Испуг в твоих глазах. Крик. Визг. Плач.
Я хохотал от души. Я был удовлетворен. Если сильно чего-то захотеть, желания исполняются. Главное найти точку опоры.
Кровь окрасила багровым твою, казавшуюся в полумраке бледно-голубую, кожу. Ты рыдала. Ох, как же хочется прикоснуться к этому бальзаму, живящему эликсиру который так обильно сочится из твоих глаз.
Тьма окутала меня. Я почувствовал, как покалывает все тело. Растворяясь, я закрыл глаза, чтобы надолго запомнить этот пьянящий образ, это пьянящее мгновение. Эти мысли о нежности, что пришли ко мне сегодня…
Глава 23 — Объятия Которые Душат
Глава 23 — Объятия Которые Душат.
Все что мне хотелось сказать. Я хотел, чтобы ты знала.
Я кружился в водовороте танца, прижимаясь к очень милой девушке. Новый год, костюмированная вечеринка. Я смотрел в ее сияющие голубые глаза и пытался быть ласковым.
Открыть свое сердце.
Смогу ли я убить по любви? А если полюблю, смогу убить? Что за бред. Музыка смолкла, пары разошлись, девушка одарила меня неловкой улыбкой, она была в костюме прекрасной феи, в полупрозрачном белоснежном коротком платьице, с блестящей шелковой накидкой, самодельными крылышками за спиной и искрящейся разными огоньками волшебной палочкой.
Я попытался ласково улыбнуться.
— Перестань строить глупую рожу, — с томным вздохом произнес над ухом мой ангел.
Я еле сдержался, что бы грубо не ответить в пустоту.
— Зачем ты играешь с ней? Неужели тебе приятно проводить столько времени с одной?
— Скажем, я экспериментирую. — Пригладив волосы, я подошел к сцене, где выступала молодая группа.
— И какой приз тому, кто вытерпит твое общество добровольно больше пяти минут?
Вдох-выдох. Не поддаваться провокациям.
Я попытался отвлечься, вслушаться в немного грустную музыку. Закрывал глаза, но видимо я не был настроен на нужную волну.
Легкое прикосновение. Не знаю зачем, но я инстинктивно отдернул руку и обернулся резче, чем следовало.
Девушка испугалась и отшатнулась.
— Напугала? — извиняясь, спросила она. — Прости.
— Просто нервы. В последнее время сам не свой. — Попытался состроить милое личико вновь.
Девушка нервно теребила браслет часов на запястье.
— Там на улице елка, скоро фейерверки, не хочешь…
— Конечно, — оборвал я, не дав ей договорить. — Только захвачу пальто.
* * *
Мы стояли и смотрели на разрывающиеся в небе фейерверки.
— Ты пришел сюда один?
Она произнесла это так трепетно, что я даже не понял, спрашивает она меня или это так, мысли вслух.
— Я недавно в этом городе. А ты?
— А я начинаю новую жизнь. После предательства людей, которые были мне самыми близкими. — В глазах девушки заблестели слезы, и она часто заморгала, чтобы не показать мне свою слабость.
— В новом году все будет иначе. Уже все по-другому. — Я приобнял ее за талию и поднес к лицу часы. — Вот уже как два часа десять минут.
Она посмотрела на меня наивным взглядом.
Что-то кольнуло меня.
Я смотрел в ее глаза и видел, насколько она разбита и сломана. Как бездомный котенок, ищущий ласки под холодным проливным осенним дождем. Она хочет, чтобы кто-то обнял и не отпускал ее, согревал своим теплом, нежно гладил по щеке.
Обхватив мою голову, она осторожно, но весьма решительно чуть пригнула меня к себе и поцеловала.
— Сколько поцелуев ей еще отмерено? — разорвался звоном в моей голове голос ангела.
После поцелуя девушка крепче обняла меня и прижалась ко мне, смотря вверх на разноцветные огни в ночном небе. Вспышки, грохоты. Она уже не стеснялась легких слез. Что это? Слезы счастья?
— Ты снимаешь квартиру здесь? — спросила она.
— Всего лишь номер в гостинице.
— Поехали ко мне? — это был вопрос, но она взяла меня за руку и потянула меня за собой.
— На ловца и зверь бежит, — ехидно усмехнулся назойливый голос позади меня.
Девушка сходила и забрала пакет с крыльями и другими праздничными атрибутами, и мы поймали такси.
Всю дорогу мы ехали молча. Когда машина остановилась у нужного дома, мы вышли и немного постояли у подъезда. Я не выдержал и спросил.
— Зачем тебе это?
Девушка опустила свои глаза и лишь крепче сжала мою руку. Я развернул ее к себе и ждал пока она поднимет на меня глаза.
— Я хочу забыть. Хочу сделать назло. Хочу не вспоминать больше и не слышать голосов, что снятся мне по ночам. Хочу, чтобы ты был рядом.
— На одну ночь? — спросил я. — Чтобы, не дожидаясь рассвета встать и уйти пока ты еще спишь, чтобы впервые за несколько ночей проснуться и понять, что то, что казалось сном, не было кошмаром?
По ее щеке скатилась слеза.
— Ты думаешь, я смогу? Мне очень хочется думать, что я готова начать заново. Быть с кем-то, жить ради кого-то, — она наконец-то подняла голову.
Я протянул руку и утер дорожку от слез с ее лица.
— Ты такой милый… — прошептала она. — Не оставляй меня. Пожалуйста. Я боюсь быть одна. Я больше не смогу.
Она была настолько беззащитна. Я мог овладеть ею прямо здесь и забрать ее жизнь. Но у меня рука не поднималась. Я понимал ее чувства.
— Мои объятия душат.
— Если ты уйдешь, я вряд ли смогу пережить эту ночь.
— Прошу, не делай этого. У тебя еще все впереди.
— Я тебе не нравлюсь?
Закрыв глаза, я попытался собраться и сдержать свои эмоции.
— Ты не понимаешь.
— Не нужно объяснять, — она вновь обняла меня.
— Эта боль, которой ты связала себя, лишь тонкая нить. И разрывая ее, твоя душа останется целой.
Не слушая меня больше, она повела меня за собой в подъезд.
* * *
Я лежал в постели и чувствовал ее тихое сопение рядом с собой. Я лежал и смотрел в потолок. Мне нужно было вскинуть руку и испепелить ее тело, размазать о стену. Но я не мог.
Осторожно освободившись из-под ее руки, я встал и оделся. Долго стоял и смотрел, как она спит. Я не хотел исчезать в ее комнате. Хотел собраться и уйти. Так будет порядочнее.
Неужели я оставлю ее в живых? Я же не смог ее полюбить. Прошла всего одна ночь, но я к ней привязался…
В ней отражение моих былых чувств. Я хотел ей помочь. Что же, мне убить ее?
— Твое сердце открылось, но для чего?
Я не стал отвечать ангелу, боялся разбудить милую и прекрасную девушку.
Я принял решение. Подойдя к девушке, я наклонился и…
Нежно поцеловал ее в лоб.
Глава 24 — Милосердие
Глава 24 — Милосердие.
— Я думала, ты изменился.
— Тебе показалось.
Я остановил синий бентли у въезда на стройку.
— Куда мы приехали?
— Как ты думаешь, я способен на милосердие? — отстегивая ремень безопасности, я повернул голову направо и посмотрел моему ангелу в глаза.
— Хотелось бы верить.
Я прищурил глаза и, усмехнувшись, распахнул дверцу машины и вышел на улицу. Меня сразу же закружила в своем танце снежная пурга. Еле улавливая очертания забора, я направился к металлическому заграждению.
Собаки, которые выли от холода, вдруг яростно залаяли.
Подойдя к железным сетчатым воротам, я яростно подергал за них.
В стоявшем рядом деревянном вагончике послышалось движение. Распахнулась дверца и на улицу вышел огромный кавказский мужчина в кожаной куртке с автоматом наперевес и, ежась от холода и махая руками, закричал.
— А ну вали отсюдэ! Эй, слышь, ты?!
Я не сдвинулся с места и не проронил ни слова.
Кавказец начал злиться и схватив автомат, пальнул в воздух.
— Не ясно тебе? — пуще прежнего закричал мужчина.
Я лишь сильнее затряс ворота.
Похоже, это окончательно вывело кавказца из себя. Громко матерясь и закрывая лицо от снега, он быстро подошел к воротам.
Мне только это и было нужно. Ловко и быстро вскарабкавшись по воротам, я очень высоко прыгнул.
Свистел ветер. Мужчина подумал, что возмутитель его спокойствия сквозь землю провалился. Когда он собрался уже уходить и повернулся назад, я резко схватил его за шею и сдавил ее очень быстро. Не успев даже вскрикнуть, он повалился на землю.
В моей руке загорелся маленький светящийся шарик размером с мячик для гольфа, я подкинул его и он, со скоростью пули разбивая стекло, ворвался в вагончик, из которого недавно вышел кавказец.
Спустя мгновение, оглушительный взрыв сотряс воздух. Меня обдало мощной взрывной волной. Все снежинки словно испарились и лишь спустя несколько долгих секунд, закружились вокруг меня вновь.
— Что ты делаешь?
— А тебе не кажется что для обычной стройки здесь слишком сильная охрана? — ответил я ангелу вопросом на вопрос.
Рядом со мной просвистела пуля.
Из недостроенного здания выбежало с два десятка людей, и все они начали палить в мой размытый силуэт.
Моя рука засветилась фиолетовым свечением. Ветер стал стихать, затем троекратно усилился. Снежные вихри заворачивались вокруг моей светящейся ладони, сильнее и сильнее. Вой ветра стал почти невыносимым.
Я поднял руку, и маленький горизонтальный смерч сорвался с моей руки в сторону стрелявших. Одного за другим их подхватывало вихрем, с силой швыряло об стену, высоко в воздух. Они ломали кости и бросали оружие, в панике пытаясь скрыться внутри постройки.
Я поднял вторую руку. По кончикам пальцев пробежали синие искры тока. И с гулким жужжанием засветилась шаровая молния.
Я резко опустил руку с вихрем. Воронка исчезла. Вокруг исчезли даже мелкие снежинки. Они лишь стремительно падали сверху пытаясь вновь закружить меня в своем танце. Но мне хватило и этого короткого затишья.
Легкое, едва уловимое движение.
Рассекая воздух, шаровая молния исчезла с моей руки. Я просто не заметил ее стремительного полета.
Еще один взрыв. Мощнее прежнего. Строительная пыль, щепки и камни, в стене зияла огромная дыра. Я увидел вход в подвал.
Неторопливо пройдя в здание, я спрыгнул в дыру, ведущую к подвальным коммуникациям.
Приземлился на обломки и чуть не подвернул себе ногу.
Засвистело несколько пуль прямо над головой.
Это был инстинкт, нежели осмысленное действие. Рука вскинулась вперед, а тонкие пронзающие струны уже разрезали тела, и металл оружия на части.
— Последние. У меня мало времени. Сейчас их прибудет огромное количество. И будет уже не так весело.
Я достал из кармана свой хрустальный шарик.
— Знаешь, где мы? — спросил я ангела идущего за мной.
Осторожно ступая за мной и озираясь по сторонам, девушка отрицательно замотала головой.
— Прислушайся. Что ты слышишь? — спросил я.
Девушка прошла вперед и замерла.
Я знал, что она слышит тихие всхлипы, рыдание, плач.
— Кто там? — спросила она, широко распахивая свои глаза.
— Очень много оранжевого свечения и все в одном месте.
— Что?
— Их похищали. Тех, кто не сиял оранжевым, увозили за границу и заставляли заниматься проституцией. А эти, — я кивнул в сторону железной двери обтянутой цепью, — слишком дорогой товар. Невинные девушки на востоке очень дорого стоят. И что с ними будет, попадут в рабство или умрут, никто никогда не узнает.
— А мы зачем здесь?
Я взмахнул рукой. Ускользающие нити, исчезая в пустоте, как масло разрезали цепи и железную дверь.
Я подошел и слегка толкнул ее ногой. Вошел внутрь.
Все стихло. Я лишь чувствовал их дрожащее дыхание. Мой хрустальный шарик освещал тряпки на полу, которые служили постелями, и десятки отблесков глаз.
Прищурившись, я решил проверить свечение аур. Меня чуть не ослепило оранжевым светом. Я довольно улыбнулся.
— Помнишь вопрос, который я тебе задал в начале?
Девушка молча кивнула.
— Ну и как ты думаешь? Я способен на милосердие?
— Я хочу в это верить, — робко ответила девушка.
Усмехнувшись, я поднял руку, и хрустальный шарик поднялся вверх освещая пространство.
Все отбросило свои тени. И уже чуть меньше чем через минуту шар засиял еще ярче…
Глава 25 — Mein Engel
Глава 25 — Mein Engel.
Это было грязное заведение. Я лежал в дорогой кровати, и простыни были смочены кровью.
Сталкивая ногой тела четырех, я вкурил трубку кальяна.
Внизу долбила музыка. Молодежь трясла своими частями тела, а кому не было чем похвастаться, просто гремел костями. Дяди постарше развлекались в VIPзоне на втором этаже. Дорогой эскорт, дешевые шлюхи, кубинские сигары, Дом Периньон.
Достаточно было зайти сюда после полуночи, чтобы окунуться в атмосферу разврата. Поначалу эта оглушающая музыка раздражала, но как альтернатива вечно ноющему голосу моей навязчивой ангельской особы, очень даже ничего.
Жар юных тел, левое экстази с примесями всякой дряни, девушки, ослепленные собственной красотой. Можно было подойти к любой из них, отдающей оранжевым свечением и предложить… Они были падки на деньги. Эту, мой взгляд упал на рыжую девушку, что все еще истекала кровью на полу, я купил за валюту. За сто баксов она уже делала мне минет. Брюнеточка, уже с запекшейся кровью согласилась на секс втроем за пять грамм кокаина до и пять после.
А пышногрудая, при таких буферах цвет волос не столь важен, была бонусом. Под жутким кайфом она ничего не соображала, и даже сомневаюсь, что что-либо чувствовала, кукла.
И как такие невинные попадают в злачные места? И так дешево продаются. Ладно, эта рыжая, я ей обещал тридцать зеленых за ее целочку. Но эта наркоша… Я был удивлен.
Мой ангелочек любезно согласился подождать меня в зале, не омрачая свои глазки этим зрелищем.
Сделав еще одну затяжку, я встал и стал забрасывать тела на кровать. Взглядом художника создал им обнимающуюся обстановку, и укрыл одеялом с головой.
Подошел к бару, достал бутылку красного вина, откупорил и разлил на пол рядом с лужами крови. В этом темном полумраке и красных неоновых ламп раздражающих сетчатку, вино не отличишь от крови. Затем просто разбил бутылку и завершил некий шарм легкой небрежности и веселой групповушки.
Подошел к креслу, на котором была аккуратно сложена моя одежда, и оделся. Вышел, подошел к девушке лет тридцати в деловом костюме и обратился:
— Девочки несколько устали после моих забав, пусть отдохнут часок другой, — улыбнувшись, я протянул сложенные вдвое пять тысяч долларов. — Мы там немного пошалили, так что без сдачи.
Женщина беглым взглядом оценила сумму и, улыбнувшись, произнесла:
— Вы можете вернуться к вашим забавам до шести утра, потом мы вынуждены будем прервать отдых ваших спутниц, а до того времени ложа в вашем распоряжении.
— Я это учту, — Легкий поклон и, подернув пиджак, я уже направился к барной стойке.
Женщина нежно, но уверенно остановила меня за руку.
— Мы всегда можем предложить вам массу других увлечений и забав, которые придутся вам по вкусу.
— Вы очень любезны, как-нибудь в другую ночь, но сегодня я намерен расслабиться исключительно своими силами.
Женщина кивнула мне и ушла.
Не успел я подойти к барной стойке, как в глубине помещения на первом этаже прогремел взрыв. Сотряслись стены. Музыка смолкла, свет разом погас. Раздались крики и визги.
Началась паника.
— Что за… — какая то наглая крупногабаритная туша сбила меня с ног и упала. Я попытался подползти к стене, но мне пару раз придавили ногу и один раз прошлись по руке. Люди кричали.
Запахло гарью. На первом этаже бушевал огонь. Что ж, самая пора уходить отсюда. Но…
Бросив взгляд в сторону лестницы, я увидел ужасающее столпотворение и дикую давку.