Несмотря на большую тенденциозность, сочинение Папарригопуло заслуживает большого внимания. Автор, убежденный патриот, смотрит на историю с чисто национальной, греческой точки зрения; он во всех главнейших явлениях видит греческое начало и считает римское влияние случайным и наносным. Особенным вниманием и исключительной любовью автора пользуется эпоха императоров-иконоборцев. Не останавливаясь только на религиозной стороне вопроса, греческий ученый видит в этом движении попытку настоящей социальной реформы, вышедшей из тайников эллинского духа, и в своем увлечении утверждает, что «в результате эллинская реформа VIII века, если не касаться основных догматов веры, была с точки зрения социальных изменений гораздо более широкой и систематической, чем реформа, совершившаяся позднее в Западной Европе, и проповедовала принципы и доктрины, которые с удивлением встречают в VIII веке»[68]. Но подобная реформа была слишком смела и радикальна для византийского общества, вследствие чего за иконоборческой эпохой последовала реакция; поэтому Македонская династия в истории Византии имела консервативное значение. Эллинизм сохранял свою силу в течение всего средневековья. Внутренних причин, например, для падения Константинополя в 1204 году не было; столица государства уступила только грубой физической силе крестоносцев. Если печальное событие 1204 года нанесло удар «византийскому эллинизму», то вскоре после этого первое место занимает «современный эллинизм», непосредственными потомками которого являются греки XIX века. Таким образом, по мнению Папарригопуло, эллинизм в той или иной форме жил бодрой жизнью в продолжении всей византийской истории. Конечно, на труде греческого ученого сильно отразилось увлечение греческого патриота. Тем не менее его большая «История греческого народа» и французская «История эллинской цивилизации», несмотря на указанную выше тенденциозность, являются очень полезными книгами. Главная заслуга Папарригопуло заключается в том, что он указал на большое значение и сложность иконоборческой эпохи. В одном отношении пользование его «Историей» неудобно: она лишена научного аппарата, и поэтому проверка рассказа и выводов Папарригопуло сопряжена с большими трудностями и неудобствами.
В последующие годы многие немецкие исследователи использовали сочинение Гопфа в написании более читаемых работ по средневековой греческой или византийской истории. Из таких историков по меньшей мере должны быть упомянуты двое: Герцберг и Грегоровиус.
Герцберг. Герцберг (Hertzberg), занимаясь некоторое время историей древней Греции и Рима, перешел затем к Средним векам и написал два сочинения общего характера: 1) «История Греции со времен окончания античной жизни до настоящего времени» («Geschichte Griechenlands seit dem Absterben des antiken Lebens bis zum Gegenwart». 4 части. Гота, 1876—1879); 2) «История византийцев и османского государства до конца XVI века» («Geschichte der Byzantiner und des Osmanischen Reiches bis gegen Ende des sechszehnten Jahrhunderts». Берлин, 1883). Эти два сочинения, не представляя собою самостоятельных исследований в полном смысле этого слова, ввели, можно сказать, многие результаты работ Гопфа в более обширный круг читателей, тем более что они написаны хорошим, легким языком.
Второе сочинение вышло в русском переводе П.В. Безобразова с примечаниями и приложениями под заглавием: Г.Ф. Герцберг. «История Византии» (Москва, 1896). Русский перевод этого сочинения, сравнительно с немецким оригиналом, особенно ценен тем, что П.В. Безобразов в примечаниях не только указывал новую литературу предмета, но и прибавил к книге несколько приложений, в которые ввел главнейшие результаты работ русских ученых в области внутренней истории Византии, оставляемой Герцбергом в стороне, а именно: Большой дворец и придворный церемониал; ремесленные и торговые корпорации; крестьяне; крестьянская община и Земледельческий устав; меры в защиту крестьянского землевладения и закрепощение крестьян; положение крепостных, крестьянские наделы и писцовые книги; податная система и злоупотребления сборщиков податей. Последнее сочинение Герцберга[науч.ред.4] очень полезно для первоначального ознакомления с византийской историей.
Бьюри выступает в своем труде представителем идеи непрерывной Римской империи с I до XV вв. Нет другого периода в истории, говорит он в предисловии к первому тому, который был бы столь затемнен неправильными и сбивчивыми названиями, как период позднейшей Римской империи. То обстоятельство, что значение этого периода истории так упорно ошибочно понималось и его характер так часто представлялся в ложном свете, зависело больше, чем можно было бы предположить с первого взгляда, от неподходящих имен, которые прилагались к этой истории. Первой ступенью к пониманию истории тех веков, через которые древний мир перешел в новый, является уразумение того факта, что древняя Римская империя не переставала существовать до 1453 года. Ряд римских императоров продолжался в непрерывной последовательности от Октавиана Августа до Константина Палеолога, последнего византийского императора. В настоящее время этот существенный факт затемнен приложением названия «византийский» или «греческий» для империи в ее позднейшие времена. Историки, стоявшие за название «Византийская империя», не сходятся в определении, где кончается Римская империя и начинается Византийская. Иногда границей этих двух историй считается основание Константинополя Константином Великим, иногда смерть Феодосия Великого, иногда царствование Юстиниана Великого, иногда, как это делает уже известный нам Финлей, вступление на престол Льва Исавра; причем историк, принимающий одно деление, не может утверждать, что историк, который принимает иное деление, неправ, так как все подобные деления совершенно произвольны. Римская империя не приходила к концу до 1453 года, и выражения «Византийская, Греческая, Ромейская или Греко-Римская империя» лишь затемняют важный факт и способствуют серьезному заблуждению. Бьюри, однако, в 1923 году утверждал, что совершенно новый период истории, которую условно называют византийской историей, начался со времени Константина Великого. Бьюри начал первый том своей «Истории позднейшей Римской империи» со следующего утверждения: «Континуитет в истории, который означает контроль за настоящим и будущим, осуществляемый прошлым, стал общим местом, и хронологические рамки, которые рассматривали как считающиеся важными, теперь признаются малозначительными, за исключением того, когда они являются удобными вехами в истории. Теперь введено в оборот понятие, которое мы могли бы назвать кульминационными эпохами, в которых накапливающиеся в прошлом тенденции, достигая определенного уровня, внезапно приводят к видимому изменению, которое, как кажется поворачивает мир в новом направлении. Такая кульминационная эпоха была в истории Римской империи в начале четвертого века. Царствование Константина Великого начало новую эру в гораздо более полном смысле, чем царствование Августа, основателя империи»[73].
Побуждаемый такими соображениями, Бьюри дал заглавие своим первым двум томам, доведенным, как уже известно, до 800 года, «История позднейшей Римской империи». В 800 году Карл Великий в Риме был провозглашен императором. Поэтому с этих пор вполне правильно называть две соперничавшие империи Западной и Восточной. Но, к несчастью, название Восточной Римской империи прилагается часто к тому времени, когда это совершенно неправильно. Говорят, например, о Восточной и Западной Римской империи в V веке или о падении Западной империи в 476 году. Такие утверждения, хотя и освященные авторитетом выдающихся умов, неправильны и ведут к дальнейшей путанице. Неправильность подобных утверждений заключается в следующем: в V веке Римская империя была едина и нераздельна; хотя в ней вообще было более одного императора, двух империй никогда не было. Говорить о двух империях в V или IV веке, это значит представлять в совершенно неправильном виде теорию имперского основоположения. Никто не говорит о двух Римских империях в дни Констанция и Константа (преемников Константина Великого); отношения же Аркадия к Гонорию, Феодосия Малого к Валентиниану III, Льва I к Анфимию были точно такими, как политические отношения между сыновьями Константина. Правители могли быть независимы друг от друга, даже враждебны; единство империи, в которой они управляли, этим теоретически не нарушалось. Империя в 476 году не пала; этот год указывает только на ступень, и даже не на самую важную, в процессе разъединения (дезинтеграции), который продолжался в течение целого столетия. Отречение Ромула Августула даже не пошатнуло Римскую империю; тем не менее оно привело империю к падению. К несчастью, со времени Гиббона, который говорил о «падении Западной империи», многие современные писатели дали санкцию этой фразе.
Итак, Римская империя существовала с I века до н.э. до половины XV века. Только с 800 года можно называть ее Восточно-Римской империей ввиду основания другой Римской империи на Западе[74]. Поэтому Бьюри свой третий том, вышедший в 1912 году и излагающий события с 802 года, озаглавил уже «Историей Восточной Римской империи» в отличие от двух первых томов,