— Удачи тебе на выборах, — сказал он, похлопав Феликса по плечу.
Феликс встал и принялся расхаживать по кафе, время от времени останавливаясь, чтобы выглянуть в грязные окна. В Торонто все еще бушевали пожары, их стало еще больше. Он пытался отыскать почтовые рассылки или сетевые дневники горожан, но нашел лишь те, которые вели другие админы в других инфоцентрах. Возможно — и даже вероятно, — что у тех, кто выжил в городе, имелись более важные дела, чем посылать сообщения через интернет. Его домашний телефон все еще работал время от времени, но он перестал звонить домой уже на второй день, когда, в пятидесятый раз услышав голос Келли, читающий автоматическое сообщение, заплакал прямо на совещании по планированию.
И не только он.
День выборов. Пора держать ответ.
— напечатал Феликс.
Курсор долго не перемещался. Королева Конг отвечала с большой задержкой, потому что управляла своей командой гуглоидов в «Гугльплексе» и делала все, что могла, лишь бы ее инфоцентр оставался в онлайне. Три оффшорные «клетки» «Гугля» отключились, а два из шести их резервных сетевых каналов были уничтожены. К счастью для нее, число запросов в секунду постепенно сокращалось.
У Королевы Конг имелась большая доска с картой мира, раскрашенной в цвета, обозначающие число запросов к «Гуглю» в секунду, и она творила с ней чудеса, показывая на цветных диаграммах динамику падения числа запросов во времени. Она загрузила на сайт много видеоклипов, показывающих, как чума и бомбы вымели планету: первоначальный шквал запросов от людей, желающих понять, что происходит, а затем мрачное и резкое падение, когда болезнь начинала косить свои жертвы.
Феликс покачал головой.
Потом она стала набирать что-то и остановилась.
Феликс не смог удержаться от искушения и напечатал:
Они видели автоматический поток данных Службы геологического наблюдения США, поведавшей о землетрясении в 6,9 балла, которое превратило в развалины Северную Калифорнию от Гилроя до Севастополя. Некоторые веб-камеры показали масштаб разрушений — взрывы газопроводов, сейсмически модифицированные строения, падающие, словно конструкции из детских кубиков после хорошего пинка. Здание «Гугльплекса», установленное на гигантские стальные пружины, тряслось, как тарелка с желе, но серверные стойки остались на месте, а худшим ранением у них оказался сильно поврежденный глаз одного из админов, которому в лицо угодил нож для обжима кабеля.
«Слизняками» некоторые из админов называли тех, кто хотел отключить интернет. А ввела термин в обращение Королева Конг — очевидно, он описывал невежественных IT-менеджеров, сквозь строй которых она пробивалась на протяжении всей своей карьеры.
Среди уцелевших гуглоиды были одной из самых многочисленных и влиятельных группировок, наряду с командами спутниковой связи и оставшимися трансокеанскими командами. Поддержка Королевы Конг стала для него сюрпризом, и он послал ей письмо, на которое она коротко ответила: «не могу допустить, чтобы командовали слизняки».
Феликс запустил браузер и набрал google.com. Браузер выдал тайм-аут. Он повторил запрос на соединение, потом снова и снова, пока на экране не появилась главная страница сайта. Какой бы ни была причина обрыва связи — отказ питания, вирусы, еще одно землетрясение, — она ее восстановила. Феликс фыркнул, увидев, что они заменили буквы «о» в логотипе Google маленькими изображениями глобуса Земли с торчащими из него грибовидными облачками.
* * *
— Есть что-нибудь пожевать? — спросил Ван. Была вторая половина дня, но на время в инфоцентре особого внимания не обращали. Феликс похлопал по карманам. Сисадмины все-таки назначили интенданта, но к тому времени все уже успели запастись кое-какой едой из автоматов. Феликс раздобыл дюжину энергетических батончиков и несколько яблок. Он взял еще и парочку бутербродов, но мудро съел их в первую очередь, пока те окончательно не зачерствели.
— Остался один батончик, — сообщил он.
Этим утром он заметил, что брючный ремень стал просторнее, и даже ненадолго порадовался этому. Потом вспомнил, как Келли дразнила его за лишний вес, и расплакался. Затем съел два батончика, и у него остался всего один.
— О-о… — протянул Ван. Его и без того худые щеки запали еще больше, а плечи над цыплячьей грудью поникли.
— Держи. И голосуй за Феликса.
Ван взял у него батончик и положил на стол перед собой.
— Ладно, я хочу вернуть его и сказать: «Нет, не могу», но я зверски голодный, поэтому просто возьму его и съем, хорошо?
— Не возражаю. Валяй.
— Как продвигаются выборы? — спросил Ван, срывая с батончика обертку.
— Не знаю. Давно уже не проверял.
Пару часов назад он выигрывал с небольшим преимуществом. В подобной ситуации отсутствие лэптопа серьезно ограничивало возможности Феликса отслеживать информацию. В разных «клетках» находился десяток таких же бедняг, как и он сам — тех, кто рванул из дома по срочному вызову, не прихватив с собой что-либо со встроенным WiFi.
* * *
— Тебя прокатят, — заявил Сарио, усаживаясь рядом с ними. Он стал печально знаменит в инфоцентре тем, что никогда не спал, подслушивал разговоры и затевал в реальной жизни стычки того же накала страстей, что и мгновенно вспыхивавшие в Usenet перебранки. — Победителем станет тот, кто понимает несколько фундаментальных истин. — Он поднял кулак и принялся отсчитывать пункты, разжимая палец за пальцем. — Первый: террористы используют интернет, чтобы уничтожить мир, и мы должны опередить их, уничтожив интернет. Второй: даже если я не прав, вся эта затея яйца выеденного не стоит, потому что у нас скоро кончится горючее для генераторов. Третий: если оно не кончится сейчас, то кончится потом, потому что старый мир скоро вернется, а ему наплевать на ваш новый мир. Четвертый: жратва у нас исчезнет быстрее, чем силы на споры о причинах, почему нам не следует выходить наружу. У нас есть шанс сделать хоть что-то, что поможет миру восстановиться: мы можем убить сеть и ликвидировать ее как инструмент в руках плохих парней. Или же мы можем переставить несколько кресел на мостике твоего личного «Титаника», на котором ты плывешь к прекрасной мечте под названием «независимое киберпространство».
Проблема заключалась в том, что Сарио был прав. Горючее у них кончится через два дня — время от времени в городской сети появлялся ток, и это сэкономило им часть горючего. И если согласиться с его гипотезой о том, что интернет в первую очередь использовался как инструмент для организации нового хаоса, то его отключение станет верным решением.
Но жена и сын Феликса были мертвы. Он не хотел заново отстраивать старый мир. Он хотел построить новый. В старом мире для него больше не было места.
Ван почесал свою воспаленную, шелушащуюся кожу. Облачка чешуек закружились в душном, наполненном испарениями воздухе. Сарио брезгливо выпятил губу:
— Отвратительно. Мы дышим рециркулированным воздухом, если ты этого не знаешь. И какая бы проказа тебя ни пожирала, забивать своей дрянью фильтры весьма… антиобщественно.
— Ты сам главный авторитет по антиобщественному, Сарио, — ответил Ван. — Катись отсюда, или я тебя забью плоскогубцами. — Он перестал чесаться и похлопал по чехольчику с универсальным инструментом, совсем как стрелок по кобуре с револьвером.
— Да, я такой! У меня болезнь Аспергера, и я не принимал лекарства уже четыре дня. А у тебя какая гребаная причина?
Ван еще немного почесался.
— Извини, — сказал он. — Я не знал.
Сарио расхохотался:
— О, вы все бесценны! Готов поспорить, что три четверти собравшихся здесь пребывают на грани аутизма. А я просто-напросто задница. Зато я не боюсь говорить правду, и это делает меня лучше тебя, недоносок.
— Пошел на хрен, слизняк, — отрезал Феликс.
* * *
У них оставалось топлива меньше, чем на день, когда Феликса избрали первым в истории премьер-министром Киберпространства. Но сначала подсчет голосов запорол чей-то сетевой робот, посылавший письма с ложными бюллетенями для голосования, и они потеряли целый драгоценный день, пересчитывая голоса заново.
К тому времени идея начала все больше походить на шутку. Половина инфоцентров замолкла. Карты запросов в «Гугль», составляемые Королевой Конг, выглядели все мрачнее по мере того, как все больше мест в мире уходило в оффлайн, но одновременно она вела статистику по новым и все более многочисленным запросам — в основном связанным со здоровьем, жильем, санитарией и самообороной.
Вирусная нагрузка на сеть падала. Многие пользователи домашних компьютеров остались без электричества, поэтому их «зомбированные» компьютеры, прежде рассылавшие вирусы, выпали из сети. Магистрали[45] на схемах все еще светись и мерцали, но послания из этих инфоцентров становились все более отчаянными. Феликс не ел целый день, и персонал на одной наземной станции трансокеанской спутниковой связи — тоже.
* * *
Вода тоже заканчивалась.
Попович и Розенбаум пришли к Феликсу сразу, едва он успел ответить на несколько поздравительных писем и разослать по группам новостей уже заготовленную «тронную» речь.
— Мы собираемся открыть двери, — сообщил Попович. Как и все, он похудел, а кожа у него стала жирной и грязной. Пахло от него примерно как от мусорных баков за рыбным рынком в жаркий день. Феликс не сомневался, что у него запашок не лучше.
— Хотите сходить на разведку? Поискать горючее? Мы можем создать рабочую группу. Отличная идея.
Розенбаум грустно покачал головой:
— Мы собираемся отыскать наши семьи. Что бы там ни было снаружи, оно уже рассеялось. Или не успело. В любом случае, здесь нет будущего.
— А как же обслуживание сети? — спросил Феликс, хотя уже знал ответ. — Кто не даст роутерам «упасть»?
— Мы оставим тебе главные пароли ко всем, — сказал Попович. Руки у него дрожали, глаза потускнели. Как и многие курильщики, застрявшие в инфоцентре, он всю неделю страдал без сигарет. Все, что содержало кофеин, тоже кончилось два дня назад. Но курильщикам пришлось тяжелее всего.
— И я просто останусь здесь и буду поддерживать систему в онлайне?
— Ты и все те, кого это еще волнует.
Феликс знал, что бездарно потратил свой шанс. Выборы казались поступком благородным и отважным, но, если подумать, они стали всего лишь предлогом для соперничества в то время, когда им следовало решать, что делать дальше. Проблемой оказалось то, что дальше делать было нечего.
— Я не могу заставить вас остаться.
— Да, не можешь. — Попович повернулся и вышел.
Розенбаум посмотрел ему вслед, потом схватил Феликса за плечо:
— Спасибо, Феликс. Это была прекрасная мечта. А может, все еще есть. Может быть, мы раздобудем еду, горючее и вернемся.
У Розенбаума была сестра, с которой он поддерживал контакт по сети в первые дни кризиса. Потом она перестала отвечать. Админы разделились на тех, у кто был шанс попрощаться, и на тех, у кого его не было. Каждый считал, что другому повезло больше.
Они написали сообщение для внутренней группы новостей — в конце концов, они все еще оставались админами, — и вскоре на первом этаже собрался небольшой почетный караул из сисадминов, решивших посмотреть, как два их товарища будут выходить через двойные двери. Уходящие набрали код — поднялись стальные заслонки, затем открылись внутренние двери. Они шагнули в вестибюль и закрыли за собой двери. Открылись наружные двери. На улице было очень ярко и солнечно, и, если не считать непривычной пустоты вокруг, все выглядело нормально. Душераздирающе нормально.
Двое сделали робкий шаг в новый мир. Затем еще один. Повернулись, помахали оставшимся. И внезапно схватились за горло, рухнули и начали корчиться и дергаться.
— Господи-и-и!.. — только и успел выдохнуть Феликс, как парочка шутников отряхнулась и встала, хохоча так, что вскоре оба ухватились за бока. Затем они помахали им снова, повернулись и ушли.
— Господи, вот придурки-то, — сказал Ван и почесал руки, на которых виднелись длинные кровоточащие царапины. Его одежда была до такой степени усыпана чешуйками кожи, что казалась посыпанной сахарной пудрой.
— А по-моему, было очень смешно, — возразил Феликс.
— Боже, как я хочу есть.
— К счастью для тебя, в нашем распоряжении вся еда, какую мы сможем достать.
— Вы слишком добры к нам, простым работягам, мистер президент.
— Премьер-министр, — поправил Феликс. — И ты не работяга, а заместитель премьер-министра. Ты мой официальный разрезатель ленточек и вручатель чеков на огромные суммы за инновации.
От шуток им обоим полегчало. А зрелище того, как уходят Попович и Розенбаум, подбодрило всех. К тому времени Феликс уже знал, что вскоре уйдут остальные.
Исход был предопределен запасом горючего, но кто захочет ждать, пока оно кончится?
* * *
— напечатала Королева Конг.
Разумеется, «Гугль» держался очень хорошо. Нагрузка на серверы стала гораздо меньше, чем была с тех пор, когда весь «Гугль» умещался в нескольких самодельных персоналках, стоящих под конторским столом в Стэнфорде.
— ответил Феликс.
Прошел всего лишь день после ухода Поповича и Розенбаума, но трафик групп новостей упал почти до нуля. У них с Ваном тоже не имелось много времени, чтобы играть в республику Киберпространство. Они были слишком заняты, изучая системы, которые передал им Попович — большие роутеры, продолжавшие работать как главный пункт обмена данными для всех сетевых магистралей Канады.
Но все же время от времени кто-то посылал сообщения в группы новостей, обычно желая попрощаться. Старые сетевые войны из-за того, кто станет ПМ, нужно ли отключать сеть или кто берет слишком много еды, отошли в прошлое.
Феликс перезагрузил группу новостей и увидел типичное сообщение.