Эвинг улыбнулся.
— Передайте ему, что я принимаю предложение, и скажите, чтобы он был более внимателен в следующий раз, когда будет предоставлять номера клиентам.
Как только робот ушел, Эвинг пристально посмотрел на Биру Корк и сказал:
— Сегодня кто–то подслушивал и подсматривал за мной, когда в номере у меня был гость. Это мог быть Фирник?
— А как вы полагаете?
— Мог! — решительно заявил Эвинг.
— Пусть будет по–вашему, — без тени смущения сказала девушка. Она встала из–за стола и добавила: — Если можно, включите стоимость моего обеда в ваш счет. У меня сейчас трудности с наличными.
Она собралась уходить. Эвинг перехватил взгляд робота и тотчас проговорил:
— Стоимость обоих обедов запишите на мой счет. Эвинг, номер 4103.
Он прошел мимо металлического существа и нагнал девушку у выхода из общего зала. Распахнулась створчатая дверь, они прошли в коридор и оказались в роскошном салоне, стены которого были увешены абстракционистскими картинами. Из замаскированных громкоговорителей звучала громкая музыка.
Девушка, казалось, намеренно не обращала внимания на следующего за ней Эвинга. Быстрыми шагами она пересекла весь салон и остановилась у одной из дверей. Эвинг тронул ее за предплечье, ее бицепсы были удивительно твердыми. Она освободила руку и произнесла:
— Вы, конечно, не намереваетесь следовать за мной сюда, мистер Эвинг?
Он взглянул на надпись на двери.
— Я — грубый, неотесанный, примитивный житель колонии, — сказал он уныло. — Если для достижения моей цели мне придется ходить за вами по пятам, то я пойду за вами даже сюда. А вы вполне можете задержаться здесь и ответить мне на мой вопрос, а не пытаться от меня скрыться.
— А почему я должна вам отвечать?
— Потому что я спрашиваю: шпионили за мной сегодня днем вы или Фирник?
— Откуда мне знать, чем занимается Фирник на досуге.
Эвинг сдавил ее руку и в то же самое время стал беззвучно произносить стихи, предназначенные для поддержания своего метаболизма на нормальном уровне во время стрессовой ситуации. У него зачастил пульс, и он методично заставил его вернуться в общий ритм.
— Вы делаете мне больно, — произнесла она хриплым шепотом.
— Я хочу знать, кто установил в моем номере подслушивающее устройство и почему я получил предупреждение не связываться с Майраком?
Она резко изогнулась и освободилась от хватки Эвинга. Лицо ее горело, дыхание стало частым и прерывистым. Она произнесла низким голосом:
— Позвольте мне дать вам один бесплатный совет, мистер Эвинг. Собирайте–ка свои вещи и возвращайтесь домой. На Земле вы не оберетесь хлопот.
— Каких именно? — резко спросил Эвинг.
— Больше я ничего не скажу. Послушайтесь меня и держитесь от этой планеты подальше. Улетайте завтра, а еще лучше, сегодня!
Она быстро огляделась, затем повернулась и побежала по коридору. Эвинг думал было последовать за ней, но не без внутренней борьбы решил отказаться от этого намерения. Она казалась по–настоящему испуганной, как будто ей угрожала опасность.
Он постоял немного, чтобы успокоиться и оценить сложившееся положение.
Кто–то прослушивал его номер. У него в гостях был землянин. И девушка с Сириуса подстроила так, чтобы он пообедал вместе с ней. Одна несообразность громоздилась на другую. Все это озадачивало его, и он безуспешно пытался найти случившемуся какое–то рациональное объяснение. Он находился на Земле менее пятнадцати часов. Приходилось считать, что события развиваются слишком уж быстро.
У него был хорошо тренированный мозг аналитика. В той же степени он был одаренным экстраполятором. Капли пота выступили у него на лбу, пока он старался найти взаимосвязь между запутанными событиями этого дня.
Прошло несколько минут. Мимо него проплывали разодетые в умопомрачительные одежды земляне, они шли парами, иногда по трое, тихо обсуждая между собой выставленные картины. Эвинг мучительно плюсовал факты в своем мозгу. Наконец, стала вырисовываться определенная картина, основанная на догадках, и тем не менее это было полезное руководство для будущих его действий.
Присутствие здесь, на Земле, сирианцев не предвещало ничего хорошего. Возможно, они намеревались превратить планету–прародину в свою вотчину. Допустив это, легко можно было бы предугадать, что неожиданное прибытие сюда колонистов из глубин космоса могло стать потенциальной угрозой в осуществлении их планов.
На горизонте вырисовывались новые тени. Вероятно, Фирник подозревал его в том, что он намерен составить заговор с учеными, направленный против Сириуса. Несомненно, за приглашением Майрака стояло именно такое намерение. В таком случае…
— Мистер Эвинг? — раздался внезапно спокойный голос.
Он обернулся. За ним стоял робот ростом с человека, без рук и с лицом из пластика.
— Да. Меня зовут Эвинг. Что такое?
— Я говорю с вами от имени генерал–губернатора Медлиса, главы правительства Земли. Генерал–губернатор Медлис просит, чтобы вы посетили столицу и по возможности быстрее.
— Но как я туда доберусь?
— Если вы желаете, я провожу вас туда, — промурлыкал робот.
— Да, желаю, — сказал Эвинг. — Проводите меня туда прямо сейчас.
Глава 5
Снаружи гостиницы их поджидал ракетомобиль. Обтекаемый, сияющий лаком, он тем не менее показался Эвингу старомодным.
Робот открыл заднюю дверцу, и Эвинг забрался вовнутрь машины.
К его удивлению, робот не присоединился к нему. Он закрыл дверь и исчез в сгущавшихся сумерках. Эвингу это не понравилось. Он покрутил ручку дверцы и обнаружил, что заперт.
Раздался бесстрастный голос робота:
— Куда ехать, говорите, пожалуйста.
Эвинг заколебался.
— Э… отвезите меня к генерал–губернатору Медлису.
Ответом было урчание турбогенератора автомобиля. Машина слегка колыхнулась и двинулась плавно, будто скользя по хорошо смазанной рельсовой дорожке.
Эвинг не ощущал движения, однако космопорт и башня гостиницы становились позади него все меньше и меньше. Вскоре ракетомобиль выехал на широкое двенадцатирядное супершоссе, расположенное на уровне тридцати метров над землей.
Эвинг нервно вглядывался в панораму за окном.
— Где размещается резиденция генерал–губернатора? — спросил он, обращаясь к передней приборной панели. В машине даже не было сиденья для водителя, отметил он, как и органов ручного управления. Она действовала всецело автоматически.
— Резиденция генерал–губернатора Медлиса находится в столице, Кэпитал–сити, — последовал точный, размеренный ответ. — Она расположена в трехстах километрах к северу от Валлон–сити. Мы прибудем туда через сорок одну минуту.
Ракетомобиль двигался точно по графику. Ровно через сорок одну минуту он свернул с супершоссе на дорогу поуже, которая постепенно шла под уклон. Впереди Эвинг увидел огромный город, состоявший из огромных зданий, расположенных на значительном расстоянии друг от друга и выстроившихся по кругу, в центре которого стоял огромный серебристый дворец.
Через несколько минут машина разом остановилась, отчего Эвинг резко подался вперед.
Раздался голос робота.
— Это дворец генерал–губернатора. Дверь слева от вас открыта. Пожалуйста, выйдите из машины и вы будете приняты адъютантом генерала.
Эвинг толкнул дверцу и вышел наружу. Ночной воздух был прохладен и свеж. Дворец был мягко освещен снизу. Это аккумуляторная батарея, расположенная под мостовой, отдавала световую энергию, накопленную за день под лучами солнца.
— Пройдите, пожалуйста, сюда, — раздался голос еще одного робота.
Его быстро провели через вращающуюся дверь и протолкнули в лифт, тотчас рванувшийся вверх. Через несколько секунд кабина открылась, и Эвинг очутился в большой, весьма скромно обставленной комнате.
В центре ее стоял невысокий человек. У него были седые волосы, однако на лице не было морщин, а на теле не было видно следов каких–либо хирургических операций, столь обычных сейчас среди землян. Он вежливо улыбнулся.
— Я генерал–губернатор Медлис, — представился он. Голос у него был звучный и раскатистый, вполне подходящий для выступлений перед публикой. — Входите, пожалуйста.
Эвинг поблагодарил и вошел в кабинет. Двери тотчас же закрылись за ним.
Медлис сделал несколько шагов вперед — он едва достигал середины груди Эвинга — и протянул бокал. Эвинг взял его. В нем была искрящаяся пурпурная жидкость, слегка насыщенная углекислотой. Он удобно устроился в кресле, которое пододвинул для него Медлис, и посмотрел на генерал–губернатора, который продолжал стоять.
— Вы послали за мной, не желая терять времени, — заметил Эвинг.
— Я узнал о вашем прибытии сегодня утром. Не очень часто на Землю прибывают посланники планет–колоний. По правде говоря, — тут он вздохнул, — вы первый за триста с лишком лет. Вы вызвали определенное любопытство, что вы уже, наверное, успели ощутить на себе.
— Да, я это заметил, — Эвинг сделал несколько глотков, наслаждаясь разливающимся по всему телу теплом. — Я намеревался связаться с вами завтра утром. Но вы избавили меня от этих хлопот.
— Любопытство не давало мне покоя, — улыбаясь, признался Медлис. — В смысле официальных обязанностей мне, понимаете ли, практически нечего делать.
— Мне хотелось бы в самом начале своего визита заявить вам, что я прибыл на Землю с просьбой о помощи — от имени своей родной планеты. Свободной планеты Корвин, — начал Эвинг.
— Помощи? — На лице генерал–губернатора появилась тревога.
— Над нами нависла угроза нашествия противника внегалактического происхождения, — сказал Эвинг. Он вкратце обрисовал опустошения, чинимые клодами, и добавил: — Мы отправили на Землю несколько посланий для того, чтобы сообщить вам о сложившейся ситуации. Мы полагаем, что эти послания затерялись где–то в пути. Поэтому я и прибыл сюда лично просить помощи у Земли.
Прежде чем ответить, Медлис стал расхаживать по кабинету подпрыгивающей нетерпеливой походкой, напоминающей птичью. Затем он внезапно развернулся и успокоительным тоном произнес:
— Послания вовсе не затерялись, мистер Эвинг.
— То есть?
— Они были своевременно приняты и направлены в мой кабинет. И я их читал!..
— Но вы не ответили нам! — сурово прервал его Эвинг. — Вы умышленно проигнорировали их! Почему?
Спокойным, сдержанным тоном Медлис ответил:
— Потому что нет никакой возможности помочь вам или кому–нибудь другому, мистер Эвинг. Вы можете этому поверить?
— Я ничего не понимаю, — пожал плечами корвинит.
— У нас нет ни вооружения, ни армии, ни умения, ни желания сражаться. У нас нет космических кораблей.
Эвинг широко раскрыл глаза. Он не поверил своим ушам, когда сирианин Фирник сказал ему, что Земля беззащитна. Но услышать подобное из уст самого генерал–губернатора Земли?
— И все же, хоть какую–нибудь помощь Земля может нам предоставить! Нас на Корвине всего восемнадцать миллионов, — сказал Эвинг, заставив себя успокоиться. — Мы, конечно, имеем силы обороны, но они очень малочисленны. И наш запас ядерного оружия невелик.
— А у нас его нет вообще, — перебил его Медлис. — Имеющиеся у нас расщепляющиеся материалы могут быть использованы только в ядерных котлах электростанций общего пользования.
Эвинг посмотрел на кончики своих пальцев. Его бросило в дрожь при мысли о том, что он провел целый год жизни во сне, в тисках мороза для того, чтобы пересечь пятьдесят световых лет пространства. И все впустую.
Медлис понимающе улыбнулся.
— Есть еще один дополнительный аспект вашей просьбы о помощи. Вы говорите, что клоды нападут на вашу планету не раньше, чем через десять лет, а на нашу — не ранее, чем через столетие?
Эвинг утвердительно кивнул.
— В таком случае, — произнес Медлис, — проблема приобретает чисто академический характер. Гораздо раньше, чем истекут эти десять лет, Земля, так или иначе, окажется под властью Сириуса. И мы окажемся в положении, в котором никому не сможем помочь.
Эвинг взглянул на грустное лицо генерал–губернатора. Глубокие глаза Медлиса о многом сказали ему. Медлис четко сознавал, что ему выпало быть правителем Земли в эпоху глубокого упадка ее влияния.
— И насколько вы уверены в своем предположении? — спросил колонист.
— Настолько, насколько уверен в том, что меня зовут Мед–лис… — ответил правитель Земли. — Сириане уже давно проникли на Землю. Их сейчас на нашей планете больше миллиона. В любой день я могу ждать уведомления о том, что я уже больше не являюсь главой земного правительства.
— И вы ничего не можете сделать, чтобы помешать им? Медлис покачал головой.
— Мы абсолютно бессильны. То, что нас ждет, неизбежно. Поэтому нас мало беспокоят клоды, дружище корвинит. Я буду уже давным–давно мертв, когда они появятся здесь и разделаются с сирианцами.
— И для вас безразлична судьба планет–колоний? — яростно вскрикнул Эвинг. — Вы будете сидеть сложа руки и позволите пришельцам уничтожить вас? Среди планет–колоний слово «Земля» еще кое–что значит. Если вы провозгласите всеобщее военное положение, все колонии вышлют силы, для того чтобы защитить вас. Пока же разобщенные планеты и не помышляют об общем благополучии. Их беспокоят только собственные проблемы. Они не понимают, что если мы объединимся против клодов, то будем в состоянии их легко уничтожить. Поодиночке же они будут уничтожены одна за другой. Объявление войны, провозглашенное Землей…
— …будет совершенно бессмысленным и пустым делом, — закончил за него Медлис. — Поверьте мне, мистер Эвинг! Вас постигла несчастная судьба. Официально я вам сочувствую. Но я лишь старик, которого скоро скинут с трона, я не могу вам помочь.
Эвинг ощутил, как каменеют его челюсти. Поняв, что ему в общем–то сказать нечего, он поднялся.
— Я полагаю, что наша беседа подошла к концу. Прошу извинения за то, что отнял у вас столько времени, генерал–губернатор Медлис. Если бы я знал, каково истинное положение дел на Земле, я, скорее всего, не совершил бы этого путешествия.
— Я надеялся… — начал было Медлис. Однако он осекся и покачал головой. — Нет, было бы глупо…
— Сэр?
Старик вяло улыбнулся.
— У меня возникла одна нелепая мысль, когда я узнал о приземлении в Валлоне посла с планеты Корвин. Теперь я понимаю, насколько бредовой была эта идея.
— Можно спросить…
Медлис пожал плечами.
— Я подумал, что вы, возможно, прибыли, чтобы помочь Земле отстоять свою независимость, что вы предлагаете помощь в борьбе против Сириуса. Но, оказывается, вы сами нуждаетесь в помощи. С моей стороны было глупо ожидать, что среди планет найдутся защитники матери–Земли.
— Я очень сожалею, сэр, — тихо вымолвил Эвинг.
— О чем? О том, что вы не в состоянии оказать нам помощь? Но вам нет необходимости извиняться. — Медлис покачал головой. — Слишком долго над нами было безоблачное небо. Теперь же тени начинают падать на наши планеты. Пришельцы из Туманности Андромеды подкрадываются к нам, и дети Земли поворачиваются к своей Матери.
Он помолчал некоторое время, потом произнес:
— Я, наверное, надоел вам своей болтовней, мистер Эвинг. Вам сейчас лучше всего возвратиться назад. Я имею в виду — покинуть нашу планету. Отправляйтесь–ка лучше защищать свою родную планету от нашествия врагов. От нас вам не приходится ждать помощи.
Он нажал на кнопку в стене. Появился робот–слуга, бесшумно проскользнул сквозь открывающуюся дверь. Генерал–губернатор повернулся к нему:
— Проводите мистера Эвинга назад к ракетомобилю и проследите за тем, чтобы его с максимальным комфортом доставили в гостиницу в Валлоне.
Эвинг ощутил прилив жалости к старику, чья беда заключалась в том, что он представлял верховную власть на Земле в столь мрачные времена. Он сжал кулаки и ничего не сказал. Корвин казался сейчас ему бесконечно далеким. Его жена, его сын, жившие лицом к лицу с угрозой со стороны пришельцев, едва ли имели такое значение в сравнении с Землей и ее судьбой, гораздо менее страшной, но зато более мучительной.