего океана дюн ржаво-красные пятна — места недавних меланжевых взрывов.
— Сбросить сигнальные вибраторы, — скомандовал Вар, и из-под фонаря кабины вниз полетела пульсирующая емкость, аналог древнего вибратора фрименов. — Это привлечет по крайней мере одного из них.
Взметнув тучи песка и пыли, вибраторы упали на поверхность дюн и начали посылать в песок вибрирующие сигналы. Сделав круг, Вар вернулся к этому месту, чтобы убедиться, что вибраторы исправно работают. После этого Вар выбрал еще два места в радиусе пяти километров. Стилгар не мог понять, почему судно все еще казалось перегруженным.
Пока они кружили над дюнами в поисках червей, Стилгар описывал людям свои легендарные дни на Дюне, рассказывал, как он и Муад'Диб повели оборванное фрименское воинство против превосходящих сил врага.
— Мы использовали мощь пустыни. Вот чему вы могли бы научиться у нас. Как только вы перестанете видеть в нас врагов, мы сможем многому научиться друг у друга.
Ведомые твердой рукой Стилгара, эти люди смогли бы понять и осознать свои возможности. С пробуждением населения настанет и пробуждение планеты, появятся растения и зеленые зоны, пустыня будет под контролем. Возможно, им улыбнется удача, если они смогут найти и поддержать равновесие.
Стилгар вспомнил, что однажды сказал ему отец Лиета. «Крайности всегда приводят к катастрофе. Только отыскав равновесие, сможем мы в полной мере пожинать плоды природы». Он приник к иллюминатору, чтобы лучше видеть знакомые морщины пустынного ландшафта. Вскоре он заметил рябь на поверхности одной из дюн.
— Знак червя!
— Приготовиться к первому столкновению. — Улыбка собрала лучики морщин вокруг глаз Вара, когда он обернулся в салон из кабины пилота. — Воды, поступившей вчера, хватит на две цели, но для начала нам надо найти их.
Вода! Судно было нагружено водой.
Люди заняли свои места у пушечных люков и шлангов, вмонтированных в стены фюзеляжа потрепанного самолета. Пилот повел машину к месту сброса первых вибраторов.
Пока коммандос готовились к удару, Стилгар думал о странных превратностях судьбы. Пардот Кинес говорил о необходимости понимать экологические последствия, говорил, что люди — смотрители земли, но ни в коем случае не ее хозяева. «Мы должны совершить на Арракисе то, чего никто и никогда не делал с целой планетой. Мы должны использовать человека, как конструктивную экологическую силу — внедряющую приспособленные к местным условиям формы земной жизни: там растение, здесь животное, в третьем месте самого человека — это приведет к трансформации водного цикла, со временем создаст новый ландшафт».
Сегодняшнее сражение станет выражением противоположного взгляда на природу и экологию. Стилгар и Лиет примут участие в попытке остановить пустыню, не дать ей поглотить Келсо целиком.
Через иллюминатор Стилгар видел, как гора песка пришла в движение, червь устремился к вибраторам. Лиет придвинулся ближе к другу и сказал:
В нем не меньше сорока метров. Это больше, чем черви Шианы в нашем отсеке.
Эти выросли в открытой пустыне, — ответил Стилгар. — Шаи-Хулуд избрал эту планету и хочет здесь поселиться.
Я сделаю все, что в моих силах, чтобы этого не произошло, — отозвался Вар. Но в этот момент, словно в опровержение его слов, внизу из-под песка вынырнула исполинская голова, раскачивающаяся из стороны в сторону в поисках источника вибрации.
Спереди и сзади из воздушного судна высунулись длинные трубы. Коммандос заняли свои места у водяных пушек, стволы которых могли вращаться и поворачиваться, что позволяло стрелять прицельно. Самолет снизился.
— Стрелять по готовности, но проявлять бережливость. Вода — достаточно смертельное средство.
Стрелки направили вниз струи воды, вылетавшей из шлангов под высоким давлением. Удары влаги были более эффективны, чем артиллерийские снаряды.
Захваченный врасплох зверь извивался в конвульсиях, судорожно вращая головой. Твердые сегменты колец распадались на части, обнажая мягкую розовую плоть, а вода словно кислота выжигала эти уязвимые части тела червя. Червь начал кататься по мокрому песку. Это была агония.
— Они убивают Шаи-Хулуда, — испытывая тошноту, простонал Стилгар.
Лиет, потрясенный не меньше друга, сохранил тем не менее хладнокровие.
— Этим людям приходится защищаться.
— Достаточно. Он мертв — или скоро умрет! — крикнул Вар. Стрелки неохотно перекрыли воду, с ненавистью глядя на издыхающего червя. Не в силах зарыться в песок, чтобы спрятаться от смертоносной влаги, червь извивался на поверхности, а коммандос кружили в небе, наблюдаю его предсмертные мучения. Наконец животное дернулось в последний раз и замерло.
Стилгар, не скрывая мрачного выражения лица, опустил голову.
— Жизнь в пустыне нелегка и требует принятия жестоких решений, — он принял тот факт, что этот червь были чужаком для Келсо. Как, впрочем, и все песчаные черви. На обратном пути они обнаружили второго червя, который вылез на поверхность навстречу своей гибели, привлеченный ревом двигателя воздушного судна. Коммандос опорожнили емкости с водой до конца, убив второго червя быстрее, чем первого.
Лиет и Стилгар сидели рядом в тягостном молчании, подавленные тем, что им довелось увидеть, убийством, в котором они согласились принять участие.
— Пусть даже моя дочь Чани пока не обладает своей исходной памятью, — сказал Лиет, — я все же рад, что ей не пришлось это видеть.
Несмотря на то что среди коммандос царило приподнятое настроение, два молодых человека, помнившие славные дни Арракиса, сидели тихо, бормоча фрименские молитвы. Стилгар все еще переживал увиденное, когда Вар вдруг подал сигнал тревоги.
Их внезапно окружили какие-то странные воздушные корабли.
Вы видите здесь лишь грубую жестокость, пустыню и уродство. Это оттого, что в вас нет веры. Я же вижу вокруг будущий рай, ибо Ракис — это место, где родился мой возлюбленный Пророк.
Вафф с Тлейлаксу
При первом же взгляде на Ракис добела обожженные руины вселили смятение в душу Ваффа. Но когда его вместе с небольшой командой ассистентов Гильдии высадили на планету, он испытал радость оттого, что его нога вновь ступила на эту священную для него землю. Зов Пророка глубоко проник во все поры его существа.
В своей прошлой жизни он уже стоял здесь, на этих песках, глядя в лицо Пророка. Вместе с Шианой и Преподобной Матерью Одраде он верхом на черве ехал отсюда к развалинам сиетча Табра. Память его нового гхола была несовершенна и неполноценна, в ней зияли невосполнимые, раздражавшие Ваффа пробелы. Вафф не помнил последних минут своей жизни, когда шлюхи сомкнули кольцо вокруг планеты и привели в действие свои смертоносные облитераторы. Бежал ли он тогда в безнадежном порыве найти убежище, не обернулся ли, как жена Лота, в последний раз на обреченный город? Видел ли он взрывы, созерцал ли стены пламени, обрушившиеся на него с неба?
Но клетки другого Ваффа были выращены в ходе обычной процедуры в аксолотлевом чане в Бандалонге. Тайный совет — кехль — планировал бессмертие для мастеров Тлейлаксу задолго до того, как мир впервые услышал о Досточтимых Матронах. Вафф пробудился к своей прошлой жизни во время грандиозного кукольного спектакля, когда бессердечные женщины одного за другим убивали близнецов до тех пор, пока у одного из них — а именно у него — не прорвался барьер забвения и не проснулось его прошлое, по крайней мере его большая часть.
Но до сих пор Вафф не видел армагеддон, учиненный шлюхами на этой священной планете.
Экологическая система Ракиса была уничтожена до основания. Половина атмосферы выгорела, почва стала стерильной, большая часть флоры и фауны — от микроскопического песчаного планктона до гигантских червей — погибла. По сравнению с тем, что творилось здесь сейчас, прежнюю Дюну можно было считать гостеприимной планетой.
Небо имело темно-пурпурный цвет, подсвечиваемый оранжевыми бликами. Пока корабль описывал круги, ища место для посадки в этом аду, Вафф внимательно смотрел на приборы, считывая данные об атмосфере. Содержание влаги было аномально высоким. В эпоху прежней геологической истории Арракиса, на планете было много воды, которую впоследствии блокировали песчаные форели, ликвидировав открытые водоемы. Во время бомбардировки подземные воды испарились, так как взрывы вскрыли водоносные слои.
Ужасное оружие Досточтимых Матрон не только превратило рыхлые дюны в остекленевшие горы, а поверхность Арракиса в лунный пейзаж, взрывами в небо были взметены исполинские тучи пыли, полностью не осевшие в течение десятилетий. От этого бури Кориолиса стали еще более страшными.
Скорее всего ему и его команде придется носить специальные скафандры, жить в укрепленных, герметично закупоренных домах, где искусственно будет поддерживаться повышенное давление. Вафф не возражал. Разве это так сильно отличалось от ношения защитных костюмов? В нюансах — возможно, но по сути это будет не намного тяжелее.
Судно кружило над тем местом, где раньше была столица — Арракин во дни Муад'Диба, Праздничный Град Онн во времена правления бога-императора и обнесенный рвом город Кин после его смерти. Не заботясь больше о секретности, теперь, когда морские черви успешно завладели океанами Баззелла, Вафф был очень рад иметь четырех помощников, которые разделят с ним тяготы, с которыми — Вафф был в этом твердо уверен — им придется столкнуться здесь, на сожженной облитераторам и планете.
Внимательно рассматривая поверхность, он различал размытые геометрические участки, бывшие раньше перекрещивающимися улицами и высокими домами. Удивительно, но в сумерках знойного дня он заметил также множество явно искусственных огней и недавно возведенных построек.
Там внизу я вижу какой-то лагерь. Кто еще мог явиться на Ракис? Что они хотели здесь найти?
То же самое, что хотим найти мы, — ответил один из людей Гильдии, — пряность.
Вафф с сомнением покачал головой.
Здесь осталось слишком мало пряности, по крайней мере будет мало, пока мы не вернем сюда червей. Ни у кого больше не хватит на это умения.
Может быть, это паломники? Вероятно, еще сохранились те, кто регулярно совершает хадж, — предположил Другой ассистент. Вафф тоже знал, что на Ракисе процветали многочисленные религиозные секты и течения.
Скорее всего, — заговорил третий ассистент, — это искатели сокровищ.
Вафф тихо процитировал стих на тайном языке шариата.
— Когда соединяются жадность и отчаяние, люди совершают сверхчеловеческие подвиги, хотя и с неправедными целями.
Сначала Вафф решил выбрать для лагеря другое место, но потом передумал, объединение с чужаками могло помочь выживанию в здешних жестоких условиях. Никто не знал, когда вернется за ними Эдрик — да и вернется ли он вообще? — как долго продлятся работы по заселению планеты червями и, самое главное, сколько еще протянет сам Вафф. Сам он решил остаться здесь до конца своих дней.
Корабль незамеченным приземлился возле лагеря, и люди Гильдии стали ждать дальнейших указаний Ваффа. Тлейлакс надел защитные очки, чтобы предохранить глаза от жгучего ветра, и вышел из судна. Конечно, следовало бы ради предосторожности надеть кислородную маску, но воздух Ракиса оказался — как это ни удивительно — совершенно пригодным для дыхания.
Навстречу Ваффу из лагеря вышли шестеро высоких, покрытых грязью мужчин. Головы их были обмотаны тряпками, вооружены они были ножами и древними пистолетами. Глаза их покраснели от пыли и песка, кожа была сухой и потрескавшейся. У шедшего впереди были всклокоченные черные волосы, мощная грудная клетка и большой плотный живот.
— Вам повезло, что нам стало любопытно узнать, кто вы такие, иначе мы сбили бы вас еще в воздухе.
Вафф поднял руки.
— Мы ничем не угрожаем вам, кем бы вы ни были. Пятеро мужчин подняли пистолеты, а предводитель взмахнул ножом.
— Ракис — наша собственность. Вся здешняя пряность тоже наша.
— Вы объявили себя владельцами всей планеты?
Да, всей это проклятой планеты. — Предводитель откинул назад свои длинные темные волосы. — Меня зовут Гурифф, а это мои разведчики. Здесь, под обгоревшей коркой, осталось очень мало пряности, но вся она наша.
Значит, вы и дальше будете ею владеть. — Вафф отвесил формальный поклон. — У нас совершенно другие интересы, мы будем проводить археологические и геологические изыскания. Мы хотим взять пробы и оценить масштабы опустошения планеты и нарушения местной экосистемы.
Четверо ассистентов Гильдии молча стояли рядом с Ваффом.
Гурифф от души расхохотался.
От здешней экосистемы мало что осталось.
Тогда откуда здесь кислород, которым можно дышать? — Он знал, что Лиет-Кинес не раз задавал этот вопрос еще в древности, недоумевая, откуда мог взяться кислород на планете, где не было ни зеленой растительности, ни вулканов, которые могли бы порождать кислород.
Человек удивленно уставился на Ваффа. Очевидно, он никогда об этом не думал.
— Неужели я похож на планетолога? Ищите на здоровье, но не рассчитывайте на нашу помощь. Здесь, на Ракисе, вы не выживете, если не сможете сами о себе позаботиться.
Тлейлакс вскинул брови.
— Но что, если мы предложим вам разделить с нами кофе с пряностью в знак дружбы? Я понимаю, что воду здесь стало добыть легче, чем в прежние времена.
Гурифф посмотрел на своих разведчиков, а потом сказал:
Мы рады принять ваше приглашение, но не намерены отвечать на него взаимностью.
Тем не менее наше приглашение остается в силе.
Придя в пыльную хижину Гуриффа, Вафф сварил кофе, пользуясь своими запасами меланжи, оставшимися у него после экспериментов с червями. Особого недостатка в воде Гурифф в своем лагере не испытывал, но в помещении сильно пахло потом давно не мытых тел, а в воздухе висел запах какого-то наркотического дыма, состав которого был неизвестен Ваффу.
По его распоряжению четверо служащих Гильдии возводили палатки, взятые с лайнера, устанавливали бронированные спальни и лабораторные помещения. Вафф не видел никакой необходимости им помогать. Он, в конце концов, мастер Тлейлаксу, а они его помощники, которым надо дать полную свободу делать их работу.
Когда они допивали второй кофейник, Гурифф немного расслабился и смягчился. Он не доверял маленькому тлейлаксу, но он вообще никому не доверял. Он даже сделал над собой усилие и сказал, что не питает никакой ненависти к расе Ваффа и что его поисковики не держат зла на людей, занимающих более низкое положение на социальной лестнице. Гуриффа интересовал только Ракис.