Подойдя к двери, за которой находилась Марилен, я замерла. Зайти к ней и поговорить. О чем? Мне не удавалось с родной матерью общий язык найти, а тут совершенно чужая.
Из-за двери, приоткрытой совсем чуть-чуть, так, что тоненький луч света проникал в полутемный коридор, доносился стук каблучков домашних туфлей — Марилен даже дома предпочитала оставаться леди — слышался голос и иногда смех. Кастелли старшая говорила с кем-то по телефону. Судя по радостным ноткам в голосе, она предпочла забыть о ссоре с дочерью и приняла привычный светско-благополучный вид.
Все мое желание говорить, извиняться, выслушивать претензии и снова извиняться, мигом пропало.
Я так же тихо ушла и закрылась в своей комнате.
Разговор с Райвеном по телефону не принес особого успокоения. Мой жених как всегда был внимателен, заботлив, ласков — все как обычно и как нужно. Единственное, что омрачало нашу беседу, так это мысли о будущей свекрови. Та вряд ли разделяет мнение сына, а уж что ему говорит.
Заговор, существующий пока лишь в моем воображении, мог оказаться реальным и осязаемым. Само страшное, что Райвен — мужчина, по которому я недавно сходила с ума — мог быть его участником. В конце-концов, он не отказался от заключения брачного договора. А я, наверное, сделала ошибку, что отказалась внести свои дополнения.
Попрощавшись с Райвеном, искренне пожелав ему спокойной ночи, я вдруг поняла совершенно страшную вещь. Я не могу быть уверенной даже в нем.
И пусть больше всего на свете мне хочется отбросить куда подальше это мерзкое чувство, эту преступную мысль, я не могу.
Искренне хотелось бы сейчас обнять Райвена, ощутить его тепло и поверить, что рядом с ним, никто не посмеет меня обидеть. Хочется найти у него защиту, пускай даже панацею от всех бед в этом мире. Но, увы. Я уже поняла важную вещь — Райвен не станет тем, кто поддержит меня в любой ситуации, кто поймет любой мой выбор.
Мне страшно.
Страшно остаться одной среди толпы людей.
В конце-концов, я решила плюнуть на все и выспаться, но сон никак не шел. Считать овец, кошек, мышей и прочую живность не помогало. Поворочавшись с боку на бок и увидев на дисплее часов половину второго, я окончательно потеряла надежду уснуть и уже стала раздумывать о снотворном, как услышала тихий стук в дверь.
— Кто там? — спросила, садясь на кровати. Что ни говори, а стук посреди ночи в дверь пугает всех, всегда, в любом мире.
— Лет, открой. Шен.
Я бесшумной тенью соскользнула с кровати и ринулась к двери. Удивительно, насколько тихо мне это удалось проделать.
— Что случилось? — спросила я, впустив его.
Шеннард, уставший и взъерошенный после тренировки — в последнее время он все чаще изводил себя на треке, лишь отвлечься от переживаний — приложил палец к губам.
— Тише, Лет. Иди сюда, — он притянул меня за плечи и стал говорить на ухо: — Я кое-что узнал о Тайлере. Есть возможность устроить вам встречу, но это будет непросто.
— Когда?
— Дня через три-четыре.
— Шен! Это долго.
— Да тише ты! — снова шикнул он. — Слушай. Как только мне удастся договориться, я сразу тебе скажу. Но учти, это большой риск, поскольку на «Сияния» вышла разведка. Им плевать, что Тайлер не имеет к падшим никакого отношения.
— Его подозревают в тех беспорядках? — спросила я, ощущая, как по спине ползет страх.
Страх за Тайлера.
— Я точно не знаю, Лет. Это не мое дело. Но теперь, если они узнают что-то лишнее, — он цокнул языком и покачал головой. — Нам тоже не отвертеться. Ты уверена, что тебе нужны неприятности накануне свадьбы?
— Абсолютно. У меня остается мало времени до этой самой свадьбы, а я еще не знаю кое-каких важных вещей. Пойми, Шен, — я так горячо объясняла, что даже потянула его за ворот куртки. — Это не просто каприз, это вопрос жизни и смерти.
— Лети, ты с ума сошла? — Шен освободился от моей хватки. — Что такого с тобой этот Тайлер сделал? Ты слышать про него не могла.
— Прости, — пробормотала я. — Я не могу объяснить тебе всего, но мне очень надо его увидеть. Понимаешь?
— Ты что-то темнишь, Лет. Ввязалась в историю?
Я помотала головой.
— Это ничем тебе не угрожает. Ни тебе, ни кому-то еще. Только мне.
Тут я против воли всхлипнула, и Шен прижал меня к себе.
— Лети, я постараюсь помочь. Не плачь, ладно? Все, я пойду.
Он чмокнул меня в лоб и ушел.
Глава десятая
В общем, выбора не оставалось и пришлось принять на себя предлагаемую роль светской львицы.
— Проспект Герцогини Эльвы, — прочитала я с экрана.
— Салон Квилл? — уточнил Джейс.
— Угу.
— Давненько вы его не посещали.
— Не было времени, — пожала плечами я. — Что это, Джейс?
Бригада рабочих украшала одно из административных зданий неведомыми мне до этой минуты иллюминациями.
— Город готовят к чествованию императора, — ответил водитель. — Оно наступит в декабре.
— Ах да, точно, — пробормотала я. Совершенно забыла об этом празднике, хотя, разговоров и обсуждений в прессе масса.
Несмотря на тяжелую политическую обстановку император принял решение все-таки отметить очередную годовщину своего правления. Как выразилась ведущая одного из новостных телеканалов «назло всем неприятностям и недугам».
На полке возле мини-бара лежали газеты. Я быстренько пролистала их и разочарованно отложила в сторону.
— Ни слова о забастовке рабочих, Джейс. Мне казалось, цензура должна была пропустить эту информацию. Мирные шествия все-таки разрешены.
— Скажите это цензорам, леди, — улыбнулся водитель.
— Точно. Джейс, у вас нет проблем из-за охраны?
— Нет, леди, только дополнительные проверки меня и автомобиля.
— Раздражает? — честно спросила я.
— Немного, — сдержанно ответил водитель. Потом добавил, оглядев заполненную парковку из окна: — Мы с вами припаркуемся, а вот что будут делать ребята в броневике?
Места для нашей охраны и впрямь не осталось.
— Посмотрим. Я пойду. Сходите пообедать, Джейс.
— Спасибо, леди.
В салоне меня встретили приветливые девушки в бежевых платьях-футлярах, с одинаковыми прическами. Вернее, с париками. Вряд ли какая-нибудь из них выше пятой ступени.
Из списка предложенных процедур я выбрала эпиляцию — полезная вещь в любом случае, массаж — поможет расслабиться и обертывание какой-то чудодейственной маской. Посмотрим, насколько шагнули технологии красоты этого мира.
После совершенно безболезненной (вот ради чего стоило угодить в другой мир!) эпиляции, я отправилась на массаж. Девушка-массажистка оказалась похожей на японку — чуть раскосые глаза, тонкие черты лица, маленький рост и кожа удивительного золотистого оттенка. Раньше я такого не встречала.
— Меня зовут Лина, леди Летиция, — представилась она. — Сегодня я буду вашей массажисткой.
Руки у нее оказались на удивление сильные для такой комплекции и ловкие. Я сразу разомлела и чуть не задремала. Из состояния неги меня вывело увиденное — татуировка множества миров на руке Лины.
Я тут отогнала сон.
— Что за символ на твоей руке?
— Это древний и всеми забытый символ, леди. Он уже не несет в себе ничего, кроме красоты.
— Ты знаешь о нем что-нибудь?
— Очень мало. У моих предков есть традиция накалывать эту картинку каждому по достижении десяти лет. Сейчас это просто традиция.
— Откуда ты, Лина?
— Из Вэй-Линя, это в Йерских горах, прямо за Ангрессом.
— Как называется твой народ? Ты не похожа на остальных?
— Теперь мы зовемся шаянами, а когда-то, как говорил мой дед, племенем детей снежного барса. У нас нет никого выше шестой ступени.
— Как же это?
Лина усмехнулась.
— Леди третьей ступени и ей сложно представить, что у нас нет богачей.
Другая на моем месте давно бы взвилась до потолка и наказала массажистку за такие разговоры. Лина и сама не стала бы ничего говорить, если б не мой интерес.
— Шаяны занимаются медициной — заготовками редких природных лекарств, мы слуги и рабочие. Не больше.
— Тебе нравится в Ангрессе?
— В Ангрессе у меня хорошая работа и хорошие условия для жизни. В горах тяжело. Нас осталось мало. Сеанс закончен, леди Летиция.
Я встала с кушетки и на всякий случай спросила еще раз.
— Ты точно ничего не знаешь про знак на твоей руке?
Лина мотнула головой.
— Ничего такого, что вам стоило бы знать, леди.
— Ты не можешь рассказать?
— Такие вещи решают только старейшины.
Тут я поняла, что разговор окончен.
Удивительно!
Чего я не ожидала увидеть в этом мире, так это такой вот необычной девушки — представительницы вымирающего горного народа. Народа, хранящего секреты медицины и множества миров.
Идея, вмиг возникшая в голове, поражала своим безумием.
Мне нужно в горы, к шаянам, к детям снежного барса, к кому угодно, кто бы там ни был. Лишь бы они сумели объяснить мне, как я оказалась в другом мире.
Сегодня я застала Флата, выходящим их кабинета отца.
— Добрый вечер, Джейер. Как ваши дела?
Он улыбнулся.
— Добрый вечер. Прекрасно выглядите, Летиция. А дела просто превосходно.
— Как отец?
— Сегодня мы с ним перелопатили целую гору бумаг. Увы, мне уже пора. Летиция.
Он собрался пройти мимо меня и исчезнуть за поворотом коридора, но я вовремя спохватилась.
— Погодите, Джейер. Есть новости о долге Лещинского?
Юрист замер, затем усмехнулся.
— Не думал, что вас так заинтересуют дела корпорации. Особенно, перед свадьбой.
Я только пожала плечами:
— Потому мне бы и хотелось, чтобы свадьбу ничто не омрачало.
— Мы с вашим отцом составили иск и скоро дадим делу ход.
— Это ведь не обернется каким-то проблемами?
— Предсказать ход дела не смогу даже я. Всего доброго, Летиция.
С натянутой светской улыбкой и предельной вежливостью Флат покинул наш дом. Эрих, к моему разочарованию, так устал за день, что сразу отправился спать, отказавшись даже от ужина. Значит, сегодня поговорить о делах не получится.
Я попробовала было сунуться к Марилен, но та тут же завалила меня подробностями оформления свадебного зала. Другая бы на моем месте только и делала, что сравнивала оттенки, подбирала серебро, мерила туфли — в общем, вела себя как настоящая нормальная невеста. Ну а я могла только похвалить Марилен за превосходный вкус и сослаться на усталость.
— Странно, — удивилась мама, внимательно меня осмотрев. — После салона красоты ты выглядишь превосходно.
Действительно, уровень индустрии красоты в этом мире гораздо выше и преображает буквально после одной процедуры. Да и вообще, поездка, к которой я отнеслась сугубо как к мере вынужденной принесла пользу. Теперь я хотя бы знаю, где можно искать адептов культа множества миров.
— Мне нужно выспаться как следует, — сказала я, поднимаясь с дивана. — Все это нервы. Очень переживаю.
— Понимаю, девочка моя, — Марилен даже обняла меня легонько. — В свое время я тоже жутко волновалась, выходя за твоего отца. Иди, приятных снов.
Я не знаю, как поступают любящие матери, когда их дочери готовятся выйти замуж. Зацикленность Марилен кажется мне какой-то уж слишком навязчивой. Или я ничего не понимаю в местном менталитете.
Спать было категорически нельзя.
Закрывшись в комнате, я тут же ринулась к компьютеру и развернула сразу три голографических окна. Все, что мне нужно знать сейчас — это шаяны. Кто они? Где живут? Чем занимаются? Какие традиции и правила у этого народа? И, главное, во что они верят?
Сеть выдала не слишком много информации. В основном, сдержанные чуткой цензурой газетные статьи, краткие энциклопедические очерки и заметки вроде «шаянам разрешено было работать в таких-то сферах».
Ллерийская империя не слишком-то жаловала выходцев с Йерских гор. У небольшого народа, который, наверняка, древнее любой из аристократических семей Ангресса, было до обидного мало прав.
Шаяны подчинялись власти императорской семьи, Конституции Ллерии, обязаны были носить датчики-браслеты с личной информацией. За ними сохранили право жить на своих исторических территориях, но, при этом начисто отказали в занятиях официальной медициной и распостранении исконной религии — множества миров. Шаянов ограничивали в ступенях — не выше пятой. Пятая значилась только официально. На самом деле, редко кто из горных жителей занимал ее — разве что пара-тройка случаев в истории. Не было денег и возможностей сменить свой статус.