Путешествовали обычно двумя способами. Большинство ездило на дахарах — верховых и тягловых животных большой силы и выносливости. Но многие страны имели по нескольку воздушных судов. Насколько я понял, последние работали на атомной энергии, принцип действия которой не понимал ни один из народов Вашу.
Как я узнал, атомная энергия не была подарком шивов, она некогда принадлежала им. Были также и водные корабли с атомным двигателем, и парусные суда. Они курсировали по немногочисленным рекам Вашу — рекам, которые мелели с каждым годом. В части оружия воины Вашу полагались, главным образом, на меч. Имелись пистолеты — Шизала показала мне свои. Это было длинноствольное, прекрасно выполненное оружие с удобной рукояткой. Я не совсем понял, как оно действовало и чем стреляло, но потом заключил, что пистолет был явно лазерного типа. Какое невероятное количество энергии, потому что мы, ученые, всегда утверждали, что о ручном лазерном пистолете не может быть и речи, поскольку энергия, которая могла произвести лазерный луч — плотно сфокусированный свет, прорезавший даже сталь, вырабатывалась только очень мощными генераторами. Дивясь про себя, я вернул ей пистолет. Эти пистолеты тоже не были подарками шивов, но, вероятно добытые из их ныне заброшенных или полностью разрушенных городов отдаленными предками Шизалы, тоже нечасто использовались.
Их акасарды, или неболеты, по косвенным данным, существовали в количестве пяти штук. Три из них принадлежали Карналу, и по одному — дружественным соседним странам. Хотя и существовали пистолеты, которые могли ими управлять, ни один из народов Вашу не имел ни малейшего представления о том, как они работали.
Другие выгоды, которые немногие избранные страны получали от таинственных шивов, включали знакомство с сывороткой долгожительства, которую, приняв однажды, не нужно было принимать вновь. Каждому можно было пользоваться ею, и она давала до двух тысяч лет жизни! Из–за этого рождалось очень мало детей, так что население Вашу оставалось сравнительно небольшим. Не так уж плохо, размышлял я. Я мог бы часами слушать Шизалу, но вскоре она с улыбкой остановила мои вопросы.
— Сначала мы должны поесть. Ужин скоро подадут. Идем.
Я последовал за Шизалой, и она проводила меня из маленькой комнаты в главный зал, меблированный теперь несколькими большими столами, за которыми сидели мужчины и женщины Карнала, все красивые, высокие и весело болтающие между собой.
Все они вежливо, хотя и не подобострастно, поднялись, когда Шизала заняла свое место во главе одного из столов. Она указала на кресло слева от нес, и я сел.
Еда выглядела незнакомой, но пахла приятно. Напротив меня, справа от Шизалы, сидел темноволосый молодой человек с очень развитыми мускулами. На правом запястье он носил золотой браслет.
Очевидно, он им очень гордился, потому что хотел, чтобы я тоже заметил его.
Шизала представила этого человека как Брадинака — или принца Телема Фас Огдая. Имя не казалось похожим на карнальское, и вскоре обнаружилось, что Брадинак Телем Фас Огдай был из города дружественного государства в каких–нибудь двух тысячах миль к югу. Он оказался остроумным собеседником, хотя я, разумеется, не мог понять того, о чем он говорил. Со мной мог общаться только человек, носящий диадему.
Слева от меня сидел молодой человек с длинными, почти белыми волосами. Он, казалось, прилагал особые усилия, чтобы я чувствовал себя как дома, предлагая еду и питье, задавая вежливые вопросы через Шизалу. Это был Дарнал, младший брат Шизалы. Очевидно наследование трона Варналя определял возраст, а не пол.
Дарнал был главный пукан–нара Брисли. Пукан, как я узнал, значило — воин, а пукан–нара — предводитель воинов. Главный пукан–нара избирался всенародным голосованием равно и штатских и воинов. Из этого я сделал вывод, что пост, занимаемый Дарналом, был, следовательно, не почетным, а заслуженным им благодаря доблести и уму. Народ Варналя судил о человеке по его достоинствам и заслугам.
К тому времени, как ужин закончился, я усвоил несколько слов на языке Вашу, и мы вышли в другой зал выпить напиток, называемый басу, слегка сладковатый на вкус. Впрочем, мне он показался таким же хорошим, как старый добрый кофе. Подобно кофе, он слабый стимулятор.
Несмотря на басу, я почувствовал, что меня сильно клонит в сон, и Шизала это поняла.
— Я подготовила для тебя комнату, — сообщила она. — Наверное, теперь ты хотел бы отдохнуть.
Я признался, что пережитые за день неожиданности отняли у меня немало сил. В приготовленной для меня комнате горела тусклая лампа, дававшая, однако, сносное освещение.
Шизала показала мне шнур звонка. Он находился рядом с постелью и использовался для вызова слуг. Уходя, она оставила диадему, сказав, что каждый слуга знает, как ею пользоваться.
Постель оказалась именно такой, какой я и предполагал, — широким твердым ложем.
Я сразу же заснул, сбросив одежду, и проснулся только раз в середине марсианской ночи, чувствуя сильный холод. Я не представлял себе, как сильно может измениться температура. Закутавшись в ковер, я снова уснул.
Глава 3. ЗАХВАТЧИКИ
Утром вошла служанка, предварительно постучав в дверь. Сначала я смутился своей наготы, но затем понял, что в этом не было нужды, поскольку здесь было нормальным не носить много одежды, которая служила исключительно украшением.
Однако я опять смутился, теперь уже благодаря открыто восхищенному взгляду, брошенному ею на меня, когда она вручала мне поднос с завтраком из фруктов и басу.
После ее ухода я сел за столик и съел фрукт, большой и очень похожий на грейпфрут, и выпил басу.
Когда я закончил, послышался стук в дверь.
— Войдите! — совершенно автоматически отозвался я по–английски. Но, против ожидания, меня поняли, и в двери показалась улыбающаяся Шизала.
Увидев ее, мне сразу вспомнилось, что она снилась мне всю ночь, потому что она была такой же прекрасной, если не прекраснее, какой я ее помнил с прошлого дня.
Ее белокурые волосы были зачесаны назад, на плечах накинут черный газовый плащ, на бедрах — широкий пояс с пистолетом в кобуре и коротким мечом. Это, как я понял, было церемониальное оружие, полагающееся ей по рангу. Ноги ее были обуты в сандалии — это и была вся ее одежда.
Она подняла с ковра диадему, которую оставила вечером, и надела на голову.
— Я подумала, что ты захочешь осмотреть город, — услышал я ее голос.
— А ты хотела бы этого?
— Я обязательно буду сопровождать тебя. — Она подарила мне теплую улыбку.
Я не понимал, привлекал ли я ее так же, как и она меня, или се поведение продиктовывалось обычной вежливостью. Это было для меня загадкой.
— Для начала, — продолжала она, — будет лучше, если ты проведешь несколько часов с обучающей машиной шивов. После этого ты сможешь разговаривать на нашем языке.
Когда она вела меня по коридорам и лестницам, я спросил ее, зачем на Вашу общий язык, если существует такая машина. Она ответила, что машина была изготовлена для применения на других планетах, но поскольку другие планеты в Солнечной системе были населены, похоже, лишь животными, она никогда не использовалась.
Она проводила меня в подвальный этаж, и, наконец, мы достигли места, освещенного тусклыми лампочками, которые тоже были изготовлены шивами и некогда горели ярче, чем теперь.
Помещение было небольшим, и в нем находился единственный предмет. Он был большим и изготовлен из неизвестного металла, вероятно, сплава. Состоял он из шкафа с нишей, сделанной так, чтобы соответствовать фигуре сидящего человека.
Я не заметил рядом никаких других механизмов, и мне захотелось вскрыть этот шкаф и посмотреть, что у него внутри, но я обуздал свои желания.
— Сядь, пожалуйста, — указала мне на нишу в шкафу Шизала. — Нам рассказали, что машина заработает, как только ты это сделаешь. Может быть, ты почувствуешь, что теряешь сознание, но не беспокойся.
Я сделал все, как она просила. Действительно, как только я уселся, шкаф тихо загудел. Сверху опустился колпак и плотно накрыл мою голову, а затем я почувствовал головокружение и впал в бессознательное состояние.
Не знаю, сколько времени прошло, вдруг обнаружил, что сижу в молчащем шкафу. Голова у меня слегка побаливала.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.
— Прекрасно, — ответил я, вставая.
Но ведь я проговорил другое слово, марсианское слово «вража», бывшее ближайшим эквивалентом английскому «прекрасно». Я говорил по–марсиански!
— Действует, — воскликнул я. — Как же машина достигла этого?
— Не знаю. Мы просто довольствуемся тем, что нам досталось от шивов. Нас раньше предупреждали не разбирать их подарки, ибо могло все кончиться трагически! Их могучая цивилизация некогда пострадала от катастрофы, и некоторые наши легенды рассказывают об этом.
Уважая глубоко укоренившийся у марсиан обычай не сомневаться в достижениях шивов, я промолчал, хотя все мое естество желало забраться во внутренность этой машины для обучения языкам.
Головная боль прошла к тому времени, когда мы добрались до верхних уровней дворца и вышли через большой зал в город. У подножия белой лестницы нас ожидали два странных животных.
Они были примерно тех же размеров, что знаменитые английские верховые лошади. Но эти животные не были лошадьми. Они, казалось, брали начало от тех же предков, что и человек. Это были обезьяноподобные создания, с широкими, как у кенгуру, хвостами, а их задние ноги были длиннее передних. Сейчас они стояли на четвереньках с седлами на спинах.
У меня возникли сомнения, смогу ли я влезть на спину этому животному, поскольку он имел некоторое сходство с моей расой, но как только я оказался в седле, это показалось мне вполне естественным.
Спина его была шире, чем у лошади. Седло имело твердую спинку, позволяющую седоку с легкостью откидываться назад. Это было несколько похоже на сиденье в спортивном автомобиле, и было очень удобно.
Справа от меня висела своего рода кобура с несколькими копьями, но я понятия не имел об их назначении.
С Шизалой впереди, показывающей дорогу, мы потрусили через площадь и дальше, по главной улице Варналя.
Город был прелестным, небо было безоблачным, и я расслабился, представив, что можно провести остаток жизни в Варнале.
Люди вокруг двигались лениво, но все же целеустремленно. Рынок поражал деловой атмосферой, но без шума и суеты.
Когда мы проезжали по улицам, Шизала рассказывала о городе. Карнальцы были расой торговцев. Происхождение свое, как и многие другие, они вели от варваров и, в конце концов, обосновались в той части страны, которая им наиболее понравилась. Они не стали заниматься сельским хозяйством, они продолжали устраивать экспедиции, теперь уже как торговцы, а не налетчики. Благодаря смелым походам в дальние земли они стали богатыми, меняя южные изделия на северные драгоценные металлы.
Карнальцы были также неплохими художниками и, что очень ценно, — прекрасными издателями книг для своего мира. Карнальские печатные станки, как я узнал, работали не так быстро, как наши ротационные машины на Земле, но печать была более четкой. Письменность, очень походившую на санскритскую, я еще не мог читать, но когда Шизала проводила меня к небольшому прессу, показывая некоторые изданные книги прекрасной работы, я научился узнавать многие слова.
Эти книги пользовались огромным спросом на всем континенте и были большой ценностью Карнала, как и его художники и писатели.
В Варнале процветали разные промыслы и ремесла. Мечи, выкованные его кузнецами, тоже были знамениты повсеместно. Кузнецы все еще работали старыми методами, используя горн и наковальню, во многом так же, как и кузнецы на Земле.
Теперь развивалось сельское хозяйство, но в государственном масштабе, а не частными землевладельцами. Квадратные поля засеивались и убирались добровольцами, стекающимися со всего Карнала. Излишки сельскохозяйственных продуктов сохранялись на случай неурожая. Карнальцы сознавали, что страна, живущая торговлей и промышленностью, не сможет закупить много продовольствия в неурожайный год и выживет, если только сама будет производить необходимые продукты.
Было заметно отсутствие мест культовых поклонений. Шизала ответила, что никакой официальной религии не существует, но тем, кто жаждет верить в высшее существо, лучше искать его в своем сердце и душе.
В городе существовали государственные школы, библиотеки, клиники, общественные центры, гостиницы.
Политическая философия карнальцев была, кажется, позицией вооруженного нейтралитета. Это было сильное государство, готовое отразить любое нападение. Кроме того, существовал кодекс чести, по которому агрессор не нападал без объявления войны.
Рассказав мне все это, Шизала добавила:
— За исключением диких племен, а они не являются для нас угрозой. Да, кроме них и Синих Гигантов…
— А кто такие Синие Гиганты? — поинтересовался я.
— Арзгуны. Они свирепы и не признают кодекса чести. Они обитают далеко на севере и покидают свои земли только для того, чтобы совершать набеги. Лишь однажды они умудрились зайти далеко на юг, и армия моего отца прогнала их… — Она опустила голову и крепче сжала поводья.
— И так и пропала? — сочувственно спросил я, ощущая, что должен что–то сказать.
— Именно так.
Она стегнула поводьями, и дахар затрусил быстрее. Я повторил ее жест, и вскоре мы галопировали по широким улицам, направляясь к золотистым холмам — Зовущим Холмам.
Мы выехали из города и поскакали меж странных деревьев, которые, казалось, звали нас, когда мы проезжали мимо.
Через некоторое время Шизала замедлила бег своего рысака, и я сделал то же самое. Она с улыбкой обернулась ко мне.
— Я вела себя своенравно, надеюсь, ты простишь меня?
— Тебе я могу простить все, что угодно, — ответил я, почти не задумываясь.
Она бросила на меня насмешливый взгляд, которого я не понял.
— Наверное, — произнесла она, — мне следовало бы напомнить…
Я снова проговорил, подчиняясь импульсу:
— Давай помолчим, ведь голоса деревьев так слабы. Давай будем просто ехать и слушать.
— Хорошо, — улыбнулась она.
Во время езды по говорящей роще, я вдруг подумал, как я буду жить на Марсе. Я хотел бы остаться в идиллическом городе Варнале — никогда я по доброй воле не покинул бы места, давшего приют такой грациозной красавице, которая скакала рядом, но как я буду зарабатывать на жизнь?
В это время, конечно, я действовал почти интуитивно. Я пока что не задумывался над тем, разрешат ли мне обычаи Карнала сделать Шизале предложение, и, в любом случае, был определенный шанс, что Шизала не пожелает иметь со мной ничего общего. С чего бы ей?
В общем, во время скачки мысли у меня были мятущиеся. Скоро она решила, что лучше будет вернуться в город, и я с неохотой согласился.
Прибывший с визитом принц Мишим Тена Телем Фас Огдай ждал нашего прибытия на лестнице. На нем были мягкие сапоги и тяжелый плащ из темного материала. Он выглядел рассерженным и нетерпеливым. Когда я слез с дахара и поднялся к нему, он трогал золотой браслет на запястье.
Он игнорировал меня, но метнул взгляд на Шизалу, а затем повернулся к нам обоим спиной и, чеканя шаг, поднялся по ступенькам во дворец.
Шизала виновато поглядела на меня.
— Сожалею, Майкл Кейн, но мне необходимо поговорить с Брадинаком. Ты извинишь меня? Обед найдешь в зале.
— Конечно, — поклонился я. — Надеюсь, позже я увижусь с тобой?
Она бросила мне быструю улыбку и торопливо поднялась по лестнице вслед за Брадинаком.
«Какая–нибудь дипломатическая проблема», — подумал я, поскольку принц явно выполнял эмиссарское задание и находился здесь из дипломатических соображений.
Наверное, силы Карнала были подорваны в битве и последующей экспедиции, когда пропал король, и государство вынуждено было теперь полагаться на более сильных союзников, пока не соберет достаточно новых сил, и, скорее всего, Мишим Тен был одним из таких союзников.
Рассуждения эти показались мне правильными, и многие из них впоследствии подтвердились.
Я вошел в большой зал. Слуги организовали на столах своего рода буфет с легкими закусками. Холодное мясо, фрукты, неизбежный басу, засахаренные плоды. Я попробовал всего понемногу, и оказалось, что почти все мне понравилось.