Он не ответил.
— Ну, скажи: о чем? — Тина подперла щеку ладонью. — Проснуться не успел и уже о чем-то думает… Скажи, а то укушу!
— Да так… — отозвался Сергей.
— Наверное, о своей семье переживаешь, да? — сказала она.
— Почему обязательно о семье? — сказал Сергей, не сводя взгляда с трещины на потолке. — Почему ты решила, что мне больше не о чем подумать?
— Ну, тогда скажи, о чем! — упрямо сказала Тина. — А то уставился в потолок! Там ничего интересного нет… Его белить давно пора, а вот все руки не доходят. Слушай!.. — ахнула она. — Такой позорный потолок, оказывается… Я чего-то давно внимания не обращала. И обои в большой комнате ужасные. Ты видел какие там обои? Видел?
Он снова промолчал.
— Мы ремонт последний раз делали, наверное, лет пять назад. Еще с моим дорогим. Слушай, а обои-то ведь снаружи заказывать придется — значит опять с наценкой… Ну, все равно же ремонт делать надо, так ведь? Тебя тоже запрягу на это дело. Сережка, ты же поможешь старой одинокой женщине? Да ведь? Э-эй!..
— Обои… Потолки… — вздохнул Сергей, переводя взгляд на окно. — Скажи, неужели тебе никогда не хотелось отсюда вырваться? За столько лет — и не хотелось?
— Мне? — спросила она. — Отсюда? А зачем?..
— Что значит «зачем»? Свобода есть свобода… Или она тебе тоже не нужна?
— Ну, а куда мне вырываться-то? — сказала она слегка недоуменно. — Кто мне разрешит-то вообще?
— Допустим, разрешили, — сказал Сергей. — И тебе и Дениске твоему. Не уйдешь?
— А куда? — искренне удивилась Тина. — Мне кто-то жилье, что ли, предоставит… обстановку и остальное!? Да кому мы вообще нужны-то!
— Ну, отыщешь своего муженька… Поможет, наверное.
— Ха-ха, — произнесла она. — Его теперь найдешь! А помощь мне его не нужна. Помощничек… Не напоминай мне про него, ладно?
— Ладно, — смиренно согласился Сергей.
Он повернулся к ней и стал теребить цепочку на ее шее.
— И про свободу такую твою, — сказала она с вздохом, — это несерьезно, Сережка. Такая свобода никому не нужна.
— Так уж и никому?
— Во всяком случае, женщине. Дур-рашка, — Она щелкнула его по носу. Разве ты не знаешь, что женщине не нужна свобода? Ей нужен ласковый и надежный присмотр. И опора. Не знал что ли? Ну, не щекочись…
— Да знал, — сказал Сергей. — Бывают же исключения, тем не менее. Хорошо, — сказал он. — Если тебе нужен присмотр и опора, почему ж ты тогда столько лет одна?
Лицо ее стало серьезным. Она села, натянув на себя одеяло.
— Привыкла, — ответила она, сдунув волосы со лба. — И потом, мне хватило моего дорогого. Я теперь разборчивая.
— Понятно, — сказал Сергей.
— Чего тебе понятно? — беззлобно проворчала Тина и снова щелкнула его по носу. — Если б в резервации была достойная кандидатура, тогда — другое дело.
— В конторе вон сколько мужиков, — сказал Сергей. — Выбирай — не хочу.
— Вот и не хочу, — сказала она. — Зачем строить серьезные отношения с человеком, который тут временно. Сегодня он здесь, а завтра его нет. Не игрушки же, правда?
— А я, Тина? — спросил Сергей.
— Что — ты?
— Я же тоже отношусь к рангу временных явлений. Сегодня я здесь, а завтра — нет. Зачем со мной связалась?
— А бог его знает… — после некоторой паузы ответила она. — Сама не понимаю.
Тина замолчала, внимательно посмотрела на Сергея своими голубыми бездонными глазами и поджала упрямые губы. Между бровей ее образовалась небольшая складка. Он нежно разгладил ее пальцем.
— Да не хмурься ты, — сказал он. — Я что-то не то сказал?
— Ты знаешь, — тихо произнесла она, — мне иногда кажется, что в твоем появлении здесь есть что-то мистическое… Я, почему-то, сразу обратила внимание на тебя. В самый первый раз, как только ты в магазин зашел.
— Да просто новое лицо, — сказал Сергей. — Это вполне объяснимо.
— Не знаю… — пожала плечами Тина. — Э-эй!.. Какая разница, в конце концов? Ты, что ли, уже пожалел, да?
— Ну вот, — сокрушенно заметил Сергей. — Совершенно нельзя задать абстрактный вопрос. Вот весь ваш брат такой! Или ваша сестра…
— Барков меня, наверное, заколдовал, — сказала она. — Ходил и бухтел над ухом: «Смотри, какой парень! За полцены уступлю…» Этот кого хочешь уболтает.
— Это точно, — согласился Сергей.
— Слушай! — сказала она. — Я поняла. Твой зеленоватый оттенок глаз, видимо, воздействовал мне на подсознание. Я же балдею от всего зеленого! Как в тот первый раз, неделю назад в баре глянула тебе в глаза — так и все.
Она потеребила его за нос и, вытянув шею, посмотрела на будильник, стоявший на прикроватной тумбочке.
— Так уже одиннадцать часов! — воскликнула она и присвистнула. — Ну ты и даешь! Ну ты и монстр спать!
— Почему сразу я? — сказал Сергей удивленно.
— Да я сроду так поздно не вставала! — сказала она. — Это все твое влияние. Ты как мой Денис — тот тоже до полудня по выходным дрыхнет. Слушай, надо же чего-нибудь поесть сделать, а то встанет — ничего не готово… Сережка, а ты хочешь есть?
— Не хочу, — сказал Сергей. — Кофейку попью и пойду.
Тина стремительно выскочила из постели и набросила на себя халат.
— Хватит валяться, — сказала она. — Поимей совесть.
С этими словами она исчезла из комнаты, и через некоторое время с кухни стали доноситься бульканья и позвякивания. Сергей медленно сел на постели, посидел с минуту неподвижно, потом потянулся и стал одеваться.
Когда умывшись, он появился на кухне, Тина сидела на табурете и глядела в окно. На подоконнике шипела кофеварка, натужно выдавливая из себя капли жидкости в чашку. На плите в кастрюльке закипала вода. Сергей сел за стол.
— Кстати, о Баркове, — сказал Сергей. — Ты давно его знаешь?
— Сергея? — переспросила Тина. — Да, как только он у нас появился. Это было незадолго до резервации.
— А вообще, он откуда взялся? — поинтересовался Сергей.
— А кто его знает? — ответила она. — Я не спрашивала, а он не никогда не говорил. Помню только, что он как-то очень быстро сошелся со своей Ниной. Она его обогрела, приютила… Люди говорят, что Барков необычайно похож на ее покойного мужа — может, из-за этого Нина к нему и привязалась. У нее муж от рака лет семь назад умер. Или больше…
Зазвонил стоящий на подоконнике телефон.
— Все хочу у тебя спросить, — сказал Сергей, — на кой черт тебе телефон на кухне? Первый раз такое вижу.
Тина сняла трубку.
— Здравствуй, — сказала она и через некоторое время добавила: — У меня… А что, он может быть где-то еще, да?
— Кирилл, что ли? — спросил Сергей, вставая.
Она кивнула, однако трубку не отдала, а прижала к груди. Глаза ее хитро сощурились.
— Ну-ка, ну-ка!.. — прорычала она. — Где это, интересно, ты можешь быть еще?! Живо говори, а то укушу!
Он подпрыгнул к ней, стиснул в объятиях и отобрал трубку.
— Алло, — сказал он. — Привет. — Зажатая Тина покусывала его за плечо и щекотала бока.
— Ты это… на весь день пропал? — спросил Кирилл. Голос у него был озабоченный.
— Нет. Скоро приду, — Сергей с трудом сдерживал смех. — Что-нибудь случилось?
— Ничего… Я тут голову ломаю… — задумчиво заговорил Кирилл. Ерундистика, понимаешь, какая-то получается…
— Кир, ты хоть в субботу-то отдохни, — сказал Сергей сочувственно. Пальцы Тины продолжали яростно тыкать его между ребер.
Кирилл пробормотал в трубке что-то невнятное, потом посопел и сказал:
— Ну ладно, давай…
Трубка запикала короткими гудками, Сергей бросил ее на рычаг, перехватил Тинины запястья и стал кусать ее за шею. Она взвизгнула и, вырвавшись, отскочила.
— То-то, — назидательно сказал Сергей. — Смотри, а то съем.
Кофеварка уже завершила свой труд, и Тина поставила на стол дымящиеся чашки. Они сели.
— Может, тебе бутерброд сделать? — спросила она. — Я так ничего не хочу.
Он помотал головой и глотнул кофе.
— Чего это Кирилл такой? — спросила она. — Голос у него какой-то замученный.
— Проблем невпроворот, — сказал Сергей. — Видишь, даже по выходным работает. Хотя его никто не заставляет. Сам.
— Ну, он же очень ответственный, — согласилась Тина. — Я знаю. И добрый очень. О тебе вон как переживает: где ты, да как ты? Как будто ты куда-то можешь подеваться.
— Тина, — проговорил, задумавшись, Сергей. — Можно я спрошу у тебя об одной вещи? Из прошлого.
— Из прошлого? — повторила она с интересом. — Только не о муже.
— Нет, о другом, — сказал Сергей. — О той истории с пропажей твоей подружки… Скажи, ты тогда Кириллу все рассказала? Все, что знала?
По лицу ее пробежала тень. Она нахмурилась и опустила глаза.
— Или не все, Тина?
Она молчала. Только покусывала нижнюю губу.
— Ты что, не хочешь об этом говорить? — осторожно поинтересовался Сергей.
— Почему — не хочу… — пожала она плечами. — Странно… А зачем ты об этом спрашиваешь? Какое ты имеешь к этому отношение?
— Вообще-то, никакого, — ответил он. — Но просто… Раз Кирилл этим занимается…
— Кирилл занимается этим? — недоуменно произнесла Тина и пристально взглянула ему в глаза. — Он опять занимается этим?
Сергей замялся в нерешительности.
— Не понимаю, — отрывисто сказала она. — Зачем ворошить старое? Ну-ка, ты мне объясни!..
— Я подробностей не знаю… — Он попытался уклониться. — Это его полицейские дела…
— Давай не придуривайся! — строго сказала Тина. — Я все вижу. Не знает он! Что произошло-то? Говори… Я же знаю, что дело было практически закрыто! Зачем опять…
— Ну, почему — закрыто… — пробормотал Сергей. — Вовсе оно не было закрыто…
— Сережка, не юли! — требовательно сказала Тина. — Я тебя прошу. Мне-то ты можешь сказать? Могила. Ты что, мне не веришь?
— Да верю, верю, — сказал он с вздохом.
— Тогда выкладывай как на духу! — с напором сказала она. — Кстати говоря, ты сам затеял этот разговор! А теперь в кусты, да? А ну говори!
Не отвертеться, мелькнула у него мысль. Бесполезно.
— Снова девчонка из конторы исчезла, — проговорил Сергей. — Обнаружили после недавней сверки. Только, Тина, ради бога меня не закладывай!
Рука Тины, сжимавшая чашку, неподвижно замерла возле рта.
— Двадцати пяти лет отроду, — добавил он. — Очень похожий случай. И снова никаких концов.
Она молчала. Лицо ее стало вдруг серьезным-серьезным — ни следа не осталось от недавней Тининой веселости.
— Тина, что с тобой? — спросил Сергей, трогая ее за руку.
— Значит, это случилось снова, — произнесла она бесцветным голосом и поставила на стол недопитый кофе. — О, господи…
— Да в чем дело? — непонимающе сказал он. — На тебе лица нет.
Он присел перед ней на корточки, взял ее за плечи и заглянул в лицо.
— Тина, — сказал он, — Теперь мне, что ли, из тебя клещами вытягивать?
Она медленно подняла на него взгляд. Казалось, даже глаза у нее стали не голубыми, а серыми. И потухшими.
— Дай мне сигарету, — попросила она тихо. — На подоконнике…
Сергей протянул ей пачку сигарет и зажигалку. Она закурила и выпустила в пол струю дыма. В наступившей тишине стало слышно, как от кипящей воды мелко позвякивает крышка на кастрюльке.
— Кипит, — сказал он, покосившись на плиту.
Тина не обратила на это внимания. Она только плотнее запахнула халат и молча курила, делая одну короткую затяжку за другой.
— У меня такое чувство, — сказал Сергей, — будто ты что-то знаешь. Ведь знаешь, да? Ответь, Тина?
— Ничего не знаю… — хрипло произнесла она, и пепел сигареты упал на полу ее халата. — Все что знала, я Кириллу еще тогда рассказала.
— Так уж все? — сказал он. — Что-то не верится.
— Не хочешь — не верь, — после некоторой паузы сказала она.
— Тогда почему ты так расстроилась?
— Так… — Тина посмотрела куда-то в стену. — Неприятно и все. Разные воспоминания… Не обращай внимания. Слушай, — она повернула к нему свое хмурое лицо. — А в этот раз, говоришь, тоже ничего не выяснили?
Сергей отрицательно помотал головой.
— Никаких конкретных людей, фамилий?..
— А чего это ты так заинтересовалась? — спросил он. — То — «не обращай внимания», то…
— Ну, ты можешь сказать или нет!? — бросила Тина нервно. — Трудно тебе?!
— Ничего конкретного, — ответил он.
Она докурила сигарету и затушила окурок в пепельнице.
— Ты ничего больше не хочешь мне сказать? — осторожно поинтересовался Сергей. — Ну, не мне, так хотя бы Кириллу?
— Бесполезно это все, — тихо обронила Тина. — Пустая трата времени.
— Почему? — спросил Сергей.
— Не знаю — почему!.. — быстро сказала она. — Предчувствие… Интуиция, если хочешь. Никого здесь в резервации не найти.
— Но почему? — снова спросил он.
— Ну, говорю же, что не знаю! — недовольно ответила Тина. — Чувствую — вот и все! По крайней мере, Женьки Смирновой здесь точно нет.
— А другие?
Она пожала плечами.
— А как думаешь: есть ли хоть какая-то связь?
— Ничего я не думаю, — сухо проговорила Тина. — Откуда мне знать, в самом деле?
— А интуиция? — сказал Сергей, не сводя с нее взгляда. — Шестое чувство?
— Слушай, не надо, а! — раздраженно выпалила она. — Ну, не привязывайся к словам, ладно? Ничего я не знаю! И вообще, ничего я не говорила. Замяли…
Она поднялась, легко отстранила Сергея и подошла к плите, на которой продолжала неистовствовать вода в кастрюле.
— Тина… — начал было он.
— Хватит, Сережа, — уныло, но твердо сказала она, не поворачиваясь. Сейчас Денис проснется — кормить надо. Не хочу больше об этом. И вообще, у меня плохое настроение.
— Ладно, — пожал плечами Сергей. — Как скажете.
Тина вытащила из тумбы пакет с рожками и стала торопливо его надрывать.
— Тебе в чем-нибудь помочь? — спросил он.
— Не надо, — ответила она, — Ребенка покормлю — буду стиркой заниматься. У меня стирки на целый день.
— Тогда я пошел, Тина, — сказал Сергей.
— Конечно, — обронила она, бросив на него мимолетный взгляд через плечо. Пока. Завтра позвони, ладно? А дверь захлопни.
Он покинул квартиру Тины, вышел на улицу и направился к дому. По дороге он размышлял о странностях женского характера и хроническом непонимании его мужчинами. А ведь Тина явно что-то знает и скрывает, думал он. Ну, ничего, сказал он себе, все равно узнаем со временем. Если сама раньше не расскажет.
Перед самым домом он вдруг вспомнил, что на днях собирался в очередной раз зайти к Ревичу. День впереди долгий, подумал он, и с Кириллом на пару вдвоем поскрипеть мозгами еще успеется, а старик будет рад поболтать. Наверное, опять рукопись начнет подсовывать… Ладно, зайду ненадолго, решил Сергей и свернул к четырнадцатиэтажке, где на восьмом этаже жил библиотекарь.
— Вопрос, конечно, интересный, — сказал Ревич. — Насколько Оболочка простирается вверх… Неизвестно, Сережа. Другими словами, вы хотите знать, пытались ли покинуть резервацию через верх?
— В общем-то, да, — кивнул Сергей.
— Пытались понять, каковы геометрические формы у Оболочки, но так толком ничего и не поняли. То, что не сфера — это точно. В конечном итоге, кажется, пришли к мнению, что Оболочка — это что-то типа столба. Есть ли у нее верх, где этот верх — неизвестно. Ее же ничем не исследуешь, да еще эта «полупроводимость» мешает… Как, спрашивается, оценить размеры Оболочки, ежели никакими приборами она не регистрируется? Да еще проблема в том, что снаружи, в принципе, можно понагнать ученых, техники, оборудования, то да се… И что? Кто сюда добровольно пойдет? Было несколько добровольцев, как водится, да только ничего из этого не получилось. Не так-то все просто. Поначалу думали как-то вертолеты приспособить, какие-то канаты, тележки… Еще были другие проекты. Даже самые неосуществимые… Дело-то понятное, людей жалко, с горяча чего не напридумываешь? Потом, когда один вертолет разбился, пыл очень быстро угас. Два летчика погибли, кстати говоря.
Ревич вздохнул, снял очки и умолк, потирая веки.
— А вглубь? — спросил Сергей.
— Что — вглубь?
— Насколько она вглубь уходит?
— А то же самое… Никто не проверял. Во-первых, я не представляю, как это можно сделать. А, во-вторых, зачем? Тоннель, скажете, рыть? Несерьезно, Сережа.