Крул утвердительно рыкнул.
Вейнлейн бросила взгляд на Пикарда.
– Это хороший знак. Это значит, что кто бы это ни был, они используют то, что под рукой. И не ввели ничего нового.
Пикарда поразило самодовольство Вейнлейн. Неужели она так легко выбросила из головы то, что случилось?
– Наш пилот только что погибла. Как это может быть хорошим признаком?
– Мы все знали, на что идем, – отрывисто сказала Вейнлейн. Она указала вперед. – Два километра, бегом. Крул ведет.
Клингон умчался во мрак, и различить его можно было только по зеленому следу, который он оставил на щитке Пикарда.
Вейнлейн повернулась к Пикарду. Ее видимый в ночи силуэт, наложившийся на мягкое свечение ядра галактики, напоминал призрак.
– Не то чтобы я вам вам тут сильно указываю, капитан Пикард, но шевелитесь.
Снова пораженный ее прямотой Пикард двинулся за Крулом, сохраняя тень от клингонского сенсора по центру щитка. Сразу за собой он слышал Беверли. Вейнлейн с Бейером бежали за Беверли.
Ландшафт этой области Нового Титана был груб и усыпан валунами. Он напоминал Пикарду естественные заповедники на Марсе. Но тут был другой воздух. В терраформированных кратерах Марса остро пахло богатой кислородом почвой и пышной растительностью. Запах Нового Титана был резким и безжизненным. Какая бы экосистема не существовала здесь, кислород в атмосфере этого мира давным-давно выгорел. Исчез.
Пока они бежали, мысли Пикарда резко обратились к той цели, которую, по замыслу разведки Звездного Флота, они могли тут отыскать. И он боялся,что перед лицом тех возможностей, с которыми они столкнутся, исчезновение было наиболее из них приемлемым.
Через пятнадцать минут и два километра Крул махнул рукой, чтобы они остановились у подножия невысокого холма. Благодарный за отсрочку Пикард сложился пополам, упершись рукам в колени и хватая воздух. Эта короткая пробежка не шла ни в какое сравнение с теми марафонами, что он проходил на голопалубе. Но бежать по разрушенной территории ночью, таща тридцать кило оборудования, скафандр и припасы – это в его должностную инструкцию не входило.
Рядом с ним глубоко, но ровно дышала Беверли, словно она была привычна к такого рода упражнениям. Пикард задумался, а не взяться ли ему за танцы.
Лидер их команды встала перед ними, требуя внимания.
– Это здесь. Все энергетические системы отключить. Тихо.
Ее руки стукнули по панелям компьютера на предплечье. Зеленое мерцание ее дисплея ночного видения растаяло под шлемом. Пикард сделал то же самое и замигал, пока глаза не приспособились к сиянию звезд.
Он пошел за Вейнлейн по холму, вслед за ней плюхнувшись на живот в нескольких метрах от вершины.
Затем они оглядели возвышенность и горло у Пикарда вдруг пересохло как камни, на которых он лежал. В древнем высохшем русле реки, где в полукилометре от них на пластиловом периметре барьера пылало зарево из сливающихся полос света, лежала их первая цель – звездная база 804.
Сбоку Пикард видел равномерно и ярко освещенную посадочную площадку, расположенную на безопасном отдалении от низких зданий внутри периметра. На ней не было ни единого шаттла.
Изучая базу, Пикард узнавал все знакомые сооружения, даже не читая надписи на них – станция субпространственной связи, клиника, перерабатывающий узел.
Судя по справочникам, перед ними находилась звездная база типа 7 для передовой разведки, стандартный образчик для планет класса М, где не требовались атмосферные купола. Но эта звездная база не была более стандартной.
Вейнлейн указала вперед.
– Капитан, вы подтверждаете то, что я вижу?
Пикард с трудом сглотнул. Отчеты разведки Звездного Флота были верны. Как он мог этого не подтвердить, когда шокирующая правда возвышалась в самом центре звездной базы 804?
Широкие полосы света разлетались по сторонам, придавая каждому сантиметру хаотичных деталей отвратительную контрастность – трубы и тоннели, дюраниевые плиты, сборные жилые секции, даже куски шаттлов, которые должны были быть на площадке. Тут были следы всего, что использовалось в конструкции звездной базы, но теперь это было разобрано и смонтировано заново в одну из основных фигур. В куб.
– Я… подтвержаю…- сказал Пикард. Ему казалось, что его желудок, грудь, все тело застыло во льду.
Вейнлейн подняла руку к шлему и нажала на отдельную панель. Пикард знал, что его слова запишут, заархивируют и передадут в теоретически незаметном микровыбросе на «Монитор», который был высоко над ними на полярной орбите. Но и ее слова тоже навсегда будут выжжены в его разуме.
– Архангел, это красный лидер. У нас есть подтверждение. Повторяю, подтверждение.
Внимание Пикарда все еще было приковано к кубу в центре звездной базы. Он думал об оборудовании, которое несла Беверли. О ее уверенности, что его использовать не придется. Но все изменилось.
Вейнлейн рядом с ним закончила сообщение:
– Звездная база 804 ассимилирована Боргом.
Пикард сжал руки в бронированных перчатках в кулаки.
Все его возможности были исчерпаны.
ГЛАВА 6
За несколько столетий Область Данте была нанесена на карту, исследована и покинута всеми культурами, действовавшими в этом секторе. Это было просто скопление обломков астероидов, мусор какой-то неизвестной системы Пояса Кипера, дрейфующий в межзвездном пространстве, на расстоянии множества световых лет от ближайшей звезды. Возможно даже, это были останки солнечной системы, которая так и не возникла.
Но каково бы ни было ее происхождение, ни один из астероидов в этой области ничего не стоил и не представлял интереса. Лишенная полезных ископаемых, слишком удаленная от торговых путей, чтобы рассматривать ее как опасность для навигации, – но то, что она ничего не стоила, стало для некоторых ее наибольшей ценностью.
«Аватар Томеда» снял маскировку, сбросив сверхсветовую скорость на окраине Области.
Перемещаясь со вводящим в заблуждение изяществом, гигантская Боевая Птица легко закладывала виражи в облаке вымороженных скал, избегая больших скоплений, рассеивая меньшие щитами и тяговыми лучами. Но она стремилась избежать не всех. Поблизости от центра Области по курсу «Томеда» остался один из них. Он был больше трех километров в длину – медленно кружащийся черепок скалы, покрытый тысячелетними шрамами от ударов метеоритов.
Боевая Птица неслась к нему не замедляя скорости, и новый удар был неизбежен.
Но небольшая часть поверхности астероида слегка зарябила от голографических искажений, когда Боевая Птица вошла в контакт с поверхностью – и благополучно прошла снова.
Внутри полого тела, вне голографического камуфляжа необжитая внутренняя часть была усеяна сетью направляющих огней дока.
Еще восемь Боевых Птиц было пристыковано внутри главной пещеры, вместе в двадцатью семью ромуланскими Хищными Птицами, более чем сотней кораблей-разведчиков и бесчисленным количеством других, более маленьких суденышек.
«Томед» проследовал по линии пульсирующих огней, которые провели его в нужный отсек. Он искусно скользнул между двумя другими Боевыми Птицами и точно вошел в контакт со стыковочными узлами, которые теперь будут удерживать его на месте.
Командор Сэлэтрель и ее старшие офицеры стояли на ангарной палубе «Томеда», пока синхронизировались поля искусственной гравитации на ее корабле и на астероидной базе. После чего с дребезжащим шипением воздуха двери ангара открылись в главный туннель, ведущий к коридорам станции. Внезапный ветер, проникая в бесконечные тоннели базы промчался мимо нее – это корректировалось атмосферное давление на «Томеде». Полы ее формы завертелись, а темные волосы развевались до тех пор, пока не установилось равновесие.
Еще до того, как внезапный ветер утих, загрохотали колесные грузовые тележки, подвозя новое вооружение и оборудование для судна поменьше, которое пристроилось на палубе «Томеда». Выкрикиваемые команды эхом отдавались повсюду. Завывали инструменты механиков. Ревели индукционные двигатели. Металл лязгал о металл, и ангар наполнялся ароматом озона, брызгами смазки и углеродом.Сэлэтрель с минуту рассматривала внезапный взрыв активности, потом пошла сквозь этот водоворот, спокойно наблюдая.
Она еще не отдала приказа, но от нее не укрылось нарастающее ожидание и волнение, захлестнувшее станцию при ее появлении.
Без сомнений, база Данте сейчас была на военном положении.
Глубоко внутри пустотелого астероида, который именовался теперь Базой Данте, Сэлэтрель пропустила туннели, что вели к ее личной квартире. Времени для отдыха будет достаточно, когда миссия пройдет как надо. Или когда она умрет. Вместо них она прошла через два ряда пневматических дверей, чтобы добраться до сверхсекретной запасной пещеры-дока. Где ожидал другой корабль.
Какова была изначальная конфигурация этого другого судна, Сэлэтрель удостовериться не могла. Его передний корпус заслонял иллюминаторы около главных шлюзов, погружая все остальное в полумрак.
Даже метод его стыковки был неортодоксален. Вместо четкой перемычки между легко подгоняемыми стыковочными кольцами этот корабль, казалось, врос в металл и камень Данте. Усы кабелей и соединяющих трубопроводов расползлись из люка как паутина, приковывая корабль к астероиду не в одном месте, а сразу в сотнях.
Сэлэтрель перешла из коридоров астероида в корабельные, даже не увидев четкой пограничной линии между ними.
Очутившись, теперь уже без сомнений, на судне, Сэлэтрель проследовала по прикрепленным к переборкам ромуланским цветовым меткам, что привело ее к охраняемым дверям, защищающим центральное помещение пещеры.
Когда двери, заскрежетав на металлических стержнях, распахнулись, Сэлэтрель на мгновение остановилась у входа, ощутив запах слегка зловонной жидкости, что толчками выходила из изогнутых труб, тянущихся по комнате. Наверху, где выгнутый аркой купол потолка погрузился в тень, ничего не было видно. Но и наверху, и по сторонам переплетение технологий чужаков и ромуланцев очерчивало окружность ангара и его грубо текстурированные стены.
Прямо впереди, утонув на центральной круглой палубе, располагалась контрольная шахта, в которой были установлены ромуланские компьютеры. Световые блики их экранов и операционных поверхностей пробивались сквозь туман, который заполнил помещение, милосердно скрывющий тех, кто работал среди них.
Ее глаза обежали бесчисленные световые каналы, что змеились по изогнутым стенам, разворачиваясь в пустом воздухе, чтобы сойтись словно паутина на огромном механизме в сердце ангара. Она видела как тут и там к очертаниям инопланетного механизма – золотистому старинному металлу – были прикреплены ромуланские устройства. Эти бессистемные заплаты были основаны на неполном знании, она была убеждена в этом. До сих пор менее четверти внутренней работы механизма было хоть до какой-то степени понятно.Но это были просто мелочи.Ученые заверили ее, что во всем, касающемся результата, восстановленный механизм будет работать, как обещали. – Командор Сэлэтрель?Сэлэтрель повернулась, узнав Трасиуса, своего центуриона. Она приняла его приветствие с искренней теплотой.Старший ромуланец, как всегда, был ошеломлен дружелюбным отношением Сэлэтрель. Их семьи были объединены столетиями общей цели, но он был достаточно старомоден, чтобы до сих пор полагать, что семейная связь и привязанность не должны быть частью их профессиональных отношений.
– Как я понял, ты имела огромный успех, – чопорно произнес Трасиус.
Сэлэтрель улыбнулась его предсказуемости.
– Остается, чтобы это заметили.
Тут она заметила дипломатический падд, который он принес – маленький компьютер, запрограммированный украденными кодами дипломатического корпуса Звездной Империи.
– У вас новости? – спросила она.
Трасиус показал падд. Его компактный экран светился ромуланским шрифтом.
– Спока на Ромуле больше нет.
Сэлэтрель уставилась на падд, заинтригованная.
– Умер? – Хотя она знала, что надеяться на это было бы слишком.
– Вытащен. Разведка Звездного Флота предприняла весьма необычную операцию. Захватила его лучом из столицы.
Теперь Сэлэтрель была более чем заинтригована.
– Разве это возможно? Правительство установило строгий контроль над всей деятельностью транспортеров в Дарте.
– Очевидно, Звездный Флот разработал методы, обходящие наши защитные меры предосторожности.
– И они рискнули раскрыть эти методы, чтобы возвратить одного стареющего посла, который даже не имеет официального статуса?
Трасиус предложил Сэлэтрель падд.
– Спок исчез. Все остальное – предположения, мой командор.
Он держался натянуто, выказывая неодобрение. Как будто она еще была ребенком, а он еще был ее наставником.
Сэлэтрель любезно отклонила невысказанное предложение Трасиуса проверить его выводы.
– Возможно, мне следовало спросить: как вы это объясняете?
Центурион сделал паузу – Сэлэтрель узнала выжидательную тактику, которая позволяет ему собраться с мыслями. В этот момент она с жалостью изучала Трасиуса. Его седые волосы, коротко подстриженные в старинном стиле, выглядели неопрятными и мягкими в унылом янтарном свете комнаты. Он заслужил лучшее, чем это. В его возрасте ему бы писать мемуары в загородном поместье, вернув себе уважение за помощь в управлении историей своего народа.
Но история повернулась не так, как должно.
Из-за одного человека.
Одного землянина.
– Я полагаю, это связано с Кирком, – сказал Трасиус.
Сэлэтрель ожидала большего.
– Они были друзьями.
– Давным-давно, Трасиус.
Глаза Трасиуса не дрогнули перед ее взглядом. Это не было вызовом неповиновения, который так смело предпочитал суб-командор Тран. Это было напоминание о преподанном когда-то давно неприятном уроке.
– Что такое время для друзей, командор? Разве не поэтому мы здесь сегодня? Из-за прошлого?
Сэлэтрель выпрямиласть и погладила серебряную сеть командирской формы. На этот раз урок получит Трасиус. И получит от нее.
– Мы здесь только ради будущего.
Потом она отвернулась от него, и удивилась, почувстовав его руку на своей ладони.
Это было обычным поведением для не центуриона. Скорее для друга.
– Спок, с его безумной мечтой об объединении, более опасен, чем вы думаете. И то, что вы планируете, может только послужить тому, что это привлечет его внимание к нашим планам. А ради чего? – Он махнул рукой на мрачные очертания ожидающей машины. – Эта… гадость? В этом нет чести, командор. Этот ваш новый план, так торопливо задуманный и приведенный в действие, может закончиться лишь двумя способами.
– Нет, – сказала Сэлэтрель. – Он должен закончиться только одним способом.- Она сняла руку Трасиуса со своей ладони. Поражение не являлось альтернативой.Только победа.На этот раз, когда она отвернулась, Трасиус ее не остановил. Без сопровождения Сэлэтрель приблизилась к ковчегу. Это имя ее ученые дали главному компоненту инопланетной машины – удлиненному контейнеру трех метров по самой широкой оси, сделанному из выпуклых ассиметричных панелей из прозрачного минерала и ограниченному позолочеными распорками из тусклого металла, словно какой-то гротескный внутренний орган, связанный золотыми проводами.
Сэлэтрель изучала изгибы и выпуклости механизма, что обрамляли ковчег – части плоти и технологии, соединенные в одно целое. Неудивительно, что ее ученые не могли полностью постигнуть, как он работает. Даже те, кто доставил его, сказали, что это было создано десятки тысяч лет назад, осталось от развалин расы настолько загадочной, что у них не было имени. Словно судьба стерла их из памяти Вселенной.
Она всмотрелась в тени контрольной шахты, обращенной к ковчегу. Там, в темном центре комнаты, среди своих ромуланских компьютеров работали техники – четко движущиеся силуэты, определяемые красными точками когерентного излучения, исходившего из их разнообразных матриц.
Прокатился эхом голос ученого из скрытого громкоговорителя:- Транспортные системы подключены.Другой ответил:- Блокируйте до элемента стазиса. Командор, время Фазы Два.
Не понимая этого прежде, сейчас Сэлэтрель осознала, что этого момента она ждала всю свою сознательную жизнь, никогда не ожидая, что он будет настолько совершенен, настолько личностен. Однако он пришел и ушел в мгновение ока.