Над головой громыхнуло. Заметался раскатистый, многоголосый грохот от стены к стене, множась в ограниченном пространстве. Натужно застонал вырванный из дремы камень древней кладки, словно побитый кариесом зуб от удара стоматологического молоточка. Брр…
Подняв над головой метлы, закружились вокруг своей оси стражники. Все быстрее и быстрее… Словно маленькие танцовщицы из бабушкиной музыкальной шкатулки, у которой лопнула пружина завода. Мелодия оборвалась, а они все кружатся и кружатся, понимая, что это их последний и одновременно самый нелепый танец.
Отбрасываемые медальоном блики приобрели нестерпимо болезненную для глаз яркость, словно нарочно укрывая от посторонних взоров происходящее на троне действо.
Карлик больше не читал заклинание, а монотонно, на одной ноте тянул протяжный то ли стон, то ли вой, порождая неприятный холодок в желудке, которому и без того сегодня досталось… или, если говорить о пище, вернее будет сказать — не досталось и крохи.
Странно, но даже в этот момент мысли о еде, посетившие меня, с легкостью отвлекли на себя львиную долю внимания.
— Единороги — они лишь внешне как лошади, — задумчиво пробормотала темная половина моего второго «я» (согласно некоторым религиозным течениям именуемая дьяволом-искусителем), — или в махане <Махана — здесь: колбаса из конины. — Примеч. автора.> тоже одинаковы?
— О чем ты?! — ужаснулась светлая половина второго «я» (из тех же источников — ангел-хранитель). — Она девушка, будущая императрица.
— Да так… ни о чем. И, кстати, я сторонник всеобщего равенства.
— Отдай меч! — выкрикнул карлик, вернув мое сознание из астральных сфер в реальный мир.
Под сводами залы раскатисто громыхнуло. Со стен и потолка посыпалась вековая пыль.
Струящиеся вокруг парящего трона потоки воздуха потемнели, наполняясь мутной серостью. Несколько мгновений — и карлика укутала непроницаемая мгла, из которой с мерной периодичностью вырываются кроваво-красные сполохи, со смачным хрустом отпечатывавшиеся на стенах и начинавшие самостоятельное существование блуждающими огоньками. Их движения упорядоченны, но непонятны — словно лазерные эффекты современных дискотек. Из тех — ну, вы знаете, — под которые переоснастили конверсионные ООТы — орбитальные огневые точки. Километровая окружность, накрытая сферическим силовым куполом, по поверхности которого бегают лазеры самонаведения, меняя цвет и интенсивность свечения в зависимости от угла соприкосновения с защитным полем. Боевого вооружения на ООТах нет. Впрочем, в кухонных разговорах иногда всплывает идея сохранения их боеспособности на случай непредвиденных ситуаций. Дескать, военные, как всегда, играют в секретность и перестраховываются, и вооружение на самом-то деле не демонтировано, а просто спрятано в напичканных электроникой недрах.
— Отдай-ии… — Крик Дурика переходит в свист.
Настойчивость, с какой висящий в воздухе МММ пытается убедить меня расстаться с мечом, начинает раздражать. И, что уж тут греха таить, пугать.
Нервно сглотнув, я озираюсь по сторонам и нащупываю пальцами золоченую поверхность перемещающего из дворца на площадь и обратно медальона. Лишь тот факт, что оставленный на площади тролль может ожидать нашего возвращения, удерживает от ухода из дворца по-английски — не прощаясь.
Не выдержав выпавших на его долю испытаний, раскололся и разлетелся мелкими осколками трон. Последние, отлетев на незначительное удаление, включились в общий хоровод. Воздушный столб, обтекающий карлика, начал стремительно менять форму, поглощая танцующих вокруг него стражников и за счет их энергии ускоряя свое вращение. Несколько пронзительно коротких мгновений, и вот… в центре тронной залы, завывая, как стая саранчи в день Страшного суда, крутится-вертится, выписывая восьмерки сузившимся до толщины заточенного карандаша основанием, воронкообразный смерч. Как и его прародитель, он незначительного размера, но непомерно раздутого самомнения о величии своих трех «М».
Со свистом, в котором при большом желании можно услышать отзвуки требования провести смену владельца зажатого в моем протезе меча, смерч-карлик начинает движение в моем направлении, кривляясь в ломаном танце.
В ответ на мое нажатие крышка медальона с легким, щелчком открылась. Яркая вспышка слепящего белого света. Но я ожидал ее и успел не только зажмуриться, но и прикрыть глаза лезвием меча.
Мягко толкнувшаяся в пятки каменная плита оповестила о прибытии.
Уходя из-под возможного обстрела — кто знает предел терпения тролля? — я, не успев даже открыть глаза, бросился бежать влево, вопреки здравому смыслу оглашая окрестности призывами:
— Тихон! Вики! Ко мне! Быст…
Бум! Я налетел на колонну, противоестественным образом возникшую у меня на пути. Она оставалась незамеченной до столкновения из-за того, что голова была повернута назад в желании убедиться, что демон и единорог последовали моему призыву. В результате я оказался на земле. Оп!
Гневно зарычал демон, заржал единорог.
Потирая ушибленное плечо, я со злостью испепелил взглядом корявую, волосатую поверхность колонны, прервавшей мой стремительный бег. Странная она какая-то… Рядом еще одна. Такая же… корявая и волосатая. Нехорошее предчувствие холодит сердце. Медленно, словно при покадровом просмотре, поднял голову вверх.
Застывший взгляд выпученных глаз, в которых отражается предрассветный багрянец, и занесенный надо мной каменный валун. Судя по выщербленным бороздам на его поверхности, тот самый, который давеча едва не вкатал меня и моих четвероногих спутников в площадные плиты. Теперь у него все шансы исправить упущение… став могильной плитой.
«Сожми медальон!!!» — пронзительная, словно электрический разряд, мысль.
Дрогнувшие пальцы соскользнули с гладкой металлической поверхности, золоченый диск упал вниз и, подпрыгивая и звеня, покатился прочь. Мелодичный звон подобен прощальной песне.
Губы тролля со скрипом растянулись в гримасе, и из-за них донесся весьма громкий шепот:
— Плати или умри. — Ответить ему я не успел.
Страшный грохот сотрясает землю. Сквозь разверзшийся в монолите дворцового свода проем среди летящих во все стороны обломков появился карлик-смерч, несколько подросший за последнее время…
— Ооотдааайии… — слышится сквозь свист.
— Вауррр! — расправив крылья, ощерил клыки Тихон.
— Иго… — начала было рогатая кобылица, но оборвав ноту протеста в самом начале, в благородном обмороке завалилась на бок, разметав во все стороны густую гриву и изогнув длинную шею.
Не только на меня произвело потрясающее впечатление появление Дурика, хотя я и не исключал такой возможности; тролль от неожиданности едва не выронил камень, занесенный над моей головой дамокловым мечом, что означало бы конец моей жизни. Пока он пребывал в растерянности, вызванной появлением неучтенного фактора, смерч, не тратя времени понапрасну, ринулся ко мне.
Вздохнув, я расправил плечи и поднял меч.
— Сначала заплати, — с непонятной интонацией произнес тролль.
Можно подумать, мне сейчас до него! Лучше бы пошел и свой булыжник в белую полоску выкрасил…
До сегодняшнего дня смерч мне доводилось видеть лишь в программе новостей, а уж о возможности превращения в него человека я и предположить не мог, так что методов борьбы с ним не знаю даже теоретически. На всякий случай ударил поочередно «экзорцизмом» и «стрелой Перуна». Развеять вертящиеся вокруг карлика магические силы не удалось, смерч лишь на миг задержался, чтобы громко и раскатисто чихнуть. После столь начхательского отношения к базовому заклинанию на магическом противостоянии можно поставить крест. В том смысле, что лишь праведник с крестом имеет шанс добиться иного — положительного результата. По непонятным мне причинам заклинания не срабатывают. Ну в самом деле: нельзя же считать удавшимся бросок «стрелы», если вместо молнии, которая должна сорваться с кончиков прижатых друг к дружке указательного и среднего пальцев в направлении завывающего смерча полетела раскручивающаяся спираль ядовито-зеленого серпантина. Словно массовик-затейник какой-то, а не серьезный маг-косморазведчик.
Приблизившийся смерч изогнулся знаком вопроса, нависая надо мной:
— Ооотдааайии…
Воздушные потоки взъерошили кудри на моей голове, уши заложило от резко возросшего давления.
— На! — Я протянул меч карлику, обратившемуся смерчем.
Но мой пораженческий выкрик кибернетическая конечность превратила в боевой клич, одним движением кисти заставив стальной клинок со свистом выписать в воздухе восьмерку. От неожиданности покачнувшись, я невольно ткнул острием меча в землю. Сталь обиженно зазвенела. Громыхнула молния, и в клубах дыма на каменные плиты рухнул карлик.
— Не понял! — простонал он, ощупывая себя.
Если это наконец-то сработало изгоняющее заклинание «экзорцизм», то последующие полчаса мне лучше держать руку отставленной и с направленными в противоположном от меня направлении пальцами. Кто его знает, когда шандарахнет молнией?
Со стороны наклонной башни раздался торжествующий хохот:
— Ха-ха! Попаись!!! Ууу… Волье…
И беззубый призрак в меховых шкурах, размахивая топором, гигантскими скачками устремился к нам.
— Давненько слышно не было, — пробормотал я, в который раз поднимая меч.
Викториния осторожно приоткрыла один глаз и, придя к определенному решению, сознательно осталась лежать в глубоком обмороке.
Тролль похрустел позвонками и почесал шишковатый лоб о поверхность удерживаемого валуна. Это ж какая силища?!
Карлик, истерически взвизгнув при виде спешащего ко мне призрака, подпрыгнул, превращаясь в смерч.
— Убью! — Призрак, размахивая топором, приближался неумолимо, словно рок.
«За что, спрашивается? Что им всем от меня нужно?»
ГЛАВА 11
Ухожу не попрощавшись
«Памперсы» воюют против «хаггисов», а им бы объединиться против производителей презервативов…
Совет зрителя
В одной группе три существа и в другой — тоже три. С арифметической точки зрения между группами можно и более того — нужно поставить знак равенства. Ага, сейчас… Огромный тролль, пусть карликовый, но все же смерч и неправильное привидение без зубов, зато с огромным и временами даже очень материальным топором — это с одной стороны. С другой же — обморочная принцесса в облике единорога, Тихон и я. Если и есть здесь равенство, то лишь согласно переписи населения и перед Богом. Они превосходят нас силой даже больше, чем я их в умении работать с компьютером, а это не только включить-выключить его и запустить тетрис…
Увернувшись от стремительно рванувшего на меня смерча, я мечом попытался блокировать размашистый удар привидения. Беспрепятственно сверкнувшее лезвие увлекло меня за собой, и я непроизвольно шагнул сквозь призрака, почувствовав на миг неприятный холодок. Даже не почувствовал — почуял. К тому моменту когда я, восстановив равновесие, обернулся, призрак со смерчем вовсю мутузили друг дружку, не обращая ни малейшего внимания на совершеннейшую бессмысленность данного занятия. Топор летал из стороны в сторону призрачной тенью, неспособный потревожить воздушные струи, но упертый в своем желании сделать сказку былью призрак упорно продолжал им размахивать. Порывы ветра — руки беснующегося смерча — треплют беззубое привидение, деформируя его тело, но отбросить или раздуть не могут — они имеют ограниченный радиус действия.
— Ваур! — взревел Тихон, спущенной пружиной бросаясь на тролля. Он целил ему в горло, как того требовали врожденные бойцовские инстинкты, но силы земного притяжения никто не отменял, и он ухватил за то, до чего допрыгнул.
Тролль взревел и замахнулся своим пролетарским оружием.
Оставшегося времени мне хватило лишь на то, чтобы вскинуть на него взгляд.
Выглянувшее из-за горизонта солнышко пылающим сиянием отразилось в выпученных глазах тролля, заставив меня попятиться от жара бушующей в них ярости.
Нога запнулась за предательский неровный стык каменных плит, и я упал, копчиком ощутив их твердость.
А удар все не нанесен…
С недоуменным ворчанием ваурийский демон тоже упал на землю, вертя по сторонам рогатой башкой и сплевывая набившийся в пасть мех.
Валун, поднятый над головой тролля, был неподвижен.
Расширившимися глазами я смотрел на отражающиеся в зрачках гиганта кроваво-красные серповидные полукружья солнца. Зрение периферийно улавливало сошедшихся в поединке не за страх, а за совесть призрака и карлика, но пока их внимание было направлено не на мою особу, я просто игнорировал их, надеясь, что они поступят так же… и чем дольше, тем лучше.
Тролль по-прежнему удерживал камень над головой. Что несказанно радовало. Может, он, как динозавры, не различает неподвижные предметы?
Затаив дыхание, я неподвижно сидел на холодных плитах, надеясь, что у тролля не устанут руки и он не упустит свое оружие на землю, просто чтобы передохнуть. И что с того, что он не увидит меня? После того как камень упадет, меня не смогут увидеть и другие.
Медленно текли мгновения в борьбе с собственным страхом, все настойчивее щекочущим пятки.
«Так дольше продолжаться не может», — понял я спустя час. И, вскочив на ноги, бросился бежать вправо.
Огромный булыжник с прежней неумолимостью нависал над тем местом, где я до этого находился. Если тролль и заметил мои маневры, то никак этого не показал.
Боясь поверить удаче, я подбежал к развалившейся вверх копытами Викторинии и привел ее в чувство бесцеремонным шлепком по крупу, с укором произнеся:
— Нашла время прохлаждаться, лежебока!
Она протестующее заржала, но вскочила как ошпаренная, всем своим скорбным видом являя старание смириться с моим неджентльменским поведением, но отнюдь не готовность его простить.
— Вай-вай-вай! — высунувшись из кувшина и осмотревшись, всплеснул руками джинн. — Зачем ты всех их разозлил?
— Я?!
— Ну не я же…
— Они сами, — искренне признался я.
— Бедная тетя, — вздохнул эфемерный дух.
— Какая тетя? При чем тут тетя?
— Здравствуйте. Неужели все позабыл?.. Ваша тетя.
— Почему бедная? — спросил я с дрожью в голосе, боясь поверить своей догадке, чтобы не спугнуть очень редко за последнее время посещавшую меня госпожу Удачу.
— Теперь мне понятно, — пояснил джинн, — ее желание убить племянничка. Не удивлюсь даже, если собственными руками. У тебя к этому призвание.
— К чему? — Склонившись над сверкающим кругляшом, я осторожно поднял его.
— О человеческая простота! Ты еще спрашиваешь… Кого тут пытаются убить все подряд через несколько минут знакомства?
— Ты-то не пытался.
— Пока нет.
— Вот оставлю тебя здесь…
— Мы уходим?! — совершенно другим тоном воскликнул джинн. — Но ведь вернемся?
— Зачем?
— За золотом!!!
— Может быть… Тихон!
Демон вопросительно вауркнул и подбежал ко мне за разъяснениями. Странное поведение противника смутило его, повергнув в столбняк.
— Лучше спрячься в свой кувшин, — посоветовал я джинну и добавил для остальных: — Закройте глаза
— Это еще за… — начал джинн. — Ой!
Опустив выполнивший свою миссию медальон в карман, откуда доносятся стенания временно ослепшего джинна (а я предупреждал…), я обозрел разрушения, причиненные смерчем опустевшей тронной зале. Один за другим появились демон и единорог.
— За мной!
Демон тотчас прижался твердым боком ко мне слева, а единорог, продолжая кривить губы, пристроился по правую руку.
В сопровождении звонкого хлопка в центре залы возник неподвижный тролль.
Не задерживаясь более, мы плечом к плечу и почти нога в ногу вышли из дворца через пролом в стене, оставленный спешившим карликом, временно принявшим облик стихийного бедствия. Наикратчайший путь из замка, со всеми его строениями-ловушками, агрессивными обитателями и отсутствием даже крохи съестного, пролегает через площадь — мимо сошедшихся в яростном противоборстве призрака и смерча, на которых сработавший медальон почему-то не оказал никакого воздействия. Может, из-за разделяющего нас расстояния, может, из-за иллюзорности их тел. Беззубое привидение и Дурик, не зная страха и не ведая усталости, обмениваются ударами и не обращают ни малейшего внимания на их безрезультатность. Видимо, они так давно грезили об этом мгновении, что уже важен не конечный результат, а сам процесс.