А потом возник голубоватый свет. Такой свет выдыхает в темную комнату включенный телевизор.
Преодолевая нервное оцепенение, Ронхейм наклонился к рулю. Свет стекал сверху, однако источник его долго, невыносимо долго не показывался.
Гады, подумал Ронхейм непонятно про кого.
Мыслям, как и мышцам, приходилось рвать паутину.
Потом стало совсем светло. Но не было теней, и поэтому все вокруг казалось неумелым рисунком.
То, что появилось в небе, не вязалось ни с чем. Будто к этому неумелому рисунку сзади поднесли горящую спичку — и в бумаге появилось отверстие с тлеющими краями. Сначала оно казалось неровным… Потом — резко, скачком — зрение перестроилось. Вместо дыры стало плотное тело: чуть светящийся овальный предмет с какими-то поперечными ребрами, выступами и рядами ярких зеленоватых и красноватых точек.
Если это светились иллюминаторы, то предмет в небе был не меньше авианосца. Ронхейм вдруг испытал прилив дикой ненависти. Суки, вы думаете, я наложу в штаны? Вот вам!.. Он вытащил из-под сиденья «ремингтон», из бардачка — коробку с патронами. Пальцы дрожали, патроны рассыпались. Он все же сумел подобрать несколько, сунул в карман. Передернул затвор ружья. «Авианосец» занимал уже почти все небо. Ронхейм вывалился из кабины, на негнущихся ногах медленно направился к заднему борту своего фургона. Все вокруг наполнял светящийся туман. Кажется, кто-то шевелился там, у заднего борта…
Ронхейм выстрелил. Свет задергался, как желе. Он выстрелил еще и еще. И еще. И еще…
Двери фургона были распахнуты, но штабеля коробок оставались стоять нетронутые.
Все силы куда-то ушли. Ронхейм сел на землю. «Ремингтон» выпал, но подобрать его он не смог — руки не слушались. Светящийся туман медленно гас, а где-то вдали мерцали синие огоньки. И они приближались.
2
— Судя по описанию, которое дал шофер, это был зверь вроде горного льва, — Скалли понюхала стреляную гильзу. Пахло горелым порохом и пластиком. — Не могу понять, как с такой дистанции можно промахнуться, тем более картечью.
Вроде?.. — рассеянно отозвался Малдер. — Наверное, бедный лев затеял трансконтинентальный марш за права кошачьих меньшинств…
— Судя по сообщениям синоптиков, погодные условия могли способствовать возникновению сухих гроз… — Могли или способствовали?.. — а попадание молнии в грузовик, не исключено, привело к отказу всех систем автомобиля… — Не исключено?..
— Почвы здесь болотистые, и выход болотного газа мог вызвать то свечение, о котором говорил шофер… — Болотный газ?
— Да. Образуется при анаэробном разложении органических веществ. При окислении на воздухе дает холодное свечение, известное как «блуждающие огни» или «огненные шары»… — Ты знаешь… Малдер вдруг остановился. Радиометр в руках засвистел. Стрелка, дрогнув, описала долу круг. Он присел, всмотрелся. Пятно, имеющее повышенную активность, походило на засохший плевок. Малдер пинцетом отковырнул чешуйку «плевка» и положил ее в пакет из просвинцованной резины.
— …со мой было примерно то же самое, когда я слопал парочку несвежих хот-догов. Бог с ним, с болотным газом. Ты объясни, почему шофер принялся палить? В кого?
— Он почти сутки провел за рулем. Он вполне мог начать палить в собственные галлюцинации.
— А полиция трех графств тоже гонялась за его галлюцинациями? Или за блуждающими огнями? Нет, Скалли, нет. Я уже не первый раз занимаюсь приземлением летающих тарелок. Озеро Окабоджи, Биг-Бэй, Невада… Все то же самое: свечение воздуха, пятна какой-то дряни с радиоактивностью в пять фоновых уровней…
— Но это ведь не решающие доказательства. Можно объяснить…
— Совершенно верно. А вот это объяснить нельзя. — Малдер положил на ладонь два секундомера. — Я запустил их одновременно, когда мы приехали сюда. Один оставался в машине, другой я носил с собой.
Скалли долго всматривалась в циферблаты.
— Они… точные?
— Плюс-минус секунда в неделю.
— Ты хочешь сказать, что и у солдат в Ираке он развился после встречи с НЛО?
— Чему это противоречит? Очень многие солдаты в Ираке видели НЛО. — Но я думаю, все НЛО, которые видели солдаты в Ираке, сделаны в Техасе. Скалли поморщилась, как от внезапной зубной боли.
— Вот именно. Многие врачи считают причиной синдрома продукты выхлопа новых секретных самолетов. — А где-то здесь поблизости есть авиабаза.
— Совершенно верно. Надо будет навести справки.
— Так тебе военные и выложили карты. — Никто не говорит о военных. У меня свой источник. Отменная компания психов. Тебе никогда не попадался журнал «Одинокий бандит»? — Вроде бы нет. А что?
— Ну… значит, тебе предстоит масса удовольствия.
5
Скалли была на сто сорок четыре процента уверена в том, что мировой полюс упорядоченного беспорядка, описание которого в свое время дал Хорхе Луис Борхес, находится в кабинете Малдера — в том кабинете, что за поворотом, внезапно открывающимся после того, как ты протиснешься мимо стеллажей картотеки в подвале здания ФБР. Там все вещи, хаотично разбросанные, сплетались в логическую сеть, обладающую собственным интеллектом — иногда сочувственным, чаще лукавым. Но теперь она наконец поняла, как ошибалась все это время.
Здесь тоже был если не подвал, то полуподвал, окна под потолком, грязные настолько, что казались концептуалистскими витражами. Стены оклеены были древними, пятидесятых годов, плакатами: «Лучше быть мертвым, чем красным!», «Шпионы ходят как люди и выглядят как люди», «Защити себя сам — и Бог защитит Америку»… На свободных местах висели красочные календари за прошедшие годы — все на военные темы. «Записывайтесь в армию США! Вы сможете увидеть дальние страны, познакомиться с интересными людьми — и убить их!» Портрет Эйзенхауэра с подписью: «ФБР разыскивает: Человек, Который Продал Землю». Заваленные бумагами и папками полки и этажерки, старинные магнитофоны с катушками — теми, на которые помещаются две-три мили пленки. В углу, чуть прикрытые бумагой, — длинные медные рупоры и небольшое параболическое зеркало (очевидно, от калорифера) с микрофоном на месте спирали; этакий набор для звукозаписи пения далеких-далеких птиц… Фотоаппараты сосчитать нельзя, но такое впечатление, что ими тут сорили. Пара объективов-«базук» с фокусом не менее двух футов. Поверх всего этого — несколько компьютеров, соединенных между собой. Очень качественный принтер. Очень дорогой и очень качественный… И разговоры, разговоры! — …завтракал с человеком, который застрелил Боба Кеннеди! — Фрохики, не надо таскать меня шерстью по кустам…
— Чтоб мне гореть в аду. Он тогда был одет в полицейскую форму и спокойно валялся себе на газоне. Потом встал и ушел…
— …а Владимир Жириновский, лидер русских националистов, идет к власти при прямой поддержке самой зловещей и злобной силы двадцатого столетия…
— «XX век Фокс»?
— ЦРУ!
— Это не оригинально, братец Лэнгли…
— Да. И это не моя идея-фикс, как все вы думаете! ЦРУ понимает, что без врагов ему не жить, а старый враг лучше новых двух…
— …друзей, — подхватила Скалли. — Ребята, вы как-то слишком хорошо думаете об интеллектуальном могуществе нашего правительства… Малдер, а это и есть твой скептический напарник?
— Она хорошенькая!
— Леди, простите этих болванов, они способны заметить женщину только тогда, когда она проявляет интеллектуальное превосходство…
Скалли засмеялась. Но о ней уже забыли. Как бы забыли.
Каждый тридцатый американец уже носит в себе микрочип, с помощью которого его поведение может быть в любой момент модифицировано…
— Микрочип инопланетный?
— Инопланетная — технология, а производство «Интел». Звонок телефона.
— «Одинокий бандит»… да. Говори — и скос глаз на барабаны магнитофона: крутятся.
— Я понимаю, что правительство может спланировать бюджетный дефицит или управлять рисками, но осуществить масштабный заговор… для этого оно слишком аморфно и болтливо. — Я же говорю, что она хорошенькая. — Фрохики, заткнись. — Леди, я имел в виду не правительство, а правительство. «Большую дюжину». Тех людей, которые на самом деле управляют Америкой, а через нее — и всем миром. Понимаете? — Боюсь, что… — Это попахивает паранойей? — Ну, этого не я сказала. — Это я сказал. Кстати, широкое распространение поверхностных знаний о подобных состояниях психики — это тоже часть их плана. Заметьте: я вовсе не говорю, что в настоящее время правительством осуществляется тотальный контроль за населением. Но я утверждаю, что уже почти завершена техническая база для такого контроля. Кредитные карточки! — и вы уже не можете скрыться. Любая ваша трата будет засечена с точностью до дюйма и секунды…
— Но остаются еще наличные.
— Да? А у вас есть с собой двадцать долларов?
— Ну… — Скалли повернулась к Малдеру. Ей вдруг стало как-то неуютно. — Есть, наверное…
— Дайте.
Тот, кого называли вторым именем столь любимого им учреждения, принял от Скалли бумажку, посмотрел на просвет — и тут же аккуратно разорвал ее пополам.
— Эй!.. — Скалли вскочила. Малдер захохотал.
В пальцах Лэнгли осталась тонкая лен-точка фольги.
— Видите эту штуку? Магнитная полоска. На ней индивидуальный код этой купюры. Любой металлоискатель — типа тех, что стоят в аэропортах, — способен считать этот код. То есть становится известно не только то, что вы здесь прошли, но и сколько у вас с собой денег и куда вы их везете. А сейчас эти приборы понатыканы повсюду — якобы для борьбы с террористами.
— Рвать деньги, между прочим, — федеральное преступление. И вообще это всего-навсего средство против фальшивомонетчиков! Множество стран пользуется им!
— Да. Но только в Америке полоски загоняют внутрь бумаги. На всех других деньгах они наклеены. А лет через пять наличные вообще будут устранены, а все личные и платежные документы заменит сканирование сетчатки. И вот тогда всем нам придет полный…
— Стоп-стоп-стоп! — поднял руки Малдер. — Об этом можно говорить до греческих календ! Нас интересует сейчас только одно: синдром Залива.
— Как раз поспело, — сказал третий, Байерс, принимая в руки лист, вылезший из принтера. — Читать всё? — Причину.
— «…предположительно, причиной возникновения служат микрочастицы окиси урана, распыленные в воздухе в результате широкого применения противотанковых боеприпасов».
— Вы что, хотите сказать, что мы применяли в Ираке атомное оружие? — пристала Скалли.
— Я же говорил, что она хорошенькая! — засмеялся Фрохики. — Фрохики, заткнись! — с трех сторон. — Леди, уран урану lupus est. Имеется в виду обедненный уран, который используется для сердечников противотанковых снарядов, применяемых пушками танков «Абраме» и М-60, бронемашин «Брэдли», а также…
— Там есть что-либо еще о причинах?
— В официальных справках — нет. Особо почему-то подчеркивается, что причинами не являются продукты сгорания специальных сортов топлива. Видимо, это приходит в голову в первую очередь…
— Применялись ли в войне в Заливе секретные самолеты?
— Зачем же рисковать секретными самолетами во время войны? Хватило и всего остального…
— Есть ли данные о появлениях НЛО в том районе?
— То есть — не вызван ли синдром войны в Заливе деятельностью НЛО? Знаешь, Малдер, чем ты нам так нравишься? Твои идеи куда более чокнутые, чем наши…
6
— В сущности, все наши файлы можно условно разделить на три большие группы. В первую войдут труднообъяснимые феномены из области человеческой психики и физиологии. То, что лежит где-то в области
границы современных представлений о возможностях и свойствах живого. И это как раз то, в оценке чего я полностью доверяю экспертам. Тебе, в частности. Вторая группа — феномены, происходящие вне живых организмов. Явления природы, чрезвычайно редкие и на первый взгляд нарушающие те или иные фундаментальные законы. А может быть, действительно нарушающие. А Может быть, само нарушение законов природы и является проявлением этого единого феномена. Почти не поддающаяся изучению часть проблемы — поскольку явления эти невозможно повторить. Малдер сменил снимки на рентгеноскопе и вновь потянулся к лупе.