Десятка!!! Десятка!!!
Юнис, тебе плохо?
—И нарисовал?
—Нет-нет, но он хотел. Предлагал… да.
Видишь, босс? Видишь? Это же доказательство! Сначала ты услышал об этом от меня, а потом узнал от посторонних! Я существую!
И стоило так шуметь, дорогая?
Но, босс!..
Слушай, я ведь никогда и ни на миг не сомневался, что ты — это ты. Но доказательств быть не может. А вдруг все, что происходит сейчас, — лишь плод моего воображения, а я лежу — изолированный мозг, без всякой связи с внешним миром? Или ты, как загримированный осколочек моей личности, начавший жить своей жизнью, делаешь выводы из известной мне информации по простейшей логической цепочке: Джо — художник, Шорти — колоритен, следовательно, Джо хотел его нарисовать? Нет, дорогая, психиатрам мы никогда и ничего не докажем — не стоит и пытаться. А нам с тобой, думаю, не нужны никакие доказательства. Я тебя люблю — а все прочее может катиться к чертовой матери.
—Фред, налей еще. Эти законники и святоши пить не станут, а мне нужен собутыльник. Мы празднуем мое освобождение из-под стражи.
—Но я на службе, мисс…
—Ничего. Шорти и Том доставят нас по назначению… даже на руках. Так ведь, ребята?
—Никаких проблем, мисс Смит.
—Мальчики, а почему на пикнике я должна называться так официально? Ведь миссис Бранка вы звали «Юнис», а? И вас всех она звала по именам? Или… Шорти?
—Она называла меня «Хьюго».
—Тебе так больше нравится?
—Это имя дала мне мать, мисс.
—Понятно. Я запомню. Так вот: я не хочу, чтобы среди своих вы звали меня «мисс Смит». А старое мое имя не подходит… Хьюго, ты ведь крестил детей?
—Конечно, много раз… мисс…
—Поэтому ты разбираешься в именах. Как по-твоему, имя «Джоан» подойдет девушке, которая раньше была мужчиной и звалась «Йоханн»?
—Да. Вполне.
—Том, а как оно тебе?
—Мне нравится.
—Фред? — Джоан повернулась к нему.
—Не смею советовать… — почти прошептал Фред. — Но это красивое… красивое имя.
Юнис, что это с ним?
Расскажу чуть позже. Поосторожнее, Джоан.
По-моему, ты и здесь наследила?
Ну…
—Но нужно и второе имя. И я выбрала его… и все вы знаете почему. Хьюго, ты служитель божий. Посоветуй, не будет ли святотатством взять вторым именем — «Юнис»?
Босс, если он сейчас заплачет — я не скажу больше ни слова!
Ну что же ты за пила такая! Хьюго не заплачет. Он ведь знает, что ты здесь. У него — единственного из всех нас — есть вера.
—Мне кажется, это прекрасно, — преподобный Хьюго торжественно наклонил голову — и украдкой смахнул слезы.
—Хьюго, Юнис не хотела бы, чтобы кто-нибудь расстраивался… — Джоан тоже вытерла глаза и постаралась улыбнуться. — Итак, мое новое имя — Джоан Юнис. И вы, ее друзья, должны первыми узнать об этом. Теперь, когда я женщина, Юнис является для меня образцом, по которому я собираюсь строить жизнь. И я очень хотела бы, чтобы вы помогли мне в этом. Чтобы вы обращались со мной, как с Юнис… Да, я ваш работодатель, и мне придется это как-то совмещать… ну и что? После всех бесконечных лет, которые я провел заключенным в теле придирчивого старика, мне просто необходима дружественная помощь — а от кого еще я могу ее получить?
Наступило молчание. Потом Финчли сказал:
—Мы поможем… Юнис.
—Я еще не заслужила этого имени… Говорите мне так, когда я буду, как она… пусть это будет наградой. Хорошо?
Никто не ответил. Все переглядывались, и наконец подал голос Фред.
—Я не знаю… тут Шорти… Хьюго сказал, что Юнис была ангелом. Не стану спорить, он проповедник, он понимает. Но в ней были и соль и перец… если вы помните.
— Это уж точно, — кивнул Финчли. — Она могла и обругать… но это было правильно. Она обращалась с нами как с людьми.
— Том, — медленно начал Шорти, — не забывай, что мистер Смит был очень старым и очень больным человеком. Больным трудно относиться к людям хорошо. Я помню, когда мой старик был болен — в последний уже раз, перед тем, как отправиться на тот свет, — он сделался таким несносным… я даже сбежал из дому. Это была самая страшная моя ошибка…
— Боже мой! — Джоан почувствовала, как вспыхнуло ее лицо. — Мне казалось, что я всегда относилась к людям хорошо…
— Мы ведь все всё понимали. Я не виню своего старика, и вы не вините себя. Мы делаем что-то, а потом живем с этим, и ничего уже не изменить. Юнис… та Юнис… она теперь ангел, это говорит мне мое сердце. Но ничто человеческое не было ей чуждо. Как и нам всем. И господь не винит нас за это.
—Хьюго… а у меня есть еще шанс попасть на Небеса?
Омм мани пхадме хум! Мы пропали — сейчас он засунет нас в этот ручей и смоет наши грехи…
Стоит ли возражать?
—Не знаю, — тихо сказал Шорти. — Я слишком мало знал мистера Смита. Но Всевышний дал ему второй шанс. А Он всегда знает, что делает.
Пронесло. Я так не люблю, когда вода попадает в нос…
—Спасибо, Хьюго. Да, Он дал мне второй шанс — значит, что-то имел в виду. И я надеюсь, что конфузиться Ему за меня не придется. Скажите, ведь вы трое… точнее, четверо, еще и Антон… Вы были ее ближайшими друзьями среди моих людей. Том?..
—Да… Юнис?
—Вы целовали ее?
Финчли смутился.
—Да… Джоан.
—Ага, значит, я промахнулась с этим вопросом. Правильно, Юнис не стала бы спрашивать… но я еще боюсь, Том. Я не привыкла быть девушкой.
Она встала, взяла Финчли за руку и притянула к себе. Он чуть не застонал… но обнял ее и поцеловал.
Он умеет лучше!
Тсс! Ему просто тяжело.
Джоан отпустила его и повернулась к Фреду.
Как поцеловать его, сестренка? Чувственно или по-братски?
Поздно…
Фред неожиданно крепко обнял ее, и губы их встретились быстро и горячо. Джоан неожиданно для себя ответила на поцелуй со всей страстью.
Когда она оторвалась от его губ, оба дрожали.
Эй, что это? Ты не предупреждала…
Не успела. Потом. Все потом. Сейчас успокойся, вспомни, что деньги пахнут, и покажись отцу Хьюго пай-девочкой.
Она обошла столик и остановилась перед Шорти. Он встал, серьезно посмотрел на нее сверху вниз. Она положила ему ладони на грудь, робко подняла лицо. Он нежно обнял ее.
Ничего себе. Юнис, он же переломит нас, как былинку!
Не бойся, он — самый нежный человек на свете…
Их губы встретились в чинном и торжественном поцелуе. Шорти будто бы благословил ее — неторопливо, но и не затягивая сверх меры. Несколько секунд она оставалась в его объятиях.
—Хьюго, ты не замолвишь за меня словечко сегодня в своих молитвах? Кажется, мне это нужно…
—Конечно, Юнис.
Он галантно усадил ее на место и сел сам.
Так что там насчет Фреда?
О, ты не поверишь!..
Поверю чему угодно.
—Фред, там есть еще вино? Нет? Хьюго, открой, пожалуйста, еще бутылку. Я вся дрожу…
—Одну минуту…
—Давайте доедим все, что еще осталось. Я почему-то страшно голодная. Том, я все еще Юнис? Или шлюшка, не знающая, как подобает вести себя истинной леди?
—Да, Юнис. То есть я хотел сказать — нет, Юнис… То есть… О, черт!
—Все ясно, Том! Это — лучший комплимент за всю мою коротенькую жизнь. Ведь ты никогда бы не чертыхнулся при какой-нибудь там мисс Смит… — Она засмеялась и посмотрела на всех сразу. — Меня четверть века никто не целовал! Не представляете себе, как это приятно! Вы своими губами приобщили меня к человечеству. Я так благодарна Юнис Бранка за то, что она целовала вас и тем заполучила вашу дружбу… или любовь? Да, я думаю, любовь… Мне так хорошо, что хочется плакать — и делать глупости. Том, эта речка чистая? В ней можно купаться?
—Она чистая, но купаться я бы не советовал.
—Почему?
—Всякие подонки. Они ведь водятся не только в Развалинах — заползают и в такие вот места. А в воде охранять трудно…
—Но почему? Если можно на суше, то и в воде можно точно так же.
—Нет. Один раз я уже опоздал на несколько секунд — и этого мне хватит на всю жизнь.
—Не будем спорить, Том. Я иду в воду.
—Мне очень жаль… Джоан Юнис.
Она вздрогнула всем телом, потом засмеялась.
—Черт побери, я дала вам слишком хороший поводок.
—Не расстраивайся, Юнис, — сказал Финчли. — Даже президент слушается охранников.
—И не расстраиваюсь… но не дергайте же так резко!
—Я только надеюсь, — совсем другим голосом сказал Том, — что ты не станешь вырывать поводок у нас из рук. Если бы она тогда…
—Не стоит плакать над разбитым кувшином, — сказал Фред.
—Простите меня, парни, — тихо сказала Джоан. — Я все испортила. Ладно, поплаваем в другой раз — в более безопасном месте.
Юнис, а ты умеешь плавать?
Спасатель — это было записано даже в моем аттестате! Правда, в соревнованиях не выступала, мне больше нравилось болеть за команду.
В комментариях не нуждается.
Кто бы говорил! Бесштанная Смит!
А кто меня всему этому учит?
Тебя и не надо учить — у тебя природный талант.
Глава 19
Эй, мочалка, так что там у тебя было с Фредом?
Что-что… Все. Ну, не сразу, конечно. Сначала мы целовались просто так, по-дружески. Особенно при Хьюго. Но я всегда чувствовала, что меня целуют мужчины. Фред и Антон просто-таки пылали, и, когда подвернулся случай, я подумала: а почему нет?
Фред и Антон?
Ну да. Как-то мы вернулись поздно, я позвала их перекусить, а Джо дома не было…
И естество восторжествовало?
Босс, я слышу неодобрение — или мне показалось?
Я просто не люблю, когда мне врут так нахально. Двое мужчин? Совершенно трезвые? И каждую минуту мог войти муж? Ни за что не поверю! Я довольно долго был мужчиной и прекрасно знаю, на что они способны, а на что — категорически нет. Так что — либо это было не в первый раз, либо в твоем рассказе что-то изъято цензурой…
Босс! Клянусь всем святым: это было в первый раз! И… все, потому что вскоре меня убили. А что касается купюр… я их заполню. Мы знали, что Джо придет не скоро. Да и войти бы он не смог: дверь была на засове. Видишь ли, Джо хоть и неграмотный, но часы понимает, а в прихожей у нас висят такие, с картонными стрелками — и мы, уходя, ставим стрелки на то время, в которое намерены вернуться. И в тот раз — когда мы вошли, я взглянула на часики. Стрелки стояли на двенадцати. Я сказала Антону и Фреду, что Джо придет поздно и они с ним не увидятся… к сожалению.
То есть ты им так толсто намекнула…
Да. Я им толсто намекнула… и, босс, буду честной до конца: я заранее позаботилась, чтобы хижина была свободной. Я позвонила от Джейка и сказала Джо, что… Мы ведь с ним всегда старались сделать друг другу приятное. И Джо не имел ничего против моих свиданий, нет! Правда, я никогда не говорила ему о Джейке…
Постой. Давай восстановим хронологию той тяжелой ночи: из постели Джейка ты позвонила Джо, чтобы он очистил местечко для свидания с Антоном и Фредом, а после двенадцати он пришел сам?..
Я тебя опять шокировала? Расписание, как у звезды борделя в день получки, да? Но это все любовь, милый! Любовь и уважение — с Джейком; страсть — с Антоном и Фредом; с Джо — и любовь, и страсть, и уважение, и нежность, и доверие, и преданность… и, босс, уж если Джо не осуждал меня, то кто имеет право?..
Радость моя, да кто же тебя осуждает? И я ничуть не шокирован. За свою долгую жизнь мне пришлось совершить немало сексуальных подвигов… может быть, интенсивность была и пониже, чем у тебя, но продолжительность…
Нет, ты определенно шокирован.
Всего лишь — восхищен твоей выносливостью.
Тогда я рада.
Сколько же тебе удалось поспать?
О, вполне достаточно. Часа четыре. Джоан, женщине в любви не нужно много сна — не то что одинокой… А что касается интенсивности — кто это мне говорил, что ничто не возбуждает так, как сам секс?
Да, но я говорил с точки зрения мужчины…
Для женщины все то же самое!
Надеюсь… Впрочем, да, я слышал нечто подобное от одной прелестной девушки, когда президентом был Гардинг. У нее было очень много общего с тобой. Сейчас ей было бы за сто…
Как ее звали?
Неважно… Девочка, я все понял про Джо. Но как ты обработала Фреда и Антона? По очереди?
Фи! Как грубо. Нет, это был бы дешевый бордель. Я такого не люблю. Нет, в постели мы были втроем.
О!
Джоан, ты просто не можешь себе представить, как могут возбудиться двое мужчин, когда они целуют и ласкают одну девушку, и при этом они доверяют друг другу…
Ха! До чего же история любит повторяться…
Что?
Ничего. Продолжай, пожалуйста.
Мы довольно долго шли к этому. Сначала были просто поцелуи на ночь, потом они становились все чувственнее, потом мы перешли к петтингу… Ну, не в машине же заниматься любовью, правда? В тот вечер мы поднялись ко мне, я удивилась, что Джо не будет допоздна, и — все. Финиш.
Да ну?
А что еще? Чем мы занимались, ты прекрасно знаешь и так.
Это самая короткая история о групповухе, которую мне только приходилось слышать.
Да никакая это не групповуха! И не извращение! Втроем — это всегда любовь и дружба, и вообще… Да ты и сама была не прочь: с Алеком и Маком. Разве нет?
Ну, я не знаю…
Ах, босс, когда в постели трое и все делается правильно, это самое приятное, что только может пожелать женщина. И не потому, что их двое… какой-нибудь жеребец может отработать и за троих, но это совсем другое. Именно любовь, дружба, уважение, тепло делают чудо. Становится не вдвое приятнее — вчетверо, ввосьмеро… я не знаю… может быть, в сто раз! Арифметика ни при чем. Джоан, пока ты не побываешь в постели с двумя мужчинами, которые доверяют друг другу и оба любят тебя, — ты в каком-то смысле так и останешься девушкой. Я почти все время плакала от счастья… и все еще плакала, когда они ушли, и плакала, когда пришел Джо, и плакала перед ним — и тут же затащила его в постель, все ему рассказала, и он был со мной особенно нежен…
Неужели ему хотелось это услышать?
А тебе?
Мужчины бывают разные. У меня рога никогда не вызывали головной боли.
Тут немножко другое… Я уже говорила, что скрывала от Джо связь с Джейком.
Кстати — почему?
Это было бы неприятно Джо. Джейк богат, Джо беден. А Фред с Антоном — ровня. Я знала, что Джо не станет ревновать к ним. Так и оказалось. Вообще мужская гордость — такая нежная вещь… поэтому с мужчинами нужно обращаться с осторожностью. Учти это.
Да уж… иногда они просто ломаются — в самом прямом смысле. Вторая моя жена довела меня до импотенции.
О ужас!
Ничего, я поправился… с помощью одной прекрасной женщины, которая все понимала. Больше у меня таких проблем не возникало — до времен полного распада.
Да, когда я была молодой и глупой, я обидела одного парня так, что он бросил школу. С тех пор я старалась не доставлять душевных страданий мужчинам. Они только кажутся большими и сильными… Я была противной девчонкой — но вовремя поняла свою ошибку.
Юнис, когда я в последний раз говорил, что люблю тебя?
С полчаса назад.
Очень давно. Я люблю тебя, Юнис!
Глава 20
—Добрый вечер, шеф! — Джоан оперлась на руку О'Нейла и вышла из машины. — Мистер Сэлэмэн уже приехал?
—Добрый вечер, мисс. Нет, мистер Сэлэмэн не приехал и сообщил, чтобы к ужину его не ждали.
—Очень жаль. Тогда распорядитесь, чтобы наверх подали ужин для меня и Винни. Прислуживать не надо.