— Простите меня, я не отрицаю вашу прозорливость, но по-моему более очевидное объяснение заключается в том, что Второе Сообщество не разгромлено, оно по-прежнему существует, оно по-прежнему манипулирует нами. Оно вернуло нас к Плану Селдона.
7
Если Мэра и поразило это заявление, она не подала виду.
Был уже второй час ночи, она отчаянно хотела довести дело до конца, но Тревица надо было сначала поводить на леске. Она не хотела, чтобы он сорвался с крючка, не сослужив службы, ведь в таком случае его пришлось бы устранить.
Она сказала:
— Неужели? Вы утверждаете, что повествование Аркади ложь? Фантазия? Розыгрыш?
Тревиц пожал плечами.
— Не обязательно. Не в этом дело. Может быть, Аркади правдиво описала то, что знала. Предположим, все было так, как она рассказала: Второе Сообщество раскрыли и его людей устранили. Но откуда мы знаем, что их выловили всех до одного? Ведь Второе Сообщество направляло историческое развитие целой Галактики. Они манипулировали не только Терминусом и даже не только Федерацией. Их агенты, где-нибудь, в тысячах парсеков от нас, должны были остаться. Выявить их всех было невозможно, а раз так, то можем ли мы утверждать, что победили? Возьмем, к примеру, Мула. Он покорил Терминус, а с ним и все подвластные планеты, но Независимые Торговые Планеты выстояли. Он покорил Торговые Планеты, но и тогда остались трое беглецов: Эблинг Мис, Байта Дарелл и ее муж. Он подчинил обоих мужчин и только Байту, одну только Байту, оставил без контроля. Если верить роману Аркади, он поступил так из сентиментальности, и это его погубило. Из-за одного-единственного свободного человека — Байты — Мул не смог обнаружить Второе Сообщество и был разбит.
Достаточно было одной личности, чтобы все изменилось. Роль личности огромна, как бы ни пытались селдонисты внушить нам, что индивидуум — ничто, а масса — все.
А если остался не один, а хотя бы несколько десятков людей из Второго Сообщества? Они могли собраться, восстановить свое содружество, вновь пробраться на ключевые посты, набрать и обучить пополнение и опять сделать нас пешками.
— Вы так думаете? — серьезно спросила Бранно.
— Я в этом уверен.
— Но скажите, член Совета, зачем им это надо? Зачем жалким остаткам Второго Сообщества цепляться за План Селдона? Какая им польза удерживать Галактику на пути ко Второй Империи? А если даже эта маленькая банда желает выполнить свою миссию, то почему бы нам не принять путь Плана, не быть благодарными за то, что они проследят, чтобы мы не сбились с этого пути?
Тревиц потер глаза. Несмотря на молодость, он выглядел более уставшим из двоих. Он пристально посмотрел на Бранно и сказал:
— Не могу поверить. Неужели вам кажется, что Второе Сообщество старается ради нас? По-вашему они такие идеалисты? Вы специалист в политике — практике власти и манипулирования — неужели вам не ясно, что они заботятся о себе?
Мы — двигатель, сила, режущая кромка. Мы, боремся, проливаем кровь, страдаем. А они только управляют — легко и без риска: где-то подрегулируют, где-то прочистят контакты. Через тысячу лет, когда нашими усилиями Вторая Галактическая Империя будет создана, люди Второго Сообщества займут в ней место правящей элиты.
— В таком случае, — сказала Бранно, — вы хотите устранить Второе Сообщество, рискнуть пройти без них оставшуюся вторую половину пути ко Второй Галактической Империи и самим стать элитой? Так?
— Разумеется. Конечно. Разве вы не хотите того же? Мы не доживем, но у вас есть внуки, может быть, и у меня будут. И у них будут дети и внуки. Я хочу, чтобы плоды наших трудов достались нашим потомкам, чтобы они, глядя назад, видели, что мы совершили и гордились нами. Я не хочу, чтобы все заслуги были приписаны тайному заговору Селдона, которого я героем не считаю. Заявляю вам — Селдон для нас опаснее, чем Мул, если мы допустим, чтобы План осуществился. Галактика, я бы хотел, чтобы План действительно был разрушен Мулом. Он-то был единственным в своем роде и притом смертным. А Второе Сообщество, похоже, бессмертно.
— Но вы-то хотите Второе Сообщество уничтожить?
— Если б я знал как!
— А раз не знаете, не кажется ли вам, что скорее уничтожат вас?
Тревиц сказал презрительно:
— Было у меня подозрение, что вы под контролем. Меня на это натолкнуло ваше точное предсказание того, что заявит Селдон, а затем ваше обращение со мной. Я подумал, что вы, быть может, пустая оболочка с начинкой от Второго Сообщества.
— Зачем же вы со мной разговариваете?
— Если вы действительно под их влиянием, то я все равно проиграл, и почему бы не дать выход гневу… и потом, я ставлю на то что вы просто не осознаете, что делаете.
— Да, вы выигрываете в любом случае, — сказала Бранно. — Я не под контролем, хотя можно ли мне верить? Если бы я была под их контролем, призналась бы в этом? И знала бы это сама? Об этом бесполезно спорить. Я верю, что не под контролем, и вам тоже придется поверить. Давайте рассмотрим такой вопрос. Если Второе Сообщество существует, то их главная забота — следить, чтобы никто в Галактике о них не узнал. Ведь План Селдона работает, пока пешки — мы — не знают, что ими манипулируют. Во времена Аркади Второе Сообщество разрушили из-за того, что Мул сфокусировал на нем внимание Сообщества. Отсюда два следствия. Первое: их вмешательство минимально. Ведь всех подчинить невозможно, даже власть Второго Сообщества должна иметь пределы. Если бы они подчинили некоторых, другие догадались бы об их существовании, что внесло бы искажения в План. Очевидно, что их вмешательство должно быть очень тонким, косвенным и незаметным, и следовательно, я не под контролем.
— Этому выводу я склонен поверить, хотя, возможно, принимаю желаемое за действительное. А второе?
— Второе просто и неизбежно. Если Второе Сообщество существует и держит это в тайне, то любой, кто думает, что оно существует, говорит об этом, Провозглашает это и кричит об этом на всю Галактику, должен быть ими без шума и без промедления устранен. Разве вы сами не пришли к такому выводу?
— Так вы, госпожа мэр, взяли меня под стражу, чтобы защитить от Второго Сообщества?
— До некоторой степени. Лионо Коделл старательно записал ваши высказывания, и мы эту запись опубликуем не только для успокоения народа Терминуса и Сообщества, но и для того, чтобы успокоить Второе Сообщество. Я не хочу, чтобы ваши глупые речи привлекли его внимание.
— Подумать только, — с неловкой иронией произнес Тревиц, — и все это ради моих прекрасных карих глаз?
Бранно поморщилась, потом вдруг негромко рассмеялась.
— Не настолько я стара, — сказала она, — чтобы не заметить ваших прекрасных карих глаз, и тридцатью годами раньше, возможно, одного этого было бы достаточно. Но сейчас я и на миллиметр не сдвинусь ради спасения ваших глаз и всего остального. Дело не в этом. Если Второе Сообщество существует и обратило внимание на вас, они могут пойти дальше. Я должна позаботиться о своей жизни и о жизни многих других людей, более умных и ценных, чем вы, чтобы спасти все наши планы.
— Судя по вашей реакции, вы верите, что Второе Сообщество существует?
Бранно положила на стол перед собой сжатую в кулак руку.
— Разумеется, верю, законченный вы дурак! Разве мне было бы какое-нибудь дело до ваших глупых речей, если бы я не знала, что Второе Сообщество существует, если бы не боролась с ним упорно, изо всех сил? Уже несколько месяцев я собиралась заткнуть вам рот, пока вы не вышли на публику, но у меня не было достаточной политической власти для подобного обращения с членом Совета. Явление Селдона прибавило мне веса, дало власть, пусть на время, и в этот момент вы все-таки вышли на публику. Я сразу приняла меры и теперь без малейших угрызений совести, не колеблясь ни микросекунды, убью вас, если вы не выполните моего приказа. Весь наш разговор в час, когда я предпочла бы спать в своей постели, нужен для того, чтобы вы поняли, что проблема Второго Сообщества, которую вы сами мне обрисовали, дает мне достаточное основание, чтобы казнить вас без суда.
Тревиц вскочил со стула.
— Ни шагу! — воскликнула Бранно. — Я всего лишь старуха, как вы, вероятно, мысленно меня называете, но прежде, чем вы дотянетесь до меня, вы будете мертвы. Мы, молодой человек, под наблюдением моих людей.
Тревиц сел. Слегка дрожащим голосом он сказал:
— Вас не поймешь. Если вы верите, что Второе Сообщество существует, то почему вы говорите о нем так свободно? Ведь вы подвергаете себя той же опасности, что и я.
— Потому что у меня немного больше здравого смысла, чем у вас. Вы верите, что Второе Сообщество существует, и говорите об этом свободно, потому что глупы. Я тоже верю и говорю свободно, но только потому что приняла меры предосторожности. Если вы внимательно читали историю Аркади, вы должны вспомнить, как она рассказывает об изобретении своего отца, так называемой "установке ментального глушения". Она служила защитой от ментального могущества Второго Сообщества. Эта глушилка еще существует и даже усовершенствована при соблюдении полнейшей секретности. Ваш дом сейчас защищен от их слежки, насколько это возможно. Так что позвольте мне объяснить ваше задание.
— Что я должен сделать?
— Вы должны выяснить, существует ли Второе Сообщество, и если да, то где. Это значит, что вам придется покинуть Терминус и отправиться неизвестно куда, даже если, в конце концов, окажется, что Второе Сообщество, как и во времена Аркади, находится среди нас. Это значит также, что вы не вернетесь до тех пор, пока у вас не будет о чем рассказать. А если вам не о чем будет рассказывать, то вы не вернетесь никогда, и население Терминуса уменьшится на одного дурака.
— Как, — запинаясь произнес Тревиц, — как скажите, ради Терминуса, я могу их искать, оставаясь незамеченным? Они просто убьют меня, и вы ничего не узнаете.
— Не будьте ребенком! Не надо искать их, ищите что-нибудь другое. Поверьте сердцем и умом, что вы ищете что-то другое, и если вы на них наткнетесь во время поисков, они, может быть, не заметят вас. Тогда вы можете послать нам сообщение по зашифрованной гиперволне, и в награду вам разрешат вернуться.
— Вы, наверно, уже придумали, что я должен искать.
— Конечно. Вы знаете Янова Пелората?
— Никогда не слыхал.
— Завтра вы с ним встретитесь, и он вам расскажет, что вы ищете. Он отправится с вами на одном из наших новейших кораблей. Вы летите вдвоем, чтобы больше никем не рисковать. И если вы попытаетесь вернуться до того, как узнаете, то что нам нужно, вас уничтожат в космосе за парсек от Терминуса. Это все. Разговор окончен.
Она встала, посмотрела на свои пальцы, потом медленно натянула перчатки и повернулась к двери. Вошли двое охранников с оружием в руках и встали по бокам двери, освобождая проход.
В дверях она обернулась.
— На улице есть еще стража, так что ведите себя разумно. Иначе избавите нас от хлопот по вашей охране.
— При этом, — непринужденно сказал Тревиц, — и вы лишитесь тех выгод, которые я мог бы принести.
— Разумеется, мы постараемся их не упустить, — ответила Бранно, невесело улыбнувшись.
8
Лионо Коделл ждал ее на улице. Он сказал:
— Я слышал весь разговор, Мэр. Вы были чрезвычайно терпеливы.
— И при этом чрезвычайно устала, же кажется, что этот день длился семьдесят два часа. Командуйте теперь вы.
— Хорошо, скажите только, в доме действительно была "ментальная глушилка"?
— Ах, Лионо, — устало сказала Бранно, — вы ведь все понимаете. Какова вероятность, что за нами следили? Не воображаете же вы, что Второе Сообщество следит за всеми, везде и всегда? Это юный Тревиц может так думать, а я не столь романтична. И если даже у Второго Сообщества повсюду глаза и уши, "глушилка" выдала бы нас с головой. Как только они обнаружат ментально непрозрачную область они поймут, что от их могущества есть защита. Нельзя раскрывать секрет этой защиты, пока мы не будем готовы использовать ее в полной мере. И ради сохранения этого секрета, можно пожертвовать не только Тревицем, но вами и мной вместе взятыми… И все-таки…
Они ехали в наземном автомобиле, Коделл был за рулем.
— И все-таки, — повторил Коделл.
— Что "и все-таки"? — спросила Бранно. — Ах да. И все-таки этот молодой человек умен. Я несколько раз обозвала его дураком, чтобы поставить на место, но он не дурак. Он молод. Он начитался книг Аркади Дарелл, и поэтому думает, что Галактика так и устроена. Но он обладает интуицией, и будет жаль его потерять.
— Вы уверены, что придется его потерять?
— Абсолютно уверена, — грустно сказала Бранно. — Может это и к лучшему. Зачем нам юные романтики, которые стреляют вслепую, и могут в один миг разрушить то, что мы строили годами? И потом, он отвлечет на себя внимание агентов Второго Сообщества. Они, конечно, существуют и следят за нами, и пока, он будет их отвлекать, они, быть может, не заметят нас. Может быть, нам повезет и они не только не заметят нас, но и выдадут себя своим интересом к Тревицу, и дадут нам время и возможность разработать контрмеры.
— Значит Тревиц должен притянуть молнию. Губы Бранно дернулись.
— Ах, вот сравнение, которое я искала. Он наш громоотвод.
— А этот Пелорат, в него ведь тоже молния ударит?
— Тут уж ничего не поделаешь.
Коделл кивнул.
— Что ж, как говорил Салвор Хардин: "Не позволяйте вашему нравственному чувству мешать вам принимать правильные решения".
— У меня сейчас нет нравственного чувства, — пробормотала Бранно, — у меня есть чувство страшной усталости. И все-таки… Я могла бы назвать целый ряд людей, которыми пожертвовала бы охотнее, чем Тревицем. Он красивый молодой человек… И, конечно, сам это знает.
Последние слова она произнесла невнятно, закрывая глаза и погружаясь в сон.
3. Историк
9
Янов Пелорат был ни худой, ни толстый, среднего роста. Он говорил и двигался неторопливо и солидно. Его маловыразительное лицо обрамляли седые волосы, и выглядел он старше своих пятидесяти двух лет.
Он за всю свою жизнь не отлучался с Терминуса — вещь необычная, особенно для историка. Он и сам не знал, получилось ли это из-за его глубокого увлечения наукой или вопреки ему.
Историей он увлекся в пятнадцать лет, когда однажды, во время болезни, ему дали книгу древних легенд. В них повторялась тема замкнутого одинокого мира, который не сознавал своего одиночества так как не знал ничего другого.
Болезнь быстро пошла на убыль. За два дня он трижды прочел книгу и встал с постели. На следующий день он уже сидел за своим компьютерным терминалом в поисках каких-нибудь материалов о подобных легендах. Он перерыл всю библиотеку Университета Терминуса, но там было мало данных. Став постарше, он открыл для себя радости межбиблиотечных обменов. По гиперлучевой связи он приобретал распечатки из самых дальних краев, даже из Ифнии.
Он стал профессором античной истории. И вот теперь, впервые за тридцать семь лет увлечения историей, собирался в свой творческий отпуск совершить космическое путешествие на Трантор.
Пелорат, конечно, знал, как необычно для жителя Терминуса ни разу не побывать на других планетах. Он вовсе не стремился отличаться от других. Просто каждый раз, стоило ему собраться в космическое путешествие, как находилось что-нибудь: новая книга, новая работа, новое исследование. Он откладывал путешествие и работал над новым материалом, извлекал из него все, что можно и добавлял еще один кирпич в свою постройку. В конце концов, он жалел только о том, что не побывал на Транторе.
Трантор двенадцать тысяч лет был столицей Первой Галактической Империи и резиденцией Императора. А до этого — столицей одного из влиятельных царств, которое постепенно поглощало другие царства. В пору расцвета Трантор представлял собой единый город, занимавший всю планету, покрытую металлической оболочкой. Пелорат читал о Транторе в старинной книге Гаала Дорника, который там бывал еще во времена Хари Селдона… Этот редкий том стоил половину годового жалованья профессора, но Пелорат, конечно, не расстался бы с ним ни за какие деньги.