— О, Бека, как мне нравится твоя одежда! — воскликнула Хани. Она крутилась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон в серебряной юбке и голубой шелковой блузке. — У тебя всегда был потрясающий вкус! Даже когда мы были маленькими девочками, ты всегда знала, какую одежду стоит носить.
— Но, Хани…
— Невероятная юбка! — воскликнула Хани, не давая Беке возможности вставить хоть слово. Она еще немного покрасовалась перед зеркалом, затем подошла к Беке так близко, что девушка чувствовала сладкий запах жевательной резинки в ее дыхании. Беке стало неловко, и она отступила на шаг назад.
— Я купила эту юбку совсем недавно. Я даже ни разу не надевала ее, — сказала Бека упавшим голосом, не скрывая своего раздражения.
— А где ты ее купила? — защебетала Хани. — Конечно, не в нашем магазине. Ты не могла купить эту юбку в одном из этих гадких маленьких магазинчиков. Где, Бека? Ты должна мне сказать. Эта юбка такая сексуальная!
— В маленьком магазине в Старой Деревне, Петерманн, если не ошибаюсь, — пробормотала Бека.
«Это похоже на кошмарный сон! Это не может происходить наяву!» — в отчаянии думала она.
Хани, казалось, не замечала деликатных намеков девушки. Она снова направилась к зеркалу полюбоваться своим отражением в красивой одежде.
— Мне кажется, эта блузка сюда не совсем подходит. Что еще можно носить с этой юбкой?
— Не знаю, — сказала Бека. — Я собиралась надеть эту юбку на Рождество.
— Представляешь, — радостно закричала Хани, — у нас почти один размер. Мы можем вместе носить одежду, как тогда, в детстве!
— В самом деле? — Бека не знала, что сказать.
— У нас всегда была одежда на двоих. Мы часто менялись. Даже джинсами, даже носками. Это было так интересно, так увлекательно! — с воодушевлением рассказывала Хани. — Иногда мы даже не знали, чья это одежда. Мы были как сестры?близнецы.
«Как я могла забыть такое? — удивлялась Бека. — Все это так похоже на правду. Хани кажется такой искренней. Не думаю, что она умышленно говорит неправду. Может быть, она живет в мире своих фантазий?»
— Мне идет эта прическа? — спросила Хани, закрутив свои густые темно?рыжие волосы в жгут и уложив их валиком на затылке.
— Да, хорошо, — вяло откликнулась Бека.
— Ты даже не смотришь! — обиделась Хани. — Посмотри. А вот так? Или так?
Она опустила руки, и волосы дождем рассыпались по плечам.
— Будет неплохо, если ты соберешь их в хвост сзади и подвяжешь широкой лентой.
— Ты права! — радостно закричала Хани. — Ты всегда знаешь, что посоветовать в таком случае! Ты такая замечательная, Бека! — И Хани снова бросилась обнимать Беку. Девушка едва дышала.
— Не могу поверить, что мы снова лучшие подруги! — сказала Хани, высвобождая Беку из своих цепких объятий. — Я так счастлива, Бека, а ты?
— Я тоже, — Бека старалась казаться счастливой. Она уже смирилась с присутствием незваной гостьи в своей комнате и хотела задать ей несколько очень важных вопросов.
— Хани, я заходила в соседний дом в субботу вечером, — Бека внимательно вглядывалась в лицо Хани, надеясь прочитать ее мысли. — Но в доме было темно и пусто.
Хани перестала улыбаться. Она отбросила со лба прядь темно?рыжих волос.
— Я знаю. Мой отец не смог включить отопление. В этом старом доме было жутко холодно, и нам пришлось уехать. Я так радовалась из?за переезда, но нам с отцом пришлось проводить выходные в переполненном мотеле!
— О, какая досада! — сказала Бека, продолжая изучать лицо собеседницы. — Сейчас, надеюсь, все в порядке?
— В конце концов мы вызвали газовщика и тогда окончательно переехали, — сказала Хани. — Только сегодня я ходила в школу, и у меня не было времени разобрать вещи.
Бека начала нервно грызть ногти. «Можно ли ей верить? — думала она. — По?моему, я ей верю. Нет причин не верить в эту историю, она кажется абсолютно правдоподобной».
— У тебя есть ленты? — спросила Хани, играя со своими волосами. — Хочу попробовать сделать прическу по твоему совету.
— В верхнем ящике комода есть какие?то ленты, но не думаю, что они подходящего цвета. — Бека сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
— Еще один вопрос.
— Да?
Бека кашлянула.
— Помнишь ту брошь с попугаем? Из эмали. Которую ты примеряла? Не могла ли ты случайно унести ее домой в субботу?
Хани смутилась, но ненадолго. Вместо ответа она кинулась к Беке, двумя руками ухватила ее за горло и начала душить.
Глава 7
Бека в ужасе смотрела на руки Хани, вцепившиеся в ее горло. Задыхаясь, она извивалась всем телом, старалась вырваться изо всех сил.
«Она задушит меня! Не могу дышать!»
Внезапно Хани ослабила хватку и отпустила Беку. Бека согнулась пополам, сжав руками колени. Она ловила ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание.
Хани весело смеялась.
— Я выиграла! — торжествовала она. — На этот раз я победила!
— Ты… — Бека пыталась говорить, но изо рта вылетали только болезненные хрипы. Наконец она с трудом выдавила: — Ты душила меня! — Бека не узнала своего голоса.
Хани перестала смеяться.
— Эй, Бека, ты что, не помнишь нашу игру?
— Нет! — Бека закашлялась. Горло болело, дыхание было хриплым и тяжелым, сердце билось как сумасшедшее.
— Мы обычно делали всякие гадости друг другу, — заявила Хани, тряхнув головой. — Мы всегда любили буйные игры, разве ты не помнишь, Бека?
Бека не ответила. Тяжело дыша, она подошла к зеркалу. На шее виднелась широкая ярко?красная полоса.
— Ты сделала мне больно! — сердито сказала Бека, обращаясь к отражению Хани в зеркале.
Хани больше не улыбалась. Она надула губы, накрашенные темной помадой.
— Ты забыла нашу игру, — сказала она тоненьким голоском.
Бека осторожно пощупала свою шею. Порывшись в туалетном столике, она достала флакон с косметическим молочком. Повернувшись к Хани спиной, Бека тщательно втирала густую белую жидкость в поврежденную кожу.
— Мы всегда шокировали друг друга, — между тем продолжала Хани. — Помнишь, как в третьем классе ты задрала мне платье в автобусе, полном бойскаутов? Это было хуже всего. Самая худшая шутка! Не думаю, что когда?нибудь смогу расквитаться с тобой за это. О, как все было интересно, Бека! Веселые времена, помнишь?
«Я ничего не помню, — подумала несчастная Бека. — Мне кажется, она сочиняет все это на ходу. Что же происходит?»
— Послушай, Хани, — сказала Бека. Чтобы дрожь в руках не бросалась в глаза, она крепко сжала край туалетного столика. — Ты случайно не взяла брошь с попугаем? Да или нет?
— Конечно, я взяла ее, — спокойно ответила Хани, — но не случайно.
От удивления Бека резко повернулась:
— Что все это значит?
Хани вскинула голову, отбросив волосы назад.
— Ты сама отдала ее мне, разве не так?
— Что? — от удивления Бека открыла рот. — Я… что?
— Ты дала брошь мне, — без тени сомнения повторила Хани.
— Но я…
— Это было очень мило с твоей стороны, — сказала Хани с чарующей улыбкой.
— Нет, Хани, подожди, — Бека чувствовала биение пульса в висках. — Ты попросила померить брошь и…
— И затем ты сказала, что раз она мне так нравится, я могу оставить ее у себя. — Вместо улыбки на лице Хани появилось обиженное выражение с надутыми губками. — Ты сама так сказала, Бека!
— Хани! — Бека поняла, что девушка расстроилась по?настоящему. У Хани дрожали плечи, она была готова расплакаться.
— Спроси своих подруг, — оправдывалась Хани. — Спроси тех двух девушек, они скажут тебе. Они видели, как ты отдала эту брошь мне. Правда.
Бека не знала, что ей делать. Она видела, что Хани близка к истерике. Еще этого не хватало! Бека надеялась вернуть брошь, но без бурных сцен. А больше всего ей хотелось выставить из дома Хани раз и навсегда!
— Ты отдала брошь мне, — сказала Хани нежно?вкрадчивым голосом. — И теперь эта брошь — самая дорогая для меня вещь. Я буду хранить ее как сокровище, Бека!
— Я рада, что она тебе так нравится, — пробормотала Бека.
Хани не скрывала торжествующей улыбки. Всего несколько секунд назад она была готова расплакаться и устроить истерику, а теперь бесцеремонно плюхнулась на кровать, прямо на одну из лучших блузок Беки.
— Ты не хочешь помочь мне убрать всю эту одежду в шкаф? — спросила Бека, собирая в стопку несколько пар джинсов и брюк.
«А потом я постараюсь отделаться от нее и позвоню Биллу», — подумала она.
— Да, конечно! — Хани энергично вскочила с кровати. — Мне не удалось померить все эти вещи. Но у нас еще впереди много времени, не так ли?
— Да, да, — безучастно ответила Бека, складывая джинсы на полку.
Хани снова сидела на кровати. Она и не собиралась помогать Беке.
— Посмотри, я посадила пятно на твою блузку! — Она поднесла блузку ближе к свету. — Что бы это могло быть? — Хани пристально посмотрела на Беку. — Может, стоит сполоснуть холодной водой?
— Не надо, — поспешно сказала Бека. — Я и раньше надевала эту блузку и приготовила ее в стирку.
— Не стоит, — возразила Хани. Она остановилась в дверях, — Вот что мы сделаем: я отнесу эту блузку домой и выведу пятно. Затем я постираю ее и верну как новую.
— Оставь ее, — сказала Бека, но Хани все?таки прихватила блузку.
Хани не помогала Беке убирать одежду в шкаф. Она сняла нарядную серебряную юбку и снова натянула потрепанные джинсы.
— Какая интересная игра! — воскликнула Хани.
Бека не ответила. Она молча повесила юбку в шкаф.
— Ты не против, если я попрошу классного руководителя посадить нас за одну парту? — Хани снова села на кровать.
— Нет проблем, — ответила Бека, пожав плечами.
— Как в старые добрые времена, — обрадовалась Хани. — Мы будем вместе ходить в школу каждое утро. Как раньше.
— Иногда папа подвозит меня, — сухо сказала Бека, задвигая ящики комода.
— Потрясающе! — воскликнула Хани. — Это будет так здорово!
— А в хорошую погоду я езжу в школу на велосипеде, — прибавила Бека. — Это очень полезно.
— Да, мне тоже нужен велосипед, — задумчиво произнесла Хани. — Дай мне покататься на твоем, и я точно буду знать, какой велосипед нужен мне.
— Куда ты переехала из Шейдисайда? — перевела разговор Бека.
— В Северные Штаты, — уклончиво ответила Хани. — Это было так тяжело, и совсем не хотелось уезжать. Прежде всего мне жаль было расставаться с тобой, моя самая лучшая подруга. Я до сих пор помню тот ужасный день, хотя мне было тогда всего девять лет!
— Да, я тоже, — Беке стало не по себе. «Не помню, чтобы я с ней общалась в девять лет!»
— Мы, две девочки, сидим на обочине тротуара, обнявши друг друга за плечи. Мы плачем и плачем. Мы тогда чуть не выплакали глаза. Это было ужасно. Ты помнишь?
— Да, — сказала Бека, стараясь не смотреть Хани в глаза.
— А помнишь того парня, который остановил свою машину, чтобы сфотографировать нас? Он подумал: «Какая трогательная сцена!» Когда щелкнул фотоаппарат, мы заплакали еще громче. — Хани вздохнула и откинулась на кровать, облокотившись на обе руки. — Это был худший день моей жизни. Правда, Бека, самый?самый худший!
— Мне сейчас нужно спуститься на первый этаж, — робко сказала Бека, посмотрев на дверь. — Я еще не успела поздороваться с мамой и…
— Я же тебе сказала, она ушла. — Хани не сдвинулась с места.
— Нам много задали в школе и…
— Хочешь, приходи ко мне вечером, будем делать уроки вместе, — предложила Хани. Она принялась тереть пятно на голубой шелковой блузке.
— Нет, сегодня я не могу, — сказала Бека.
— Как насчет завтрашнего вечера?
— Извини, Хани, завтра вечером я тоже не могу. — Бека говорила правду. — Я пообещала зайти к Лайле и помочь ей украшать елку.
— Как это мило, — холодно сказала Хани, опустив глаза. На ее лице появилось странное выражение. — Ты проводишь с Лайлой много времени, не так ли?
— Да, Лайла, Триш и я — хорошие друзья, — Бека теряла терпение. — У меня так много уроков помимо всего прочего, Хани, и…
Хани резко поднялась.
— Ладно. До свидания. Все было замечательно, — она улыбнулась Беке, направляясь к выходу. — Мне кажется, что мы и не расставались. Нам так много нужно сделать, о многом поговорить.
— Да, — неуверенно сказала Бека.
— Увидимся утром, — сказала Хани, спускаясь по лестнице. — Найду тебя в школе. Пока.
Бека неподвижно стояла на месте, закрыв глаза, стараясь не дышать. Она не двигалась до тех пор, пока не услышала, как с шумом хлопнула входная дверь. Хани ушла. Тогда Бека сделала глубокий вдох, затем медленный выдох и направилась к лестнице.
— Мама, ты дома? Мама?
Ответа не последовало.
— Хани была права, — подумала Бека. — Мама действительно куда?то ушла. Отлично, я спокойно могу пообщаться с Биллом, мама не будет вмешиваться.
Бека поспешила к телефону и набрала номер Билла. Гудок прозвучал дважды, прежде чем Билл снял трубку.
— Чем ты занимаешься? — шепотом спросила Бека, хотя дома никого не было.
Билл хихикнул:
— Представь себе, делаю уроки!
Билл должен был закончить школу прошлой весной, но из?за временного исключения он пропустил много занятий и остался на второй год в выпускном классе.
— По второму кругу занятия кажутся интереснее, — сказал он полушутя?полусерьезно, — быть, на этот раз мне удастся сдать экзамены. А ты чем занимаешься?
Бека вздохнула.
— Помнишь ту девушку, о которой я тебе говорила? Хани, моя новая соседка. Она опять приходила. Вернее, она была у меня дома, когда я вернулась.
— Не думаю, что ты очень обрадовалась, — сказал Билл.
— Мне кажется, Хани слишком давит на меня. С ней все в порядке, это точно. Просто я слишком нервничаю…
— Что?то не так? — засмеялся Билл.
— Что ты имеешь в виду? — взвилась Бека.
— Ничего. Я просто дурачусь. Тебя нельзя назвать самой спокойной девушкой в мире. — Чтобы выйти из положения он быстро сменил тему разговора: — Встречаемся в субботу вечером?
Бека не решалась ответить.
— Я не знаю… Мне и в самом деле не хочется встречаться тайком.
— Но, Бека!
— Я всегда доверяла своим родителям. Не думаю, что нам стоит встречаться за их спиной.
— Тогда скажи им прямо, что идешь ко мне на свидание! — настаивал Билл.
— Я хотела, но не смогла найти подходящий момент. Наверное…
— Ты же знаешь, я не серийный убийца, — горячо убеждал Билл. — В прошлом году у меня были неприятности, но теперь все по?другому. Я не собираюсь совратить драгоценную дочь Норвудов. — Он добавил игриво: — Ну разве только чуть?чуть…
— Я понимаю, — прервала его Бека. — Просто ты не знаешь моих родителей.
— Хорошо. Мне очень хочется встретиться с тобой в субботу вечером, — продолжил Билл. — Может быть, мне стоит прийти к тебе домой и по?настоящему переубедить их?
Бека хотела ответить, но в этот момент услышала шум мотора машины, въезжающей в гараж.
— Мне пора, увидимся в школе, — поспешно сказала она и повесила трубку. Сердце бешено колотилось. Бека поспешила на первый этаж поздороваться с матерью.
Миссис Норвуд прошла на кухню, в руках у нее были две тяжелые сумки с продуктами.
— На улице такая слякоть, — пожаловалась она, поставив сумки на пол и наклоняясь, чтобы снять мокрые сапоги. — Ненавижу мокрый снег! — Она посмотрела на Беку. — Как дела? Чем занимаешься? Ты сделала уроки?
— Еще не закончила, — ответила Бека. — Я общалась с Хани.
— Хани?
— Да. Зачем ты пустила Хани в мою комнату? Ты же знаешь, как я ненавижу, когда кто?то примеряет мои вещи!
— Что? — мама опустила пакет с мукой. — О чем ты говоришь, Бека?
— Разве ты не разрешила ей подождать меня в моей комнате?
— Конечно нет! — Миссис Норвуд удивленно посмотрела на свою дочь. — Меня не было дома весь день.
Глава 8
— Мы так здорово повеселились вчера вечером! — говорила Бека Лайле. — Твой младший брат такой выдумщик!