- Про то, что оффи-запреты в сексе делают людей психопатами? - спросила Хики.
- Это частный вывод из одной гениальной фишки Фрейда, - сказал он, - Сама фишка состоит в том, что сам образ жизни человека при классическом оффи-режиме, уже с детства формирует в мозгах, как бы, еще одну паразитную личность, супер-эго.
- Типа, доминирующий мем, точно?
- Мем. Вирус. Назвать нетрудно. А вот понять, как это работает, и использовать на практике, намного сложнее. У меня это профессиональная мечта юности, прикинь.
- Использовать или стереть? – спросила она.
- Использовать или стереть, - ответил Козак.
- Странная мечта, - задумчиво произнесла Хики, - Может быть из-за вот этого?
Она осторожно провела ладонью по его левой щеке, пересеченной старым широким шрамом. Козак немного удивленно поднял брови.
- Возможно. А как ты сделала такой вывод.
- Просто, я стараюсь развивать наблюдательность. Ты чуть-чуть дернул щекой, когда говорил про мечту. Почти неуловимо, но я заметила! Осколок от гранаты, а?
- Нет. Обычный камень.
- Ты расскажешь или тебе это неприятно?
- Могу рассказать, aita pe-a. История не такая уж длинная.
- Расскажи, - Хики скатилась с его живота на песок, и уселась по-японски на пятках, и добавила, - я вижу: ты хочешь закурить.
Ив Козак снова поднял брови, качнул бритой головой и достал из кармана шортов, валяющихся рядом, пачку сигарет и зажигалку.
- Ты зверски наблюдательна… - он щелкнул зажигалкой и прикурил, - Если не очень вдаваться в подробности, то все началось с очередного кризиса в Сайберии. Мне было примерно 4 года. И мои родители решили перебраться в Израиль. Правительство этой страны все время приглашает этнических ютаев, как бы, на родину предков. Не знаю, сколько бочек шоколада оно обещало в то время, но моя семья поехала, и как-то там устроилась. Потом начался очередной конфликт с мусульманами-палестинцами. Это называется «интифада». Подростки-мусульмане на улицах швыряют камни во всех не мусульман. Вот так, я в пять лет познакомился с исламом. В клинике мне довольно качественно зашили порванную щеку, но шрам, как видишь, остался. А конфликт все усиливался, и дело шло к очередной войне. Тогда, родители решили, что пора оттуда сматываться, и нашли место в Аотеароа. В Океании шел 2-й год Хартии, а мне уже исполнилось восемь лет. Родители радовались, и я тоже… А потом, мы летели через Шанхай и… В общем, типичный теракт шахида с бомбой в желудке. Тогда как раз появился этот класс устройств… Экипаж был замечательный. Они сумели отчасти восстановить управление лайнером, так что мы не упали, а жестоко приводнились в акватории Вануату. Мне повезло. Уточняю: повезло только мне одному.
Хики задумчиво набрала в ладошки песок и очень медленно высыпала, как будто, на минуту превратившись в живые песочные часы.
- Ты попал в Меганезию, когда тут было не очень-то благополучно, так Ив?
- Возможно, и так. Но я попал в чудесную семью. Хен Туан, архитектор, этнический вьетнамец, ты, конечно, о нем слышала… В его доме тогда оказалось шестеро детей, которым тоже не повезло. Остальные, правда, местные, после гражданской войны.
- Ого! – воскликнула Хики, - Вот это да…
- Да, - отозвался Козак, - Это первый случай, когда мне здорово повезло. Хен Туан занимался нашим образованием сам, и одна из самых важных вещей, которым он нас научил, это разбираться, в своих эмоциях, и находить их источник. Правда, он это использовал, чтобы проектировать дома, в которых людям уютно. А я уже в 8 лет абсолютно точно знал, что пойду в армию. И, как только мне исполнилось 16 лет, заключил тысячедневный контракт. Вот такая история.
- А мечта про супер-эго которое надо использовать или стереть? – спросила она.
- Это когда мне было почти 19, и я перезаключал армейский контракт уже после нескольких боевых операций в спецназе, имея нашивки мастер-капрала. Я вдруг сообразил, что на антитеррористических операциях мы воюем с безмозглыми и безвольными куклами. С инструментом, а не с настоящим противником. И, после очередной операции, я брякнул это нашему лейтенанту, Чубби Хок.
- Ого! – снова воскликнула девушка, - Чубби Хок это майор INDEMI, которая…?
- Вот-вот, - Козак кивнул, - она меня выслушала, сказала: «толковая мысль» и дала ориентировку на Фрейда. Тут-то я и понял, чем надо заниматься.
Девушка снова набрала песок в ладошки и медленно высыпала.
- Я видела изумление в глазах участников этих трех адмиральских делегаций. Они пытались понять, почему здесь, на Улиси, японцы и корейцы ни капли не изменили отношение друг к другу, когда там, на севере, между государством Япония и двумя государствами Корея, Южная и Северная, идет война.
- Это вопрос? – поинтересовался Козак.
- Да. Вопрос. Это имеет отношение к тому мему, или супер-эго?
- Ты уже поняла, что имеет. Война в оффи-системах всегда черпает силу в традиции.
- В фэйк-традиции, - уточнила Хики, - это написано даже в школьном учебнике.
- Конечно, - он кивнул, - Оффи создают фэйк-традицию, внедряет фэйк в общество, и опираются на этот фэйк, чтобы даром получить от общества поддержку. В частности – поддержку в виде живой силы для армии. Это трюизм. Но, таким образом оффи сами попадают в зависимость от фэйка, и если фэйк вышел из-под их контроля то, образно выражаясь, может сложиться ситуация, когда хвост начнет вилять собакой.
Хики внимательно посмотрела на обер-лейтенанта INDEMI.
- Вернее, - произнесла она, - кто-то может сложить ситуацию так, что хвост начнет…
- Это уже детали, - сказал Козак, - возникла такая ситуация случайно, или не совсем случайно, это другой вопрос. А мы говорим о мотивах оффи в этой ситуации. Они понимают: война в Японском море стремительно разрушает экономику, а значит, и структуру власти. Ни в одной из трех стран, правящая группировка не имеет шансов получить выгоду от этой войны, значит, войну надо срочно прекращать. Но как это сделать, не потеряв лицо, не нарушив священную фэйк-традицию, к которой все три стороны автоматически обратились, как только прозвучали первые выстрелы?
- Нужен посредник, который соответствует фэйк-традиции? – предположила Хики.
- Верно, - разведчик кивнул. – Как сказал Кнут Вилбраге, неглупый чиновник ООН, сторонам нужен аналог Дельфийского оракула, к которому обращались мифические правители предков юро. Улиси, где поддерживаются почти мифические, морские традиции Японии и Кореи, и оба этноса живут в согласии - это удачный образ. Он изумляет и внушает надежду. Через оракула Улиси можно объявить волю богов.
- Я поняла, Ив. А текст воли богов стороны заранее согласовали за кадром, так?
Ив Козак снова кивнул. Хики на секунду задумалась и спросила:
- Если все заранее согласовано, то зачем тут понадобился Наллэ Шуанг?
- Угадай, - предложил он.
- Есть другая проблема, по которой воля богов еще не согласована, так?
- Очень точный ответ, - похвалил разведчик.
- …И это проблема Цин-Чао, - добавила она.
- Ты опять права, - подтвердил Ив Козак, – это проблема Цин-Чао. Так называемое «японское общественное мнение» с большим доверием отнесется к посредничеству Шуанга в проблеме Цин-Чао, если будет считаться, что корейская проблема успешно решена при его прямом участии. Бытовая логика: помогло раз – поможет и другой.
Девушка протянула руку и кончиком указательного пальца нарисовала на животе разведчика вопросительный знак.
- Ты рассказал интересные и мало кому известные вещи. Но, ты не похож на парня, который делится секретами просто по релаксу, после хорошего секса. Значит…
- Бывают же такие проницательные девушки, - ответил он, - Видишь ли, я скромно надеюсь, что ты поможешь навести маленький невидимый мост с некой фигурой.
- Некую фигуру зовут Го Синрен? – предположила Хики.
- Именно так. Если ты догадалась, то ты, видимо, знаешь, что он сейчас на Пелелиу.
- Знаю, - подтвердила она, - А что такое «маленький невидимый мост»?
- Это, - сказал Ив Козак, - довольно простая штука…
…
К западу от моту Асор, рядом с моту-оно Бегеф, несколько позже.
…Прозрачный подводный шатер-тент показался Дженифер Арчер хотя и несколько новаторским объектом, но не слишком. По сути, тот же водолазный колокол, только пленочный. Но подводный огород на гребне погруженного кораллового рифа поразил воображение австралийки. Вроде бы, логично: если есть обитаемый шатер на дне, то напрашивается идея устроить вокруг плантацию. Это теоретически. Но практически, когда Хва, буднично сообщила: «Я пойду за салатом и яблоками», прицепила к поясу сетку и груз, и отправилась наружу, в разноцветные подводные джунгли. Дженифер ущипнула себя за ухо, чтобы убедиться: это не сон, а убедившись, схватила камеру и поймала кореянку в видоискатель.
- Что ты напрягаешься? – поинтересовалась Йоко.
- Ну… - протянула австралийка, заворожено глядя сквозь прозрачную стенку, как Хва деловито обрывает с подводных деревьев и складывает к себе в сетку буро-зеленые и пурпурные листья и какие-то круглые желтоватые плоды, - …Это так необычно.
- Ага, - обрадовалась японка, - ты не видела таких растений! Это мы с Хва привезли с биостанции Никаупара, что в южной половине архипелага Кука.
- Здорово!.. А как долго вы вот так работаете на дне без воздуха?
- Обычно - две с половиной минуты.
- А у нас в Австралии, - заметила Дженифер, - на клубных соревнованиях опытные фридайверы задерживают дыхание на шесть минут.
Йоко, разливая только что сваренный какао в чашки, пожала плечами.
- Я смотрела по TV чемпионат мира. Там висели под водой более четверти часа, как медузы. Ну, и какой смысл так рисковать здоровьем? Есть комфортное время: две с половиной минуты. И, кстати, нельзя делать больше тридцати долгих нырков в день.
- Стоп, - сказала австралийка. – Ты говорила, что ама делали по сто нырков в день.
- Ага. Обычно даже больше.
- Э… Но сейчас ты сказала: не больше тридцати.
Раздалось громкое фырканье и плеск. В шатер вернулась Хва с почти полной сеткой добычи. Плюхнув свой улов в пластиковое ведро, она поинтересовалась:
- Hei foa… Уф!.. О чем спорим?.. Уф!..
- Про рабочий день ама, - ответила Йоко, и пихнула подруге в руки чашку.
- Мерси… - кореянка стала пить маленькими глотками, продолжая шумно дышать.
- Так, я не понимаю, - сказала Дженифер, - сколько раз в день ныряли ама?
- Ама, – сказала японка, - ныряли на минуту с трехминутными перерывами. Итого получалось 15 нырков в час, а рабочий день в среднем 7 часов.
- Смертельный ритм, - добавила Хва, - Хотя, некоторые доживали до старости.
- Доживали глухими, и с регулярными обмороками, - уточнила Йоко, - Прикинь, они ныряли на 20 метров, с пудовым булыжником, чтобы быстрее добраться до дна, там собирали ракушки, и выныривали тоже быстро. Тут и эмболия от пузырей азота, и кумулятивное кислородное голодание клеток мозга, и баротравма легких и ушей…
- Но фридайверы - рекордсмены ныряют на 200 метров, - заметила австралийка.
Хва, продолжая мерно и шумно вдыхать и выдыхать, прокомментировала
- Одно из двух… Уф… Или они психи… Уф… Или роботы… Уф… Или ньипы.
- Даже ньипы не ныряют на 200 метров, - возразила Йоко.
- Ну… Уф… Тогда одно из двух… Уф.
- Кто такие ньипы? – заинтересовалась Дженифер.
- Ньип это по-фиджийски, - ответила Йоко, - а по-вашему, буньип.
- По-алеутски – тупилак, - добавила Хва, - Уф!
- Девчонки, вы серьезно? Ведь буньип, это чудище из сказок наших аборигенов!
Йоко встала и, закрепляя на своем поясе груз и сетку, произнесла.
- С ньипами та же история, что с тюленями-сиренами. В сказках, это полурыбы полуженщины, с большими сиськами. А реально – морские млекопитающие.
- Да, - австралийка кивнула, - Некоторые ученые считают, что буньип это какая-то разновидность тюленя, но…
- Какие, на фиг, тюлени? – перебила японка, - Это просто древняя раса людей, типа лемурийцев. Ладно, foa, я пошла смотреть ловушки на лангустов.
- Раса людей? – недоуменно переспросила Дженифер, но Йоко уже ушла под воду, появилась по ту сторону прозрачной стенки, махнула ладошкой, позируя на камеру, и поплыла вглубь джунглей (или огорода) из разноцветных водорослей.
- Прикинь, Джени, - сказала Хва, завершившая свои дыхательные упражнения, - Плюс подводного тента в том, что ты идешь в промысловую зону и обратно без компрессии-декомпрессии. Нет перепада глубины. Если натыкать дорожку таких тентов через 20 метров по горизонтали и через 3 метра по вертикали, то будет реальный маршрут для туристов-фридайверов. Не для тех маньяков-монстров, которые ставят рекорды, а для нормальных ребят, которым нравится плавать под водой без всяких дивайсов.
- Отличная идея, - согласилась австралийка, - Я думаю, наши зрители это оценят. И ассоциация малобюджетного туризма тоже. Это как раз то… А давай ты, все-таки, договоришь про буньипов. Я пока не поняла, это реальные люди, или мифические?
- Реальные. Они живут в болотах на северо-западе Новой Гвинеи - Хитивао, кстати, недалеко от твоей северной Австралии. А одна триба откочевала на Пелелиу. Это примерно 300 миль на юго-запад отсюда. Я их там видела вот этими глазами.
Для убедительности, кореянка показала растопыренными пальцами на свои глаза.
- А на кого они похожи? – спросила Дженифер, - Ну, хотя бы, приблизительно?
- Ну, если приблизительно, то это невысокие, черные, живут на берегу, ныряют.
- Береговые негритосы? Как филиппинские аэта или андаманские аборигены?
- Ага, - Хва хихикнула, - Так на языке еврокультуры. Если черный, то негр. А если маленький черный, то негритос. Негр-недоросток. По ходу, болел рахитом. Если косоглазый, то монгол. Если косоглазый, но живет не в Монголии, то монголоид. А европейцы, это высшая раса, хули им разбираться в различиях цветных мартышек?
- Хва, ты несправедлива! – возмутилась Дженифер, - Я никогда не…
- Джени, ты классная! – Хва стремительно обняла австралийку и влепила ей звучный поцелуй в нос, - Это я прикололась. Без обид, ОК? А микро-этнос буньипов открыли этнографы-любители, то ли в прошлом году, то ли даже в этом.
- Э… А откуда известно, что это буньипы?
- Ну… - Хва задумалась на секунду, - Типа, по сумме признаков. Ты бы поехала, и посмотрела сама. Так надежнее, ага?
- Да,- призналась австралийка. – Я не поверю, пока не увижу. Слишком странно.
- У тебя правильный подход, - одобрила Хва, - Я тебе потом покажу на карте...
Снова послышалось фырканье и плеск. Вернулась Йоко, и сунула в руки Хва сетку, ставшую похожей на какое-то инопланетное существо с множеством шевелящихся колючих лап и усов.
- Уф!... Выгружай это… Уф… Где какао?... Уф… Ага, вот!
- Урожайный день, - сказала кореянка, начиная выпутывать лангустов из сетки.
- Уф! – Йоко глотнула какао, - По ходу, наверху… Уф… Тбанга на проа, … Уф!
- Ваш постоянный мужчина из Малави? – уточнила Дженифер.
- Ага, - Хва кивнула. – Если он наверху, то, догадается нырнуть… О! Догадался!
Благодаря четкой профессиональной реакции, австралийка успела поймать нового персонажа в видоискатель камеры, в движении от поверхности океана к подводному шатру-тенту. Сюрреалистический эпизод, достойный занять место в какой-нибудь киноленте из жизни любителей пейотля. Здоровенный голый негр плавно падает вниз головой сквозь аквамариновое мерцание, держа в правой руке квадратный чемодан чудовищного размера, и ритмично размахивая ногами и левой рукой.
А через несколько секунд, выборочно выбритая голова негра с оставленной по осевой линии черепа полосе короткого ворса, похожей на щетку, высунулась из воды уже под тентом. Вращая глазами и широко улыбаясь, он пророкотал:
- Девчонки! Я купил на конверсионном сэйле классный военный шкаф! Вы говорили: сюда нужен шкаф! Я искал и я купил! Он тяжелый, но хороший и очень дешевый! Да!