Тогда он понял, что у него уже ничего никогда не будет. Он может только остаться здесь и спасти столько странников, сколько сможет…
Кто знает, скольких спасла Лота прежде чем пришел ее час?..
Вот и Лёв решил остаться и спасти тех, кто придет, раз уж не сумел уберечь себя…
Хотя знал, что должен будет оставить в конце одного, чтобы тот занял его место…
(19 июня 2003 г)
280.
Аххххх… Еще одни выходные без Джулай.
Милая, мне так не хватает твоих слов, твоих глаз, твоего тепла! Я тоскую по нашим самым простым прогулкам, как тосковали по довоенному миру в годы Второй Великой Бойни. Я готов разбить небо, изрезав кулак осколками его купола… Но мне не хватит воли еще раз поднять трубку и попросить: давай встретимся…
Я замучил постоянными звонками и тебя, и Ингара. Мне уже стыдно и плохо. И сейчас я просто не могу заставить себя подойти к телефону.
Я сижу в своем Логове без света и прячусь за шторами от солнечного дня. Я пишу легенды с плохим концом.
Со мной творится какая-то катастрофа, будто я падаю в бездну, будто я умираю или схожу с ума.
Я не верю, что виной всему то, что происходит в реальном мире, за рубежами Замирья. Разве мелочи жизни могут такое сделать с человеком? Я боюсь, что это предчувствие чего-то, что творится в твоей душе. Или моей.
Одиночество… Теперь я боюсь его, панически. Теперь я понял, что значит быть собакой, которую привязали за шею к последнему вагону товарняка…
Над белоснежными Башнями сгущается Мрак…
281. 20 июля 2003 г
Сегодня я немного остыл от вчерашнего. Вчера я написал кошмар…
Я думал, долго думал, почему.
Я пытался включить логику и сказать левому полушарию: думай, думай, думай!
Ведь глупо пытаться понять кого-то, пока не понимаешь себя самого.
Что со мной? Может, я чувствую острее, чем другие люди? Если хлопушка фейерверка над их внутренними мирами оборачивается ядерным грибом в моем мире? Может, мне не хватает доли здорового пофигизма?
Или я действительно чувствую, что стал гораздо меньше значить для Джулай.
И я понимаю, что если она меня бросит, я уже никому никогда не поверю. Уже никому никогда не смогу сказать "Я люблю тебя" — страх не позволит. Страх той же природы, что вчера держал меня от телефона подальше…
О, да, есть люди: встретились, расстались — и фиг с ним(ней), встречу другую(другого)… А я так не могу! И не смогу никогда!
Я отдал, уже отдал свое сердце одному человеку. Может быть, я поспешил, но я сделал то, что сделал. И точно знаю, что если вдруг что-то, то это конец…
Конец моей вере в жизнь, в людей, в мир.
Если не она, то никто…
282.
Книги — это способ бежать от жизни?
Ведь кто читает книги? Мечтатели. Фанаты-ученые. Остальные не в счет — все, кто читает лишь по необходимости…
Да, книги — это бегство.
283.
Когда уже перестаешь надеяться, бывает, что судьба-таки улыбается и протягивает тебе свою Длань…
В пустой квартире (тетя Неля живет на даче почти все лето) я задремал у телефона, сложив голову на тумбочку…
Когда этот монстр задребезжал и запрыгал, я проснулся единым махом и, успев заметить, что мой профиль четко отпечатался в пыли на стекле тумбочки, схватил трубку.
— Алло! — сказал я Неизвестности.
— Аллё, Бальгар! — перекрывая шипение и параллельные разговоры, Неизвестность приветствовала меня голосом Юджина. — Я приехал. Подробности — при встрече. Ты идешь?
— Иду! — выпалил я.
— Тогда жду на Поляне. Бывай! — Юджин положил трубку. Его стиль. Никогда он не умел и не любил разговаривать по телефону.
Но как я был рад! Я сорвался с места и побежал в лес.
Юджин… Юджин, вообще-то, Женя, но, дожив до совершеннолетия, это чудак сменил все-таки имя на свое интернетское прозвище… наградит будущих детей отчествами Юджинович и Юджиновна… Впрочем, ему все равно…
Ю — фанатичный толкиенист; кстати, орк. Я уже привык, что его невозможно выцепить дома: он или автостопом уехал на очередные игрища, или снова рубится на Поляне…
284.
Я прибыл вовремя и застал Юджина за распеванием орочьей песни под деревом.
На Поляне он был один.
Я давно его не видел, но изменился он не сильно, правда, металла на нем прибавилось. По нему, так цепей никогда слишком много не бывает…
После пива и разговора о жизни, Юджин рассказал мне легенду.
285.
Легенда Юджина:
"Когда я был маленьким орчонком, отряд людей напал на мою деревню и перебил всех. Я один выжил. Люди взяли меня к себе и воспитали как человека. Поэтому я, вдобавок ко всем орочьим качествам, обладаю еще и интеллектом.
Короче, когда они взяли меня к себе, то увидели у меня на руке браслет, на котором были начертаны древние руны. В них люди углядели знакомые очертания букв и прочли: "Нугут". Так я и получил свое имя".
286.
— Раньше я просто звался Нугутом, от английского "no good", — объяснил Юджин, — а теперь вот сообразил легенду и решил сделать браслет.
…он начертил пять рун в золе забытого костра, который жгли здесь, наверно, какие-то дикие туристы неделю-две назад…
— А тебя я хочу спросить, жизнеспособна ли эта комбинация.
287.
Блин, нашел рунмастера, тоже мне!
Да, я язычник. Да, на скандинавский манер… ну да ладно…
Я потолковал с ним о значениях рун (особо ему понравилось, что последняя — руна пива) да и оставил все как есть.
Ежели ему сердце подсказало такую комбинацию, значит, она ему подходит, хотя я в ней особой пользы для воина не вижу…
288.
— Спасибо, Бальгар. Пофехтуем? — с этими словами он извлек из чехла (чехол был сшит из камуфляжки, и в траве я его сначала не заметил) два видавших виды деревянных меча, сделанных на манер катаны (в отличие, от боккена, каждый имел гарду и обшитую кожей рукоять), и предложил мне один.
— Пофехтуем, Нугут, — кивнул я…
Кстати, так я его и встретил — он приходил на айкидо — учиться фехтовать.
Помню, приемы и т. п. интересовали его не особенно, и в конце концов, он стал ходить только на фехтование по пятницам, неизменно привязываясь ко мне.
Так что, я его учитель. Четыре года учил его, балбеса рослого, сделав славу клану орков (куда меня, кстати, неоднократно пытались заманить, но я не поддался на уговоры).
289.
Домой я вернулся со знатным синяком через все плечо и отбитым большим пальцем. Но вернулся радостный.
Встреча со старым приятелем, этим по-орковски грубоватым Юджином-Нугутом, привела меня в чувство.
Тоска и одиночество загрызли бы глупого Бальгара, если б Нугут не вытащил его сегодня из Логова на Поляну, под зеленый свод нашего леса…
290.
Добро возвращается через твоих учеников…
291.
Бывает, мы грустим. Бывает, нам не хватает чего-то. И этот недостающий компонент создает вакуум в душе. И боль.
Это начинается с самого детства. С момента, когда родители не смогли тебе купить красивую, но слишком дорогую игрушку.
И потом, когда жизнь предлагает тебе замену, на время или навсегда, ты ведешь себя, как несмышленый малыш. Плачешь, капризничаешь и даже не хочешь смотреть на то, что предлагают тебе. Малышу было все равно, что эта игрушка не хуже, а может, и лучше вожделенной ТОЙ; что родители выбирали ее с любовью и заботой, и что он обижает их, отказываясь, бросая подарок на пол и начиная плакать…
Но, бывало, тебя, малыша, уговаривали принять подарок и посмотреть на него поближе. И тогда ты понимал, что к чему. И был благодарен.
Да, Бальгар, ты недалеко ушел от того малыша… Ты не думай, что твоя трагедия больнее и горше — для него невозможность получить игрушку тоже была катастрофой…
Ты тоже не умеешь ждать. И ценить то, что у тебя есть. Учись.
292.
Я прочитал себе нотацию… И вообще, это был очень долгий и очень важный день.
Если день прошел, и человек чему-нибудь научился и что-то понял, значит, день прошел не зря.
293. 21 июля 2003 г
А Я НАЧАЛ ПИСАТЬ НОВЫЕ ХРОНИКИ!!! УРРРРРА!!!
294.
*Хроники Великой Битвы
((глава первая))
—Начало
Нугут толкнул дверь "Южной Таверны" и шагнул из сырой прохладной темноты в душное тепло, к тусклому свету и ласковому огню.
Пока он шел, устало топая по каменному полу, по углам шептались: "Орк! Орк!" и кое-кто держал мечи наготове.
Хозяин тоже его заметил и скривил отчаянно противную рожу, но, помня строгий завет светловолосого варяга, подкрепленный золотой монетой, сделал глубокий вдох и пошел к орку…
Нугут сидел у окна, один за целым столом, потому что сесть рядом с орком не решился никто, и смотрел через грязное закопченное стекло на огромные южные звезды.
"Мяса и пива," — коротко распорядился орк, чтобы хозяин и не утруждал себя вопросом…
Тот кивнул и с уважением отметил про себя, что у орка чистый молодой голос, совсем как у обычного человеческого парня лет двадцати, да и говорит он, мало того что не срываясь не рык и сип, а с приятным северным акцентом.
Замешкавшись от сиюминутного удивления, хозяин встретился с ним взглядом. Орк смотрел спокойно и устало, и глаза у него были на диво умные…
Несколько смущенный своим открытием, хозяин заглянул на кухню и заказал странному гостю и хорошего мяса, и свежего пива, как человеку…
Нугут тем временем поглядывал в окно, будто кого-то ждал, и пропускал мимо острых ушей всю ругань, которая неслась в его адрес с разных концов таверны.
Когда принесли мясо и пиво, Нугут поблагодарил мальчугана-служку и бросил ему монетку…
Потом еще раз глянул в окно, пожал плечами и принялся за еду…
— Привет тебе, Нугут! — светловолосый варяг по-братски хлопнул орка по плечу (от удивления вся таверна разом перестала жевать) и уселся рядом. — Эй, хозяин! Мяса и пива!
— И тебе привет, Бьёрн, — улыбнулся орк, блеснув острыми зубами. — Что у тебя за дело было к старине Нугуту? Ты же знаешь, у меня эти походы, драконы и прочая дребедень уже вот здесь сидит!..
— Да нет, Нугут… — Бьёрн опустил глаза…
Подбежал служка и поставил на стол поднос с мясом и кружку пива. Бьёрн бросил ему монетку, как и Нугут недавно… Мальчуган просиял — у него был сегодня удачный день.
— Тут такое дело… — Бьёрн задумался, не зная, с чего начать. — В общем, один мой знакомый толстосум хочет открыть школу. Для всех народов, будь то эльфы, люди, гномы, полурослики или орки…
— И орки даже… — с безнадежностью в голосе произнес Нугут.
— И орки! — радостно выпалил Бьёрн. — Ростор хоть и толстосум, а вумный парень… почти как ты… И вообще, он целый замок замыслил под школу отдать! Тут в чем дело теперь: учителя нужны. Которые будут учить всех одинаково, не глядя, кто какой расы…
Повисла тягостная пауза. Нугут, закусив нижнюю губу, сосредоточенно изучал дно пивной кружки.
— Ты мог бы преподавать фехтование, Нугут… И философию. Тебя ведь великий мудрец воспитывал…
— Да. Я вырос среди людей. Теперь я не человек и не орк. Меня распяли меж двух миров и оставили умирать.
Нугут насупился и замолк.
— Мир несправедлив, — сказал Бьёрн. — В конце концов, нас всех создал один творец. Значит, мы все равны. А уж наши дети — тем более, ведь каждый ребенок — чистый лист… Я понял эту несправедливость, когда подружился с тобой, Нугут… Ты просто пойми теперь, что в твоих… в наших силах воспитать поколение, которое будет судить по тому, какая у кого душа, а не по тому, орк он или эльф…
— Это будет непросто, — вздохнул Нугут. — На замок-школу ополчится весь мир. Это будет страшная, хотя, может, и бескровная война…
— Мы победим, брат, — сказал Бьёрн. Слишком громко сказал…
Брат… это слово пошло гулять по таверне… человек назвал орка братом…
А в душе Нугута что-то сломалось, разлив кипяток по всем закоулкам…
Давным-давно, когда он был совсем маленьким орчонком, люди напали на его деревню, перебили жителей и спалили ее до тла.
Орчонка, лежащего на земле (он тогда и ходить-то еще не умел) человеческий воин просто хотел поймать на копье… Но провидец, который странствовал вместе с отрядом, остановил его и сказал: "Для великой битвы рожден он, и не тебе решать судьбу мира, а ему…" Он забрал орчонка с собой, а потом отдал на воспитание странствующему монаху.
У малыша даже имени не было. В рунах на браслете, который нашли у него на руке, люди углядели начертания, похожие на знакомые им буквы, и прочли: "Нугут"…
Нугут странствовал с монахом пятнадцать лет. Алленрос (северянин из страны длинных имен) учил его думать, и обращаться с мечом, и сражаться без него, конечно…
Он все время повторял: "Ты рожден для великой битвы…" и готовил его к ней…
Нугут ждал эту великую битву…
С тех пор, как он познакомился с Бьёрном и с головой окунулся в жизнь воина-наемника, много было у него всяких битв… но Великая маячила призраком на горизонте, призраком, не более ясным, чем недостижимая мечта.
И Нугут перестал верить. Он отошел от дел.
Сейчас он мечтал только об одном: о вечном странствовании по миру, как его названный отец; да и, пожалуй, об ученике…
Он уже собрал вещи и готов был отправиться в путь, когда почтовый голубь принес весточку от Бьёрна… Нугут не знал, что принесет эта встреча — просто хотел еще раз увидеть старого друга…
Да… а тот сказал ему: "Брат" и позвал на Великую Битву…
Да, Нугут, против всего мира ты еще не сражался никогда…
Нугут сидел, опустив голову. Бьёрн терпеливо ждал и не мешал ему размышлять. К тому же, он уже заранее знал ответ…