Наконец Алеа преодолела заросли и оказалась на небольшой тенистой прогалине.
— А теперь я поищу себе дерево повыше, — заявила девушка.
— Повыше? — удивился Гар. — А разве эти недостаточно высокие?
— Мне подойдет вон то!
И Алеа подошла к яблоне, которой на вид было никак не менее пятидесяти лет.
Девушка была слишком измучена, чтобы поразмышлять над тем, какой путник мог искать пристанища здесь в те дни, когда был еще жив ее дед. Она едва не попросила Гара подсадить ее на нижнюю ветку, но вовремя одумалась и мысленно отругала себя за такую поспешную доверчивость. Взбираясь по ветвям, Алеа задалась вопросом, с чего бы это.
Она расположилась на толстом суку и посмотрела вниз на Гара. Тот стоял под деревом, глядя на нее во все глаза.
— Не волнуйся. — Алеа размотала вокруг талии веревку, обвила ею ствол дерева и привязала конец. — Я не упаду.
— А ты уверена, что тебе так будет удобно? — В его голосе прозвучало сомнение.
— Конечно же, нет, — ответила молодая женщина, — зато я смогу вздремнуть. Я уже спала так три дня подряд.
— Неудивительно, что ты валишься с ног от усталости. Почему бы тебе не поспать прямо здесь, на земле, на лапнике?
Мгновенно Алеа вся напряглась. В ней всколыхнулся прежний страх. Уж не пытается ли он заманить ее в ловушку?..
— Здесь по пустоши бродят своры диких собак. По крайней мере мне так рассказывали... Тебе они, случайно, не попадались?
— Пока нет, — медленно произнес Гар.
В ее словах была доля истины. После колонизации на континенте не осталось собственных хищников, здесь водились лишь привезенные переселенцами домашние животные. Когда же четвероногие любимцы успевали наскучить своим владельцам, их, по всей видимости, отвозили в эту глушь, где и бросали. В конце концов животные могли отыскать друг друга и сбиться в стаи. Фермеры отстреливали одичавших собак, видя в них угрозу для своих стад, а подчас и для человека. Какое-то количество бродячих псов наверняка носилось по этой безлюдной равнине.
— А еще здесь встречаются дикие свиньи, — добавила Алеа. — Стадами, по дюжине голов, а то и больше. А какие у кабанов клыки!..
Вот уж поистине — назад, к природе!
Интересно, подумал Гар, а как это удалось убежать свиньям? Впрочем, свинья — животное умное и при случае примет правильное решение.
— Что ж, твое дерево и впрямь надежная крепость.
— Это верно, только вот ужасно неудобная, — призналась Алеа.
Гар подумал, что девушке наверху действительно не страшны никакие хищники, в том числе и двуногие. Бандитам трудно разглядеть ее среди ветвей. Но даже, случись так, что ее заметили и попробовали вскарабкаться по дереву, задача получилась бы не из легких.
— Может, тебе тоже лучше залезть ко мне? — предложила Алеа.
— Нет, я, пожалуй, останусь здесь. Тем более что зверье, если оно появится, огонь отпугнет, — ответил Гар. — Я всегда успею забраться к тебе, если вдруг замечу чье-либо приближение.
Он не стал говорить девушке о том, что ему ничего не стоит отпугнуть стаю бездомных собак или диких свиней, вселив в них панический ужас.
— Кстати, а есть тут у вас одичавшие быки и коровы?
— Есть, но они смирные и обычно не пристают к людям, если их самих не трогать. А что, если твой костер погаснет?
— Не погаснет, ведь я буду за ним следить. — Гар посмотрел в сторону. — Но для начала я хорошенько замаскирую наши следы.
Алеа смежила веки, голова ее безвольно склонилась на грудь.
Внезапно девушку, словно молния, пронзила мысль.
— А ты что будешь делать, пока я буду спать?
Гар посмотрел на нее с улыбкой.
— Как что? Охранять тебя. А когда меня тоже начнет клонить в сон, я тебя разбужу, и ты станешь моим часовым.
— И как ты меня разбудишь? — Алеа вся напряглась, ожидая, что же он скажет в ответ.
Гар огляделся по сторонам и лукаво улыбнулся.
— А для чего, по-твоему, здесь рассыпаны зеленые яблоки?
Алеа задумалась над его словами.
— Согласна. Только, пожалуйста, постарайся не попасть мне в глаз.
— Буду целиться по ногам, — заверил ее Гар.
Алеа почувствовала, что ей немного не по себе, но видимой причины для этого не обнаружила.
— Ну, ладно. Спокойной ночи. То есть утра.
— Что ж, будь по-твоему. Спокойного утра.
Гар улыбнулся и уже почти отвернулся от нее.
— Послушай!..
— Да, — снова повернулся он.
Пауза.
— Спасибо тебе. За то, что будешь меня сторожить.
— С превеликим удовольствием, — отозвался Гар. — Странствовать в одиночку нелегкое дело. Да и скучное.
И он пошел прочь от дерева, прежде чем Алеа смогла что-либо ответить.
Да и что вообще она могла сказать? Тем более что его слова вновь породили в ее сердце тревогу.
Алеа сказала себе, что все это глупо, и, прислонив голову к стволу, закрыла глаза. Увы, среди ветвей ей было тесно и неудобно. Алеа ослабила конец веревки и перевязала по-новому.
Теперь ей удалось немного откинуться назад.
Несмотря на смертельную усталость, в мозгу девушки вертелись сотни вопросов. Сон почему-то не шел. Алеа поймала себя на том, что ей не дает покоя странный вопрос: через что должен был пройти мужчина, чтобы утратить интерес к сексу?
Или же он просто воспитан в уважении к женщинам? А может, он просто по натуре добрый человек?
Алеа мысленно одернула себя. Добрых людей не бывает.
Но если и дальше так думать, то в голову полезут кошмары.
На всякий случай Алеа поплотнее подоткнула юбку. Затем голова ее поникла, и девушку сморил сон. Всего одно мгновение — и она погрузилась в забытье.
Гар со знанием дела замаскировал следы и уселся, решив немного поразмышлять.
Он понимал, что из всех хищников в данный момент женщина опасается именно его. Интересно, подумал Магнус, через какие страдания должна была пройти эта несчастная, чтобы утратить веру в людей, в особенности в мужчин?.. Поскольку ее отдали в рабство, ответ был в общем-то очевиден.
И все же Гар подозревал, что дело не только в событиях последних недель. На мгновение у него возникла идея воспользоваться тем, что девушка спит, и исследовать ее сознание, покопаться в воспоминаниях. Но он тотчас устыдился подобных мыслей, отогнав их подальше.
Родители научили Магнуса этике телепатии. Когда Гар вырос, он не раз убедился в том, что принципы, в которых его воспитали, верны. Он не позволял себе вторгаться в мысли друзей без особой необходимости. Магнус даже отказывался вторгаться в сознание врагов, если только речь не шла о спасении собственной жизни или жизни близкого человека. Если враг бывал жесток и ситуация рано или поздно требовала раскрыть его замыслы, Гар обычно тянул до последнего, чтобы окончательно удостовериться, что иного выхода нет.
Он не станет читать мысли беглянки. Достаточно внимательно прислушиваться к ее словам, улавливать недомолвки, стараясь воссоздать картину во всей полноте, и ему наверняка удастся узнать, что же с девушкой произошло. Поняв это, Гар сможет решить для себя, что же ему делать дальше.
Если, конечно, она согласится и дальше странствовать вместе с ним...
* * *
Алеа проснулась.
Мышцы ее затекли, все тело болело. Голова была тяжелой.
Вокруг уже сгущались сумерки. К девушке мгновенно вернулся страх. Усилием воли она постаралась взять себя в руки и взглядом нашла Гара. Он сидел у небольшого костра; в маленьком котелке, закипая, булькала вода.
У нее отлегло от сердца. Он все еще здесь, причем старается держаться на расстоянии. Неожиданно Алеа ощутила, как ее охватывает злость. Она даже обрадовалась этому, чувствуя, что в душе появляется ощущение уверенности и силы.
Девушка отвязала веревку, обмотала ее вокруг талии, закрепила конец и стала спускаться вниз.
Гар обернулся, услышав, как она спрыгнула.
— Выспалась?
— Еще как!
Алеа подошла к нему ближе.
— Ты же сказал, что разбудишь меня.
— Мне не хотелось спать. Возможно, к полуночи и я устану, но постараюсь дотянуть до рассвета.
Гар снял котелок с огня и налил в кружки кипятка.
— Подожди немного, сейчас настоится.
Алеа остановилась, рассерженно посмотрела на Гара и задумалась, каким способом лучше всего отругать собственного благодетеля за его щедрость.
Подобная проблема была для нее в новинку. С тех самых пор, как девушке исполнилось пятнадцать, еще никто так ни старался ради нее — за исключением разве что родителей. Но разве станешь ругать отца с матерью за их доброту? Так и не решив, что ей делать, Алеа села на валун, готовая в случае чего броситься в лесную чащу, и взяла протянутую ей кружку.
Гар видел, что женщина сидит от него на расстоянии вытянутой руки. На этот раз она вроде даже не выказала испуга, иначе наверняка моментально отодвинулась бы от него подальше. От такой, казалось бы, мелочи сердце Гара наполнилось несказанной радостью. Ага, он делает успехи!..
— Куда ты идешь? — неожиданно спросила его Алеа. — Я понимаю, что прочь от Мидгарда, но куда именно?
— Мне повстречались гиганты, — медленно начал Гар. — Судя по всему, это был их дозор... и большего, пожалуй, мне не увидеть. Вряд ли они пустят меня к себе в деревню. По крайней мере сейчас рано даже мечтать об этом. Лучше выждать время.
— Идти к гигантам! — Алеа поставила кружку на камень и в изумлении уставилась на Гара. — Да ты с ума сошел!..
— А что в этом такого? — теперь настала очередь Гара удивиться.
— Потому что они убьют тебя, стоит только тебе там появиться!..
— Но ведь они меня не убили, — возразил Гар. — Вчера на дороге мне навстречу попались несколько человек. Они оказались настроены вполне мирно. Конечно, прояви я враждебность, они наверняка ответили бы тем же, но я к ним не приставал, и мы просто поговорили. Они сказали мне, что не могут взять меня с собой — и все потому, что я не вышел ростом! — Гар усмехнулся. — Не слышал ничего подобного с тех самых пор, как мне исполнилось десять лет!
— И со мной они обошлись достаточно дружелюбно, — произнесла Алеа и задумалась. — Я имею в виду их дозор. Ты прав, они будто бы даже расстроились, что не могут взять меня с собой, потому что я низковата по их стандартам и больше не вырасту, так как уже немолода.
Лицо девушки напряглось.
— Последнее мне доводилось слышать не раз, а вот первое — еще никогда! — И она снова задумалась. — Но почему они мне кажутся чудовищами?..
Ее слова поразили Гара. Для средневековой женщины нетипично задумываться над причиной собственных поступков.
Да, перед ним незаурядная личность!
— Наверное, тебе внушили, что гиганты жестоки и бессердечны?
— Еще в колыбели! — отвечала девушка. — Все жители нашей деревни, все путники, кто приходил к нам, все до единого твердили, что карлики — обманщики и хитрецы, а гиганты — жестокие чудовища. Барды всегда воспевали последнюю битву с ними. Причем гиганты и карлики всякий раз пытались одержать победу хитростью и обманом!
Гар подумал, что гиганты и карлики наверняка рассказывали своим детям то же самое о воинах Мидгарда, однако промолчал. Гиганты, которые ему повстречались, держались настороженно, однако было незаметно, чтобы они видели в нем существо, скажем так, недостойное.
— Уроки, преподанные нам в детстве, мы помним всю жизнь! — произнес Гар вслух. — Неудивительно, что ты считаешь гигантов чудовищами даже после того, как воочию видела их и они тебя не обидели. Так что вопрос заключается вот в чем: сможешь ли ты когда-нибудь посмотреть правде в глаза?
— Первый раз вижу мужчину, который бы задумывался над тем, чему учить малых детей, — нахмурилась Алеа. — Обычно это считается женским делом.
— Там, откуда я родом, это не так, — грустно улыбнулся Гар, хотя внутренне был потрясен. Что это за цивилизация, где мужчинам безразличны собственные отпрыски? — Нет, наверняка и у вас нашелся мужчина, которому было не все равно, какими вырастут его дети. Иначе кто, по-твоему, распустил эти байки о карликах и гигантах?
— А ведь это и впрямь байки, ты как думаешь? — Алеа отвернулась, сраженная этим открытием. — Хотя, с другой стороны, кто знает, вдруг в них есть и доля правды. Я видела не слишком много гигантов.
— Верно, как можно судить о целом народе всего лишь по маленькому отряду...
— Но в одном ты прав — наверняка слухи стал распускать мужчина. — Алеа вновь повернулась к своему собеседнику. — Женщина вряд ли бы додумалась до таких кошмарных небылиц.
— О, я знал таких, что были способны придумать кое-что пострашнее! — Теперь отвернулся Гар. — Например, одна из них решила возвести напраслину на соседа, чей сын или дочь выросли чуть выше положенного. Не иначе как ей хотелось выместить обиду за то, что она такая маленькая и приходится задирать голову, когда она смотрит на рослых соседей.
— Ты прав! — воскликнула Алеа, покраснев от гнева. — Случается, что и женщины сочиняют небылицы!
— И все-таки я скорее склонен верить, что это отцы стремились воспитать сыновей в духе ненависти к гигантам, чтобы те видели в высоких своих собратьях не людей, а чудовищ. — Гар вновь посмотрел на собеседницу. — А дочерей своих они воспитывали так, чтобы те, выйдя замуж, поддерживали в своих мужьях эту ненависть, подталкивали их к вражде с великанами.
Алеа нахмурилась, задумавшись над его словами.
— То есть ты хочешь сказать, что и мужья, и жены были заинтересованы в распространении этих небылиц — только по разным причинам?
И вновь Гар поразился ее прозорливости, умению посмотреть на вещи по-новому, способности воспринимать непредвзято свежую информацию.
— Похоже, что так оно и есть. Подумай сама, разве бабушка, рассказывая внукам страшную сказку, могла бы заронить в детские души ненависть и страх, если бы сама не верила в то, что говорит?
— Но если наши предки лгали нам о гигантах, — недоуменно продолжала Алеа, — что тогда они говорили нам о карликах?
— Забавный вопрос, — улыбнулся Гар. — Может, нам так и поступить — сходить к ним в гости и лично во всем убедиться?
— В гости к карликам? — Алеа вытаращила глаза. — Да ты в своем уме?..
Глава 6
Гар вздохнул, призывая на помощь остатки терпения.
Не успел он пуститься в объяснения, как Алеа рассмеялась.
— Какая же я глупая! Успела убедиться в том, что нечего бояться гигантов, а сама по-прежнему боюсь карликов!
Смех преобразил ее — черты лица смягчились, и сквозь маску усталости, страха и ожесточения проступила истинная красота. У Гара перехватило дыхание, но уже в следующее мгновение красота исчезла, а на ее место вернулась внутренняя напряженность.
Было видно, что Алеа пытается постичь истину. Это поразило Гара еще сильнее — ведь она выросла в культурной среде, где суеверие было обычным делом.
— Впрочем, можно навестить и карликов, но это нелегко, — продолжала Алеа. — Они живут в Нифльхейме, далеко на западе, и нам придется пройти через весь Мидгард...
— Что-то меня туда не тянет, — произнес Гар. — Да и вообще, я не уверен, что нам удастся прошмыгнуть незамеченными.
— Нет, только не через Мидгард! — Алеа даже вздрогнула. — Не хочу назад в рабство!
Гар закрыл глаза, пытаясь представить составленную Геркаймером карту. Его интересовала та часть континента, где темная полоса хвойных лесов постепенно переходила в тундру.
— А кто живет на севере? До каких мест тянется Мидгард?
— Говорят, на север от Мидгарда есть какая-то страна, если ты спрашиваешь именно об этом. — В голосе молодой женщины послышалось недоумение. — Я, правда, не знаю, сколько туда идти. Но это не важно. Потому что вряд ли туда кому захочется.
— Неужели? — удивился Гар. — Отчего же?
— Потому что там пусто и холодно, — пояснила Алеа. — Одни леса и болота. И дождей не бывает, поэтому урожай там не вырастишь. А еще говорят, там нет рек, даже ручьи встречаются редко.
— Значит, кто-то все-таки там побывал, — заметил Гар. — Иначе откуда такие сведения?
— Да, люди, случалось, доходили до тех мест, — подтвердила Алеа. — Некоторым даже удалось вернуться — это были те, кто отправлялся туда на поиски беглых рабов. Они рассказывали, что на севере тоже живут гиганты, только их там не так уж много.