Спина уже не болела, лекарство сделало свое дело. Покрутившись перед зеркалом, девушка обнаружила, что от порезов остались только едва заметные шрамы, но и те должны вскоре исчезнуть без следа, а кровоподтек на спине выглядел совсем не страшно и слегка побледнел. Он будет проходить дольше порезов, но уже завтра утром от него не останется и следа.
— Открытое платье надевать пока не стоит, — пробормотала девушка, после чего отправилась переодеваться.
Утром Ленайра одевалась всегда сама, о чем Лисану, похоже, предупредили, и та не пыталась разбудить госпожу или предложить свою помощь в одевании. Сама Ленайра, стоя под ледяным душем, снова задалась вопросом, с какой целью дед устроил вчерашнее представление. Очень оно походило на какую-то проверку. Неужели все-таки дед узнал ее тайну? И если так, как он к этому отнесется?
Выключив воду, девушка взяла полотенце и принялась старательно растираться, изредка шипя сквозь зубы, когда тревожила спину. Пока синяк не трогали, он не болел, но вот растирание явно проводить не стоит.
Выбрав простое домашнее платье и домашние туфли, Ленайра звякнула в колокольчик и уселась на стульчик перед зеркалом.
Лисана, похоже, уже давно ждала в соседней комнате и вошла сразу, как только переливчатый сигнал прекратился.
— Госпожа?
— Лисана, будь добра, расчеши волосы и уложи их, пожалуйста.
— Конечно, госпожа… Его светлость, ваш дед, просил сообщить, что сегодня после обеда к нам приедет важный гость и чтобы вы выглядели соответственно.
После обеда? Ленайра задумалась. Что ж, кажется, после обеда ей и станут известны причины всех происходящих странностей.
— Не знаешь, кто приедет?
— Нет, госпожа. Его светлость мне не сообщил. — Разговаривая с госпожой, Лисана уже успела выбрать расческу и теперь старательно, но осторожно расчесывала ее волосы, спускающиеся сейчас чуть ниже лопаток. Хорошие волосы цвета воронового крыла, жаль, что госпожа их собирает в невообразимые пучки и хвосты. Такую прическу можно бы сделать… «До первой тренировки», — мысленно вздохнула Лисана.
— А слуги ничего не говорят? — прервал ее мысли вопрос Ленайры.
— Нет. Его светлость никому ничего не сказал.
— Вот это и странно, — пробормотала Ленайра. — Ладно, вскоре все станет ясно.
Лисана немного подумала, потом решила волосы госпожи не укладывать, а просто чуть выше шеи собрала их и прихватила двумя небольшими заколками, направив волосы за спину, где они уже свободно спадали до плеч. Еще две заколки, совсем маленькие и почти незаметные, у висков, чтобы волосы не падали на глаза.
— Хм… — Лисана вздрогнула и чуть испуганно посмотрела на госпожу, которая разглядывала себя в зеркало. Совсем забыла спросить, какую делать прическу, и сделала такую, какую посчитала подходящей. Девушка сглотнула и чуть сжалась, ожидая вердикта госпожи. Та же медленно крутила головой, разглядывала себя со всех сторон. Потрогала заколки, чуть тряхнула головой, отчего волосы взметнулись вверх и в стороны, а потом снова аккуратно легли за спиной.
— Надо же, — задумчиво протянула Ленайра. — Как просто — и такой результат. Ну зачем мы столько платим разным цирюльникам, которые громоздят на голове что-то несусветное, а потом голову лишний раз наклонить боишься? Ладно, наши не догадались корабли в прически вплетать.
— Корабли в прическу? — Идея Лисане показалась настолько бредовой, что даже ее страх пропал, к тому же она видела, что госпожа довольна.
— Да. Попались мне как-то картинки с одной давней модой. Если бы мне кто-то попытался соорудить на голове подобное, я бы ему руки и ноги местами поменяла. А ты, кстати, молодец, отлично придумала. Спасибо.
— Не за что, госпожа…
— Есть за что. Есть. Ладно, сколько сейчас времени? Завтрак, подозреваю, я проспала.
— Я позволила себе принести его вам в комнату. Он ждет в вашей гостиной…
— Хм. — Лисана поежилась под пристальным взглядом госпожи, удивившись тому, что на этот раз в ее глазах нет привычного холода. — Знаешь, Лисана, я знаю о причине, по которой ты стала моей служанкой, но… я рада, что ты ею стала.
— Я… я постараюсь оправдать ваше доверие, госпожа. И я… я буду вам верна.
— Знаю, — кивнула Ленайра. — Его светлость поведал мне некоторые подробности твоего появления у нас в доме. Скажи, было страшно?
Лисана не стала оправдываться, как-то восхвалять себя или принижать. Просто кивнула.
— Я всегда уважала папу и была против того, чтобы он принял ту должность. Чувствовала, что-то здесь не так. А он тогда сказал, что кто-то должен разгрести весь мусор и если не он, то кто? Я потом часто вспоминала его слова. И когда ко мне пришли с предложением… — Лисану явственно передернуло. — Сначала я хотела прибить этих подонков на месте. Потом поняла, что это всего лишь шестерки и, даже убив их, я ничего не изменю. Тогда-то мне и захотелось хорошенько отомстить им всем. Может, ничего не добьюсь, решила я, но нервы им потреплю. Вот и согласилась. Противно было выступать перед всеми, обвиняя отца, понимала, что нужно отыграть свою роль, нужно, чтобы мне поверили, но…
— Я понимаю. Это было больно, обвинять отца во всех преступлениях, зная, что он невиновен.
— Да. Но мне поверили. Именно поэтому и допустили до открытого суда. Я не очень хороший маг, но на клятву правды меня хватило.
— Ты наложила ее на себя?
— Да. И рассказала, как все было. Но отца все равно осудили, зря старалась. Я надеялась, но, увы, ничего не получилось. — Лисана отвернулась.
Ленайра подошла к ней и слегка хлопнула ее по плечу.
— Не зря. Я почитала документы суда… дед вчера дал. Внимательно не смотрела, но поняла, что твоего отца не оправдали бы ни при каких обстоятельствах, слишком много больших чинов оказалось замешано в том деле. Единственный шанс для него был — привлечь внимание императора. В таком случае тот отправил бы разбираться своего представителя. Вот тогда можно было бы надеяться на честный суд. Но враги твоего отца сделали все, чтобы информация до императора не дошла, а у твоего отца не было покровителей, которые вступились бы за него.
— Значит, он так и останется преступником. — Лисана сгорбилась.
— Нет. Понимаешь, Лисана, дочь преступника не может быть служанкой в доме Древнего Рода. Пусть дети за грехи родителей не отвечают, но не в этой ситуации. Слишком серьезными были обвинения.
Лисана резко повернулась, смахивая слезы.
— Но…
— И если мой дед, несмотря на все, взял тебя, значит, он намерен разобраться в деле твоего отца. Он мне вчера сам сказал, что отправил кое-какие документы в имперскую службу безопасности. А если там займутся этим делом, а они займутся, вряд ли они проигнорируют просьбу главы Древнего Рода — станут копать до конца.
Лисана вдруг всхлипнула и рухнула на колени, схватив руку Ленайры и попытавшись ее поцеловать.
— Спасибо! Спасибо, госпожа.
Ленайра поспешно отдернула руку и отошла назад.
— Встань. Благодари себя. Если бы ты не выступила на суде, это дело не привлекло бы внимания капитана Рода, который там случайно оказался. Твоего отца осудили бы и тихо казнили, на чем все и закончилось бы. Пусть жизнь отца тебе спасти не удалось, но его доброе имя будет очищено.
— Да, госпожа. — Лисана поднялась. — Раньше я готова была служить вам в силу обстоятельств, но сейчас я буду служить вам искренне, от всего сердца. Вы моя единственная госпожа, и моя верность принадлежит вам.
Ленайра покачала головой.
— Я не сомневалась, что ты будешь верна. Ты не из тех, кто предаст.
— Нет, госпожа. Но одно дело верность разума, другое — верность сердца. Вы сумели завоевать мое сердце.
— Поэтично, — кивнула Ленайра. — Только больше никому не говори такого — могут подумать, что до того, как твое сердце завоевали, ты служила через силу.
— Ой. — Лисана покраснела и прижала руки ко рту — до нее дошло, каким образом можно истолковать ее слова. — Я не то имела в виду…
— Знаю. Лисана, не надо оправдываться. Вот что, идем-ка завтракать. Где ты, говоришь, его оставила? Иди, накрывай на стол, я сейчас выйду.
Лисана убежала, а Ленайра прикрыла глаза, пытаясь успокоить потревоженные разговором чувства. Что бы там ни говорили, но чувствовать она умела, просто научилась прятать все очень глубоко, хотя порой становилось тяжело удерживать эмоции, и они норовили вырваться на поверхность, разрушив образ Ледяной Принцессы. Пришлось придумать некоторые упражнения, которые позволяли успокоить их и не дать вырваться наружу.
Велоэн ждал старого друга с самого утра. К его большому сожалению, вчера вечером он так и не сумел поговорить с ним, вынужденный отправиться в столицу договариваться о сегодняшней церемонии, и задержался там почти до ночи. Хотя от столицы до их особняка всего ничего, на новых самобеглых каретах ехать два часа, но все же закончить дела раньше у него не получилось. Потому, отдав распоряжение слугам, он отправился спать. И вот сегодня с утра ожидал Ригена в кабинете. Слуги уже приготовили столик с легким завтраком, на переносной жаровне стоял чайник.
Риген был как всегда точен и ровно в восемь вошел в кабинет. Благодарно кивнув на приглашение к столу, устроился на стуле, взял чайник, налил из него кипятка и всыпал в стакан ложечку заварки. Перемешал и задумался.
— Как прошла проверка? — не выдержал Велоэн.
— Знаешь, твоя внучка меня пугает. Честно. И дело даже не в ее силе, хотя я, признаться, поражен. Страшно представить, насколько эта сила возрастет, когда девочка найдет себе концентратор… кстати, почему ты не закажешь его для нее? Я понял, почему не подходят обычные, но ведь можно сделать на заказ.
Велоэн пожал плечами.
— Я предлагал, но она отказалась. Сказала, что уже нашла мастера и заказала, просила только дать деньги.
— М-м-м… И тебя это не насторожило? Извини, но мастеров-артефакторов такого уровня, которые смогут справиться с ее заказом, можно по пальцам руки пересчитать. А ты даешь деньги и даже не интересуешься, кто этот таинственный мастер? Сколько, кстати, она попросила?
— Четыреста пятьдесят империалов.
— Всего? — удивился Риген. — И что за эти деньги можно сделать? Да ни один уважающий себя мастер даже оправу не возьмется изготовить за такую мелочь.
— И тем не менее у меня есть причина ей верить. Ленайра не производит впечатление легкомысленной особы.
— Это точно, — нахмурился Риген.
— В любом случае рано или поздно она покажет мне, на что потратила деньги. Тем более что около года назад она сделала заказ нашему придворному артефактору, который потом корректировала по мере работы. Он мне показывал руны… если это все заработает, то Ленайра получит настоящий шедевр. Очень тонкая и сложная вязь на мече.
— На мече?
— Судя по форме расположения рун на бумаге, Ленайра заказала в качестве концентратора легкий меч. Что за мастер способен нанести руническую вязь такой сложности, я представить не могу.
Риген помолчал, покачивая стакан, отхлебнул.
— И это за четыреста пятьдесят империалов?
— Причина верить внучке у меня есть, — повторил Велоэн, интонацией показывая, что дальше на эту тему говорить не намерен.
— Ну смотри, тебе, конечно, виднее.
— Разумеется. Так что ты там говорил о бое? Что тебя напугало?
— Ее спокойствие. Велоэн, прости, но это не нормально в ее возрасте! Что бы она там ни пережила шесть лет назад… прости.
— Ничего. Сейчас мне важно твое мнение.
— Ладно… Я понимаю, что родителей Ленайры убили практически на ее глазах, но как бы она ни переживала об этом, она давно должна была отойти от шока. Она же… Она явно тренируется где-то, и тренирует ее настоящий мастер.
— Естественно. Деньги у нее имеются, и она нанимает себе лучших учителей.
— Ты не понял, мой старый друг. Ты сам лично фехтовал с ней?
— М-м-м… не фехтовал, но магические поединки устраивал.
— Вот как раз в магическом поединке она не представляет из себя ничего интересного, за исключением ее силы и умения с нею работать. Собственно, я справился с девчонкой в первые же секунды боя. Да, она явно тренировалась, опыт дуэлей имеется, но для серьезного противника она пока угрозы не представляет.
— Потому я тебя и пригласил.
— Да, конечно, я догадался. Так вот, в магическом плане она не показала ничего особенного, но ее движения в бою, ее манера фехтования совершенно необычны. Я встречался с бойцами многих школ, но такого не видел. Это не случайные находки, как пыталась она мне намекнуть, это школа, причем серьезная. Повстречай я ее учителя, не задумываясь, пригласил бы к нам в СБ инструктором.
— Настолько хорош?
— Он сделал невозможное. Сейчас, даже без магии, Ленайра представляет собой серьезную опасность для неподготовленного мага. Она несколько раз почти достала меня… не магией, а мечом. Ты знаешь хоть кого-нибудь, кто смог бы одолеть меня в фехтовании? Ей это почти удалось.
Оба мужчины помолчали. Риген разглядывал лицо друга, потом кивнул.
— Ты совершенно не удивлен.
— Я видел, как Ленайра тренируется и проводит разминку. Я ведь тоже не последний боец и могу отличить знакомые движения от незнакомых.
— И тебя это не тревожит?
— Тревожит, мой друг, очень. Но и встать у нее на пути я, увы, не могу.
— Ты ведь что-то знаешь, не так ли?
Велоэн медленно кивнул.
— Знаю. Но сначала хочу услышать твое мнение.
— Ладно. Кроме того, что меня пугает неестественное спокойствие девочки и отсутствие каких-либо эмоций, думаю, она справится. Когда я приложил ее обратным вихрем, то думал, на этом поединок и закончится. Извини, но немного не рассчитал силы, наслушался о ее гениальности и ударил сильнее, чем следовало. Велоэн, да большинство моих учеников на этом бы прекратили схватку и побежали в больницу! А она продолжила бой. Продолжила и, как я говорил, несколько раз меня почти достала. Я не знаю, чего это ей стоило, но сражалась она до самого конца. И потом ничем не выдала своего состояния.
В этот момент на лице у старого лорда одновременно можно было прочитать волнение за внучку и гордость за нее.
— Она не пострадала? Впрочем, она никогда не скажет. — Лорд нахмурился. — Надо будет приказать врачу обучить ее служанку. Значит, думаешь, что она справится?
— В этом плане, да. Но я так и не понял, что творится в ее голове. Велоэн, ты уверен? Если ты ошибаешься, она может превратиться в чудовище! Даже Джейр покажется лучше.
Лорд поморщился.
— Как я уже говорил, я знаю причину. Это связано с нашим родовым секретом. Но вот что именно внучка делает, я не знаю. — Лорд вздохнул. — Но точно знаю, что если девочка пойдет не по тому пути, то воспользоваться родовой магией она не сможет. Поверь мне, друг, Древним Родом нас называют не просто так. Сама магия оберегает и хранит нас, но она же и наказывает. Это у вас к магии отношение как к инструменту, а для нас она богиня. Благословенная, но суровая и справедливая. Джейр не понимает этого и играет с огнем, считая все, о чем я ему рассказывал, сказками.
— Да уж, — хмыкнул Риген. — Вас, Древних, не поймешь. Вы ведь, если бы хотели, вполне могли бы сесть на трон.
— Полагаешь, среди нас таких желающих не было? — поинтересовался Велоэн. — Как думаешь, почему за полторы тысячи лет число Древних Родов сократилось почти вдвое? Ну, два рода сами себя истребили, начав дурацкую войну, а вот третий прекратил существование, когда его глава надел на себя корону. Род остался, а вот титула Древний лишился, превратившись в обычный аристократический. Родовая магия таких шуток не прощает, и один из пунктов договора с ней как раз и есть тот, что мы никогда и ни при каких обстоятельствах не станем претендовать на трон. Потому мы никогда не роднились с правящей династией, чтобы даже случайно не получить право на корону.
— Хм. Я все хотел спросить, а что вам дает эта родовая магия? Мне кажется, что ваши маги ничуть не сильнее обычных.
— А с чего им быть сильнее? — хмыкнул лорд. — Дело не в силе, а в доступе к родовой магии, которым обладаем только мы. Точнее, лорд и наследник рода. Пока я не назначу наследника, все члены Рода мало чем отличаются от обычных магов.