С каким же удовольствием Джейми впервые встал под душ. Это было настоящим райским блаженством. Выпил хороший кофе, побрился. А немного освоившись и отбившись наконец-то от врачей и даже журналистов, принялся за поиски.
Как и положено сначала полез в интернет. Открывал ссылку за ссылкой, жадно читая всё подряд, выискивая в текстах хоть одно знакомое имя или фамилию. Потом заявил родителям, что хочет съездить в замок к дядюшке, который, кстати, уже выставлен на продажу.
— Да только кому нужна такая рухлядь, — с лёгкой грустью ухмыльнулся отец.
— Мне, — в шоке от самого себя, признался Джейми. — Мне нужна. Не продавайте его.
Сел в свою красавицу, которую бережно хранили к его возвращению родители, и отправился в имение Леох.
В принципе, ничего существенного со «Стоунхенджем» не произошло — для трёхсотлетнего строения полтора года — мгновение, не больше. Как завороженный ходил парень вокруг заброшенного замка, вспоминая его цветущим и полным жизни при братьях МакКензи.
«И что же произошло после смерти Колама и Дугала? Хотя, о чём это я. Война» — вспомнил он восстание Якобитов. Проехал парень и в знакомую деревню Alltbeirhe, где они венчались с его «пугалом». Так, на всякий случай, ради любопытства.
Он много раз набирал в Гугле слово «Лаллиброх», но ничего толкового и осмысленного не выскакивало. Пришлось действовать наугад. Конечно же, той дороги от Леоха до имения жены, которой они ездили, уже нет, да и не запомнил он её толком, поэтому просто катался на машине по местности, где провалился в пещеру. Заходил в пабы, спрашивал официантов, заговаривал с людьми, но никто такого названия не слышал.
И когда изъездил всё вдоль и поперёк, вымотался и отчаялся, отправился к отцу Реджинальду Уикфилду. Вспомнил, как мать ещё на похоронах дядюшки обмолвилась, что преподобный увлекается антропологией и историей края. Очень любит копаться в библиотеках и музейных архивах.
— Лаллиброх, — в задумчивости сдвинул брови и потёр средним пальцем высокий лоб святой отец. — Да, мне знакомо это слово. Где-то я его встречал. Но вот где… — поднял он виноватый взгляд на парня. — Кажется, оно мелькало в каких-то списках о налогах или наказаниях… точно не помню. Но знаете, сын мой, поезжайте-ка в музей в Инвергарри. Там такая куратор, — падре сжал кулак и с чувством потряс им в воздухе, — ничего в Лондон не отдаёт! Молодец! У них много чего сохранилось.
Сказано — сделано.
С помощью интернета Джейми нашел адрес музея, а с помощью навигатора — само здание.
Внутри всё как обычно — стенды с тартанами, волынками, палашами, прялками, в углу на невысоком подиуме небольшой ткацкий станок для килтов. Коллекция старинных бутылок из-под виски, и рядом фото счастливых владельцев заводиков. Судя по всему, не совсем трезвых. Потёртые, нечёткие снимки команд по метанию брёвен, а так же изображения побережья Атлантического океана или Северного моря с небольшими куррахами на берегу и бордер-колли с их подопечными — овцами. Одним словом — Шотландия.
Джейми продвигался вдоль стендов, рассеянно блуждая взглядом по экспонатам. Когда бутылки закончились, началась утварь и предметы быта. Как завороженный смотрел парень на ножницы, очень похожие на огромные «секаторы» Клэр, только почерневшие от времени.
— Добрый день. Я могу вам чем-нибудь помочь? — вышла к нему из соседнего зала маленькая женщина зрелых лет с выразительными голубыми глазами и плавно изогнутыми лучиками морщинок в их уголках.
— Д-да я и сам не знаю. — Провёл пальцем по полированному контуру стенда Фрейзер и прочитал на бейджике его собеседницы имя: миссис Амалия Корди. — Мне бы хотелось узнать об одном старинном имении.
— Оу, это вам нужно к нашей миссис МакРуби. — Сложила ладони в молитвенном жесте работница музея. — Она у нас занимается архитектурой и геополитикой.
— Могу я её увидеть?
— Разумеется. Она читает лекции по истории Шотландии в местной школе и должна вернуться оттуда где-то минут через десять.
— Спасибо, — с готовностью кивнул парень. — Я её подожду.
— Можете пока посмотреть здесь всё. — Обвела круговым движением руки комнату женщина. — Экспозиция к вашим услугам. Если вы интересуетесь ещё и сражениями, обычно за этим к нам приходят представители сильного пола, — она мило улыбнулась, — то тогда вам следует обратиться к нашему мистеру Штроху. Но он сейчас в Эдинбурге, в Университете.
— Нет, спасибо. Мне нужны сведения именно об имении.
— Хорошо. Извините, — кивнула миссис Корди, сделала шаг назад и удалилась тихой, крадущейся походкой, которой умеют ходить по своим «угодьям» только охотники и работницы музеев.
А Фрейзер двинулся дальше вдоль стендов.
Опять потянулась череда ложечек, кружечек, какая-то невнятная стеклянная бутылка и, судя по тому, что рядом с ней лежит плотный пожелтевший лист бумаги, кто-то бросил её с посланием в море.
«Здравствуй, мой любимый Джейми», — машинально прочитал парень верхнюю строчку и руками схватился за край стенда.
Ноги подкосились, дыхание пошло пунктиром, а глаза наоборот — лихорадочным галопом ринулись дальше.
«Тебя не стало. Ты ушел. Надеюсь, ты благополучно попал назад к себе домой. Как же мне тебя не хватает. Нам не хватает. Я видела, что ты очень скучаешь по своему времени. Верю, что всё сделала правильно, отпустив тебя. А я вышла замуж за Фрэнка. Он очень хороший. У меня родился сын. Я назвала его Джеймс. Фрэнк не возражал. Мы переехали с ним в Оксфорд. Его брата, Чёрного Джека Рэндолла, год назад повесили за мужеложство. Он был грешником. А полгода назад Фрэнк заразился чахоткой и умер. Я приехала к Лири сюда, в Лаллиброх. Не знаю, как ещё хоть раз поговорить с тобой, поэтому пишу тебе это письмо и закопаю его в твоей бутылке из будущего под яблоней в саду. Я уезжаю в Америку с Джейми. Там возьму свою прежнюю фамилию Фрейзер. Хочу, чтобы сын носил имя родного отца. Посылаю тебе его локон. Прости, что тогда обманула тебя. Я тебя очень сильно люблю. Больше жизни. Прощай. Будь счастлив. Навсегда твоя — Клэр Фрейзер, леди Лаллиброх. 25 апреля. 1709 г.».
Кап. Кап.
Джейми закрыл глаза, и из каждого из них на стекло стенда упало по капле. Парень тут же заморгал и большим пальцем постарался убрать свидетельство своего… счастья? Горя? Удачи? Невезения? Слабости? Силы?
«Боже». — Схватился он за голову, но тут же опять вернулся к письму.
Это казалось чем-то невероятным, странным, не имеющим объяснения, но Фрейзер понял, что уже знает его наизусть. Он буквально впитал в себя каждую букву одну за другой. На бумаге кое-где виднелись пятна, размывшие чернила, и текст, судя по всему, восстанавливали с помощью современных технологий. Края письма пообтрепались и потемнели, будто их обжигали на огне. Сверху одного из уголков лежал локон волос светло-рыжего цвета, закрученный в завиток.
В одно мгновение Джейми захотелось разбить это стекло вместе с бутылкой, а потом сжечь письмо и сравнять музей с землёй. А в следующую секунду — прижать этот листок к груди, упасть на колени и долго-долго выть и рыдать от отчаяния. В голове роилась толпа вопросов, от которых болело всё тело.
Сколько он так простоял над страницей пожелтевшей, полинявшей бумаги, Фрейзер не заметил.
— Мне сказали, вы меня ждёте. — Послышался рядом женский голос, и Джейми дёрнулся как укушенный.
Видимо видок у него был ещё тот, потому что говорившая тут же спохватилась и, с волнением округлив свои небольшие карие глазки, протянула к визитёру руку.
— Может, вам стоит присесть? На вас лица нет.
— Нет-нет, — шмыгнул носом парень и забрался пятернёй в волосы. — Я в порядке.
— Вас взволновала наша жемчужина?
— Жемчужина? — вскинул он на неё испуганный взгляд.
— Да, — улыбнулась женщина. — Это жемчужина нашей коллекции. К нам приезжали из Лондона, хотели забрать, но миссис Ауст не отдала.
— Откуда… — ткнул Фрейзер пальцем в стекло, осознавая, что дальше говорить не в состоянии — звуки застряли в глотке.
— Может, вам хотя бы воды?
Он только мотнул головой.
— Это нам принесли рабочие, которые строили ангары на ферме мистера Дортурха. Это далековато отсюда. Там, на западе. — Махнула в сторону рукой миссис МакРуби (это имя Джейми прочёл на бейджике собеседницы), где по её мнению находился Атлантический океан. — Сказали, что откопал эту бутылку экскаватор и только чудом не раздавил.
«Мда… чудом», — подумал парень. У него сейчас было такое чувство, будто его оставили без кожи, но зато с огромным сердцем. Оно заняло всё нутро и ныло, ныло, ныло. Очень сильно хотелось плакать и драться. Драться и плакать.
— Но самое интересное знаете что, — меж тем заблестели глаза миссис МакРуби. — Мы отправили бутылку на экспертизу, и оказалось, что она из нового стекла и современного литья, представляете! Этот виски ещё даже продаётся в магазинах! Да-да, вы можете в это поверить?! Это же чудо! Как бумага восемнадцатого века попала в бутылку двадцать первого? Этой загадкой заинтересовался Лондон!
«И действительно, как», — усмехнулся Джейми, сидя уже за столиком в кафе. Он полез в карман и достал свой новенький айфон. Пролистал в нём странички и нашел то, что искал — фото письма Клэр. Письма к нему.
«Хочу, чтобы сын носил фамилию родного отца», — увеличил он строчку.
«Клэр, Клэр, глупая маленькая отважная леди Лаллиброх, зачем ты так? — Парень обнял ладонью нижнюю часть лица. — Эх, была бы со мной фея. — Оглянулся он на окружавшую его улицу Глазго: машины, автобусы, айфоны, гарнитура, Макбуки и планшеты на столике рядом у двух совсем молоденьких мальчишек-школьников. — Мда, — вздохнул мистер Фрейзер и полез дальше искать в телефоне номер Шинейд МакАлистер — он внёс его совсем недавно из старой восстановленной сим-карты. — Клэр велела стать счастливым, значит я им обязательно стану».
— Алло, кто это? — настороженно ответила на звонок девушка.
— Привет, Шин. Это Джейми Фрейзер. Помнишь меня?
Пауза. Молчание.
— Дже-е-ейми? Ты вернулся! — обрадовано вскрикнула бывшая одноклассница, но тут же поправилась уже совсем другим тоном. — Ты вернулся.
— Да. Я вернулся. — Внутри парня шелохнулось что-то от того, прежнего красавчика Джейми. — Как у тебя дела?
— Я в порядке. Эм… вот заканчиваю Универ. Сдаю тесты третьего уровня уже.
— Ну и как? Хорошо сдаёшь?
— Да, пока все сдала.
— Я помню, что ты всегда хорошо училась, поэтому, видишь ли… могу я обратиться к тебе за помощью? Я много пропустил и поэтому мне нужны консультации.
— Эм-м… я не против, но у тебя коммерческий профиль, а у меня банковский.
— Ну и что. — Джейми не планировал баловать девушку подробностями и деталями, потому как сильно смущался и чувствовал себя неловко. — Мы можем встретиться?
Шинейд опять помедлила.
— Конечно. Почему, нет? — всё-таки согласилась.
— Где и когда?
— Завтра в четыре. В «Красивом» кафе.
— Договорились. Я буду ждать тебя там. До встречи. — Парень улыбался.
— До встречи. — Радушие и смущение слышались и в голосе мисс МакАлистер.
Парень оборвал вызов, положил телефон на стол перед собой и будто в изнеможении по новой откинулся на спинку стула.
Но тут у него мигнул сигнал о сообщении по Viber. Он подумал, что это от Шин — она его уже нашла — но у нового адресата везде стояли какие-то иероглифы, похожие на китайские.
— Странно, — открыл письмо Джейми.
Там было фото. Снимок какого-то маленького мальчика. Фрейзер всмотрелся в лицо ребёнка — в нём как-то неуловимо угадывались черты Клэр — губы, разрез глаз. Но в то же время, волосики отливали красным, как у Брайана Фрейзера, а линию лба словно срисовали с миссис Фрейзер.
Парень заледенел в момент.
— Боже, — после этого слова Джейми бросило в жар. И тут он увидел в руках сына колпачок от маркера, того самого, который красовался на головке Вжик в качестве шляпки. На душе потеплело. Фрейзер не растерялся и тут же нажал на функцию «Сохранить в телефоне», которая была у него отключена по умолчанию. Только фото закачалось, письмо с адресатом исчезло, как умела это делать только мадемуазель Синдрилонская.
— Иисус твою Черчилль Христос! — Джейми улыбнулся.