Лебедев долго и горячо говорил, размахивая руками. Потом провел рукой по волосам:
- Вот как я разошелся… Целую речь произнес…
- Я слушал вас с большим интересом, но мы с вами разно смотрим на вещи. Я должен торжествовать, - я, а не хозяин. И это будет так!
XI. Успехи „Альбины“
Бутягин бегал по дорожке маленького сада, зеленевшего перед его домом:
- Нигде места себе не могу найти. Я никогда не думал, что могу так волноваться. У меня горит лицо. В сердце нервные перебои.
- Да вы сядьте, Николай Петрович, на скамейку, - сказала Ксения, сидевшая у загородки садика вместе с Груздевым. - Сейчас принесут телеграммы и мы все узнаем. Нельзя же так волноваться.
- Надо быть спокойным, - произнес Груздев. Он сегодня выдержал очередную перепалку со своей женой и все время сосредоточенно молчал, лишь изредка вставляя свои замечания.
- А вдруг что-нибудь случится? - продолжал бегать Бутягин. - Ведь вот тогда, при первом опыте с нашей машиной, вместо «Альбины» выросла лебеда. Теперь наша модель испытывается сразу в двадцати местах всего Союза, а я сижу здесь как с завязанными глазами. Жду телеграмм, изволите видеть. Я должен был сам поехать туда…
- Вы не могли ехать сразу в двадцать мест, - мягко произнесла Ксения.
- А? Что? - вдруг внезапно остановился Бутягин. - Как вы сказали? Слышите, как будто идет почтальон?
- Никто не идет, Николай Петрович. Это у вас нервное.
- Да, да. Каждый изобретатель в конце концов превращается в неврастеника. Даю вам слово, Ксения, что если все 20 моделей дадут удачные результаты, то на два месяца запираюсь в санаторий. Дам отдых мозгу. Буду вести растительный образ жизни. Потолстею, обленюсь и разучусь читать.
- Удивительно глупо, - задумчиво проговорил Груздев. Это он так оценил свое поведение во время сегодняшнего разговора с супругой. Но Бутягин понял это по своему и согласился:
- Да, растительный образ жизни глуп…
- А вот и телеграммы, - бросилась к калитке Ксения. Бутягин поспешно вырвал телеграммы у рассыльного и распечатал их:
«выгрицкий агро-пункт тчк через два часа после машинизации «альбина» дала пышный рост»
«белорусская агрономическая академия тчк поздравляем гениальных изобретателей с успехом тчк да здравствует советская «альбина».
«северо-кавказский агрономический институт тчк опыты вашей машины увенчались грандиозным успехом на глазах многотысячных масс трудящегося населения тчк «альбина» вырастает немедленно после машинизации поля»
Ксения протянула руки обоим изобретателям:
- Я счастлива, что первая на всем земном шаре имею сейчас удовольствие поздравить вас с успехом.
- Спасибо! - Бутягин пожал тонкую руку Ксении. - Завтра с утра приступим к окончательной сводке результатов. Если удастся сократить срок вызревания…
- Не гонитесь вы за рекордами! - вставил Груздев. - Что это за манера? Ведь достигли уже своего. Ну и довольно! Пускай теперь поставят производство наших машин в союзном масштабе. Я по опыту знаю, что теперь нам лучше не ввязываться. Тут уж должны работать канцелярии и заводы. Мы можем только помогать.
В начале сумерек Бутягину подали вторую пачку телеграмм. Вести опять были утешительны. Во всех двадцати пунктах, где производились опыты с машиной «Бутгруз», они увенчались успехом. «Альбина» прорастала и начинала колоситься. Наука произвела в сельском хозяйстве беспримерную до тех пор техническую революцию.
Бутягин был сам не свой. Он носился взад и вперед по саду и от радости напевал: «Альбина», тебя одну люблю, никогда не изменю тебе…
- А изменить «Альбине» не мешало бы, - усмехнулся перехвативший его по дороге Груздев, обнял слегка Бутягина за талию и прошептал ему на ухо:
- Пожалуй, Ксения может конкурировать с «Альбиной», неправда ли?
Бутягин досадливо дернул плечами:
- Глупости…
В окошко из домика в садик высунулся Голованов:
- Николай Петрович, спешно требуют вас к телефону…
Бутягин подошел к окошку. Голованов на длинном шнуре протянул трубку. Бутягин стал разговаривать и вдруг побледнел:
- Из центра поздравляют нас с успехом. Но вопрос о массовом производстве наших машин наталкивается на неожиданное затруднение…
- Что такое? - воскликнули все.
- Международный капитал готовит выступление…
Наступило молчание. «Начинается», пронеслось одной мыслью у всех присутствовавших.
Напряженное состояние прервал Голованов. Он потряс в воздухе кулаком.
- Тем более машины «Бутгруз» понадобятся в тылу. Они обеспечат население продовольствием.
XII. Первая проба
Лебедев и Андрейко стояли на стальной площадке подводной лаборатории, куда их ежедневно выводили на прогулку. Лаборатория обычно держалась, как гигантский подводный крейсер, в нескольких метрах под водою. Но к закату солнца она поднималась на поверхность, и тогда над рябью волн возвышался стальной выступ площадки, который Лебедев принял было за скалу.
Однажды, когда «Утиный нос» был особенно предупредителен, Лебедев потребовал свидания с Андрейко. К великой радости Лебедева «Утиный нос» выразил свое согласие, и через несколько минут два приятеля крепко сжимали друг другу руки в братском пожатии.
Андрейко нисколько не изменился с момента катастрофы. Он был такой же молодцеватый и так же отрапортовал Лебедеву, как будто бы находился на аэродроме.
И с тех пор они завтракали и обедали вместе. На прогулку их тоже отпускали вместе. Лебедев подозревал, что стены подводной лаборатории имеют уши. Поэтому вслух они разговаривали о пустяках, но вскоре научились придавать простым словам скрытый смысл и таким образом делиться впечатлениями.
Лебедев смотрел туда, где солнце касалось краем горизонта: там Советская страна, там товарищи и друзья…
Лебедев сделал рукой приветственный жест и у него вырвалось:
- Да здравствует…
За его спиной послышался насмешливый голос «Утиного носа»:
- …солнце, да скроется тьма! Не так ли?
Лебедев резко повернул голову:
- Не так! Я кричу: «Да здравствует мировая революция и мои друзья по ту сторону океана». Они услышат и сметут вас с вашим «истребителем».
- Очень приятно, - иронически ответил Лебедев.
- Не смейтесь надо мной. У меня оригинальная мысль. Я хочу, чтобы вы видели это торжество. Я знаю, что вы лучше чем кто другой можете понять всю глубину моей идеи, всю грандиозность моих достижений.
- Я понимаю вас. Ваш хозяин ни черта не смыслит в этих делах. Среди ваших спецов у вас есть завистники, которым вы не доверяете. Так, вы очень хитро задумали. Вы хотите, чтобы высказался ваш враг или, вернее, два врага. Замечательно! Извольте! Мы с Андрейко составим комиссию, которая выдаст вам хороший и должный аттестат. Только этот аттестат не понравится вашему хозяину.
- Вы согласны? Очень хорошо. Сообщаю вам, что «Истребитель» готов. Назначено испытание. Оно решит судьбу не только мою и вашу, но и всего мира.
- Вот как! - стараясь сохранить на лице спокойствие, сказал Лебедев. - Я догадываюсь. Значит, война? Ваш «Истребитель» будет решающим фактором в последнем и решительном бою между вашими хозяевами и моими товарищами?
- Да! Отправляйтесь вниз, Лебедев. Хорошенько поужинайте и будьте готовы к отлету. Андрейко полетит с нами.
* * *
У себя в каюте Лебедев поел, выпил стакан крепкого кофе и удобно расположился на тахте, ожидая дальнейших событий.
Двери распахнулись и вошел Андрейко.
- Так, значит, летим… Что за история?
- Дело интересное. Мы с тобой вроде комиссии по приему «Истребителя», который эти окаянные мистеры, не более и не менее, хотят использовать в войне против нас. Ох, и сволочи!.. Значит, мы должны принять этот «Истребитель», составить акт о приемке, расписаться, а эта стерва с утиным носом приложит печать и начнет орудовать против нас. Это, знаешь, как называется… Это…
Тут Андрейко вдруг сделал невероятную гримасу и схватил Лебедева за грудь:
- Но мы?
В глазах Андрейко Лебедев уловил отблеск промелькнувшей мысли. Эта мысль была смелейшим планом. Лебедев только глубоко вздохнул и выдохнул:
- Ясно! Без звука! Есть контакт?
Андрейко просиял:
- Есть контакт!
А когда вошел «Утиный нос» и предложил своим пленникам следовать за ним, то оба авиатора, одеваясь в поданные им плащи, весело и дружно насвистывали марш Осоавиахима.
Они вышли на площадку. Черное южное небо, полное звезд, нависло над морем волшебной красоты шатром. На волнах качался гидросамолет. «Утиный нос» торопил занять места в кабине. Андрейко и Лебедев заняли два кресла, превращенные на ночь в кровати. На двух остальных креслах поместились «Утиный нос» и угловатый человечек. Захлопнулись дверцы.
- Нам предстоит двенадцатичасовое путешествие, - заметил «Утиный нос». - Желающие могут располагаться спать. Я пока этого делать не намерен. Я люблю посидеть ночью и помечтать. Ночью мне приходят замечательные мысли. Впрочем, мечтать и думать ночью - это удел всех гениев.
- Пожалуй, слишком сильно сказано, - ответил Лебедев, снимая с себя плащ и вешая его на крючок. Но вы вот что скажите, когда и куда мы полетим?
«Утиный нос» откинулся в кресле:
- Мы уже летим. Система вертикальных и горизонтальных пропеллеров… Бесшумный ход в воздухе… Максимальное использование изобретенного вами глушителя, Лебедев. А куда мы летим - не спрашивайте. Это военный секрет. Идём мы на очень большой высоте и с большой скоростью, вот и все!
Лебедев зевнул:
- Я удовлетворен. Утро вечера мудренее. Ложусь спать. Андрейко, следуй моему примеру.
Лебедев начал раздеваться.
* * *
Автомобиль несся по извилистому шоссе. «Утиный нос», Лебедев и Андрейко сидели рядом. Угловатый человечек правил рулем.
Лебедев старался запомнить местность. Шоссе вилось по холмистым предгорьям. Вдали высокая горная цепь, поднимаясь над горизонтом, белела снеговыми верхушками.
«Утиный нос» наклонился к уху Лебедева:
- Полюбуйтесь на эту прекрасную долину. Видите, какие прелестные домики? Это мое опытное поле. Здесь пройдет мой «Истребитель». Вот эти двенадцать деревень сейчас пустынны. Все население удалено отсюда на 10 километров в окружности. Оставлены только домашние животные и птицы. А вон там, вдали, где виднеется башенка, там
„17-У“
Когда комиссия осмотрела «Истребитель», «Утиный нос» похлопал ладонью по стенке его и сказал:
- Я не стану объяснять вам подробностей, господа. Вы сейчас увидите дело, перед которым должны умолкнуть все слова.
«Утиный нос» приоткрыл сбоку стальную дверцу и влез внутрь «Истребителя», пригласив Лебедева следовать за собой. Лебедев ощупью поднялся по нескольким ступенькам в совершенной темноте.
- Стоп! - скомандовал «Утиный нос».
Он стукнул каким-то выключателем, и яркий свет залил внутренность «Истребителя». Лебедев увидел, что он находится в небольшой четырехугольной камере, где посередине расположены два небольших сиденья для вожатых машины. На небольшом мраморном столе блестели новенькие никелированные рычаги управления. Все было залито ярким светом.
«Утиный нос» уселся перед мраморной доской:
- Садитесь и вы, Лебедев. Мы должны подождать, пока наша комиссия не устроится в подземном убежище.
Он задумался. Лицо его странно передергивалось. Единственный глаз на мгновенье вспыхнул фосфорическим светом безумия. Но, может быть, это только показалось Лебедеву. «Утиный нос» заговорил:
- Я не хочу из моего изобретения делать тайны для вас. В моих изысканиях я шел тем же путем, что и ваш друг, Бутягин. Я только-что получил последний номер журнала с подробным описанием «Бутгруза». Расширяя известные опыты Вуда, я открыл способ получения колебаний такой высокой частоты, что они, передаваясь через воздух, но только убивают все живое, но действуют разрушительно даже на так называемую «мертвую» материю, сжигая все горючее и превращая в пыль, камни и металлы.
- Радиус действия? - спросил Лебедев, впиваясь пальцами в кожаную обивку табуретки.
- Не превышает одного километра.
- И вы не боитесь артиллерийского огня?
- Не беспокойтесь, Лебедев. «Истребитель» снабжен аппаратом для выработки дымообразного отравляющего вещества огромной ядовитости. Выработка идет непрерывно, отравляющее вещество выпускается по ветру на противника и убивает все живое на расстоянии 6 километров.
- Откуда вы берете ваше отравляющее вещество?
- Из воздуха. Способ получений в принципе совершенно такой же, как способ получения удобрительных веществ у вашего Бутягина.
Лебедев сжал кулаки:
- Ага!.. Так!.. Теперь слушайте, вы, гений, чорт бы вас взял! Раскиньте остатками ваших мозгов и постарайтесь осознать мои слова… Вот где разница между вашими Галифаксами, вами и нашими советскими работниками науки и техники. Одну и ту же мысль, одну и ту же химическую формулу вы заставляете родить ужас и истребление, а мы стараемся извлечь из нее пользу… Наша машина - это жизнь… А ваша - смерть…
- Не агитируйте меня, Лебедев. Сидите спокойно. Если вы будете вертеться, то можете напороться на маленькую скрытую иглу, которая усмирит нас навеки.
Лебедев ничего не ответил. Он собрал всю силу воли. Надо быть хладнокровным. Надо выгадывать время.
Маленький рупор на мраморной доске запищал тонким человеческим голосом. «Утиный нос» завертел рычажками, крикнул в трубку несколько слов и обернулся к Лебедеву:
- Ну, комиссия уже устроилась в убежище. Старший механик доносит по радио, что они в безопасности. Начнем наш опыт. Мой «Истребитель» покажет вам свою силу!
Лебедев молчал. Что говорить этому «Утиному носу»? Надо ждать. Должен притти момент, когда Лебедев повернет рычаг судьбы своей рукой…